Однострочники. Карпов.

Глухарев, Карпов Солнце било в глаза, заставляя морщиться. Вчера никто не закрыл окно шторами, поэтому сейчас было так неудобно. А вставать — лень. Стас зевнул, прикрыв кулаком рот, и поморщился от неудобной позы. Горячая ночь накладывала свой отпечаток. А ведь они оба уже не так молоды. Глухарев почти полностью улегся на него, для надежности перебросив ногу через бедро. Мало того, что тянуло поясницу, так этот боров ему еще все отлежал. — Че не спишь? — Глухарь пошевелился и откатился в сторону, задержав ладонь на животе любовника, оглаживая пальцем пупок. — Солнце, — Стас перевел взгляд на него. — Кофе будешь? — Заманчивое предложение, — Серега оперся локтем о кровать и, облизав губы, скользнул ладонью ниже. — Со сливками? Карпов усмехнулся. Все еще лежа на спине, протянул ладонь и коснулся затылка мужчины, а спустя секунду заставил наклониться и впился грубым, подчиняющим поцелуем в его губы. Такие «игры» у них проходили довольно часто, когда они оба работали в одном отделе. Каждый старался перехватить инициативу. Но счет всегда был неравным. И сейчас вел далеко не Стас. Глухарев прикусил его губу, насмешливо смотря в глаза, и сжал пальцы вокруг члена, заставив Карпова выгнуться на постели, разорвав поцелуй. — Сука, — бросил он, вцепившись пальцами в плечо Сергея, который не уступал ему в болезненных ласках, прикусив ключицу. — Кто бы говорил, — с ключиц Глухарь перебрался на его шею, прикусывая нежную кожу до крови, а затем и мочку ушей. — Тебе же нравится это. И не спорь, — он отдрачивал ему грубо, заставляя изрыгать проклятия и просьбы, вперемешку. — Даже не собирался, — Стас приподнялся на локтях и оседлал бедра любовника, удерживая его челюсть для болезненного поцелуя-укуса. — А вот и сливки, — тяжело дыша, Сергей спихнул Стаса обратно на кровать и навис над ним, так же тяжело дышащим. — Может, сначала в душ? А потом кофе. Карпов зевнул и перевел блуждающий взгляд на смеющегося одними глазами Глухаря. — Сколько там уже? — Начиная от вчерашнего: десять в мою пользу, против пяти — твоих. — Опять меня поимел, — со стоном неудовлетворенности Стас отпихнул Сергея от себя, сел на кровати и обернулся. — Пошли в душ, сладкий. А потом кофе, так уж и быть.