***
На подготовку ушло не больше пятнадцати минут. Церера была битком набита боевыми арсеналами, и я быстро подобрал себе доспехи, бластер и кинжал для ближнего боя. Но главным моим оружием, несомненно, оставался Пересмешник. Главное было не забыть об этом в пылу битвы и вовремя воспользоваться своими сверхвозможностями. Приготовившись, я отправился искать Рэя, ведь, если верить словам матери, мне предстояло лететь с ним на одном корабле. Интересно, почему нас распределили именно таким образом? Может, мама хочет посмотреть, как мы с Учёным поладим? Если это действительно так, значит, она не отвергает до конца возможность развития отношений с Рэем… Мужчину я отыскал в одном из связных отсеков. Фригга была там же. Она, видимо, только что закончила разговаривать с кем-то из Агентов и теперь была вынуждена слушать беззаботную болтовню Рэя, который изо всех сил притворялся, что всё в порядке, и ничего особенного не происходит. Действительно, что ему ещё остаётся делать, если вся его жизнь насквозь пропитана страданиями и страхами? — Ты представляешь, что твой недавно учудил? Когда нам нужно было срочно попасть в лабораторию, расположенную довольно-таки далеко, знаешь, что он сделал? Пешком ломанулся, позабыв, что владеет навыком мгновенного перемещения! Ну не умора ли? — Посмотрела бы я на тебя в его возрасте, Рэй. — Фригга юмористической атмосферой повествования не прониклась, её голос звучал холодно и жестко. Я вспомнил, что так было и на Конкордии, когда Учёный впервые заговорил о своих чувствах. — Да ты дальше послушай, это ж вообще отпад! Ну, притормозил я его, напомнил про артефакт, взял его за рукав, приготовился… Он, видимо, вообще не знает, как нужно телепортироваться вместе с другими людьми! Полюбуйся! — Рэй продемонстрировал свой пластиковый протез. — Мне при перемещении руку оторвало! — Это меньшее из того, что ты заслужил. — Фригга отстранённо пожала плечами и продолжила проверять исправность оружия. — И это сказал человек, которому я трижды, трижды, спас жизнь! — назидательно заметил Рэй, не переставая улыбаться. — А посчитай, у скольких ты её отнял. — В голосе моей матери звучал лёд, и мне даже на секунду показалось, будто бы в помещении стало холоднее. — Ты должен понимать, Рэй, что убивая каждого невинного человека, ты медленно убивал и меня, отравляя душу глубокой болью. Для тебя я мертва уже давно. И сколько бы ты раз меня ни спасал, ты спасаешь меня для других. Не для себя. Ты можешь даже вытащить меня с того света, но мою любовь к тебе — уже никогда. — А лежа в медицинском отсеке, ты пела не так. — Рэй усмехнулся, чуть склонив голову на бок. — О чём это ты? — теперь в голосе матери явственно слышался испуг. — «Рэй, прости меня! Рэй, мне нужна твоя помощь! Помоги, прошу тебя! Я люблю тебя, Рэй!» — процитировал Учёный с торжествующей улыбкой на губах. — Это вон даже Локи подтвердит. — Локи, — Фригга резко обернулась ко мне. — Скажи, что этот мужчина нагло и бессовестно врёт. Два галактических лидера выжидательно уставились на меня, чтобы я, как незаинтересованное лицо, разрешил их конфликт. Я на секунду замешкался. Конечно, Фриггу было безумно жаль, но и Рэя подставлять ложью совсем не хотелось. Поразмыслив, я пришёл к выводу, что лучшим решением будет сказать правду. Я не за Фриггу, и не за Рэя. Я — за истину. — Мне очень жаль, мам, но Рэй сказал правду. Ты действительно говорила так в бреду. — Вот видишь! — восторжествовал Учёный. — В том-то и дело, что в бреду. Я была неадекватна, и потому всё, что было мной тогда сказано, не может быть расценено, как серьёзное заявление. Я ведь даже не помню, что говорила такое. Это был не мой голос, это был голос моего больного сознания. — Это был голос твоей души. — Ложь. А впрочем, думай, как знаешь. Мне безразлично. Но знай, все твои надежды эфемерны. Идём, Локи. — Сказав это, Фригга резко развернулась и вышла в коридор. Я поспешил за ней. Переступая через порог я не удержался и, обернувшись, показал Рэю язык. Совсем беззлобно, чисто из озорства. Учёный, оценив шутку, улыбнулся… и в ту же секунду я начал задыхаться от внезапного приступа кашля. — А если я с тобой так? — голос Фригги прозвучал чуть слышно, но угрозы в нём было больше, чем в боевом кличе дикого орангутанга. — Нормально! Ему, значит, можно шутить, а мне нет? — Рэй сделал вид, что глубоко оскорблён, но кашель меня отпустил. — К тому же, он сам может за себя постоять — у него же есть артефакт! Только он всё время про него забывает! Всё время! — Зря ты с ним так, — сказал я матери, когда мы отошли достаточно далеко, и Рэй уже не мог нас услышать. — Локи, очень тебя прошу, хоть ты не лезь в этот дурдом, — тихо и почти жалобно попросила меня мама. — Да я ничего, просто мне и тебя жалко, и Рэя! Он ведь действительно изменился. Изменился ради тебя! Пока ты лежала без чувств, он… он пытался заменить мне тебя! После того тёмного ритуала я упал в обморок, а Рэй остался и привёл меня в чувство. В своей обычной манере, но привёл! А потом, когда Ингрид погибла, и мне казалось, что у меня разрыв сердца будет, он мне лекарство принёс и даже поговорил со мной немного, хоть и не по теме. В общем, я чувствовал, он пытался заботиться обо мне… как о сыне. — Как твоё сердце отзывчиво на доброту. — Мама чуть улыбнулась. — Вы, молодые, все такие. Вам очень легко поменять отношение к человеку: вам сделали зло — вы злитесь в ответ, сделали добро — тут же оттаиваете и готовы всё простить. Ведь ты уже даже не вспоминаешь, как Рэй, не моргнув глазом, приказал тебя убить. А я помню. Я не могу забыть. И простить не могу тем более. Моё отношение к человеку никогда не скачет, как ломаная линия. Один спонтанный поступок, хороший или плохой, не может ни на что существенно повлиять, он разве что чуть искривит идеально ровную прямую. Вспомни, сколько ошибок совершил в своей жизни ты, Локи. Но разве я стала тебя меньше любить? — Нет, — покачал головой я и добавил: — И я очень благодарен тебе за это. Думаю, именно твоя любовь и спасала меня от… мрака. — И в обратную сторону принцип, к сожалению, аналогичен. Я не могу списать со счетов все грехи Рэя только потому, что однажды он принёс тебе стакан воды. Неравноценные вещи, согласись. — Но он меняется. И ты действительно очень для него важна. Твоя любовь может спасти и его. — Не думаю, что Рэя ещё можно спасти. — Фригга глубоко вздохнула. — Уже поздно. Слишком много времени прошло. — Ты винишь в этом себя, верно? То, что Рэй погрузился во тьму, ты считаешь своей ошибкой? — Отчасти, — не стала отрицать Фригга. — Я ведь была с ним, когда он стал делать первые шаги по этому скользкому пути. И сейчас я с горечью понимаю, что если бы на тот момент была мудрее и старше, то я… смогла бы ему помочь. — Твоей вины в этом нет, мама, — убежденно отозвался я, слегка коснувшись ладони Фригги. — Никто из нас не рождается с богатым жизненным опытом и пониманием всего, что вокруг него происходит. — Ты прав, Локи. Но мне от этого не легче. И Рэю тоже. Дойдя до посадочного зала, мы с матерью разделились. Фригга пошла на корабль, где её уже ждали Ника и Сьюзен, а я отправился к судну, которое должен был повести Рэй. На спущенном трапе корабля сидел печальный Джаред, задумавшись о чём-то своем. — Эй, Джар, ты с нами что ли? — удивился я, присев рядом с мужчиной. — Нет, — отрицательно покачал головой тот. — Я бы очень хотел отправиться с вами, но Рэй и Ника против. Они считают, что такому как я… нечего делать на поле битвы. — И правильно считают. — В этом я с бывшими лидерами был полностью согласен. — Ты же совсем не умеешь сражаться. Ещё недавно тебе было трудно коробки на место составить. Ну какая тебе битва, в самом-то деле? — Когда Ингрид была ещё жива, — на этом месте мужчина жалобно всхлипнул, вновь вызвав у меня ассоциацию с маленьким ребёнком, — она немного научила меня самообороне. — Этого мало. Этого очень мало, Джаред. Я беспрерывно учился на протяжении четырех лет, и знаешь, мне всё равно страшно лететь. Это очень серьёзная битва. Это война за галактику! — А ещё я… паре мелодий научился, — похвастался Джаред, продемонстрировав мне свою флейту, которую он всё это время вертел в руках. — Компьютер знает несколько сотен, но эти две почему-то наиболее ярко запечатлелись в моём сознании, и я… смог восстановить их уже самостоятельно. Не с первой попытки, ясное дело, но всё-таки смог. — Очень рад слышать. Ты молодец, Джаред. Но с собой мы тебя всё равно не возьмем. — Я боюсь оставаться здесь в одиночестве, — смущённо признался мужчина. — До этого момента ещё никогда такого не было, чтобы я остался… совсем один. — Поверь, отправляться с нами намного страшнее. А здесь, на Церере, тебе ничего не грозит. К тому же, мы скоро вернемся. Надеюсь. — Я тоже очень надеюсь, что у вас всё получится. Я верю, вы справитесь с Компьютером. Но так, чисто на всякий случай, если вдруг ты… не вернёшься, я хочу, чтобы ты знал: ты стал моим самым первым другом. Твой личный пример подтолкнул меня к тому, чтобы освободиться от рабства и стать свободным человеком. Если бы не ты, я бы так навсегда и остался безвольной марионеткой, которая даже не имеет права голоса… В общем, я по-настоящему рад нашему знакомству. — Так, отставить драматичную сцену! — подошедший только что Рэй талантливо изобразил режиссера какого-то фильма. — Не затягивайте. У нас ещё экшн впереди. Джаред, брысь отсюда, ты в следующем действии не участвуешь. Локи, давай за мной. Сейчас ещё Ричард подтянется, и полетим. Ричард прибежал на удивление быстро. Не говоря ни слова, он сел в пассажирское кресло и пристегнулся. Рэй дал старт.***
— Приведу немного статистики, трикстер, — произнёс вдруг Учёный после почти что получасового молчания. — Немного скучных банальных цифр, от которых меня самого уже тошнит. Там, в Мидгарде, в общей сложности на тебя будет работать два миллиона шесть тысяч триста сорок восемь человек, трое из которых — галактические Лидеры. — Нехило. — Мне почему-то казалось, что людей будет на порядок меньше. — При таком раскладе победа точно будет за нами. — Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, — нравоучительно посоветовал Рэй. — По приблизительным оценкам Ники, противников будет около четырёх миллионов, что почти в два раза больше. — Чудовищные цифры. — Масштабы предстоящей битвы начинали меня всерьёз ужасать. — Галактические, — кивнул Рэй и продолжил: — Так что я это тебе не к тому рассказываю, чтобы ты думал, будто победа у нас в кармане, вовсе нет. Я говорю всё к тому, чтобы ты осознал возложенную на тебя ответственность. Более двух миллионов человек будут биться не на жизнь, а на смерть только ради того, чтобы дать тебе возможность проникнуть в гостиницу и взять Лингера за шкирку. И если ты оплошаешь… — Я знаю, что будет в этом случае, Рэй. — Не люблю, когда мне пытаются объяснить очевидные вещи. — А про меня вы уже забыли? — влез в разговор Ричард. — Забыли, что Локи меня просто сопровождает и страхует, а основная миссия возложена на мои плечи? — Я помню. — Учёный отмахнулся от подростка, как от надоедливой мухи, но всё же пояснил: — Миссия возложена на твои плечи, спору нет, но вот ответственность за её успех — это уже головная боль твоего приёмного папаши. — Заткнись! — эту фразу мы с Ричардом произнесли хором, будто по сговору, и Рэй, который на моей памяти ещё ни разу не лез за словом в карман, на какое-то мгновение даже смутился. — Ладно, ладно, не лезу в семейную драму, — отшутился он с секундным опозданием и продолжил прерванную тему: — Итак, Локи, наш план таков: мы будем использовать обманный маневр. — Поясни, — попросил я, приготовившись внимательно слушать. — Всё предельно просто. Мы с твоей матерью яростно прорываемся к главному входу в гостиницу, чтобы у противника сложилось впечатление, будто бы это мы хотим прижать Лингера к стенке. Выглядеть будет логично, ведь мы самые сильные из всей нашей весёлой компании, не считая Ники. Компьютер должен поддаться на эту уловку и бросить основные силы на нас с Фриггой. У нас с твоей мамой самая опасная работа — мы, словно магнит, тянем на себя вражеские войска, освобождая тебе дорогу к служебному входу, через который ты и проникнешь в гостиницу. Но не думай, пожалуйста, что вы с Ричардом гордо прошествуете по опустевшей площади. Атаковать будут и вас, ведь их четыре миллиона. Но их уже будет гораздо меньше. Поэтому очень тебя прошу, не забывай ты про свой суперкамень! — Ты меня этим всю жизнь теперь будешь попрекать? — недовольно скривился я под злорадный смех Ричарда. — До тех пор, пока не научишься. — Учёный добродушно рассмеялся. — Ты думаешь, зачем я всё это повторяю, как попугай? Чтобы обидеть? Да больно нужно! Я хочу, чтобы в решающий момент ты вспомнил мои издевательства и применил артефакт в деле. — Его не всегда можно применять, — продемонстрировал я свою осведомлённость. — Это ещё смотря, в какую зону попадём. — Ну, хоть чему-то тебя научили. А как узнать тип зоны, ты знаешь? — Позвонить Фригге, она скажет. — Я понимал, что мой ответ прозвучал глупо. Но зато, по крайней мере, правдиво. — Я так и думал. Но насчет Мидгарда не переживай, там всё стабильно. — Я об этом и без тебя догадывался. — Неужто Фригга сказала? — А вот и нет. Просто туда открывали портал читаури, а потом его закрыли и всё, без последствий. — Значит, основываешься на личных наблюдениях? — мне показалось, что на какое-то мгновение в глазах Рэя мелькнуло… одобрение. — Так тоже можно. Но не всегда. — Почему не всегда? — Потому что существуют так называемые пульсирующие зоны. — А, вспомнил! Фригга рассказывала мне о них. В какие-то промежутки времени эти зоны стабильны, а в какие-то — неустойчивы. — Вот видишь: информации у тебя в голове достаточно, но вот применять её для того, чтобы делать собственные выводы, ты пока не умеешь, — развёл руками Рэй. — А, впрочем, для человека твоего возраста это нормально.***
Полет длился без малого пять дней. Всё это время я либо разговаривал с Рэем, которому тоже было нечем заняться, либо глядел в иллюминатор и думал о том, что за нами летят сотни, если не тысячи огромных боевых кораблей. Весь космический флот Агентов Света и «Чёрного Квадрата» в полном составе. «Интересно, где они все собираются приземляться?» — с тревогой думал я, вспоминая своё последнее путешествие в Мидгард. Но вот пять дней пролетели, наш корабль резко снизил скорость, а в пределах прямой видимости синеватым и чуть светящимся шариком показалась планета Земля.