История печального клоуна

Рыжеволосый клоун с широкой улыбкой ходил по узеньким улочками небольшого городка. Люди с интересом на него смотрели, кто-то просил о фотографии с ним, кто-то просил потрогать его накладной нос, а кто-то и вовсе испуганно перебегал на другой конец улицы, в надежде спрятаться от своего кошмара. Никто не знал кто он. Откуда. Никто не задавался вопросом почему он здесь. А клоун все с той же улыбкой шагал по брусчатой дороге, весело постукивая своими длинными красными туфлями. Прохожие радостно ему улыбались, салютовали, хоть и видели его впервые. Сколько он прошел, вот так вот, улыбаясь каждому, сколько стран и городов он обошел, сколько таких вот узких улочек и брусчатых дорог он видел? Он и сам уже и не помнил. Не помнил своего имени. Не помнил сколько лет, десятилетий, столетий он вот так вот ходит, даря всем радость, когда душа разрывается от плача. Он знал только то, что должен улыбаться. Все должны думать, что ему весело, смешно, задорно! Он и сам уже так думает, вот только душа все так же плачет… Кем он проклят? Слезами смеха? Так вот почему его душа рыдает, только вот слезы эти печальные… Так может гримасой ликования? Только вот на нем печатью стоит гримаса боли и отчаянья… Тогда кем? Он улыбался, улыбался так ярко, искренне, радостно, что улыбка эта переросла в боль. А он все так же шел, сгребая опавшие листья своими длинными красными туфлями. Шел и улыбался. И даже, когда его толкнули, он улыбался, но остановился посмотреть на обидчика. - Простите, ох уж эта моя рассеяность, - обидчиком был молодой парень, с длинными волосами цвета агата. Он собрал с холодного асфальта упавшие тетради и посмотрел на того, кто пострадал от его рассеяности. Клоун улыбался, не проронив ни слова. - Я хотел извиниться, я не специально, - сказал парень, думая, что клоун его не слышит. Клоун улыбался, так и не ответив. И это невероятно смутило парня, который ожидал какой-либо реакции. - У Вас глупый вид, - вдруг произнес парень, явно не стыдясь своих слов. Клоун молчал, но улыбался. - Вы не смешной, - вырвалось у парня, который видя молчание своего «собеседника» решил продолжить этот странный разговор. Клоун улыбался, храня молчание. - Глупо улыбаться, когда душа плачет, этим вы заставите смеяться только дураков, - добивал «обидчик». - И этим вы обманываете только себя, неужели вам это нравится? – Парень замолчал. На языке у него крутилось много колких фраз, но он их тот час же забыл, видя, как улыбка сползает с лица клоуна. - Я не хотел вас обидеть, я просто сказал то, что не сказал бы вам никто - правду, - видя изменения в лице своего «собеседника» спешно проговорил парень. Клоун уже не улыбался. - Спасибо, - еле слышно прошептал клоун, а затем низко опустил голову, скрывая горькие слезы, которые ручейками стекали по его печальному лицу. Его всхлипы становились все громче и громче, а затем и вовсе переросли в рыдания. Парень медленно подошел к нему и положил свои руки ему плечи, а затем тоже заплакал так горько-горько, что несколько прохожих остановились посмотреть на эту трагедию, но вскоре и их лица покрыла влага. Зевак становилось все больше и больше, и каждый плакал при виде этой душераздирающей картины. Люди бились в истерике, срывались на крик, обычные всхлипывания превращались в страшные рыдания. Видя это клоун начал улыбаться. Он улыбался, сквозь всхлипы. Улыбался сквозь слезы. Но люди все так же плакали. Ему больше никто не верил. Его улыбка потеряла былую силу, былое очарование. Вместе с этими слезами с него спали все маски. Ушло прочь столетнее проклятие. С этими слезами пришло его избавление. Теперь ему не нужно было больше улыбаться.