Награда за вмешательство

Глава 14

Гермиона вошла в гостиную и принялась высматривать своих друзей. Мальчишки нашлись быстро: Рон и Гарри самозабвенно резались в карты, не замечая надвигающееся на них цунами. — Ребята, вы же обещали написать эссе по трансфигурации, неужели закончили? — присев на подлокотник кресла Гарри, девушка посмотрела на мальчишек самым-самым укоризненным взглядом. Гарри сразу же бросил карты и начал доставать из своей сумки всё необходимое для учебы. Рыжий друг пробормотал: «Сколько можно учиться» и пересел за стол, на котором лежали пергаменты, книги. Проконтролировав мальчишек минут двадцать, порядочно уставшая девушка отправилась в свою спальню. Быстро покончив с необходимыми процедурами перед сном, она легла в постель. Кроме усталости от учебы нормально заснуть мешало понимание того, что её друзья — обыкновенные лодыри. Если в случае Гарри Поттера еще проскакивала какая-то надежда, то для Рона Уизли всё выглядело до грустного однозначно: без вмешательства рыжий скатится в учебе на дно. «Рон хороший, добрый, честный мальчик, и я должна помогать ему, — всегда повторяла она как заклинание навязчиво крутящиеся в голове мысли, — он классный парень…». — Грейнджер, а Джейк хорошо целуется? — прошептал на ухо голос откуда-то взявшейся Браун. — Классно, — в полудрёме ответила Гермиона и вскинулась, — какое «целуется»? Браун, ты о чём говоришь? — выдернутая в реальность назойливой соседкой девушка непонимающе смотрела на блондинку. Лаванда устроилась на своей кровати и принялась крутить в руках какой-то маленький сверточек, похожий на конфету. — Вот скажи мне, Грейнджер, как у тебя получается так врать? При всех вы чуть ли не ругаетесь, а через несколько часов уже целуетесь. — Ты что себе придумала, Браун? — сбитая с толку Гермиона проснулась окончательно. — Ну, Грейнджер, ну актриса, так я тебе и поверила. Хорошо, объясняю для особо умных хитрюг. Ты поссорилась с Дискейном из-за кота? — Не так чтобы поссорилась, но близко к этому. — А сегодня он защищал тебя перед слизеринцами? — Он защищал не меня, а себя, он сам маглорождённый. — Да-да, так и поверила, — Лаванда продолжила крутить в руках конфету, — ты не принимай меня за дурочку, Грейнджер. Пока мы собачились с Паркинсон и Малфоем, твой защитник молчал, но только прозвучало слово на букву «гэ», как он сразу же вмешался. Кроме тебя у нас больше нет маглорождённой, правильно я говорю? — Правильно, но, по-моему, всё не так выглядит, а ты перекручиваешь факты. — Ладно, поехали дальше. Кого оскорблял Малфой в классе Чар? Скажи еще, что и здесь я перекручиваю. — Меня оскорблял! Малфой придурок, и с ним бесполезно спорить. — Наконец-то хоть что-то признала, Грейнджер, это вдохновляет. Осталось признать, что в итоге лекции Джейка хорек оказался смешанным с грязью. — Не знаю, Дискейн наговорил много чего, нужно все обдумать, — не желала видеть очевидное Гермиона. — О чем там думать, Грейнджер! — подскочила Лаванда, — ты же только что, буквально минуты назад, зашла в гостиную вместе с Джейком. — И что в этом такого, Браун?! — начала заводиться Гермиона. — Ничего такого, просто в следующий раз, если не хочешь, чтобы все видели, с кем ты целовалась, сотри помаду с его щеки. — Ничего подобного не было, это… — Гермиона совершенно бессмысленно посмотрела на свою мучительницу. «Какие „поцелуи“, какой „следующий раз“, какая „помада“? Что творится в голове сумасшедшей сплетницы? Стоп! Я зашла в гостиную первой, а за мной зашел этот гад и… провала в памяти у меня не случилось! Поэтому я никого не целовала. Откуда же Браун взяла помаду? Вот гад! Сволочь! Я же видела его с Гринграсс довольным и улыбающимся. И слизеринка выглядела на себя не похожей. Да что вообще происходит? Получается, они встречаются? Абсурд! Ага, как же, абсурд, а поцелуй на щеке просто так, чтобы меня подставить. И что сказать Лаванде? Что гриффиндорец и слизеринка целовались? Не поверит! Сказать, что я не целовала Джейка? Снова не поверит. Вот гадство! Какой бы ответ я не выбрала, все обернется против меня. Рассказывать белобрысой сплетнице про Дискейна и Гринграсс нельзя. Причина не в том, что не поверит, а в том, что меня не волнует, кто с кем встречается, и болтать про такое, по-моему, очень недостойно. Может, соврать, что поцеловала в знак благодарности? Ну да, я совру, а этот гад опровергнет мои слова, и насмешек не оберешься. Черт бы побрал этого Дискейна и Браун вместе с ним. Ну почему от этого парня одни неприятности? Так хорошо говорил сегодня, себе можно не врать: защищал меня, а закончилось…». Устав ждать ответа Грейнджер, самая информированная девушка Хогвартса сменила тему. — Не хочешь сознаться — и не нужно. А я еще хотела поделиться с тобой тем, что сказал Джейк. — И что же он сказал? — интерес к непонятному парню победил сомнения Гермионы. — Слушай, — начала преувеличенно серьёзно Лаванда, — я пошла вслед за ним в мальчишескую спальню, как бы за подсказкой для эссе по истории. А потом спросила его про помаду на щеке. — Он соврал. Печальный голос Гермионы только раззадорил Браун. — Нет, он ничего не ответил, улыбнулся глупо и всё. Ну, я и спросила его: «А кто тебе нравится из наших девчонок?». Думала, в таком состоянии он расколется. Номер не прошел, он ответил, что ему нравятся практически все девушки… кроме двух. Он назвал фамилию первой, а про вторую говорить отказался. Гермиона захотела блеснуть своими наблюдениями и закончить разговор. — Лаванда, если я скажу, кто вторая, ты отстанешь? — Легко, но сначала назови первый номер. — Первый номер — это я. — Не угадала, вот, держи конфетку, Джейк так и сказал: «Гермиона назовет себя сразу же и допустит очередную ошибку, отдашь ей утешительный приз». Говори вторую. — А вторая — Панси Паркинсон, проще простого догадаться. Лаванда достала из кармашка вторую конфету и жалобно посмотрела на самую умную гриффиндорку. — Это он тоже предсказал, забирай вторую конфету. Бери, мне не жалко, я натрескалась их до тошноты, Джейк угостил. Вернув Лаванде конфету, объясняя свой поступок словами «за труды», Гермиона закрыла глаза и попыталась уснуть. Довольная соседка уже уснула, а жертва информированности не смыкала глаз. Мысли Гермионы прочно занял самый непонятный и странный парень. Она силилась понять его поступки по отношению лично к ней и не находила в них никакой логики. Зачем спорить с ней, а потом защищать? Зачем подставлять её, встречаясь с Гринграсс? Списывать все на мальчишескую глупость не хотелось, потому что такой вариант представлялся самым простым, и в тоже время он не давал ответы на вопросы. Называть человека, предсказавшего все ответы, глупым, совсем недальновидно. Перебирая всевозможные ответы, девушка незаметно уснула. Школьные будни однообразны и неинтересны для большинства учеников. Утром народ разбредался по классам, а после обеда каждый боролся со скукой по-своему. Гермиона не боролась со скукой, у неё просто не хватало времени на такое занятие. Уроки, домашние задания, библиотека, ленивые друзья отнимали каждую свободную минуту. Еще приходилось наблюдать за Дискейном, не привлекая друзей. «Их попроси, и они придут в восторг от такого занятия, а учиться кто будет? Нет уж, обойдусь без балбесов». Объект наблюдения не делал ничего необычного, если не считать отсутствия по вечерам. Учился Дискейн небрежно, постоянно садился за последний стол, общался с учениками спокойно и без агрессии, производил впечатление тихого и незаметного мальчика. Все менялось в его поведении в случае стычки с Роном. Рыжего предупреждали, просили практически все гриффиндорцы, чтобы он не задирал Дискейна. Даже Гарри, его лучший друг, уговаривал Рона не связываться с таким противником. Все оказалось без толку: Рон провоцировал Джейка, тот отвечал такими же методами. Сколько раз за эту неделю Гермиона уговаривала Рона не ввязываться в словесную дуэль с Джейком, столько же раз рыжий друг опозорился. Извечные враги слизеринцы, желая подогреть конфликт, начали общаться с Дискейном и полностью игнорировать Рональда Уизли. А почему бы не пообщаться с автором переименования дома семьи Уизли? В одном из споров Джейк назвал Нору дырой, а непонятливым объяснил: «Нора и дыра — это одно и то же — отверстие в грязной земле, и как не называй такое место, всё равно получается дырка в заднице. Уизли такое идеально подходит, с его волосами цвета дерьма и вонищи изо рта, неотличимыми от смрада общественного туалета». С его подачи многие слизеринцы демонстративно прикрывали нос платком при встрече с Роном, чем бесили последнего до крайности. Гермиона поддерживала рыжего друга, несмотря на то, что замечание Дискейна про запах получилось правдивым. В глубине души она соглашалась с тем, что дом Уизли, по сути, свалка или помойка. Попадая в Нору, она часто задавала себе вопрос: «Неужели трудно навести в доме порядок, все дети ведь разъехались? Почему не привести близлежащую территорию в нормальное состояние? Молли Уизли волшебница или неряха?». Такие вопросы как-то быстро стирались неповторимым очарованием, добротой, атмосферой дома. Как ни горько признавать, но Дискейн прав во многом. Она попыталась уговорить Рона пользоваться зельем, освежающим дыхание после еды, и получила массу упреков, перешедших в оскорбления. После очередной ссоры Гермиона сидела в библиотеке, стараясь не расплакаться от боли, терзавшей душу. С трудом успокоившись, она начала читать историю Хогвартса, потому что свои домашние задания она уже сделала, а мальчишки сегодня пусть вытворяют, что им в головы взбредет. Спустя некоторое время девушка осмотрелась вокруг, давая глазам отдохнуть. Через два стола, справа от неё, сидели Дискейн и Лонгботтом. Мальчишки были заняты: Джейк бегло листал книги, Невилл что-то писал на пергаменте. «Могут же люди учиться, когда захотят, и давить на совесть им не требуется. Вот бы Гарри и Рон сейчас сидели рядом со мной», — грустно вздохнула девушка и вернулась к чтению. Что-то не позволило ей сосредоточиться, какое-то несоответствие. «Вспомнила! Джейк очень быстро листал две, сразу две книги, задерживаясь на страницах на секунды». Как назло, объект интереса уже направился на выход из библиотеки, оставив Невилла в одиночестве. Поддавшись порыву, девушка подошла к увлеченно пишущему Лонгботтому. — Невилл, извини, что отвлекаю, видела, что друг тебя бросил, может, тебе чем-то помочь? Не отрываясь от работы, парень ответил: — Никто никого не бросал, просто я дописываю свою гербологию, а Джейк уже закончил наши эссе по истории. — Наши эссе? Он что, пишет за тебя? — недоверчиво спросила Гермиона. — Вот дурак, проболтался, — тихо прошипел Невилл, — ты только никому не говори, хорошо? — Я никому ничего не скажу, если ты объяснишь мне, почему Джейк делает уроки за тебя. Невилл отложил перо, очень похожее на магловскую ручку, и повернулся к любопытной девушке. — Потому что у нас договор: я пишу за него гербологию, он пишет за меня историю, все по-честному. Я обеспечиваю «Превосходно» в одном, а Джейк в другом. Тему урока каждый читает самостоятельно и без дураков. Вот и весь секрет. — Выходит, что вы перекрываете слабые стороны друг друга? — Так и есть. — Я могу прочитать, что написал Джейк? Свое эссе я уже сделала, просто любопытно, что люди пишут. — Читай, ничего такого интересного там не найдешь. Гермиона развернула пергамент и принялась читать, отмечая про себя наличие орфографических ошибок. «А парень пишет очень неплохо, жалко, что с ошибками. И почему этого достаточно для „Превосходно“, можно же еще столько дописать». Эссе для Невилла было выдержано в похожем стиле и несло в себе больше информационной нагрузки. — Очень хорошо написано, одно плохо — орфографические ошибки. Невилл улыбнулся робко и несмело, будто вспоминая что-то смешное. — Джейк говорит, что правописание у него правильное, только оно хромает на обе ноги, а так оно правильное. Вот тебе карандаш, напиши сверху аккуратно, как нужно, а я всё исправлю. Девушка увлеченно взялась исправлять ошибки своего недруга, но исключительно для блага Невилла. Управившись с таким несложным занятием, она довольно произнесла. — Вот и всё, можете переписывать, — в подобном случае её друзья начинали стонать и жаловаться на судьбу, доставляя ей маленькую, но всё же радость. Ожидаемых жалоб не последовало, хуже того, Невилл начал благодарить её от своего имени и от имени Джейка. — Спасибо большое, Гермиона, недаром Джейк называет тебя умницей. Ошибки не проблема, в комнате можно колдовать, и я всё исправлю. Смущенная похвалой Невилла, — друзья не баловали её такими комплиментами, она вцепилась в последнее слова парня. — Невилл! Исправлять нельзя, будет выглядеть очень некрасиво. Теперь уже Невилл улыбнулся открыто. — Я тоже так думал, пока Джейк не доказал обратного. — А можешь меня научить, ну пожалуйста, Невилл? А я помогу тебе с трансфигурацией или еще с чем-нибудь, — настойчиво заговорила девушка, желая получить такое нужное заклинание для себя и друзей. — Извини, Гермиона, не могу, секрет не мой лично, а Джейка, попроси его, он не откажет, вот увидишь. По поводу твоей помощи… Я вынужден отказаться в любом случае. Если Джейк узнает, что ты тянешь меня по какому-то предмету, мне резко поплохеет. И вообще, я должен решать свои проблемы самостоятельно. Невилл собрал пергаменты, отнес на полки книги и покинул хранилище знаний. Чтобы не упустить возможность получения нового заклинания, девушка бросилась догонять Лонгботтома. — Невилл, можно я пойду с тобой до башни, — Гермиона настигла источник информации и вцепилась в его мантию. — Конечно можно, пошли, а то мне еще трансфигурацию нужно повторить. Просто идти не входило в намерения девушки, и она задала заинтересовавший её вопрос: — Что у тебя за перо? Мне показалось, что оно похоже на магловскую ручку и пишет отлично, без клякс. У меня из-за этих чернил руки постоянно испачканы после писанины. — Я объясню как смогу, если ты будешь молчать, согласна? — Какие у вас тайны на пустом месте, — демонстративно вздохнула девушка, — ладно, молчать, так молчать, давай, рассказывай. — Ты верно заметила, — Невилл оглянулся по сторонам и понизил голос, — перо и впрямь магловская ручка. Джейк как-то сделал иллюзию постоянной, и теперь, если сильно не присматриваться, магловская ручка выглядит как обыкновенное перо. Для меня такая штука — словно дар Мерлина, с моим-то талантом разливать проклятые чернила в самый ненужный момент. Что он сделал с ручками, я не понимаю, честно, мне это не интересно: пишет классно, и этого достаточно. Джейк еще смеялся над маглорожденными учениками и повторял: «Неужели трудно купить гелевый заряд и вставить в перо, а затем сделать ручки похожими на наши перья». Ты одна заметила иллюзию. Сразу скажу, у меня нет ручек. Джейк выдает новый заряд, обновляет иллюзию, а я продолжаю пользоваться пером дальше. Гермиона вспомнила про ручки с гелевыми зарядами и расстроилась. Купить заряд не сложно, а вот ручку такую же, как у Невилла, не создать. «Вот гад, додумался до такого и никому не рассказал. Как сильно упростится учеба для всех школьников из-за того, что после использования таких ручек не нужно отмывать руки после каждого урока». Она перебирала в уме все плюсы от использования изобретения Джейка, уже собралась выпросить у Невилла его экземпляр и вспомнила: «обновляет иллюзию». А вот здесь помощи не получить. Оставив идею с ручкой на перспективу, она принялась за старое. — Вот посмотри, Невилл, ты дружишь с Дискейном, а он не делится ни с кем такими полезными вещами, не говоря уже про заклинание коррекции текста, как гелевые ручки, даже не продает их. Тебе не кажется, что он странный? — Почему это не делится, — Невилл остановился перед портретом Полной дамы, — со мной он делится всем, начиная от ручки и заканчивая одеждой, и самое важное — знаниями. Ты не заметила, что я давно не взрывал котел у Снейпа? В этом заслуга полностью Джейка. Он способен получать по зельям как минимум «У», но вместо этого возится со мной и старается вытянуть мою оценку. — Ты хочешь сказать, что он жертвует своими оценками для помощи тебе? — удивление в голосе девушки рассмешило Невилла. — Представь себе, так он и поступает, а еще занимается моей психологической сопротивляемостью негативному воздействию. Что это означает, не понимаю, но на зельях мне стало намного легче. Так что он не страннее чем ты, Гермиона. — А почему это я странная? Невилл хотел войти в гостиную, уже назвал пароль, но девушка его удержала. — Тебе трудно ответить? Наверное, просто ляпнул, чтобы я отцепилась, а ведь мы дружили раньше. — Я тоже думал, что мы дружили, — мальчик опустил голову и продолжил говорить, не глядя девушке в глаза, — пока не понял, что всем на меня наплевать. После первого курса про меня попросту забыли. Рон замечал меня, чтобы оскорбить, унизить. Как же — он друг Мальчика-который-выжил, а Поттер и ты никого не видите, кроме своего "дорогого" Рона. Человеком, который не отвернулся, начал поддерживать меня на нашем факультете оказался фактически чужой для Гриффиндора ученик. Ладно, про меня забыли, теперь у меня есть настоящий друг и цель в жизни, а что думают остальные — наплевать. Я назвал тебя странной неспроста, потому что все видят, как ты горбатишься в библиотеке для блага своих дружков. Парни играют в шахматы, а ты пишешь за них эссе. По-твоему, это не странно? У меня и Джейка всё по-другому, не как у вашей компашки. Мы помогаем друг другу, и я не смогу развлекаться, когда Джейк делает за меня уроки. Не знаю почему, может, совесть замучает, воспитание не позволит, или мне просто страшно подумать, куда я скачусь без его помощи. Извини, заболтался с тобой, а мне еще читать нужно, всё, салют. Гостиная поприветствовала Гермиону гулом голосов, шумом бегающих первогодок и удручающим видом всеобщего безделья. Друзья занимались самым подходящим делом: играли в шахматы, вернее сказать, Рон наслаждался своей очередной «триумфальной» победой над Золотым мальчиком, а Гарри думал о чём-то своём. Такой вид Поттера говорил девушке больше, чем его действия за столом. Увидев входящую Гермиону, Гарри быстро закончил игру и подошел, нервно сжимая ладони. — Я уже начал волноваться, хотел идти тебя искать, — начал он, преданно всматриваясь в глаза, — подумал, тебе нужно побыть одной, не хотел мешать. Ты не переживай из-за Рона, он хороший, ты же знаешь, и вы обязательно помиритесь, правда? — Я подумаю, — спокойно ответила Гермиона и, не говоря больше ни слова, оставила своего друга. Разговор с Невиллом воскресил давно забытые страхи первого полугодия в Хогвартсе. Тогда её считали бог весть кем, у неё не было друзей, никто не оценил её тягу к знаниям. А что сейчас? «А сейчас меня так же называют зубрилкой, книжным червем, мисс Всезнайкой, и никто не ценит мои знания. Преподаватели не считаются, у них работа такая. Вот с друзьями получше: у меня есть Гарри Поттер, близнецы и даже Рон. Как-то много Уизли вокруг меня и Гарри. Невилл тысячекратно прав в том, что мы забыли про него, и еще раз прав в отношении поведения Рона. И я, и Гарри позволяем делать всё, что он захочет, а возникающие проблемы устраняю или я, или опять же Гарри. Как-то всё перекошено у нас происходит. Взять того же Невилла: он дорожит помощью Джейка, а мои старания замечает разве что Гарри, и далеко не всегда. Тот же Невилл помогает Джейку, а кто помогает мне? Ответ очевиден: никто. Малейшая проблема у мальчишек — и я лечу в библиотеку искать подсказки. В итоге вся слава достается Гарри и Рону, куда же без него, а книжному червю достаточно „спасибо“. Бог с ней, с этой славой, хотя бы ценили, что я для них делаю. Все-таки Невилл правду говорит: это я странная, позволяю сидеть на своей шее двум лодырям и принимаю такое положение вещей нормальным. Как ни смешно звучит, но за прошедшие дни меня защитил от нападок Малфоя самый вредный парень. Эх, не отними он моего котика, можно было как-то помириться, а так не прощу гада. А может, он не такой уж и гад? Как там он называл меня? По словам Невилла, „умница“, и такое приятно услышать даже от такого… такого, хорошо, не-гада, а дальше посмотрим по его поведению. Тем более — у этого… Джейка в наличии очень нужные вещи и заклинание. Сомневаюсь, что он поделится заклинанием, но ручку из него я обязательно вытрясу, надоели чернила до ужаса. А как девчонки обзавидуются моим чистеньким пальчикам! Все, хватит мечтать, нужно придумать, как вернуть кота и заполучить мою, именно мою гелевую ручку с иллюзией. Проблема в том, что придется пойти на какие-то уступки, а это жуть как бесит. Класс! Не знаю, как получить нужное, а уже злюсь. Да, с таким настроем лучше не спешить действовать, иначе получится еще хуже, чем первого сентября». Субботнее утро выдалось солнечным, недостаточно теплым, и Гермиона подумывала уйти в библиотеку после завтрака, но позже отказалась от такого времяпрепровождения. Она захотела устроить себе небольшой, совсем маленький перерыв от учебы, от книг, от неизвестно где пропавшего Рона. Не откладывая такое интересное дело на завтра, она вернулась в спальню и завалилась дрыхнуть, чем привела своих соседок в состояние повышенной заинтересованности. «Как же так, Гермиона Грейнджер улеглась спать, что-то с ней случилось», — принялись строить версии Лаванда Браун и Парвати Патил. Перебрав очевидные варианты, как-то: женские дни, голова болит, не выспалась, бедняжка, от учебы в мозгах переклинило, перешли на скрытые мотивы неординарного поступка. И здесь юные сплетницы столкнулись с проблемой: скрытых мотивов у мисс Всезнайки быть не может. Версия, что Грейнджер переживает из-за ссоры с рыжим, девушкам не понравилось: слишком тривиально, не интригует, да и ссорятся они постоянно, надоело такое обсуждать. Робкий намек Парвати на страдания из-за чувств забраковала Лаванда как не реальный. «Кто в здравом уме посмотрит на Грейнджер, как на девушку, не смеши меня, Парвати». Не встречая сопротивления в лице спящей соседки, подружки переключили свое внимание на журналы мод. Гермиона проснулась с легкой головной болью, все же спать днем непривычно для организма. Она почувствовала себя отдохнувшей и готовой что-нибудь совершить, само собой хорошее. Часы показывали десять утра и семь минут, и первая мысль, посетившая её, была: «Разыскать мальчишек, что-то они расслабились без моего чуткого управления». Улыбнувшись, слегка причесавшись, она отправилась на поиски друзей. Мальчишки нашлись легко, они как раз подходили к выходу из гостиной. Она окликнула Поттера. — Гарри! Куда это вы собрались? А кто уроки сделает? Мальчишки опустили головы, переглянулись и подошли к своей мучительнице. Их невнятные объяснения собственной лени «потом выучим, очень классный день, чего ты прицепилась с этой учебой» она проигнорировала. Настроившись засадить мальчишек за книжки до обеда, девушка вспомнила вчерашний день и собственные планы. Для их реализации нужно что? Правильно — найти этого… не-гада Джейка и попробовать поговорить с ним, желательно вежливо. Подсознательно Гермиона искала возможность нормально поговорить с парнем, отталкивающим и притягивающим внимание одновременно, а не для банальной выгоды. Схожие еретические мысли уже посещали её, но… друзья не поймут, и… она первой не начинала. Джейк парень и просто обязан первым идти на уступки, даже если не понимает, на какие. «Подсказать ему, что это он неправ и во всем виноват? Сам не догадается, а мне мучиться постоянно». В гостиной не наблюдалось ни Лонгботтома, ни Дискейна. На вопрос о местоположении нужных людей её друзья отреагировали достаточно неожиданно. Поттер отрицательно закачал головой, а вот Рон откровенно психанул, раздражённо буркнув сквозь зубы: «Нашла, кого искать, они же придурки» и, не давая подруге объясниться, убежал в спальню. Гермиона попросила Гарри подождать, пока она оденется для прогулки. Доставая одежду, она подумала, что вчера что-то произошло, пока она сидела в библиотеке. «Узнать от Гарри все подробности намного проще без лишних ушей», — довольная своей сообразительностью, она поспешила к другу. На территории замка оказалось неожиданно многолюдно: школьники наслаждались солнечным днем, многие просто гуляли вокруг озера. Девушка попросила Поттера отойти подальше от ближайшей группы учеников. Выполняя её пожелание, Гарри предложил пройтись и посмотреть остатки хижины Хагрида или пепелище. По дороге Гермиона расспросила Гарри про непонятную злобу Рона, она же ничего плохого не сказала в адрес друга. Ответ получился неожиданным, но вкладывающимся в определенные для кого-то рамки. — Ты вчера пропустила интересные события, нашего Рона вызвал на мужской разговор Джейк, без каких-либо объяснений. Зашел в гостиную и сразу набросился на Рона: «Ты, — говорит Джейк, — рыжий ублюдок, хочешь разобраться со мной навсегда, по-мужски, один на один?». Рон сразу начал оскорблять Джейка в ответ, а потом они вышли из гостиной. Минут через десять вернулся Дискейн, сказал мне, где искать Рона. Я нашел его, побитого на пятом этаже, в пустом кабинете и отвел к мадам Помфри. Вот из-за этого наш друг и психует. Мне непонятно только вот что, Гермиона: раньше первым провоцировал наш друг, а вчера все случилось по инициативе Дискейна. Девушка ничего не ответила на вопрос друга, её внимание привлекли непонятные события возле руин дома Хагрида. Она схватила мальчика за рукав мантии и потащила в сторону заинтересовавшего объекта. Привыкший подчиняться своей подруге, Гарри безропотно последовал за ней. Через несколько минут перед друзьями открылась занятная картина. На месте дома лесничего, расчищенного от обломков, торчали непонятные колышки, повсюду лежали груды камней. На высоком штабеле досок расхаживал Джейк Дискейн, размахивая волшебной палочкой. За его спиной на земле стояли четыре приспособления, похожие на средневековые, примитивные катапульты. Он не замечал их, потому что всё его внимание поглощали приспособления. Джейк трансфигурировал маленькие камни примерно двадцатидюймового диаметра, укладывал на дальний от себя конец приспособлений, а затем принялся поднимать намного большие по весу камни и сбрасывать их с разной высоты. После каждого улетевшего камня парень что-то записывал в блокнот. Не понимая, что происходит, Гарри окликнул Джейка. — Эй, артиллерист–самоучка! Что ты делаешь, черт возьми? И где Хагрид? Не обращая на Поттера внимания, Джейк ответил. — Составляю гребаную таблицу стрельб. Вот как люди воевали камнеметалками, ума не приложу. А происходит у нас война, Гарри, и твой дружок, Хагрид–анархист, на другой стороне. Он закончил записывать, посмотрел на Гарри и заметил девушку.