Награда за вмешательство

Глава 15

Как же меня задолбал этот любитель животинки, который Хагрид! За всё, что сегодня он натворил, я его убить готов. А тут еще и друг его припёрся. Я посмотрел на Гарри Поттера, приготовился выдать многоэтажный мат и… заткнулся. Рядом с очкариком стояла Грейнджер и подозрительно спокойно рассматривала стройку. Материться как-то расхотелось мгновенно: и так считает меня вселенским злом. Как бы сплавить их по-быстрому куда-нибудь, лишь бы под ногами не путались. — Гарри, мисс Грейнджер, — начал я предельно вежливо избавляться от наблюдателей, — вы же друзья Рубеуса? Вот и шлёпайте ему на помощь или не препятствуйте торжеству справедливости в моём лице. Я отвернулся в сторону и задумался над уравновешиванием каменюг, чтобы они точно летели в цель. У меня получается или недолет, или перелет. По направлению к полувеликану побежал Поттер. Не понял, а где Грейнджер? Только пятой колонны мне не хватает в тылу. Девушка нашлась в нескольких шагах от моего, как правильно сказать… Пусть будет командного пункта. Она разглядывала несуразные катапульты и не выказывала никакого возмущения. Отличная ситуация: я хотел нормально поговорить с этой умницей, а что сказать — не соображу. Приступа красноречия не случилось, вынужден импровизировать. — Мисс Грейнджер, вы, наверное, ошиблись, сторона добра и света находится там, где Хагрид и Гарри, а здесь… — поведется или нет? — Джейк, прекрати дразниться, и моё имя — Гермиона, неужели трудно выговорить? — спокойно сказала девушка. Да, контролировать направление разговора с этой особой не удастся. Остался последний выход: попробовать устранить разногласия, поскольку выдалась хорошая возможность. Я трансфигурировал ступеньки наверх и предложил. — Если вы готовы сражаться на стороне закона и порядка против анархиста Хагрида и коллаборациониста Поттера, прошу на борт, а заодно и поговорим. — Я готова, только давай выясним, кто «закон», а кто «порядок», — поднимаясь по ступенькам, уточнила Гермиона. — А что тут думать, вы, мисс Грейнджер, и закон, и порядок, а я буду просто старший. В лесу сдохло нечто огромное, потому что девушка промолчала. Почему она не взялась командовать, непонятно. Это пугает и настораживает. Пользу от такой союзницы я ощутил сразу же, она доходчиво разъяснила одному неучу великовозрастному, что трансфигурируемые камни отличаются по начальному весу, и поэтому после превращения их масса увеличивается пропорционально. Так, на вид одинаковые камни летят куда хотят, а кое-кто не знает основ трансфигурации. Перед началом стрельбы по противнику она задала один вопрос, махнув в сторону союза Хагрид—Поттер рукой: «Почему?». Честно ответил: — Потому что Хагрид истратил деньги на покупку перепелов, а должен был заплатить строителям. За его спиной ты увидишь пародию на клетки для птицы, вот их я очень хочу развалить. А то, что из-за этого гадского Хагрида срывается график стройки и приближается мой вылет из школы, так это пустяк. — Школа — это будущее, Джейк, и её необходимо закончить, — Гермиона посмотрела на меня достаточно серьезно, — давай уже воевать, хватит трепаться. Вот такой настрой мне импонирует, получится из девушки толк. Мы начали забрасывать противника камнями, стараясь разбить клетки, а наши оппоненты их защищали «Протего». Гермиона вошла во вкус разрушения, и её скорость трансфигурации камней восхищала. Благодаря девушке мы добились десятка попаданий, хорошенько заставив побегать полувеликана и Золотого мальчика. По моим прикидкам, при такой интенсивности обстрела мы должны разрушить клетки минут через десять-пятнадцать, не больше, а мне этого не нужно. Эх, а девушка настроилась одержать победу. — Мисс Грейнджер, задробить стрельбу, перекур, — остановил я разошедшуюся не на шутку Гермиону. — Кого дробить? Какой перекур? Я не курю, — удивлённо посмотрели на меня карие глаза. — Давным-давно команды к началу и окончанию стрельбы подавались с помощью барабанной дроби, вот я и применил этот анахронизм для прекращения боевых действий. А перекур — это так, к слову пришлось. — Ладно, что делаем дальше, мистер Старший? — она хитро улыбнулась. — Мы сядем и попробуем поговорить по-взрослому. Рассевшись на досках, свесили ноги и синхронно вздохнули: начинать разговор как-то тяжело. — Почему ты называешь меня по фамилии, Джейк? Тебе так не нравится моё имя? — Не знаю, чем ты руководствовалась, задавая такие вопросы, — женская логика поставила меня в тупик, — но отвечу. Мне нравится твоё очень оригинальное имя, интересно, а родители выбрали его из древнегреческих мифов или из Шекспира? — Мама говорила, что из Шекспира, — девушка пристально смотрела в мои глаза, — ты не полностью ответил на мои вопросы и, кроме того, пытаешься сменить тему. Я прервал наши гляделки, что-то нервирует меня всматриваться в её глаза. — Да не спрыгивал я с темы, просто не знаю, как лучше высказать свою точку зрения. — А ты попробуй. Кто-то же так красиво сокрушил мои идеи про эльфов, так классно разглагольствовал про мир между волшебниками и магглами. — Нечего пробовать, здесь сдаваться надо, — всё же недаром я побаиваюсь эту особу, которая выкрутит на своё любого. — У нас не заладилось в самом начале, согласны, мисс Грейнджер? — Да, — болтая в воздухе ногами, кивнула Гермиона. — Не заладилось исключительно по моей вине, признаю: повел себя как редкостная свинья. Извиняться, по-моему, бесполезно, но я постараюсь всё исправить к вашей выгоде соответственно. — И как ты себе это представляешь? — Придумаю, можете не переживать за свой имидж, всё станет даже лучше, чем было до моего вмешательства. По поводу «мисс Грейнджер» скажу так: не знаю, как перейти на обращение по имени. Вот нравится мне поддразнивать вас, хоть ты плачь. Это как с вареньем в детстве: понимаешь, что влетит, но всё равно кушаешь потихоньку. Думаю, что всё сказанное мной звучит довольно глупо, но я готов исправиться всеми силами, если вы не уподобитесь одному императору и не начнете требовать от меня невозможного. — Про варенье это ты точно сказал, Джейк, случалось у меня подобное, понимаю, но ни чем помочь не могу. И вообще, что ты имеешь в виду, говоря об императоре и невозможном? — Часто мои выражения требуют разъяснений. Так вот, один римский император постоянно требовал от своего неудачливого военачальника: «Квинтилий Вар, верни мне мои легионы» после поражения римлян в Тевтобургском лесу. В роли императора у нас вы, мисс Грейнджер, а легионы — это кот. Девушка смотрела на меня, наморщив свой высокий лоб и накручивая локон на палец. — С котом мы обязательно разберемся, не сомневайся, а вот про невозможное… Я узнала от Невилла, что у тебя есть ручки с иллюзией. Такие «легионы» тебе не трудно достать? — Не вопрос, мисс Грейнджер, будет у вас ручка. — Мне нужно три, Джейк, а еще научишь меня заклинанию коррекции текста, и можешь употреблять слово «мисс» сколько тебе угодно. Шикарный развод устраивает эта вымогательница, как бы не так, хитрюга малолетняя. Посмотрим, что ты скажешь на это. — Мисс Грейнджер, вы добиваетесь того, что магглорожденных начнут ненавидеть еще сильнее, чем сейчас? Вы хотите, чтобы армия Волдеморта пополнялась из-за вашей доброты к друзьям? — Причем здесь ручка и то, что ты говоришь? — Гермиона явно расстроилась. — Посмотрите на всё под другим углом, мисс Грейнджер, под таким вот углом: вы возьмете ручки, раздадите своим друзьям-лоботрясам, они поделятся такой новостью с другими учениками, и выйдет у нас нехорошее дело. Смотрите: перья производят определенные люди, торгуют ими тоже люди, а тут — хлоп, и никто не покупает перья. Кто-то останется без работы, кто-то разорится, а кто-то обеднеет, и все эти люди примкнут к Темному лорду, желая отомстить ненавистным магглам с их чертовыми ручками. Уверен, Малфой с дружками завопит на каждом углу о том, что Гермиона Грейнджер, маглорожденная, оставила без средств существования многих достойных волшебников. Вам это нужно? Девушка вздохнула и отвернулась. — Ты всегда разваливаешь мои проекты, Джейк. — Это взаимно, мисс Грейнджер. — А заклинание? Надеюсь, оно не приведет к геноциду или демографической катастрофе? — Не приведет, не бойтесь. — Тогда научи меня. — Вынужден отказать вам, мисс, для вашей же пользы. — Да какая польза, ты издеваешься? — Не обязательно злиться, очень вас прошу, мисс Гермиона Джейн Грейнджер. — Тогда в чём проблема? — Исключительно в вас, нетерпеливая мисс Хочу-сейчас-и-много. После того как вы получите ручки, произойдет следующее: при помощи заклинания вы приметесь исправлять ошибки всех, кто попросит. Не спорьте, ваша доброта известна всем, и многие в наглую ею беззастенчиво пользуются. А я не хочу такого допускать. Мы с Невиллом будем исправлять ваши возможные ошибки в любое удобное для вас время, гарантирую. Я против того, чтобы из-за дурацкого заклинания у вас добавилась головная боль от чужих эссе. Это не моё дело, мисс Грейнджер, но у вас постоянно усталость на лице, вы очень мало отдыхаете. Вас можно встретить или в библиотеке, или за столом с мальчишками, и в обоих случаях вы учитесь за себя, за друзей или знакомых. Гермиона молчала, переваривая услышанное. Чтобы отвлечь девушку от непростых мыслей, предложил возобновить обстрел неприятеля. Ровно через десять минут я положил свою ладонь на плечо девушке. — Достаточно, мисс Грейнджер. — Но мы побеждаем, еще пару ударов — и всё, они проиграли. — Может быть и так, но я предлагаю не загонять ваших друзей в угол, не унижать их чувством поражения. — Я согласна, но что будем делать дальше? — А ничего, мы повернемся к противнику спинами и примемся размахивать палочками, будто готовим нечто убойное. Потом сядем рядышком, обнимемся, если вы не возражаете, и подождем несколько минут. Гермиона насторожилась и недоверчиво посмотрела на меня, решая для себя что-то, понятное лишь ей одной. После секундных раздумий она меня просто ошарашила. — А обниматься зачем? Не боишься, что Гринграсс донесут? В этот момент её улыбка смотрелась достаточно нахально и недобро. Моя пауза затянулась надолго, потому что никак не удавалось связать в одну логическую цепь наш разговор и вопрос о Дафне. Мозг отказывался воспринимать такую логику. — А… Э-э… — моя «красноречивость» включилась не вовремя, — при чём здесь Дафна? — Как это «причём», а что случится, когда она узнает, что ты сидел в обнимку с девушкой, ты не подумал? — И думать нечего, абсолютно ничего не произойдет, уверен на сто десять процентов. Не знаю, откуда такие вопросы рождаются в умной голове, но совершенно честно заявляю: сестры Гринграсс — всего лишь мои знакомые, надеюсь, хорошие знакомые. Всякие инсинуации по поводу моих возможных — я подчеркиваю, возможных романтических отношений с Дафной принимаю как обыкновенный бред. Уж кто-кто, а вы, мисс Грейнджер, не должны верить глупым слухам, вы же не Браун или Патил. — А чего ты оправдываешься передо мной, если нет ничего? Ну, вот и договорился, она применила классический женский фокус: если не виновен — чего отмазываешься? А если отмазываешься — признаешься виновным. В такой ситуации спорить бесполезно, переубедить женскую половину невозможно, не стоит даже пытаться. Лучше промолчу, сделаю обиженную морду, закачу глаза вверх, вдруг смилостивится. — Ты странный, Джейк, — новый зигзаг мыслей Грейнджер снова перевернул все с ног на голову, а может и наоборот, — мальчишки в каких случаях начинают оправдываться, мне старшие девчонки рассказывали, тем самым они загоняют себя в угол, а дальше можно требовать от них что угодно. Почему же ты сразу прекратил оправдываться? Может, ты знаком с такой женской тактикой? Если знаком, тогда откуда? Девчонки болтают, что из такой западни не выбирался ни один парень, а ты выбрался, еще и заставляешь меня чувствовать себя виноватой. Извини за то, что сую нос, куда не просят, договорились? — Уф, договорились, мисс Коварство, пора уже нам присесть и напугать Гарри с Хагридом. Девушка подошла на край штабеля и села. Мне вдруг стало жутко неудобно перед Гермионой. Хорошо выглядеть прозорливым умником с высоты прожитых лет перед пятнадцатилетней девчушкой, а на самом деле она умнее меня во сто крат. Мне до её интеллекта как до Пекина ползком через северный полюс. В задницу интеллигентские метания, ни к чему хорошему они не приводят. У девушки только одна перспектива, и называется она Гарри Джеймс Поттер. Начну жалеть её — проболтаюсь, кто я, и мой план по устранению рыжих сволочей рухнет. Откуда такая уверенность? Элементарная интуиция, а она меня не подводит, в отличие от мозгов. Эта девушка слишком умна, и манипулировать ею опасно: такого она не простит, нужно действовать крайне осторожно и осмотрительно. Требуется постоянно напоминать себе: «Опасайся Гермиону, она способна ломать любые планы». Увлекшись своими мыслями, я забыл про девушку, классный парень, нечего сказать. Немедленно плюхнулся рядом и сказал. — Прошу прощения, задумался, пора напугать наших противников. — И как? — Гермиона смотрела в небо. — Я обниму вас за плечи, а вы можете сделать так же, и враг запаникует. Легонько, осторожно приобнимаю девушку, дожидаясь ответного хода. Гермиона спокойно обняла меня… за шею! — Джейк, я всё понимаю, ты хочешь испугать Гарри и Хагрида картиной нашего единства, примирения, а учитывая то, что мы размахивали палочками минут десять, они должны испугаться по-настоящему. Она повернула голову в мою сторону и грустно улыбнулась. Весь мой идиотский вид: разинутый рот, выпученные глаза должны рассмешить её, а получается как-то плохо. — Джейк, перестань корчить из себя кретина, вижу по глазам, что ты придуриваешься. — Постараюсь так не делать. Против вашей наблюдательности мои уловки бессильны. Признаю, глаза выдают меня так же, как и вас. — Что же выдают мои глаза, мистер Я-всё-вижу? — То же самое, что и мои, мисс Всезнайка, в самом лучшем толковании этого слова, — настала моя очередь грустно смотреть на девушку, — тоска и одиночество — естественные спутники умных людей. Чем выше ваш интеллект, тем сильнее вы удаляетесь от простых людей. Этот процесс неизбежен: как не пытайся оставаться таким же, как все, а большинство будет отторгать тебя. Коллективный разум подсознательно стремится избавиться от человека, чьи умственные способности превосходят элемент толпы. Вы научитесь жить с этим, если сделаете неправильный выбор в жизни. Лет через двадцать вы окажетесь такой же одинокой, как и сейчас. Никто не заметит вашего внутреннего состояния, вы научитесь хорошо носить маску счастливого человека. Всё, что у вас останется, это как в песне «В груди огонь жестокий, мой единственный огонь». Так вот: огонь будет жечь вас постоянно, несмотря на ваше настроение, состояние здоровья. По-настоящему правдивой вашей эмоцией останется злость на собственную глупость, на бездарно потраченное время и бессмысленно прожитые дни. Такова расплата умных людей за самоуверенность, слепоту, потакание собственным иллюзиям, самообман. Извините, что-то меня потянуло не туда, забудьте всё, что я сказал, вас ждет хорошая судьба, даже если… Если ты проклянешь меня, девочка, не такая уж высокая цена за твое счастье. Рыжий ублюдок протянет ноги в гробу, но тебя не получит. Большой и толстый ему на всю морду. Ты будешь счастлива со своим настоящим другом Гарри, и неважно, скольких придется уложить в могилу. Твое счастье превыше всего. Я поднялся, похлопал правой рукой по бедру (появилась у меня такая дурацкая привычка, когда я нервничаю) и занялся осмотром предстоящей стройки. Не хотел, чтобы она грустила, а получилось не весело. Черт! И почему я не могу удержать свой паскудный язык за зубами?! Складывается впечатление, что он действует независимо от головы. Зачем нагружать девчонку чернухой? Её жизнь и так не сахар, а тут я со своими «радужными» перспективами. Да, идиот — он в любом мире идиот, и это не лечится. Одно радует: все писатели — страшнейшие вруны. В каждой из книг можно прочесть: «Они долго смотрели в глаза друг друга, и время для них не существовало, между ними проскочила невидимая искорка, установилась невидимая связь, каждый из них понял, что нашел свою вторую половину, настоящую любовь и…». Какая жалость: никаких искр, ощущения связи, озарения пониманием. Какие же сволочи эти писатели. Может, это я ненормальный? Вот что стоило тем силам, которые меня сюда забросили, шепнуть на ухо, что Гермиона моя судьба. Так нет же, в своем мире пролетел мимо всего возможного, так и в этом ничего не чувствуется к такой удивительной девушке. Или же кто-то упорно врет как всегда. Нет-нет, я себя не обманываю… часто. Эх, сплошной облом, развод и разочарование. Вот вернусь в свою страну после победы над Томом и найду себе супер-пупер красавицу, умницу или начну менять их каждый месяц, или… Всё! Стоп! Несет меня не в ту сторону, до победы еще нужно дожить. — Мисс Грейнджер, пришло время сдаваться. — Почему сдаваться, мы же побеждаем, ты что задумал? — Гермиона очнулась от собственных мыслей с опозданием, — может, соизволишь объяснить? — Обойдемся без победы, а вот им она пригодится, потому что мы сделаем так, что их выигрыш обернется против них самих. Доверьтесь мне и увидите мастер-класс. Недоверчиво покачав головой, девушка наколдовала ступеньки и легко сбежала на землю. — Пошли, чего стоишь, показывай свой класс. Попробуешь меня обмануть — пожалеешь, — мы направились в сторону наших противников. Получить все, что задумывалось, оказалось легким делом. Хагрид согласился разместить перепелов в уцелевшем сарае, отказавшись от идеи постройки нового помещения для своих, акромантул их забери, птичек. Гарри Поттер вызвался добровольным помощником на утепление сарая, к нему присоединилась и Гермиона, добрая душа. А финальным аккордом прозвучало обещание Хагрида предоставить в мое безраздельное распоряжение гиппогрифа. С воздушной поддержкой я много чего найду… на свою задницу. Гермиона попыталась меня образумить. — Джейк, ты рехнулся! Гиппогриф — опасное существо, зачем он тебе? — Как же вы не понимаете, мисс Грейнджер. Может, я тоже хочу полетать с девушкой над Запретным лесом. Кому-то, значит, можно, а мне нельзя, так получается? Поттер и Грейнджер переглянулись, могу поспорить, что в их головах возник одинаковый вопрос: «Откуда он знает?» Пусть думают, им полезно. Не втягиваясь в бесполезные дебаты, я предложил добровольным помощникам заняться работой. Вот только у Гермионы было другое настроение. — Джейк, объясни, чего ты добивался всей этой ерундой с камнями? — Слушаюсь и повинуюсь, мисс! Услышьте коварный замысел великого Дискейна, недостойные, — мой нос театрально задрался в небо, — птичек Хагрида пришлось бы куда-то устроить, ну не живодер же я, а тут вы подвернулось под руку, вызываясь спасти бедненьких птичек и большого друга. Подвести вас к таким выводам оказалось несложно. Моя основная цель этого показательного шоу — гиппогриф, а всё остальное второстепенно, за некоторыми исключениями на досках. Как, по-вашему, я самый коварный из гриффиндорцев или нет? Вместо признания моих скромных заслуг Гермиона направила на меня свою палочку. А мы не герои, я быстро спрятался за спину Гарри Поттера и начал дразнить девушку: «Гарри, спаситель, защити меня от этой злобной фурии, иначе она превратится в Темную леди. Посмотри, как сверкают её глазки — она точно меня грохнет, а ей нельзя, она добрая». Мои слова про доброту девушки не подействовали, наоборот, они рассердили её сильнее. И занялись мы бегом по пересеченной местности: я метался по территории, Гермиона старалась обездвижить меня. Попытки воззвать к человеколюбию и всепрощению не приносили нужного результата. Хагрид и Гарри стояли, не вмешиваясь: мои мучения их забавляли, видел по чьим-то смеющимся мордам. Я не защищался волшебством, а девушке требуется тренировка в стрельбе по движущейся цели, мне не жалко. Устав гоняться за мной, Гермиона предложила продолжить как-нибудь в другой день, на что я моментально согласился. Сколько не развлекайся, а работу нужно сделать. Нудное для меня занятие вызвало необъяснимый восторг у Гарри, как же, мальчик построит что-то своими руками. Хагрида направили в лес за мхом для утепления, а мы с Гарри вооружились рулетками и ножовками. Что не говори, но парни любого возраста быстро найдут общий язык на почве разрушения или строительства. Никакого волшебства мы не применяли, попросту не знали похожего. Измерив материалы, мы начали с умным выражением на лицах осматривать объект реконструкции. Наше поведение, а точнее игнорирование одной особы вызвало пятиминутную лекцию на тему «Вы два бездельника, хватит бродить с глупыми физиономиями, начинайте уже работать и дайте мне что-нибудь сотворить». Жалкое сопротивление «Это не женское занятие, здесь требуется мужская сила» было пресечено обвинением в мужском шовинизме и дурости. Поразительное желание трудиться. И чего у меня такое не проявляется? В результате бурных дебатов с большим сопротивлением девушки разобрались с тем, кто и чем займется. Гермиона размеряла доски, мы их резали и относили к сараю. Вот так я скатился с должности генпроектировщика в простые работяги. На этом мои унижения не закончились. По въевшейся привычке таскал доски вручную, Гарри повторял мои действия, а хитроумная Грейнджер стояла и ухмылялась непонятно чему. Долго она не выдержала, достала палочку и «Вингардиум Левиосой» переместила подготовленные материалы в нужную точку. Наш удрученный вид рассмешил её до слез. А как тут не смеяться? Два волшебника работают руками, а про палочки и не вспоминают, одним словом — позор! Почесывая собственные затылки, — может, ума добавится, я и Поттер поплелись к сараю. Уж в прибивании досок мы себя покажем, там точно нужна грубая сила без всяких колдовских штучек. Бери молоток и бей по шляпке гвоздя — настоящий простор для двух интеллектуалов мужского пола. Наш высокий интеллект проиграл женской сообразительности после пятой прибитой доски. Девушка предложила наживлять гвозди на земле, подавать «Левиосой», а нам оставалось только колотить молотками. Ни я, ни Гарри по молчаливому согласию не рисковали отговаривать Гермиону от бесполезного занятия. Затея опасная, а вдруг она еще чего наумничает. И так уже опозорились, что дальше некуда. До обеда мы закончили одну стену, но вдруг Гермиона остановила процесс. — Все, мальчишки, пора идти обедать, заканчивайте махать руками. — Вы идите, мисс Грейнджер, а мы здесь устроим обед, — у меня появилась идея. — Если вы остаетесь, и я останусь, — Гермиона скрестила руки на груди, демонстрируя свое упрямство. Я предложил Гарри позвать своего ушастого друга, и, невзирая на гневный взгляд подруги, парень согласился. Появившийся эльф, нетерпеливо подпрыгивая, называл Поттера добрым сэром и заодно меня спалил. Вот как ему вдолбить в голову, что нельзя называть другом эльфов хорошего Джейка? Чтобы как-то увести Гермиону от ненужных выводов, я спросил Добби, не может ли он устроить для нас обед прямо здесь, конечно, за соответствующее вознаграждение. Эльф испарился без лишних слов: какое вознаграждение он получит, ему известно. — Мисс Грейнджер, все объяснения услышите позже, — превентивный выпад сбил уже готовый сорваться из уст девушки вопрос. Стараясь угодить доброму Гарри Поттеру, сэру, эльф организовал обед в мгновение ока. Сам наколдовал стол, расставил стулья и еду, нам осталось только покушать. Впервые мой обед проходил в компании без чавканья и болтовни, всегда бы так. Во время обеда Гермиона вела себя как-то странно: ни тебе заинтересованных взглядов, ни тебе зловещей улыбки, вот уверен: она неправильная Гермиона. Подождав, пока все закончат с едой, Гарри позвал эльфа. Добби убрал стол мановением руки, а я попросил его пройтись со мной. Недалеко от руин я откопал заранее спрятанную небольшую сумку, в которой хранил лакомство для эльфов. Плотно закрытый бокс длиной в фут и толщиной в три дюйма я вручил возбужденно подпрыгивающему малышу. — Добби, поговори с другими эльфами по поводу помощи для меня, а чем я отблагодарю вас, ты знаешь. Я позову тебя в понедельник после обеда, и если появишься не один, буду признателен. Крикнув «обязательно будем», Добби прижал бокс к себе и пропал. — Джейк, что все это значит, как это понимать? — терпение девушки лопнуло. — Спокойствие, мисс Грейнджер, только спокойствие. Переданное мною средство благодарности называется диким медом, он очень ценится эльфами. Стоимость такого меда равна семи галеонам за десять унций. Вес меда, который получил Добби, примерно триста унций, остальное сами додумайте. Всё это можно понимать как сбор информации о домовых эльфах и налаживание доверительных отношений. Пока ваш мозг обрабатывает полученные данные, предлагаю поработать руками. Умная девушка поддержала мое рвение, и мы продолжили трудиться. Процесс двигался успешно благодаря нашей надзирательнице. Поработав под чутким руководством Грейнджер, я даже начал сочувствовать бедолаге Гарри. Это для меня единичный случай, а для него каждодневной диктат. Задумавшись о тяжёлой судьбе Гарри Поттера, я отвлекся и влепил молотком себе по пальцам. Хорошо, что Гермиона и Гарри не заметили, они увлеченно работали. Потому хорошо, что сейчас Грейнджер начала бы командовать: «Немедленно иди к мадам Помфри, рана — не шутка» и тому подобные женские жалости. Мне такое не подходит, обойдусь простым лейкопластырем, а колдомедика навещу вечером. Моя рука пострадала первой, но, как оказалось, не последней. Примерно через час Гермиона сдавленно ахнула, Гарри и я синхронно обернулись. Девушка зажимала пальчики левой руки правой, и судя по личику — ей очень больно. Ну что ж, оказываем первую помощь пострадавшей. Я подошел к девушке, достал из внутреннего кармана куртки маленькую фляжку с заживляющим зельем. — Не бойтесь, всё будет хорошо, сейчас добрый доктор вылечит вашу страшную ранку, покажите, пожалуйста, пальчики. Аккуратно положив пострадавшие пальцы в свою ладонь, я обильно полил рану зельем. Немного пошипев и попузырившись, зелье моментально залечило поврежденные ткани. — Спасибо, Джейк, а откуда у тебя такое зелье? — эта девушка будет любознательной всегда. — Признаюсь по секрету, выпросил у мадам Помфри, и не спрашивайте, как я это провернул. — Хорошо, — Гермиона пошевелила пальцами и признала результат удовлетворительным. — Постой, Джейк, — её слова остановили меня на полпути, — у тебя же самого пальцы в пластыре, немедленно используй зелье. Вот неугомонное создание, вечно ей нужно позаботиться о несчастном. — Нежелательно тратить зелье на такую мелочь, мой болевой порог достаточно высок, и подобные царапины не мешают работе, честно. Кроме того, зелья осталось очень мало, а вдруг вы снова поранитесь? Но обещаю зайти к мадам Помфри. — Как знаешь, твои пальцы, тебе и думать. Такая фраза вызвала недоумение на лице Гарри, он даже поперхнулся и закашлялся. С чего бы это? Наш дружный коллектив закончил работу до наступления темноты. Гермиона и Гарри выглядели немного уставшими и одновременно довольными. Понимаю их, сейчас они смогут видеть плоды своего труда каждый день. И чем я могу их отблагодарить? Решение пришло в мою голову после взгляда на груду обрезков древесины. Предложение посидеть у костра, пожарить мясо и поболтать не вызвало возражения, а ведь ребятки уставшие. Я выдал «ценнейшие» указания: Гарри разжигает костер, Гермиона отдыхает, сам рванул к Аберфорту за мясом и овощами. Через полчаса мы уже жарили стейки. Поттер о чем-то переговаривался с девушкой, костер постреливал углями, а моё настроение стремительно падало. Причин для печали не наблюдалось, возможно, подсознание отреагировало на огонь и пробудило воспоминание о другой ситуации, в которой нет меня: их предаст Уизел, а впереди будет ждать Малфой-мэнор и Беллатрикс. Произойдет что-то страшное со всеми нами, легкой жизни не дождемся, как бы я ни стремился скрыть вмешательство и не вызвать сбой грядущих событий. — Эй, очнись, — девушка толкнула меня в плечо, — мы здесь болтаем, спрашиваем его, а он отрубился. Джейк, это некрасиво с твоей стороны, не забывай: за сегодняшний день я была готова дважды убить тебя. Что я могу ей ответить? Выдать дежурную глупость про «отвлекся» и рассказать смешной анекдот? Не получится, настроение упало ниже некуда. Гермиона повернулась к Гарри, и я усыпил её «Сомниусом». Нужно поговорить с парнем без свидетелей и несвоевременных помощников. — Гарри, не волнуйся, так нужно, поговорить с тобой без твоих друзей довольно проблематично. — А как же Гермиона? — Поттер посмотрел на спящую подругу. — Расскажешь ей позже, а лучше промолчи, если не начнет допрашивать. Дело в том, что существует возможность получить определенную сумму галеонов от волшебников, которые пользовались твоим именем и славой, пока ты сидел в Дурскабане. Тебе нужно поставить подпись о временной передаче права на ведение процесса. Всю работу выполняют гоблины, а ты получишь прибыль. Двадцать процентов возьмет банк, тридцать тебе, остальное моё. Торговли не будет, ты соглашаешься и, возможно, получаешь золото, или отказываешься и гарантированно остаешься пустой. — Предложение заманчивое, — Поттер задумался, — у меня есть деньги, но я их не контролирую. Может возникнуть вопрос, где я взял галеоны. — Правильно мыслишь, Гарри, ты совсем не такой, каким тебя рисуют, твой ум просто теряется на фоне Гермионы. За контроль не переживай: гоблины откроют новый счёт, доступ к которому получишь только ты, без каких-либо исключений. Мое условие — получишь деньги, купишь Гермионе сумочку с расширенным внутренним пространством. Сделаешь девушке подарок в честь окончания четвертого курса, она заслужит такую мелочь, раньше не надо, позже тем более. Если ты согласен, подписывай бумаги. Я достал уменьшенные документы, увеличил их и передал Гарри, остальное сделают гоблины. Гарри бегло пробежал глазами по документам и подписал моей ручкой. Спрятав назад уменьшенные бумаги, я отменил сонное заклинание на девушке. Она открыла глаза и сразу взялась за любимое занятие: учить глупого, по его мнению, мальчика. — Джейк, гад, ты доигрался, — она достала свою палочку из кармана мантии, — теперь я точно прибью тебя. — Я это знаю, мисс Грейнджер, — мой взгляд против воли прикипел к пламени костра, — именно вы убьете меня. Только у вас будет стопроцентная возможность отправить Джейка Дискейна в мир иной. Ваш настоящий друг может дрогнуть в решающий момент, а вы доведете все до логического завершения. — Джейк, ты пил огневиски? — Я не употребляю спиртные напитки, не перебивайте меня, пожалуйста. В вашей голове крутится множество вопросов из области «откуда, как?», и на все вопросы вы получите ответы в день вашей свадьбы, ни днем ранее. В реальном варианте будущего мы встретимся при других обстоятельствах, и я отвечу на некоторые вопросы. Единственный вопрос, который вы начнете задавать себе и зададите мне, останется без ответа. Вы долго будете спрашивать себя, Гарри «почему?» и ответите на свой вопрос спустя десять, может, двадцать лет. Будущее вариативно, мисс Грейнджер, и ваши поступки, выбор, действия уже сейчас его определяют. Какой выбор сделаете вы и Гарри, таким и станет ваше завтра. Определённое время я не буду мешать вашей жизни, делайте то, что считаете нужным, но дальше… Дальше случится ваша свадьба, юная мисс, или ваша жизнь и жизнь Гарри превратится в ад. Придет время, вы вспомните этот разговор и поймете: я заранее готовился причинить вам боль. Так что, мисс Грейнджер, ваше желание убить меня вполне оправданно, хотя вы и не понимаете, о чём я говорю. — Прекрати сейчас же нести всякую чушь! — Гермиона вскочила. — Может быть, вы и правы, мисс Грейнджер, может быть. В одной старинной песне есть слова: «Ты не стой надо мной, я пока еще живой». — Гарри, — девушка подошла к своему другу, — мы немедленно уходим, ты же видишь, Дискейн невменяем, он окончательно сошел с ума. — Она права, Гарри, уходите. Гарри, увидишь Невилла — скажи ему, что я жду. Поттер, внимательно слушавший меня, поднялся и кивнул на прощание. Они ушли, оставив меня сидеть в одиночестве. Реакция Гермионы вполне предсказуема и объяснима, она не хочет воспринимать мир как сплошное дерьмо, для неё всё ещё видится в розовом цвете. Жизнь несправедлива сильнее всего по отношению к таким людям, как Гермиона Грейнджер. Вероятную несправедливость я постараюсь не допустить, а что будет со мной, как-то не волнует. В принципе, мне наплевать на себя уже давным-давно, и здесь появился отличный шанс сделать этих двоих счастливыми. Испачкаться в крови не страшно, станет страшно, если я не успею выполнить задуманное.