Награда за вмешательство

Глава 18

У Гермионы никак не получалось уснуть: изделие школьного колдомедика не спасало от болей в женские дни. Она медленно поднялась с кровати, потревожив вернувшегося из временной эмиграции кота, и пошла в гостиную, чтобы с помощью тепла унять тягучую боль в области живота и спины. Прижавшись спиной к камину, девушка прикрыла глаза: рассматривать полумрак помещения — неинтересное занятие. Под воздействием тепла боль немного притихла. Она стояла и думала о своих друзьях, вернее, вспоминала несправедливость мальчишек. Её победа над Парвати Патил не раскрыла глаза Гарри, потому что он выбрал Рона. Почему он так поступил? Ясно как божий день: с рыжим Гарри проиграет, а вот с ней… Скромная надежда не оправдалась, и ничего ужасного не произошло. Назло друзьям она выбрала себе напарника, и пусть все смеются, сколько им потребуется, они еще увидят, на что способна Гермиона Грейнджер. Вот только напарник достался какой-то непонятный, и сам еще не знает, что он участник парных дуэлей. Гермиона озвучила свой выбор профессору МакГонагалл при всех, тем самым вызвав ироничные ухмылки одноклассников. Рон Уизли вызывающе хохотал над ней, Гарри сдерживал (плохо сдерживал) улыбку, а остальные просто потешались втихаря. Один только Невилл одобрительно кивнул и почему-то предпочел выбрать напарником Финнигана. Поединок Лонгботтома против Уизли показался девушке неестественным, раньше Рон действовал сильнее, использовал лучшие свои немногочисленные заклинания. А сегодня? Невилл победил её друга без усилий, поставив сначала щит, потом атаковав. После выпада Рона он уклонился и достал рыжего «Ступефаем», вместо того чтобы принять заклинания противника на «Протего». Опыта дуэлирования Гермионе катастрофически не хватало, не считать же таковым клоунаду Локхарта на втором курсе, но движение уклонения, выполненное Невиллом, напомнило ей движение профессора Снейпа в пародии на схватку с обладателем идиотской мантии. Она даже немного позавидовала мальчику, его четким действиям и скоротечной победе. Друг Лонгботтома откровенно разочаровал, такой бездарной дуэли не показал никто из гриффиндорцев. Это надо же умудриться проиграть за двадцать две секунды! Какой позор. Гермиона наблюдала за Дискейном до начала отбора и видела, с каким серьезным лицом Джейк что-то втолковывал Невиллу, поэтому уверенно подумала, что эти двое обязательно выиграют. После победы Лонгботтома она не сомневалась в успехе Джейка, а вредитель взял и проиграл. И его демонстративный уход Гермиону снова разозлил. Неужели так трудно досмотреть выступления остальных, особенно её победу? Поддавшись эмоциям или поступив наперекор собственному рассудку, а может, доверившись интуиции, она проигнорировала Салли Эн Перкс. Завтрашний день покажет, будет у неё напарник, или она станет выступать только в одиночной категории. Шаги человека, вошедшего в гостиную, она услышала и не придала значение такому факту, кто-то возвращается со свидания, вот и вся тайна. На всякий случай — вдруг Петигрю вернулся, она выглянула из-за камина и невольно улыбнулась. Парень, про которого она вспоминала недавно, тут как тут, сидит на корточках перед огнем и что-то достает из рюкзака. Дальнейшие действия парня озадачили девушку и заставили немного, совсем чуть-чуть покраснеть, благо темно — он не увидит. Зрелище полуодетого Джейка смущало и притягивало внимание, из-за чего бинт на предплечье она заметила в момент, когда он повернулся к ней лицом и левым боком к свету камина. А уж когда принялся разматывать повязку, Гермиона не выдержала и вышла из тени. Не успела она сделать второй шаг, как заметила руку Дискейна, вытянутую в её сторону, и услышала его голос: «Ступефай». «Вот придурок, я же помочь хотела, а он заклинаниями бросается. Ну, подожди, сейчас я поднимусь, и ты получишь по своей дурной голове». Лежа на полу с закрытыми глазами — лишний стресс не повредит дураку, Гермиона собиралась с силами. Он взял её на руки и перенес на диван напротив камина. Гермиона не спешила открывать глаза и высказывать всё «очень приятное», что она думает про Джейка Дискейна сейчас и в глобальном масштабе. Ей вдруг стало жутко любопытно, что же предпримет такой весь из себя загадочный, непредсказуемый парень. Слова парня пролились в душу как бальзам на рану: «Идиот, придурок, дебил, олух безмозглый, ну как я лажанулся. Гермиона, солнышко, очнись, пожалуйста, все что хочешь для тебя сделаю, только очнись. Господи, какой же я баран, только все более-менее наладилось, и снова все испорчено моими руками. Миона, солнышко, очнись! Scheisse! Scheisse! Так, без паники, нужно срочно отнести её к мадам Помфри, только бы все обошлось, только… если с ней что-то случилось — это будет полным провалом, дальше продолжать бессмысленно, все рухнет. У-у-ух, придурок». Джейк просунул руку ей под плечи и… Путешествие в медицинское крыло, даже на руках парня, не входило в планы девушки. Она открыла глаза и голосом умирающей попросила её не трогать. Видимо, разволновавшийся не на шутку Джейк не расслышал, поэтому пришлось злобно прошипеть свое требование. И случилось чудо, он услышал! Его ликованию не было предела, он хватал её за руку, прикладывал ладонь к затылку, сбивчиво просил прощения, одним словом — раскаивался. В другой ситуации Гермиона незамедлительно бы прошлась по умственным способностям парня, но сейчас она заметила побуревшую от крови повязку на предплечье Джейка и пожалела его, тем более он еще пригодится завтра. — Джейк, прекращай мельтешить, со мной всё нормально, лучше признайся, что у тебя с рукой, и почему ты не в медкрыле? — Гермиона протянула руку к повязке. — С тобой точно всё в порядке, голова не кружится, не тошнит? Такое случается при сотрясении… — Всё нормально, ковер мягкий, и мне не больно, — она прервала парня, — ты увиливаешь от ответа, а недавно столько наобещал… — Так ты все слышала? — Джейк закрыл глаза и покачал головой, его растерянный вид очень позабавил девушку. — Обещал, выполню, слушай: руку поранил на опушке леса, там темно, вот и не заметил торчащий сучок. Мадам Помфри не тревожу, потому что сейчас уже за полночь, и колдомедик тоже человек, пусть нормально поспит. Вот такие маленькие у меня неприятности. Гермиона, ты иди спать, я сам все сделаю, мне не привыкать к таким пустякам. На подобный случай у меня всегда все под рукой, так что не переживай и отправляйся спать, завтра рано вставать, а там уроки… — Джейк, прекрати заговаривать зубы, ты меня плохо знаешь, — она встала с дивана и подошла к сидящему парню, — я не бросаю людей в беде, поэтому показывай, что там у тебя. Лицо Джейка мгновенно изменилось: только что виновато улыбался, а спустя секунду — максимально серьезен и насторожен. Такие метаморфозы она замечала за ним постоянно и никак не могла объяснить себе, как может человек так быстро меняться. Сегодняшний ночной шанс пролить немного света на тайны Дискейна она не упустит. — Джейк, я серьезно хочу помочь, не спорь со мной, гиблое это занятие, лучше скажи, что нужно сделать. Давай все закончим и разойдемся по кроватям. — Да, — парень вздохнул, — спорить с тобой невозможно, а впрочем, кому-то пригодится подобный опыт. Он подсел ближе к огню и размотал бинт. Осмотреть рану самостоятельно у него не получилось, потому что повреждение располагалась со стороны спины. Взглянув на Гермиону, он попросил: — Возьми зеркало в наружном кармане рюкзака и поднеси к ране, хочу взглянуть. Девушка достала требуемое и поместила зеркало напротив раны, постаравшись поймать отблески огня. Она наклонила голову, чтобы лучше рассмотреть, что же там кровоточит. Из рваной ткани предплечья парня выглядывал темный предмет, напоминающий древесную щепку. — У тебя из раны что-то торчит, Джейк, больно, наверное, — она подула на рану. — После такого обезболивающего, — парень хитро подмигнул, — ничего не ощущается. — Врешь и не краснеешь, лучше объясни, как достать эту гадость. — Проще простого! Берем специальный зажим, — Джейк пошуршал в рюкзаке и достал блестящий инструмент, — дезинфицируем на огне, готово, и можем приступать, если кое-кто не боится крови. — Кое-кто не боится, — приняла вызов Гермиона, не уверенная, что ей не станет еще хуже. Джейк начал возиться с брючным ремнем, а затем, вытянув его из штанов, сложил вдвое. — Гермиона, обезболивающее зелье я разлил, поэтому используем местную анестезию: ремень. Ты только не дергай резко, можешь оставить в ране лишнее, а нам такое не подходит. — Принято, потяну медленно и буду наслаждаться твоими мучениями, согласен? Невольный пациент кивнул обречённо и сжал зубами ремень. Как бы ни храбрилась Гермиона, а всё же страх присутствовал. Слегка подрагивающими пальцами она взяла зажим. Вытягивая щепку, девушка отметила, что Джейк не стонет, только шумно дышит носом. Достав полудюймовую занозу, она начала рассматривать её в свете огня. Зачем? Она и сама не понимала, казалось, внутренний голос тихонько прошептал: «Посмотри внимательнее». Заметив её интерес, Джейк попробовал забрать зажим. — Выброси щепку в огонь и продолжим. Промолчи Джейк — Гермиона так бы и сделала, но после его слов желание узнать, чем же он поранился, мгновенно возросло. При ближайшем разглядывании древесная щепка, как кто-то «честно» говорил, оказалась обломком конечности акромантула, строение пауков она хорошо рассмотрела в книгах и с помощью Хагрида. «Ах ты лжец, закончим с раной, и я за тебя возьмусь». Что она собиралась сделать с бедным парнем, оказалось забыто через несколько минут. С огромным трудом, подавив головокружение, ей пришлось зашивать руку Джейка. Наложив маггловский лейкопластырь поверх раны, она легонечко стукнула парня по носу: — Вот и всё, дело сделано. Гермиона поднялась с колен, подошла к дивану, скрестила кисти рук на ноющем животе и осторожно присела. Утихнувшая боль вернулась несвоевременно и с удвоенной силой. Джейк заметил болезненное состояние девушки и спросил: — Гермиона, тебе плохо от вида крови? Это пройдет, у меня есть успокаивающее зелье, выпей, полегчает. — Не надо никакого зелья, и так набулькалась до отвращения, — она отчаянно захотела, чтобы он ушел и не мешал улечься на диване. Что с ней происходит, он знать не может, а рассказывать такое парню как-то стыдно. Джейк оделся, присел у ног девушки и положил свои ладони на её колени. — Ты тоже меня не знаешь, Гермиона, я не брошу девушку, которой больно. Поскольку ты не хочешь сознаваться, в чём проблема, додумаюсь самостоятельно. Начнем: зелья ты пила, и они тебе не помогают? Гермиона качнула головой в знак согласия. — Догадываюсь, что тебя мучает. Я поднимал тебя с пола… и твоя спина была очень теплой, значит, ты грелась, прислонившись к камину. Всё понятно: зелья, боли в области живота, тепло, и получаются красные дни. Правильно? Извини, если сморозил ересь. — И откуда ты все это знаешь? — вымученно прошептала девушка. — А-а, не бери в голову, позволишь тебе помочь? — Ох, попробуй, — желание приглушить боль пересилило стыд. Джейк достал из рюкзака байковую ткань, свернутую в рулон, примерно десятидюймовой ширины. Он расстелил возле камина свою куртку и разложил на ней ткань. — Гермиона, потребуется немного твоей крови, — он виновато улыбнулся, — из пальца, конечно. Ответная улыбка девушки затронула лишь уголок губ, одергивать балбеса не хватало ни сил, ни желания. Джейк протянул ей теплую иглу и положил рядом колпачок от флакона для зелий. Она проколола палец и накапала крови больше половины маленькой емкости. «Если у него что-то получится, прощу ему все грехи, прошлые и будущие». Не подозревающий про возможную амнистию с индульгенцией парень начал что-то старательно выводить острием своей волшебной палочкой на ткани. Из-за его спины Гермиона не смогла разглядеть, что же он там рисует, но ей хотелось не любопытствовать, а просто уснуть спокойно. — Получилось идеально, вот всегда бы так, ты действуешь на меня положительно, Гермиона, — Джейк развернул перед ней свое непонятное творение, — теперь нужно обвернуть ткань вокруг тела и закрепить липучками, чтобы не сползала, а плотно облегала. Подними куртку пижамы, и на первый раз я все сделаю сам, а дальше ты поймешь, как должно быть. И не вздумай стесняться, что я девушек на пляже не видел или ты не ходила в бикини. Не тушуйся, у тебя отличная фигура, стесняться совершенно нечего. Гермиона выполнила требование, просьбу, да неважно что, с пылающим лицом. «В обнаженном животе нет ничего предосудительного, люди вообще голышом ходят, а вот комплимент моей фигуре — это приятно, хоть кто-то оценил». Дискейн обмотал мягкую ткань вокруг талии, немного подтянул и … наглый гад! Девушка даже опомниться не успела, как он начал заправлять своими теплыми пальцами импровизированную повязку за резинку пижамных штанов. Ничего недозволенного он себе не позволил, но было неловко и самую малость стыдно. Он закончил с повязкой, аккуратно расправил куртку пижамы на девушке, запахнул халат и показал глазами на диван: — Минут десять желательно не двигаться, откинься на спинку дивана и посиди спокойно. Так нужно, чтобы руна правильно подействовала, доверься мне. Девушка устроилась поудобнее, подтянула ноги, а Джейк уселся рядом. Обещанное исцеление подействовало незаметно: сначала унялась боль в животе, потом перестала болеть голова, затем прекратилась ломота в теле. Она ощутила непреодолимую потребность заснуть, но сначала… — Спасибо, Джейк, вот уж не подумала бы никогда, что в такой женской проблеме мне поможет парень. — Пожалуйста, Гермиона, всегда рад помочь хорошему человеку, а для тебя так… — Вы заметили, мистер Дискейн, — Гермиона практически засыпала, — что вы обращаетесь ко мне исключительно по имени? И как это понимать? — Эх, Гермиона, из нас двоих ты умница, вот и ответь правильно на свой вопрос, а глупому мальчику не положено блистать интеллектом. Ты же считаешь всех мальчишек глупыми? — Не-е-е-т, ты не глупый, ты странный, — сквозь сон прошептала девушка. Расслышавший шепот парень грустно улыбнулся и тихонько произнес: «Ты и вообразить себе не сможешь, насколько». Укрыв спящую девушку собственной курткой поверх накинутого пледа, Джейк присел на диван. На секунду он прикрыл глаза, и через некоторое время огонь камина освещал пару подростков, мирно спящих и улыбающихся во сне. Незнакомый, вкрадчивый голос просил Гермиону проснуться. «Ну почему мешают поспать в моей же собственной кровати? И голос мальчишеский. В кровати?» Девушка открыла глаза и несколько секунд смотрела непонимающим взглядом на… Джейка Дискейна. Нахлынувшие воспоминания подсказали, почему она лежит на диване в гостиной, рядом с Джейком. — Прости, что прервал твой сладкий сон, но мы должны разбежаться, потому что скоро Невилл зайдет, и еще кто-нибудь припрется. Гермиона снова закрыла глаза, вставать совершенно не хотелось. Парень убрал волосы девушки со своего плеча, а затем… начал щекотать её, приговаривая: «Гермиона спит сто лет, сто лет, а храбреца всё нет и нет, и если рыцарь не найдется, принцесса так и не проснётся». Утренний комплимент заставил девушку улыбнуться и сбросить остатки сна. — У меня появился рыцарь, как мило, — шутливо произнесла она, — только рыцарь какой-то невоспитанный, не защищает несчастную девушку, а бросается «Ступефаем». — И не говори, самому стыдно. Гермиона, ты меня напугала своим появлением до ужаса, я три раза поседел, ну и отреагировал как на опасность, извини меня еще раз. — Пообещай, что больше не станешь соваться в лес. Вдруг узнают профессора, и тебя выгонят из школы, — на её мальчишек подобная угроза всегда действовала. — Не получится, Гермиона, по-твоему. Лес я посещаю легально, и от профессоров неприятностей не ожидается, они знают, чем я занимаюсь. Хорошо, что напомнила про неприятности: никому не рассказывай о том, что увидела ночью, ну и про легальность моего пребывания в лесу. Договорились? — Я подумаю над твоими словами. Ты неправильный рыцарь, Джейк, ты должен слушаться меня, — сменила тему разговора девушка. — Так я не рыцарь и даже не джентльмен. — Эх, а как красиво говорил. — Вот и началось, — Джейк встал, несколько раз потянулся, присел, — ничего не получится, Ваше высочество, я не женюсь на вас, не дождетесь. — Какая женитьба, Джейк, ты не проснулся? — Проснулся окончательно, и будь я рыцарем, джентльменом, был бы обязан жениться на тебе после произошедшего между нами. — Извини, после чего произошедшего? — Объясняю: мы провели ночь вместе в одной постели? Провели! Поэтому как порядочный человек, рыцарь и джентльмен я обязан спасти твою честь и немедленно на тебе жениться. — Ах, да, припоминаю… все-таки вспоминать нечего, — Гермиона приняла игру парня, — почему ты решил, что я за тебя выйду? Я еще слишком молода, и мне рано думать о замужестве, так что забудь, Джейк. В наше время никто серьёзно не относится к мимолетным интрижкам и живет сегодняшним днем. — Господи, ты всё слышал, — несостоявшийся жених сложил ладони перед грудью в молитвенном жесте, — только что я предлагал этой коварной соблазнительнице руку, сердце и всё остальное, а в ответ услышал отказ. Спасибо тебе, Господи, что оставил меня среди живых, хотел сказать — среди неженатых. Обещаю больше не делать подобных предложений девушкам, которые не способны оценить, на какие жертвы я иду, которые не могут оценить мой ум, красоту, гениальность, величие и… — И безумие, — добавила Гермиона. — И безумие, а также… Эй, ты чего сбиваешь меня с молитвы, — Джейк изобразил самую невинную рожицу. — Заканчивай дурачиться: клоун из тебя такой же, какая из меня актриса, тебя слишком легко читать, а твой полунамек на женитьбу — настоящий фарс, не имеющий ничего общего с твоим желанием. — Так и задумано, прикрыть настоящее признание предложением руки и сердца шутливым тоном. Ты только что отказалась от чести стать моей женой. Как видишь, ты сама виновата в случившемся, в своей слепоте, своей недальновидности, своей… Девушка рассмеялась и замахала руками, пытаясь остановить доморощенного шутника. Не успели они посмеяться, как за дверью спальни девушек четвертого курса раздалось жалобное мяуканье. — Вот черт, Крукшенс хочет прогуляться, — Гермиона поднялась с дивана. — Стой, он уже разбудил твоих соседок, сейчас кто-то из них придет к двери и заметит твою пустующую кровать. — Ой, что они напридумывают… — тема новых сплетен замелькала в голове самой умной ученицы с калейдоскопической скоростью. — Спокойно, Гермиона, играем сцену грандиозной ссоры из-за книги. Тебе не спалось, и ты захотела почитать перед уроками, а тут я, забрал твою книгу. Разорвем подушки, в процессе покричим погромче, и никто ничего не поймет. Все увидят только то, что мы захотим показать. За секунду до открывшихся дверей Джейк вытянул из рюкзака учебник трансфигурации и протянул Гермионе. Такого скандального утра еще не случалось в жизни гриффиндорцев. Лаванда Браун, которая стала самой первой свидетельницей случившегося, рассказывала за завтраком всем желающим и по большому секрету, как увидела чуть ли не побоище в исполнении Грейнджер и Дискейна: «Я открыла дверь, а там двое ругаются из-за книги. Вот подумайте: шесть утра, а эти ненормальные уже грызутся. А дальше как начали бросаться подушками, ужас какой-то. Перья летают, они что-то орут, не появись префект — поубивали бы друг друга. Дискейн, конечно же, должен был уступить девушке, но Грейнджер тоже хороша, напала на бедного мальчика из-за какой-то книжки, да их полным-полно в библиотеке». Слушатели одобрительно кивали головами, и было непонятно, кому они сочувствуют. До начала первого урока Гарри Поттер услышал три версии утренних событий. В одной из них Джейк убил Гермиону, в другой — всё произошло в обратном порядке, в третьей — они умерли, обнявшись. На вопрос «Почему же они сейчас живы» следовал умнейший ответ: «Дамблдор их спас, он же самый могучий волшебник, ты что, ничего не понимаешь». Гарри попытался узнать истину у непосредственной виновницы слухов и полностью запутался в собственных мыслях. Чем можно объяснить добрую улыбку лучшей подруги в ответ на его расспросы? Гермиона вела себя настолько естественно, будто и не произошло ничего неприятного. Окончательно Гарри убедился в том, что девчонок ему никогда не понять после того, как его подруга пригрозила Рону не помогать с уроками, если тот просто заговорит с Дискейном. На занятиях главные герои слухов не проявляли никакой взаимной агрессии, не обменивались гневными взглядами, хуже того — они ничего не комментировали. На все осторожные расспросы, замаскированные под сочувствие, отвечали одинаково: «Спроси Гермиону/Джейка», в зависимости от того, кого спрашивали. Поведение Дискейна не позволяло утверждать, что он злится на Грейнджер, и некоторые горячие головы уже потирали руки в предвкушении новой ссоры, потому что бывший хаффлпаффец отметился мстительным характером. Если для всех без исключения первостепенным вопросом являлось «когда они начнут?», саму Гермиону интересовало совсем иное. В свете ночных событий и утреннего разговора предстоящее озвучивание фамилии её потенциального напарника уже не казалось страшным и непредсказуемым событием. Вспоминая, как её выручил Джейк с двумя проблемами, она честно себе призналась: «Сделанное Дискейном не сможет повторить никто, даже Гарри Поттер». Гермиона дошла до того, что оправдала полученный «Ступефай»: «Ничего непоправимого Джейк не совершил, и вообще, сама виновата, нечего пугать человека». Созданный Джейком пояс, устранивший симптомы критических дней, поднял его на один уровень с друзьями, конечно, только после Гарри Поттера. Утренняя блестящая операция прикрытия вынудила её в очередной раз пересмотреть свои выводы по поводу Джейка в лучшую сторону. Нелепые слухи, разгуливающие по школе, не задевали. Она слушала различные версии «бойни» и посмеивалась про себя: «Следует признать, что Джейк Дискейн и Гермиона Грейнджер обвели вокруг пальца весь Хогвартс, а никто ничего и не понял. Какая все же я умница, и Джейк неплох в какой-то мере, не дурак уж точно. Ладно, он тоже умный, как для парня». В таком благодушном состоянии она пребывала до обеда, чем обеспокоила лучшего друга. Гарри Поттер пытался выяснить её дальнейшие планы в отношении Джейка и не догадался, что отношения с мнимым обидчиком недавно улучшились. Она ничего не рассказывала Гарри и по просьбе Джейка, и… потому что мстила за игнорирование собственного интереса в деле с утонувшей сумочкой. Как-нибудь попозже она обязательно поделится секретом, но только с Гарри, а пока — пусть помучается. «Нужно предупредить, а лучше попросить Джейка, чтобы он ничего не рассказывал Гарри, мальчишки такие болтливые». Последним уроком на сегодня у неё и Джейка шли Древние руны. Вчера профессор МакГонагалл предупредила всех четверокурсников о том, что после уроков ждет их в кабинете трансфигурации для окончательного определения дуэтов и организации тренировок. Гермиона не спешила покидать кабинет профессора Бабблинг, дожидаясь, пока Джейк соберет свои бумаги, чтобы проконтролировать его присутствие на собрании. Подозрительно похожие действия проделывала и Дафна Гринграсс: очень медленно собиралась. Девушки успели обменяться совершенно безразличными взглядами, но если перевести их на доступный человечеству язык, то получилось бы: «Чего копаешься, выметайся отсюда». В какой-то неуловимый момент, мальчишкам этого не дано, она поняла, что уступать никто не намерен. А тут еще объект ожидания подошел к профессору Бабблинг, совершенно ничего не замечая, его интересовали какие-то расчеты. Девушки вышли в коридор и занялись настоящим женским делом: игнорированием соперницы. Гермиона искоса посматривала на Гринграсс, замечая на лице слизеринки ироничную улыбочку, очень даже противную. «Вот какие у неё отношения с Джейком? Ну чего она мешает выполнить поручение профессора МакГонагалл? Стоит тут, улыбается как дурочка, заняться ей больше нечем, тоже мне, замерзшая принцесса. Неужели она встречается с Джейком? Нет, такого быть не может! Или может? В свете нового взгляда на Джейка мысль о том, что между Дискейном и Гринграсс нет отношений, уже не выглядит придурью. И когда они успели? А ведь кроме меня никто ничего не знает, даже не подозревает. И Гринграсс ведет сейчас себя как-то необычно, не боится, что я расскажу всем, кого она дожидалась. Вот Джейк, вот гад, сплошные тайны вокруг себя развел. Теперь ясно: между ним и Дафной что-то происходит, о чём я даже догадаться боюсь. Утром он показал, как легко заставить людей видеть то, чего не существует в реальности, а из этого следует, что они… Всё, хватит, можно свихнуться. Стоп! Дафна не боится, потому что уверена в моем молчании. Хитрая слизеринка не рисковала бы, не имея уверенности в том, что я не растреплюсь никому. Такую уверенность гарантировал ей Джейк. Всё же как он догадался, что я удержу рот на замке? Неважно, здесь вопрос в другом: почему никто не видит, что Гринграсс и Джейк идеально подходят друг другу характерами? Он и она отличаются хитростью, умом… высокомерными взглядами, точно, они смотрят на людей одинаково свысока, и как я раньше не заметила. Вот хитрюги! Все задумываются над тем, кому Джейк симпатизирует больше: Сьюзен Боунс или Лаванде Браун, а они спокойно… встречаются? А вдруг всё, что я вижу, всего лишь прикрытие для еще чего-то? Очень похоже, от Джейка нужно ожидать чего угодно. И зачем я вцепилась в них, делать мне больше нечего. У меня тоже есть друзья, один Гарри лучше десяти Дискейнов. Наверное, во мне проснулась зависть к слизеринке, всё же можно сказать, что Джейк сильно выделяется на фоне остальных мальчишек Гриффиндора. Его отношение к девушкам поразительно отличается в лучшую сторону, это заметили даже старшекурсницы. Он не стесняется делать маленькие комплименты, при этом никого не выделяя, обращается с девушками так, как они этого заслуживают. Эх, Гринграсс уже наложила свою чистокровную лапу на хорошего парня. Да уж, с такой красавицей мало кто потягается, а про себя и думать не хочется. Кто я, а кто Гринграсс? Лохматая заучка и Ледяная принцесса, тут и сравнивать нечего. Ого! До чего это я додумалась?». Наблюдавшая за Гермионой слизеринка совершила такое, чего гриффиндорка никогда от неё не ожидала. Дафна улыбнулась самой искренней улыбкой, помахала рукой и… ушла? Ничего не понимающая Гермиона смотрела вслед уходящей фигуре. Слишком непохожую на себя Гринграсс она увидела впервые и невольно задумалась: «А не привиделось ли мне всё это?». Открывшаяся дверь кабинета Древних рун выпустила долгожданного (минут пять, не меньше) парня. Не замечая Гермиону, он направился в ту же сторону, куда ушла Дафна Гринграсс. Гермиона исправила ошибку парня. Она объяснила ему, что их ждет декан факультета, а его присутствие обязательно, и кроме того — он ей должен. Джейк не уточнил, когда он успел задолжать, умный мальчик последовал за девушкой. В кабинете трансфигурации ожидали только их и Поттера с Уизли. МакГонагалл строго посмотрела на вошедших возмутителей школьного спокойствия и незаметно кивнула Гермионе. Девушка заняла свое привычное место за первым столом правого ряда, а Джейк устроился за последним столом левой половины. Оглянувшись, она увидела, как он раскачивается на задних ножках стула, уставившись в потолок. На его лице отчетливо читалось нетерпение побыстрее покинуть ненужное сборище и раствориться в неизвестном направлении. Гарри и Рон появились несколько минут спустя и получили выговор от декана за опоздание. Самое ожидаемое событие дня началось. Профессор МакГонагалл объяснила правила одиночных дуэлей, затем парных. Долго упрашивала учеников отнестись к поединкам со всей серьезностью, пообещала массу поблажек победителям и полуфиналистам, но поставить экзамен наперёд отказалась. Симус не верил в подобное, но спросить обещал девчонкам. Покончив с мотивированием своих подопечных, профессор МакГонагалл перешла к организационным вопросам. Она спросила учеников о том, не передумал ли кто выступать в паре с выбранным напарником. Никто не поменял свое решение, что и засвидетельствовала тишина в кабинете. Перечислив на всякий случай дуэты, она дошла до самого ожидаемого события, и класс замер. — Джейк Дискейн, вы согласны выступать в паре с Гермионой Грейнджер? — прозвучал вопрос декана Гриффиндора. Вместо ответа Джейк громко упал, ножки стула скользнули по полу против движения качающегося парня, и все увидели рифленые подошвы ботинок лежащего. Полёт товарища ученики оценили по достоинству: смеялись все, исключая Гермиону и МакГонагалл. Профессор сочувственно посмотрела на девушку, всем своим видом спрашивая: «Ну кого ты выбрала? Он же балбес». Гермиона опустила голову, признавая провал своих замыслов. Она решила, что Джейк показал своим падением, как он относится к идее совместного дуэта. — Я… это… как бы сказать… — Джейк поднялся, отряхнул мантию, — не понимаю такого решения Гермионы Грейнджер. Она же самая сильная волшебница среди всех присутствующих, а хочет выступать с явным аутсайдером. Школьники начали перешептываться, ожидаемого скандала не получилось, но и так сойдет. — Но я согласен, если таково желание леди, — закончил свою речь Дискейн и осторожно, сначала потрогав его рукой, присел на стул. Гермиона не знала, праздновать или плакать. Сначала ей практически отказали, а когда все в это поверили, перевернули с ног на голову. Она не хотела смотреть на парня, который умудряется перекручивать всё, до чего дотянется, или извращать всё, что попадет ему под руку. Да, с ним интересно, весело, но её нервы он не щадит, и придраться к нему практически невозможно: он же не допустил прямого отказа, а что подумали ученики — его не волнует. В заключительной части собрания профессор МакГонагалл высказала пожелание в форме неприкрытого приказа: «Ученики, участвующие в парных дуэлях, должны сидеть на уроках вместе. На трансфигурации это не обсуждается, а на остальных — я не настаиваю, но советую так поступить, чтобы партнеры лучше понимали друг друга и научились работать сообща». Головы всех учеников повернулись в сторону Джейка. Что же он сделает в ответ на ограничение своей независимости? Вредитель снова всех разочаровал, он взял свой рюкзак и подошел к столу Грейнджер: — Ты не против, Гермиона? — широко ухмыляясь, он задал риторический вопрос. — Нет, не против, садись, привыкай, — девушка так же открыто ухмыльнулась. Обманутые в своих лучших ожиданиях школьники приступили к обсуждению и распределению времени тренировок. Профессор МакГонагалл попросила присутствующих не спешить, подойти к подбору времени тренировок ответственно и вышла из кабинета, пообещав вернуться через пятнадцать минут. Гриффиндорцы тут же принялись громко обсуждать предстоящие тренировки, а самое основное — как они наваляют своим противникам. Перед Гермионой лег лист бумаги с надписью «Наше время — за час до ужина. Повозмущаешься после первой тренировки». Девушка захотела поспорить с таким узурпаторским подходом к определению времени, её времени, тренировок, она уже повернулась к парню, посягнувшему на её лидерские таланты и организационные, безусловно, правильные решения. — Гарри, мы выбьем из соревнований всех соперников, — самодовольно заявил Рон Уизли, сидевший позади, — как жаль, что Гермиона вылетит из борьбы уже в первом круге. Не успела девушка высказать все, что она думает по поводу прогнозов рыжего, как получила легкий толчок в коленку. Она посмотрела на своего непутевого напарника и увидела, как тот показывает глазами на стол. Опустив взгляд на новое послание, она прочитала: «Поспорь с рыжим на десять галеонов. Смысл спора — мы пройдем дальше в соревнованиях, чем он и Гарри. Ты же добрая девочка, опусти «гения» с небес на землю». Молча кивнув, она повернулась к хвастливому другу: — Рон, а ты не думал, что я и Джейк пройдем дальше, чем ты и Гарри? — Ну и насмешила, — довольная рожа друга вывела девушку из равновесия. — Насмешила? Хорошо, Рональд Уизли, если ты так уверен в победе, поспорь со мной на… десять галеонов. Деньги достанутся тому, кто пройдет дальше в соревнованиях. Рон бездумно смотрел на подругу, он откровенно не воспринимал, что ему предлагают. Девушка объяснила свое предложение доступным языком. — Вот смотри: ты и Гарри, я и Джейк выступаем в первом, втором, неважно, в каком круге, вплоть до финала, и тот, кто проиграет, платит десять галеонов тому, кто победит. Не оборачиваясь, Джейк громко произнес: — Он побоится с тобой спорить, Гермиона, малыс Лонни способен только нервы трепать, как ребенок пачкает пеленки, а для серьезных дел у него кишка тонка, он сдрейфит. Предложи пари лучше Гарри, тот парень серьезный и легко поставит все двадцать золотых. — Кто сдрейфит? — рыжий был готов броситься на Дискейна с кулаками, — да я сам поспорю на двадцать галеонов. Гермиона Грейнджер и Рон Уизли заключили пари, а друг Гарри, не пожелавший оставить Рона на съедение подруге и Джейку, присоединился. Услышав о том, что Гарри Поттер заключил пари на деньги, и узнав, в чём его суть, большинство одноклассников пожелало поучаствовать. Как это так? Пропустить возможность получить гарантированный выигрыш и не воспользоваться ею? Ну уж нет, дураками никто себя не считал. Не может победитель Того-кого-нельзя-называть выступить хуже двух магглорожденных, такое невозможно в принципе. Четверокурсники обступили стол, за которым сидела их потенциальная финансовая удача, и принялись за работу. Гермиона, не ожидавшая подобного от гриффиндорцев, бездумно заключала пари со всеми желающими. Её напарник, чтоб он провалился, молчаливо записывал фамилии и суммы. После того, как всё закончилось, он протянул исписанный лист девушке: — Выигрыш намечается солидный, больше сотни галеонов. Страдальческий взгляд девушки стер улыбку парня в ту же секунду. Он положил свою ладонь на её пальцы и легонько их стиснул: — Начнешь волноваться, когда получишь деньги, а сейчас не думай о плохом. Отвечать нечего, понимание того, что её втянули в авантюру по собственному желанию, мешало связано мыслить. Джейк вписал их фамилии в график тренировок четвертого курса, не советуясь. Впервые в жизни она позволила другому человеку принять решение за себя. Это немного раздражало и в то же время позволяло сбросить ответственность на плечи парня. «Вдруг у нас что-то пойдет неправильно, не так, как нужно, и я смогу с чистой совестью сказать, что он сам виноват». Приняв такое сложнейшее оправдание собственному безволию, она успокоилась, как показало время — поспешила. Профессор МакГонагалл вернулась ровно через заявленное время и, не теряя ни минуты, забрала график тренировок, а затем отпустила учеников. Для тех, кто не успел вписаться в график, она добавила: «Ваше время я назначу лично», а добровольцев спорить с деканом не нашлось. Новость о пари Гарри Поттера разнеслась по школе со скоростью света, и за обедом Гермиона пожинала плоды своей, как ей казалось, неосторожности. Школьники, невзирая на курс и факультет, спешили «обрадовать» её тем, что предлагали новые и новые пари. В настоящий кошмар обед превратился после того, как подошли слизеринцы. Малфой, Нотт, МакНейр, Эйвери и еще с десяток парней и девушек поставили на победу Поттер—Уизли в сумме больше, чем Гриффиндор, Хаффлпафф и Рейвенкло вместе взятые. Возможность заработать легкие деньги стерла различия между факультетами и временно приостановила враждебные действия. Гермиона заключала пари и с каждой новой ставкой холодела от страха. Мысли о том, что в случае проигрыша ей негде взять такие деньги, вызывали истерический смешок, который все приняли за смех превосходства. Возбуждённые школьники начали рассказывать, как они потратят выигранные деньги, и препятствие, которое мешало реализоваться их мечтам, являлось непреодолимым фактором. По мнению всех участников пари, исключая Гермиону, Джейка, Невилла и Гарри, дуэли следует, нет, просто необходимо провести сегодня, а лучше сразу после обеда. Чего ждать так долго, ведь понятно, что Мальчик-который-выжил одолеет своих соперников, а кто сомневается — может вспомнить, что случилось с Темным лордом. Гермиона безразлично насыщалась и прилагала титанические усилия, чтобы не вцепиться в горло Дискейна. Если бы человек, который втравил её в такое… такое свинство, сидел рядом… Она представила, как сжимает пальцы на шее авантюриста и жизнь медленно покидает его глаза. «Мерлин, что за бред творится в моей голове. Не стану я душить этого гаденыша, не дождется такой чести. А пообещать себе никогда, ни за какие деньги не участвовать в том, что предложит Дискейн, это можно». Новоиспеченный напарник почувствовал надвигающийся шторм и покинул Большой зал раньше обычного времени, даже десерт не доел. Самая умная ученица Гриффиндора медленно брела по коридору школы, направляясь в библиотеку. Её разум, всегда знающий, что делать в той или иной ситуации, оказался бесповоротно дезориентирован. В кабинете она думала: «Всё плохо», в Большом зале: «Всё кошмарно», но там и там она хотя бы понимала, что творится. А сейчас она ничего не могла сообразить или дать себе отчет в том, что происходит. «И виновата в этом не я и даже не гадский Джейк, а слизеринская змеюка Гринграсс. Вот как её понять? Неужели нельзя нормально объяснить? Догнала в коридоре, тихо сказала: «Ты обязательно выиграешь с Джейком, не сомневайся. Советую тебе потратить часть денег на свой внешний вид. Рядом с таким парнем ты должна выглядеть как леди. Ты же девушка, Грейнджер», и смылась. И что она этим хотела сказать? Причем здесь «рядом с таким парнем» и «леди»? Мы же только напарники, а она чего вообразила?» В библиотеке Гермиона увидела одиноко сидящего Невилла без своего друга. На данный момент отсутствие Дискейна играло на руку, можно спокойно все обдумать и собраться с мыслями. Устроившись за столом, она начала готовить домашние задания: учеба всегда помогала обрести душевное равновесие. Потратив непозволительно мало времени (всего лишь два часа) на учебные дела, она быстрым шагом отправилась в башню Гриффиндора. В её голове созрел план выведения одного вреднейшего парня на чистую воду, и поможет в этом Гарри Поттер. Гермиона и Гарри стояли под мантией-невидимкой третий час. Давно уже стемнело, но они так и не увидели ничего интересного. Гарри прошептал на ухо Гермионе: «Ну сколько ещё здесь торчать?» — и в ответ получил тычок под ребра с пожеланием не ныть как Рон. Поддавшись уговорам подруги посмотреть под мантией-невидимкой за тем, что творит Джейк Дискейн на стройке, Гарри уже сожалел про свою доброту. Особого выбора, впрочем, не было: Гермиона всегда добивалась того, что ей требовалось. В небе послышались хлопки крыльев гиппогрифа, и друзья притихли. Спустя несколько минут послышались шаги Хагрида и голос Дискейна: «Рубеус, хватит меня доставать своей заботой. Ты же знаешь, будет так, как я сказал. Мои поступки обернутся благом для твоих друзей и для тебя лично. В лесу не так уж опасно, если вести себя крайне осторожно и не зевать по сторонам. — Джейк, — пробасил полувеликан, — в лесу много тварей, которых боятся взрослые волшебники, а ты всего лишь школьник. — Рубеус, не обманывайся моим видом. Ты уже должен догадаться, что я разговариваю как взрослый человек с взрослым, э-э, полувеликаном. Прекращай обращаться со мной, как с подростком, иначе твои походы к Аберфорту будет некому оплачивать. — Так я не про это… — Не надо, Хагрид, сколько тебе повторять: мои посещения Запретного леса одобрены министерством и Дамблдором лично. Если я исчезну навсегда в лесу, никто горевать не станет, и расследования также не будет, как появился, так и пропал. Риск прописан в договоре, а ты ноешь про опасность. Если бы я слушал тебя и подобных тебе, оставался бы нищим школяром. А так у меня есть деньги и возможность помочь не только себе, но и тебе. Не переживай, Рубеус, всё получится хорошо, вот увидишь. Сегодня я кое-что обнаружил, и теперь дело пойдет веселей. — И что ты нашел? — Точно сказать затрудняюсь, но это место охраняют неплохо, судя по скелетам. — Джейк, — Хагрид схватил парня за плечо, — там были только скелеты? — Нет, убери свою лапу, — парень вывернулся из захвата, — скелеты охраняют снаружи, внутрь я еще не совался. — Ты забудешь про находку, — голос лесничего прозвучал угрожающе, — или я расскажу директору. Ты не понимаешь, куда можешь влипнуть. Про это место ты не найдешь никаких записей или упоминаний. Только Дамблдор, ну еще, может, пара старых волшебников знают про это место, и то, я сомневаюсь. Джейк, там только смерть, страшная и лютая. — Так, мистер Хагрид, все понятно с вами. Можете бежать к директору, дело ваше, но я всё равно разберусь с находкой. От тебя зависит, с кем я поделюсь результатами. Окажутся это твои друзья, или мне придется искать прикрытие у чистокровных, выбор за тобой, Рубеус. И вот еще: скоро в Хогвартсе появится мадам Максим, полувеликанша из Шармбатона. Она получит письмо, в котором её попросят помочь вытрясти деньги из Рубеуса Хагрида за услуги девочек борделя. Вот так твои надежды разрушатся, и совершенно неважно, посещал ты бордель или нет. Подумай хорошо, Рубеус: а стоит ли тебе мешать моим полетам? Ты ничего не добьешься, заложив меня, а возможность привлечь внимание мадам Максим потеряешь наверняка, уж об этом я позабочусь. Решайся поскорее и помни: с твоей помощью или без тебя я обязательно доведу дело до конца. Скажешь свое решение завтра, а сейчас мне нужно переодеться и бежать. Грейнджер наверняка уже злая за мое исчезновение, а я тут с тобой треплюсь. Оставив лесничего стоять столбом, — задумался Хагрид серьезно, Дискейн зашел в сарай и через несколько секунд появился с ворохом одежды. В процессе переодевания до слуха Гермионы и Гарри долетали обрывки сердитых фраз Джейка: «...Грейнджер злится, боюсь я её что ли…» Переодевшись, он прошел мимо затаившихся ребят и, не ступив десятка шагов, поскользнулся и грохнулся в грязь. «Вот черт, совсем расслабился» — услышала Гермиона и беззвучно рассмеялась. Джейк поднялся, начал обходить большую лужу и… очередное падение. На этот раз возмущение пострадавшего «пловца» прозвучало громче: «Да что же это такое творится со мной? А-а, понял! Вспомни Грейнджер, и неприятности сразу появятся, чтоб она икала до полуночи, зараза». Выбравшись из лужи, Джейк отряхнулся и направился в сторону школы, не переставая бормотать проклятия в адрес Грейнджер. Гермиона и Гарри медленно двинулись за подследственным, удерживая рвущийся наружу смех. Они отошли в сторону, сняли мантию-невидимку, потому что хохот, раздавшийся из их ртов, не мог больше удерживаться, и прятаться уже не от кого. Гермиона отсмеялась первой и, утерев слезы, махнула в сторону ушедшего Джейка: — Так ему и надо, ик. Смех снова согнул Гарри Поттера с новой силой, и на этот раз подруга его не поддержала. — Прекрати смея… ик… -ться, Гарри, ик, — девушка закрыла предательский рот ладошкой. Огромное желание поговорить с другом оказалось невыполнимым для девушки. Невозможно говорить, икать и одновременно сердиться на друга, смеясь при этом самой. Гарри проводил подругу в медицинское крыло и терпеливо ожидал окончания лечения сглаза. Время от времени он начинал давиться смехом, вспоминая падения Джейка и пародию на разговор Гермионы. Если бы в один из таких моментов появилась подруга — взбучки ему не миновать. Удача не оставила Гарри, и вышедшая девушка увидела только его обеспокоенное лицо. Они вернулись в гостиную незадолго до отбоя, голодные, а кое-кто и сердитый. С огромным трудом Гарри уговорил девушку не мстить невольному обидчику. Гермиону удержали от расправы над Джейком постоянные напоминания о том, что, отомстив, она себя выдаст и Гарри подставит. Девушка соглашалась с другом, но через минуту снова начинала вспоминать, сколько зелья влила в неё мадам Помфри, и какие они мерзкие на вкус, и как она покарает Дискейна. На счастье, не увидев в гостиной Джейка, голодная девушка не бросилась в мальчишескую спальню. Её внимание переключилось на Невилла, который о чём-то разговаривал с Финниганом. Она выразительно посмотрела на Гарри, а потом указала ему глазами на Лонгботтома. Как ни откладывал Гарри разговор, но вынужден был подчиниться, иначе Гермиона не позволит ему спокойно дышать. В этот момент Невилл закончил переговоры и направился в спальню — лучшего случая можно и не дождаться. Гарри Поттер догнал Невилла и принялся что-то тихо ему говорить. Невилл выслушал, молча кивнул утвердительно и ушел. Дождавшись, пока за Лонгботтом закроется дверь, Гарри вернулся к подруге. — Всё, договорился, завтра после ужина меня заберет с собой Невилл. — Наконец-то, Гарри, я думала, ты просто боишься, а оказалось, что ты выжидал удобного случая, хвалю. По голосу Гермионы было понятно: похвалой и не пахнет, скорее всего, ему только что высказали девчачье «фи». «Ничего, переживу, только бы она не сцепилась с кем-нибудь» — успокоил себя Гарри. Посидев несколько минут, лучшая ученица и самый известный ученик разошлись.