Не возвращайся

— Губернатор, позвольте доложить. В хорошо освещённый кабинет вошёл с иголочки одетый адмирал. Дождавшись кивка, мужчина продолжил. — Все наши корабли успешно добрались до Англии. Ни один пиратский корабль не встретился им на пути. — Отлично. Потрясающая новость, адмирал Джиллетт. Вы можете идти. — Губернатор, возьму на себя смелость сказать, что мы очень рады вам. Все только и говорят о том как нам повезло, что вы вернулись в Порт Ройал. После смерти губернатора Суона на всей Ямайке всё поменялось не в лучшую сторону, а ваше появление вдохнуло во всех нас новую жизнь. Адмирал слегка поклонился и покинул кабинет. Джеймс Норрингтон слегка улыбнулся этим словам и продолжил смотреть в витражное окно, за которым открывался красивый вид на порт, который за последние недели вновь ожил. Разрушенные стены форта отстраивались с неумолимой скоростью. Порт Ройал возвращался к тому виду и образу жизни, который был знаком Джеймсу с его юных лет. Месяц назад: В самом тёмном углу трюма «Чёрной Жемчужины» Норрингтон распивал в одиночестве ром. Обжигающий горло напиток слегка заглушал боль, которая была с ним каждую минуту его жизни с тех пор, как он увидел её бездыханное тело. Бутыль закончилась, и он гневно отшвырнул её в сторону. — Мистер Норрингтон, мы прибыли на Тортугу. Вы останетесь с нами, или… — Я не останусь на этом корабле, мистер Гиббс. С меня довольно. — Куда вы отправитесь? А вдруг Джеку получится вернуть мисс Суон? — Уже прошла неделя. «Летучий Голландец» перемещается среди нашим и тем миром за одно мгновение. Элизабет не хочет возвращаться, или же Воробей вовсе не нашёл её. — Ваша правда, мистер Норрингтон, но я всё же уверен, что Джек не остановится, пока не вернёт её. — Джек Воробей никогда не был человеком чести, мистер Гиббс. — Он пират, но здесь не идёт речь о чести. Она одна из нас, а ещё Джек не любит оставаться в должниках. — Я вас не понимаю. — Если вспомнить все их приключения, то не раз благодаря мисс Суон Джек избегал виселицы. Вы и сами были тому свидетель. У вас ещё всё впереди, но если вы предпочитаете компанию рома, то не смею вам мешать. Пират шутливо поклонился и с долей разочарования бросил последний взгляд на бывшего командора перед тем, как подняться на палубу. На Тортуге царила привычная атмосфера пьянства, разврата и веселья. Джеймс Норрингтон простился лишь с Барбоссой и, не поддавшись уговорам остаться с ними, покинул «Чёрную Жемчужину». Путь его лежал в одну из таверн, где по старой памяти можно было выпить и не попадать в поле зрения девушек лёгкого поведения, которые пытались продать себя подороже тому, кто выглядел не так как беспробудный пропойца. Стоило войти ему в таверну, как всё его внимание тут же привлекла женщина в тёмной мантии, которая то ли улыбнувшись, то ли оскалившись поманила мужчину за свой столик. — Зарина, вот уж не ожидал тебя увидеть здесь. — Без надобности я никогда не покидаю свой дом, но сегодня особый случай. Нас никто не подслушает, поэтому мы сможем поговорить. Итак, Джеймс Норрингтон, что я говорила тебе? Ты помнишь? — Что я должен уберечь её от поступка о котором мы оба пожалеем. Я не уберёг. Она мертва, а этот пират радуется своему бессмертию. Он получил желаемое. — Так должно было случиться. Это часть её судьбы, которая была неизбежна. — Тогда отчего я должен уберечь её? — В какой-то момент она должна будет сделать выбор между морем и той жизнью, от которой она когда-то бежала без оглядки. Она выберет правильный путь, но лишь ты способен убить её сомнения. Тебе она доверяет больше чем кому либо. — Ты говоришь так, будто она вернётся. Ведьма звонко рассмеялась, но ни один из посетителей таверны даже не оглянулся. Словно какая-то магия скрывала их от чужих глаз. — Она вернётся несомненно, но тебе потребуется немного терпения. Впрочем, к этому времени ты уже успеешь обустроиться и вновь закрепить свой авторитет. Костлявая рука вынула из-под черной накидки пергамент и положила на стол. — Что это? Помилование? Губы Джеймса растянулись в усмешке, но ведьма отрицательно покачала головой. — Лучше. Намного лучше. По милости короля ты назначен на пост губернатора Ямайки. Не веря словам ведьмы, Норрингтон развернул бумагу и бегло прочитал красиво написанный текст. Внизу стояла королевская подпись и печать. — Ты забыл, что ещё я сказала тебе… — «Я помогу лишь когда море отступит, а ему на смену придёт берег.» Эти слова ты сказала мне. Но как это возможно? Я же считаюсь мёртвым. Обо мне не было вестей много лет. Кто помнит обо мне? — Вспомнят. В Порт Ройале ещё есть верные тебе люди, которые никогда не забывали о славном командоре. Магия творит порой невозможное. — Я вернусь в Порт Ройал, займу хорошую должность, Элизабет вернётся. Всё это кажется больше смахивает на сказку, чем реальную жизнь. — Могу поспорить, что ты и не поверил бы в то, что Элизабет способна много лет хранить в своём сердце нераскрытую любовь к тебе, носить кольцо, которое ты подарил ей, а при первой же возможности она согласится отправится за тобой в обитель мёртвых. Норрингтон лишь отрицательно качал головой, тогда рука ведьмы резко накрыла его руку и Джеймс словно оказался стоящим на холме. Перед ним был небольшой дом, из которого выбежала Элизабет и прижала ладонь к дрожащим губам. По щекам женщины непроизвольно текли слёзы, которые она поспешно утерла. За ней из дома вышел её сын Генри и положил руки на её плечи. — Что не так? — Сыночек мой, иногда воспоминания бывают слишком тяжелыми. — Ты любила этого Норрингтона? — Нет. Я не любила его. Не успела полюбить. — А могла? — Да. Могла. Ты ведь не только об этом хотел спросить? — Мама, ты считаешь пора сделать Карине предложение? — Если только ты этого хочешь. Что говорит тебе твоё сердце? — Что эта девушка — моя первая и последняя любовь. Мне хочется прожить с ней всю жизнь и быть счастливым. — Значит… тебе понадобиться это, — Элизабет сняла с пальца кольцо. — Мне его подарил тот самый Джеймс Норрингтон, когда должны были казнить Джека Воробья, но твой отец все испортил. — Ты уверена? Ты его носила до сих пор? Оно ведь дорого для тебя. — Более шикарного украшения ты не сыщешь. Теперь настало ваше время жить. Бери, сын. Будь счастлив, тогда и я буду счастливой. Зарина убрала свою руку и вопросительно посмотрела на Джеймса, который переваривал то, что увидел. — Всё что ты видел — это правда. Она всегда хранила о тебе лишь добрые воспоминания и винила себя в твоей смерти. Теперь продолжим о главном. Ведьма откинулась на спинку стула и спокойно продолжила свою речь. — Когда она вернётся, то время для вас замедлит свой ход. Вы проживёте славную и долгую жизнь. Ваш конец наступит лишь когда эта эпоха подойдет к концу. Исчезнет пиратство на Карибском море, исчезнут нынешние законы и устои. Наступит новая эпоха в которой уже не вам жить. Умрёте вы счастливыми. Старость никогда не подступит к вам, вам не придется быть обузой своим детям и видеть в зеркале дряхлые тела. До последнего вы будете любить друг друга и наслаждаться жизнью. Перейдёте вы в новый мир спокойно в своей тёплой постели, в своём доме. После вас останется ваше продолжение. О вас напишут немало хорошего и история навсегда сохранит ваши имена. Ваш род будет крепким, не будет знать нищеты и бед. Даже когда Зарина закончила, Норрингтон молчал. Молчание это длилось до тех пор, пока смысл слов не проник в самое его сердце. — А остальные? Что станет с ними? — Если ты имеешь ввиду команду Жемчужины, то они будут ещё несколько лет бороздить моря под командованием легендарного капитана Гектора Барбоссы. Он так и не встретится с дочерью. Никогда. Умрёт он в старости в капитанской каюте. Что касается Джека Воробья, то быть ему капитаном Голландца вечно. Постепенно он перестанет появляться в этих водах и будет предпочитать небытие и компанию мертвецов. Свою славу он давно получил, история лишь сохранит его имя, как и многие другие. Вероятно, что судьба юного Генри Тёрнера тебя не особо беспокоит, но я не могу не упомянуть и его. Для этого молодого человека открыт горизонт. Уже через пару лет он станет хранителем Пиратского Кодекса, а потом будет возглавлять команду Чёрной Жемчужины сразу же после кончины её нынешнего капитана. Однажды, зайдя в один из портов он встретит девушку. Они полюбят друг друга так сильно, что предыдущие раны на сердце юного Генри затянутся. Он оставит море, обретет желанную семью, вновь встретит мать после стольких лет. «Чёрная Жемчужина» перейдёт к тому, кто был верен всем предыдущим её капитанам. Вы знаете о ком я, ведь ему в былые времена приходилось служить с вами на благо Британского Королевского флота. Жизнь продолжается. Я помогла чем смогла, больше мы никогда не встретимся. Тебе уже пора, Джеймс Норрингтон. Там на причале стоит корабль, которым командует адмирал Джиллетт. Покажи ему эту бумагу о назначении, и увидишь как изменится твоя жизнь. Теперь всё будет правильно. Спустя месяц: Джеймс улыбнулся воспоминаниям, которые были пожалуй его главным источником силы. Всё происходило именно так, как и предрекла Зарина. Сегодня он почувствовал как его тянет к морю, поэтому дожидаться заката он вышел именно к нему. Солнце медленно заходило за горизонт, и с последним его лучом появился зеленый пронзающий луч. Корабль с чёрными парусами нельзя было спутать с каким-то обычным пиратским судном. Постепенно от корабля отделилась небольшая шлюпка, и Джеймс уже знал кто в ней. Живая, настоящая, красивая, такая знакомая и слегка помолодевшая Элизабет Суон. Он подал ей руку, когда лодка подплыла к пирсу. Женщина подала руку в ответ, и мужчина помог ей подняться. — Джеймс, я не верю своим глазам. Ты выглядишь так, будто и не было всех этих десятилетий. — Элизабет…это правда ты? На её хорошеньком личике появилась светлая улыбка, которая впервые была искренней и предназначалась не Тёрнеру, а ему. Теперь она будет его. Дело даже не в предсказаниях ведьмы, а в том взгляде, которым она смотрит на него. Их губы слились в нежном поцелуе. Женщина обвила его шею руками и уткнулась в его шею. Он же вдыхал запах её волос. Слегка солоноватый запах, который постепенно сойдёт на нет. — Ты теперь занимаешь пост губернатора Ямайки. Я горжусь тобой. Это заслуженно. — Не без помощи Зарины. Лишь её стараниями. Скажи, Элизабет, ты останешься со мной здесь? В доме, где прошло твоё детство и юность, или отправишься навстречу новым приключениям, ведь не только я жду ответ. Норрингтон посмотрел вдаль, где всё ещё был виден «Летучий Голландец», который с ожиданием качался на волнах. — Светская жизнь, неудобные корсеты, множество служанок и… достойная партия? Я так мечтала сбежать от всего этого, и мне удалось. — Ты не обязана выходить в свет. Тебе не нужно блистать на светских мероприятиях и быть той, кем ты не являешься. Мне хочется возвращаться домой и видеть ту самую Элизабет, которая с шайкой самых неуловимых пиратов бросалась с головой в самое пекло битв и приключений. Мне не нужна безмолвная леди, мне нужна пиратка — настоящая ты. — Что ж, отсюда я сбежала губернаторской дочерью, а вернулась… — Невестой губернатора. — Сочту это за повышение. Женщина осторожно провела по дорогому камзолу Джеймса и прижалась к его груди. Ей даже не нужно было оглядываться, чтобы увидеть уже опустевший горизонт. Корабль с чёрными парусами исчез также внезапно как и появился. — Идём домой. Суон уверенно кивнула в ответ. Пятнадцать лет спустя: — Сегодня к нам на ужин придет мой жених. Меня абсолютно не интересует ваше мнение о нём. Либо вы смиритесь с моим выбором, либо я убегу с ним. Меня вы больше не увидите. Белокурая девушка скрестила руки на груди и надула пухлые губы. — Довольно смелое заявление, юная леди. Ты бы поберегла нервы отца. Ему хватает твоих братьев, которые абсолютно не обучены морскому делу, а ведь в их возрасте он уже служил в королевском флоте, а туда попадают только лучшие. Элизабет с гордостью смотрела на Джеймса, который отчего-то был более спокоен чем его супруга. — Дочка, мы с удовольствием познакомимся с твоим избранником. Правда не могу понять когда ты успела влюбиться? Где вы вообще могли познакомиться? — Мы встретились с ним случайно. Он кажется пытался украсть один из кораблей. — Ты так спокойно говоришь об этом. Он что… пират? Джеймс, ты слышишь? Твоя дочь собирается замуж за пирата, который ещё и хотел угнать корабль! — Сэр! Вас ещё не приглашали! Сэр постойте! Дворецкий пытался задержать юношу, который не обращая внимания на старика рвался присоединиться к беседе. В дверях гостиной появился Генри, немного повзрослевший, но едва ли заметно. — Мама, папа, познакомьтесь. Это… — Генри! Элизабет сорвалась с места и подбежала к сыну, который распахнул объятия. Они крепко обнялись и женщина расцеловала щёки сына. — Но как…неужели такое возможно? Ты здесь. Я думала, что больше не увижу тебя. От тебя столько лет не было вестей! — Вы что, знакомы? Юная губернаторская дочка непонимающе хлопала пышными ресницами и совершенно ничего не понимала в происходящем. — Это долгая история. Но могу сказать одно, что теперь я точно не сомневаюсь в предсказаниях Зарины, даже самых безумных. Джеймс приобнял дочь за плечи и ободряюще поцеловал её в макушку. Уже после семейного ужина он уединился в спальне с любимой супругой и впервые за эти годы поделился предсказанием Зарины, которые получил пятнадцать лет назад. — Это многое объясняет. Мы не состарились, а кажется, что наоборот помолодели. Генри влюбился в самую прекрасную девушку, а значит, что и его пиратским приключениям пришёл конец. Теперь мистер Гиббс до конца своих дней будет командовать «Чёрной Жемчужиной». Достойная награда для верного старпома. — Знаешь, а ведь мне до сих пор сложно поверить, что ты моя жена. Мужчина заправил выбившуюся прядь волос из причёски Лиззи и, прижав ладони к её щекам, поцеловал жену долгим поцелуем. Её руки начали стягивать с него одежду, которая была явно теперь лишней. Сладкие вздохи наполнили их комнату, а два обнаженных тела переплетались в танце страсти до глубокой ночи. Она больше никогда не вернётся в море, не станет носить мужскую одежду и раздавать команды лихим пиратам. Он больше никогда не вернётся к занудному образу жизни и не променяет ни одну светскую даму на свою непосредственную жену. Теперь они живут для себя, для своих детей. Им не нужно строить планы на будущее, потому что там всё будет так как нужно. Всё будет правильно.