Нити судьбы

Дни пролетали светлой чередой. Я проводила все больше времени с Кентином. Как и говорила Роза, все мои опасения были напрасными: едва придя в сад, Кен все понял без слов. С того дня мы старались проводить как можно больше времени вместе, даже не пытаясь скрывать отношения. Я была слишком счастлива. На уроках мы сидели вместе, на переменах вместе бегали по школе, ели вместе в столовой, вместе делали домашнее задание, а затем вместе гуляли. Я совсем не обращала внимания на Амбер и ее компанию, которые упорно старались нам чем-нибудь насолить. Да кому есть до них дело?! Я была в эйфории! Единственное, что немного меня беспокоило, так это Алекси. Когда он увидел нас вдвоем, мне показалось… его это очень задело. Я знала, что Алекс гей, да и вся школа это знала. Но я никак не думала, что ему может нравится Кентин. Теперь я чувствовала себя виноватой, хотя и отдавать своего Кентинушку больше никому не собиралась. Меня терзало только то, что я так и не смогла нормально поговорить об этом с Алексом. Он, обе Розы и Лизандр постоянно куда-то скрывались после уроков, не давая с ними даже парой слов обмолвиться. Во время уроков же и перемен я все время проводила с Кентином. А сестра теперь приходила домой очень поздно вечером, никому ничего не объясняла, наскоро делала домашнее задание и ложилась спать. В один из дней она вообще не пришла, сказав, что останется ночевать у Розалии дома. Я знала, что она что-то скрывает, но ни родители, ни Роза ничего мне не говорили. А Кас ходил постоянно злым и, если мы вдруг сталкивались в школе, едва ли не рычал. Наверное, мы его бесили своим счастливым видом. Как-то Кентин сказал, что Кас, скорее всего, нам просто завидует, ведь он ни с кем не встречается. Эта мысль прочно засела у меня в голове. И однажды мне выпал шанс все узнать. В школе собирались организовывать день искусства. Конечно, тогда я без задней мысли выбрала живопись — я всегда любила рисовать, не зря же я вызывалась делать декорации для пьесы, к тому же была уверена, что ее выберет и Виолетт, а с ней мне всегда было интересно поговорить о нашем общем хобби. Но тогда я никак не ожидала, что окажусь и в одной команде с Кастиэлем! Да здравствует великий рандом! Пока мы рисовали, я опасалась поднимать интересующую меня тему, но мне все же выпал этот шанс чуть позже. Когда мы остались в пустом коридоре наедине, я пошла в наступление! — Слушай, Кас, а ты с кем-нибудь встречаешься? Парень поперхнулся воздухом и уставился на меня круглыми глазами. А что такого я сказала? — Чего? Ты с чего вдруг интересуешься? — спросил он с подозрением в голосе. — Не пойми меня неправильно, я люблю Кентина и не набиваюсь тебе в девушки, — тут Кас тихо фыркнул в сторону, — Я просто спрашиваю! Ну… То есть, я хочу сказать… Ты клёвый парень, но у тебя вроде бы никого нет. Мне кажется это странным. — Спасибо, конечно, что считаешь меня «клевым парнем», но тебе не кажется, что ты суешь нос не в свое дело? — Кас уже выглядел раздраженным, но я только начала! — Да что такого? Я просто спросила… Хотя, я знаю, почему у тебя нет девушки! Это все твой жуткий характер! — сказала я и отбежала на всякий случай подальше. — Чего?! Тебе не нравится мой характер? А ну иди сюда, я тебе покажу, какой у меня характер! Мы несколько минут пробегали по школьным коридорам, пока не наткнулись на мадам Дэлане. Отчитав нас за беготню, да так, что мы разом успокоились, женщина вновь послала нас на поиски Пьеррика. Но по пути я опять привязалась к Касу с опасной темой. — И все же, почему у тебя нет девушки? Может, это потому, что ты скрытый гей? Мои слова даже меня поразили, не то, что Кастиэля! Вот уж не думала, что мне хватит смелости ему такое сказать! — Мне кажется, ты забываешься, с кем разговариваешь, — угрожающе прорычал он, сжимая кулаки. — Ой, ладно тебе, не злись, я просто предположила! Что в этом такого? Алекси вот гей, и ничего! Кастиэль промолчал. — Ну тогда почему? — продолжила настаивать я на своем. Кас вздохнул и сурово посмотрел на меня. Он знал, он точно знал, что я от него не отстану. И был абсолютно прав! Смирившись, юноша все же ответил: — На отношения нужно тратить время. А мне как будто тратить его больше некуда, — он фыркнул. — Правда? Ну и на что ты его тогда тратишь? — На учебу, например. На репетиции. На подработку… — Я не знала, что ты подрабатываешь! Но зачем тебе это? Воображение при слове «подработка» тут же нарисовала мне Кастиэля в образе бармена в каком-нибудь рок-клубе, в рубашке, форменном переднике и с хвостиком на затылке. — Не буду же я на шее у родителей вечно висеть. Я могу сам себе заработать на все, что мне нужно, и считаю, что это правильно. Быть самостоятельным с малых лет необходимо, чтобы по окончании учебы ты вышел из родительского гнезда и не растерялся, а твердо знал, что и как делать. Я промолчала. Слова Каса заставили меня на секунду задуматься о том, что будет, когда я сама окончу Свит Аморис.