В это же время. Где-то на острове Сентикрит. Рядовой Рингер Вимолт.
— Не зевать и смотреть в оба, парни! — кричит сержант Гингаш. Мы все снимаем лазганы с предохранителей, устремляем их вперед и ждем, сидя в свежевырытых траншеях. Звуки впереди ясно дают понять — они едут. Шесть единиц техники орков рычали своими двигателями на всю степь, возвещая о своем приближении. К счастью, этот звук возвестил сначала наших дальних дозорных, а потому застать нас врасплох у них не вышло. — Суки, четвертый раз за сегодня! — негодовал Синкурт. Его настроение я полностью разделял. Подобные нападения за эти дни стали обыденностью: то дадут очередь из пулемета, то ракету пустят, то попытаются прямо в поезд въехать на своих багги, а иногда и вовсе толпой по пять-десять подкрадутся ночью, закидают гранатами и пойдут в рукопашную. От этих тварей все что угодно можно было ожидать. — Ничего, Синки, что тогда, что сейчас зажарим ублюдков! — произнес наш капрал Гунсор немного веселым голосом. Как всегда, пытается подбодрить всех нас. — Вумбольт, из пулемета не стрелять до моего приказа, — произнес сержант, при этом пытаясь всмотреться в свой бинокуляр. — Да, сэр, — сразу же ответил наш пулеметчик с явным разочарованием. Ему не терпелось пустить Кихи в бой, но сержант решил иначе. Еще несколько секунд на вершине холма в двухстах метрах от нас появляется враг — орочий багги. Разукрашенный в ярко-красный цвет, он сильно контрастировал с остальным серо-коричнево-зеленым пейзажем, а едкий черный дым, который выплевывала длинная, метра два в высоту, труба сзади, позволял увидеть эту хрень за километр. С ее крыши торчало тело орка, который нацелил на нас что-то тяжелое. Что именно, разглядеть было нельзя, но либо тяжелый стаббер, либо вообще болтер. Не останавливаясь, он едет дальше. Почти сразу же из-за холма появились еще пять машин, на каждой из которых сидели по несколько орков, вооруженных огнестрельным оружием, и все вместе они ринулись на нас, напрягая свои двигатели до предела. Еще несколько метров, и они все разом завернули направо, и теперь ехали параллельно нашему поезду, и начали по нам стрелять из всего, что у них было. Пули пролетали над нашими головами, свистели у самого уха и врезались в металлические стенки вагона позади нас — эти твари вообще не целились. — ОГОНЬ! — прокричал сержант, и мы все разом дали единый залп вместе с остальными отделениями. Десятки лазерных лучей попали в цель, несколько орков упали с машин замертво, еще несколько пытались встать и побежать обратно, но лазерные лучи снайперов, стреляющих с крыш вагонов, не давали им шансов на это. К сожалению, машины орков были все же хорошо бронированы и спустя секунд десять они завернули обратно за холм, где и скрылись, оставляя за собой шлейф дыма. Бой закончился. Стрельба прекратилась, и над нашими позициями звучал лишь приглушенный рев моторов. В который уже раз за эти несколько дней. — Гребаные ублюдки. Только и знают, что стрелять и отступать сразу же, — злобным голосом буквально прошипел Синкурт. — У нас один потерян! — крикнул кто-то сбоку от нас, со стороны СПО-шников. Это значило, что один из них все же поймал пулю и преставился перед Императором. — Не, ну кто бы сомневался, — проговорил Тинальд, и в его голосе я отчетливо слышал презрение. Это презрение я уже успел заметить у большинства гвардейцев — им было противно находиться вместе с СПО-шниками. Они все делали неумело, и нам, гвардейцам, прошедшим академию, это постоянно бросалось в глаза — они неумело отчитывались перед командиром, неумело отдавали приказы, неумело действовали в группах, и так далее, и тому подобное. Все это вызывало стойкую неприязнь у гвардейцев и ответную неприязнь у солдат СПО, но поделать никто ничего не мог, потому нам всем оставалось сидеть в разных окопах и пытаться лишний раз не контактировать. В какой-то мере это помогало, хотя и стоило признать — это больше из-за ситуации, она никак не располагала к душевным беседам у костра за бутылкой хиркольного самогона, как это было раньше, до вторжения орков. «Хорошие были деньки…» — сразу же вспомнил я, как будто это было несколько лет назад. Когда СПО только прибыли, мы были очень даже воодушевлены знакомством с ними, а у них самих этого воодушевления было в несколько раз больше. Они хотели поближе познакомиться с имперскими гвардейцами, о которых сложено столько легенд. Вот только после полномасштабного вторжения орков и повального бегства солдат СПО все кардинально поменялось, а потому единственное, на что можно было надеяться — это что количество драк будет небольшим. А ведь они будут. Я в этом вообще не сомневался. — Снова едут… К бою! — крикнул наш сержант, и мы все сразу же прицелились вдаль. Только после этого я вновь смог расслышать звуки моторов. Орки решили вновь пострелять по нам. На этот раз колонна выскочила с большой скоростью и уже ехала почти параллельно нашему поезду, не тратя время на разворот. Вновь затрещали орочьи стаберры под аккомпанемент их радостных криков. Вновь слышно, как пули свистят над ухом и врезаются в вагон позади. Вновь мы даем залп из лазганов, от которого погибают трое орочьих пулеметчиков, торчащие с крыш машин на пол тела. К сожалению, сами машины были слишком хорошо бронированы, а потому лазганы смогли разве что поджечь им покрышки, но орки этого буквально не замечали и ехали дальше. В стороне прозвучал знакомый звук реактивного двигателя — кто-то из СПО пустил противотанковую ракету из гранатомета, но та врезалась в землю в нескольких метрах от колонны и лишь подняла столп земли и дыма. Еще секунд десять, и все кончено. Орки вновь скрываются за холмом, и над позициями вновь слышно только тишину, которая уже через несколько секунд сменяется солдатской суетой. Вот так и проходили эти два дня — в постоянных маленьких стычках с орками на подобии этих двух. Но что хуже всего, мы ничего не могли сделать. Мы не могли контратаковать их, ведь у них не было, по сути, собственных позиций. Мы не могли расширить свой плацдарм, так как иначе наши позиции были бы слишком растянуты и в случае полномасштабной атаки орков нас могли смять. Мы не могли даже уйти отсюда, так как локомотив был сломан, а два других, что шли за нами, были остановлены подрывом путей, которые сейчас пытались чинить под постоянными атаками зеленокожих ублюдков. «Ударил-убежал…» — в который уже раз говорил я себе, размышляя над тактикой орков. Невероятно умная и действенная тактика, которая могла буквально свести с ума. Ведь ты никогда не знаешь, когда эти твари атакуют вновь. Может, через пять минут, а может, через час. «Император, сущий на Терре, дай нам сил выдержать это…» — помолился я. Пока что нам оставалось надеется только на Него. Примерно полчаса ничего не происходило. Дозорные вновь направились на вершину холма, чтобы иметь хороший обзор, а мы наслаждались небольшим отдыхом, пытаясь проглотить ту срань, что нам приготовили и назвали обедом. Это были просто наши сухпайки, но Император милостивый, как же они были мерзки на вкус. Возможно, будь они сварены в кипятке, было бы лучше, но бойлером пользоваться запретили для экономии энергии и воды, а потому приходилось жрать их так. Или хотя бы пытаться их съесть, чтобы держать себя в форме и заставить свой желудок наконец-то замолчать. — Кажется, мы отвыкли от этого дерьма, — проговорил Вумбольт, перетащив все то, что у него было во рту, за левую щеку, чтобы нормально высказать свои мысли. — Ты в гвардии, — немного злобно проговорил сержант. — Так что ешь, что дают. А то разбаловал вас полковник, вот и отвыкли. Привыкайте, такое счастье, как каша из настоящих овощей, скоро кончится. — Есть, сэр, — немного печально проговорил Вумбольт и продолжил пережевывать неприятную субстанцию. Сержант же ел ее с таким безразличным лицом, будто и не чувствовал ее вкуса. Неожиданно где-то вдалеке, на севере, послышался громкий громоподобный грохот. Все вокруг вмиг замолчали и устремили свои взгляды в ту сторону. Это было слишком странно. Затем, так же неожиданно, начал дуть сильный ветер. Он возник внезапно, буквально ударив в лицо. Вокруг все заполнилось звуками заколосившейся степной травы, из-за которого было сложно что-либо услышать. Затем все стихло. Ветер прекратился, и наступила тишина. Гробовая тишина. Все молча смотрели туда, на север, откуда пришел этот ветер и где был слышен этот гром. Было понятно: что-то стряслось. Что-то плохое. Я не мог объяснить, почему именно я так решил, но мысли об этом теперь роились у меня в голове, как рой разбушевавшихся ос. — Не похоже на гром… — высказал свое предположение Харкас. — Это взрыв, — произнес я, решив поделиться своими мыслями. — Взрыв и ударная волна. — Что ж там рвануть так могло. Впереди степь одна, — ответил мне Синкурт. — И кузня, — мрачно проговорил сержант, и от его голоса стало как-то совсем не по себе. — Может, орки что-то взорвали… — предположил Остир. — С этих тварей станется… — Что ж они взорвать могли такое? — спросил Тинальд, до этого просто молчавший в стороне, пытаясь продумать различные варианты. — Склад взрывчатки, может… — вновь предположил я. — Всякое случается, тем более с зеленокожими… — Точно! — внезапно произнес Вумбольт с некоторой улыбкой на лице, как будто он разом все понял. — Чтобы к кузне пробиться, нужно немало взрывчатки. Эти твари наверняка все в одно место сгрузили, вот все разом и рвануло, спасибо Императору. — Может, это вообще скитарии постарались. У них ведь тоже есть свои диверсанты, — предположил Синкурт, и среди парней послышались радостные возгласы поддержки солдатам Бога-Машины. Я присоединился к ним, но затем посмотрел на нашего сержанта. Он также посмотрел на меня, прямо в глаза, и в его хмуром раздраженном взгляде я явственно прочитал: мы не правы. Это не взрывчатка. Это что-то намного хуже. Улыбка спала с моего лица. Сержант посмотрел на меня еще секунду, а затем отвернулся в сторону степи, так ничего и не сказав парням. Похоже, он не хотел что-либо им говорить или высказывать свои предположения. Не хотел портить им небольшой праздник, который они сами только что себе придумали, чтобы объяснить произошедшее. Я же просто стал смотреть в сторону степи, пытаясь осмыслить все то, что успел сказать сержант одним своим взглядом. Если это не взрывчатка, то что тогда? Ответов у меня, как и ожидалось, не было. Следующие часа три прошли в удивительном спокойствии — всего четыре нападения орков, что было достаточным поводом порадоваться. Настроение среди солдат было хоть и не самое веселое, но пока что это можно было списать на банальную усталость, все же поспать здесь нормально никак не удавалось. Но это были наши, гвардейцы. Среди СПО было все гораздо хуже. Сидя неподалеку от их позиций, я слышал некоторые их разговоры. Все им не нравилось: и еда, и жара, и траншеи, и пыль, и ожидание, и все остальное. Плюс ко всему, они нервничали из-за постоянных атак орков и смерти сослуживцев. И ко всему прочему, они еще и нас, гвардейцев, дерьмом поливали, за то, что мы, видите ли, заносчивы, горделивы и вообще сильно много о себе возомнили. Такие слова меня поначалу злили, но потом я начал понимать, что это все слова новобранцев. Мы, будучи еще кадетами, говорили точно так же и про сержантов-ветеранов, и про все обучение в целом. Мы точно также говорили, что еда дерьмо, койки каменные, а инструкторы мрази, возомнившие себя самыми правильными. И стоило ли после такого злиться на СПО-шников, у которых за плечами не то что боев, даже нормального обучения нет? Я лично считал, что не стоило. Мои сослуживцы считали иначе, но обсуждение СПО-шников и их выучки уже поднадоело, потому сейчас все просто молчали и занимались своими делами: сержант дремал, сидя на дне траншеи, капрал наблюдал в бинокуляр, Фискен с Вумбольтом читали молитвы Духу Машины пулемета, Синкурт также спал, Гвинхис читал какую-то книгу, Тинальд, последовав примеру наших пулеметчиков, читал молитвы Духу Машины своего гранатомета, а Остир с Харгасом играли в регицид уже шестнадцатую партию. А я пока что просто сидел молча и размышлял обо всем подряд, пытаясь предугадать, когда орки атакуют: через десять минут, через пятнадцать или через полчаса. В общем, обычная траншейная рутина, которой я уже успел хлебнуть на южном плацдарме. — Эй, слышите это? — произнес вдруг Остир, отвлекаясь от игры и пытаясь посмотреть куда-то на север. — Кажется поезд. — Да, точно поезд! — сразу же согласился Харгас, также поднимая голову. Подойдя к ним и прислушавшись, я сразу же услышал отдаленный металлический стук, который я ни с чем бы не спутал. Это был поезд. — Хвала Императору, — произнес я, поднимая взгляд к небу, похоже, подкрепление прибыло. — А разве с севера должны к нам прийти? — переполошился Вумбольт, заставив всех нас переглянуться. «А ведь и вправду…» — подумал я, чувствуя нарастающее волнение. Парни, смотря на нашего проснувшегося и серьезного сержанта, также напряглись. — Не расслабляться. Вумбольт, Фискен, если что — выходите из траншеи и стреляете лежа. — Да, сэр, — сразу же ответили оба гвардейца, хотя по их лицам было видно, что они совсем не рады такой перспективе. После этого последовали долгие минуты ожидания. Звук стучания колес все усиливался. Напряжение росло. Если это орки, обороняться будет чертовски сложно — наши укрепления могут выдержать лобовую атаку, но вот фланговую уже никак. «Спокойно, Рингер. Тут целая тысяча гвардейцев и три тысячи СПО-шников. Нас не так просто взять…» — говорил я себе, но сердце все равно продолжало стучать так, будто было готово выпрыгнуть из груди. Лишь где-то через полминуты далеко на горизонте я смог разглядеть силуэт поезда, ехавшего прямо по нашим путям. — Всем отбой, — вдруг произнес сержант, неотрывно смотря в свой бинокуляр. — Это скитарии. — Славься Император… Похоже, подкрепления прибыли, — проговорил Вумбольт. Я также радовался тому, что сейчас к нам ехали именно скитарии, а не орки, потому смог спокойно выдохнуть и вознести благодарность Императору. Вскоре поезд медленно подъехал и остановился всего в нескольких метрах от нашего. Правда, меня немного удивляло то, что множество скитариев просто свисали с вагонов, прицепившись к ним, или же сидели на крышах. «Вряд ли бы так ради нас стали бы загружать поезд…» — подумалось мне. Что-то тут было не так. Еще больше подозрения стали разгораться, когда я посмотрел на сержанта. Он с кем-то говорил по вокс-связи. Вначале он просто был раздраженным и хмурым, но затем… Затем его лицо начало становиться по-настоящему жутким. Я даже не мог описать подобное — это было чем-то средним между гневом, злостью, яростью и ненавистью, которые сдерживались неимоверной силой воли. Смотреть на нашего командира в тот момент было страшно. Буквально. — Все по вагонам. Живо, — сказал наконец-то Гингаш спустя несколько минут. И сказал он это таким холодным и злым голосом, что мой страх касательно всей нашей ситуации стал еще сильнее. Что вообще могло произойти, чтобы сержант вдруг стал вот таким? — Сэр, позвольте спросить? — отважился спросить я, видя, что все остальные не сильно хотели задавать такие вопросы сержанту, пока он был в таком состоянии. Сержант просто посмотрел на меня и ничего не ответил. Сразу стало понятно, он ждет моего вопроса. — Что произошло? Сержант отвернулся, но при этом остался стоять на месте — как будто думал над тем, отвечать мне или нет. Но затем он все же вновь повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза холодным, пробивающим прямо до дрожи, взглядом. — Кузня уничтожена. Мы отходим.Позже, в тот же день. Штаб. Полковник Верманд Шеркин.
Новость об уничтожении кузни прозвучала из голосового модулятора магоса Финцельда убийственно. Когда он произнес эту новость, в штабе воцарилась такая тишина, которой я ни разу за всю свою жизнь не слышал. Затем пришло полное осознание того, ЧТО произошло, и внутри себя я почувствовал самое настоящее опустошение. Произошло то, чего я боялся больше всего во время всей этой кампании. Кузня «Тамволь» пала. Орки настолько сильно продвинулись в штурме, что у Адептус Механикус осталось лишь два варианта: сражаться до последнего и отдать кузню оркам или отступить и уничтожить ее полностью. Они выбрали последний. Я понимал, что это было единственно правильным решением, но едва ли мог взять себя в руки. Получалось, что все было напрасным. Все эти недели, проведенные тут, все эти бои, все эти жертвы — все было напрасно. Что бы мы ни делали на этом острове, как бы ни старались, мы проиграли. Кузня уничтожена. Взорвана собственным термоядерным реактором. «Столько жертв… Столько жертв напрасно…» — спрашивал я себя, выкуривая очередную сигарету, пока в штабе висела абсолютная тишина. За все время боев наши потери составили больше пяти тысяч солдат. Казалось бы, это немного, если сравнивать с битвами, где имперская гвардия теряла миллионы солдат в битве с еретиками и ксеносами, но при этом я понимал, что это не просто цифры. Это верные слуги Бога-Императора, чья жертва теперь была едва ли не напрасной. Лишь спустя несколько минут шок и апатия сменились гневом. Да, мы проиграли. Да, ксеносы оказались сильнее. Но это был не повод опускать руки! У нас был полк имперской гвардии, скитарии и войска СПО, а это значило, что мы можем отомстить за это поражение и за всех погибших солдат! «И мы отомстим! Ибо так велит Император!» — грозно сказал я сам себе. После этого весь наш штаб начал пытаться разобраться во всей той ситуации, что сложилась на данный момент. А ситуация была скверная. Передислокация войск гвардии и СПО по железным дорогам серьезно застопорилась вследствие умелых действий орков, использовавших партизанские методы и свое преимущество в мобильности. Что еще хуже, многие части оказались буквально отрезаны от нас вследствие поломки поездов или разрушения путей. Некоторые смогли отступить в шахтерские населенные пункты, но остальным приходилось держать оборону просто в чистом поле, уповая на подкрепления. Послать им на выручку решили скитариев на уцелевших поездах, чтобы использовать те в качестве тягачей, благо еще ни один поезд не сошел с рельс, чему я был несказанно рад. Тут, однако, возникал резонный вопрос — куда именно войскам двигаться? И на вопрос ответа пока что не было. — С одной стороны, — начал Себастьян, — количество орков, переживших взрыв кузни, оказалось достаточно большим, чтобы представлять угрозу для наших частей. С другой же стороны, наши части уязвимы, только пока растянуты вдоль железных дорог. Потому, я считаю, необходимо в срочном порядке перегруппировать войска. Вопрос лишь в точке общего сбора, достаточно безопасной для такого количества войск. Южный плацдарм более чем подходит для этих целей. — Лично я считаю, нам нет необходимости отступать сразу на южный плацдарм, — высказал свои идеи майор Лекрим. Он и все его гвардейцы уже успели прибыть на остров, однако пока что они были в резерве: я прекрасно понимал, что им необходимо хоть немного отдохнуть. При этом он, как и все остальные офицеры, имел право высказывать свои идеи. — Насколько я понял, у нас есть возможность занять оборону между западным побережьем и Сентикритским заливом. В этом месте суша достигает в ширину всего шестьдесят пять километров. Если занять оборону там, то получится сдерживать орков на достаточно узком участке фронта и, что также важно, сохранить всю южную часть острова. Сам залив они смогут преодолеть только через единственный железнодорожный мост, который можно оборонять незначительными силами или вовсе взорвать. — Позвольте с вами не согласиться, — прозвучал низкий, хриплый, но очень даже четкий голос майора Монтиаса. — На том участке, что вы предлагаете занять, нет ничего, кроме степи и нескольких железнодорожных путей. Более того, на постройку необходимых укреплений необходимо время, которого может и не быть. И еще у нас возникли большие проблемы с передислокацией войск на север вследствие действий орочьих мобильных групп. Мы не успеем построить необходимые оборонительные рубежи. Не в данной ситуации. — То есть вы все же согласны с идеей майора Веркиса, я правильно вас понял? — внезапно прозвучал голос комиссара Валианта, решившего, к моему вящему неудовольствию, присутствовать на этом собрании. И ладно бы только это, он все же решил высказать свое неимоверно важное мнение. От этого невольно вспоминались те редкие собрания, на которых присутствовал Мерцелиус — если он что-то и говорил, то разве что задавал обычные вопросы, а в остальное время просто молчал, что меня и всех остальных офицеров более чем устраивало. — В данной ситуации, господин комиссар, — ответил Гунарт, — у нас нет возможности организовать оборону по плану, предложенному майором Лекримом. — В данной ситуации, майор, — произнес Валиант своим странным голосом, который пытался быть жестким, металлическим и холодным, но все еще не доходил до нужной интонации. Опыта не хватало. — Нам необходимо предпринять решительные меры по пресечению продвижения орков вглубь острова. И для этого план майора Лекрима прекрасно подходит. — Комиссар Валиант, — произнес магос Финцельд, чем сразу же обратил на себя внимание слегка удивленных офицеров. Даже я удивился, так как совсем не ожидал, что он сейчас начнет говорить. — Довожу до вашего сведения, что остров Сентикрит является суверенной территорией Адептус Механикус. Все военные операции, проводимые на его территории любыми другими войсками Империума, должны получить окончательное одобрение со стороны высшего техножречества Адептус Механиус или его уполномоченного представителя, каковым я и являюсь. План майора Лекрима не принимается вследствие его нерациональности в данной ситуации. В штабе повисла тишина. Валиант смотрел на техножреца с едва ли скрываемым удивлением — он совсем не ожидал, что магос пойдет против него. Остальные находились примерно в таком же состоянии. Я же внутри себя благодарил всеми словами, какие только знал. Зная этого комиссара, спорить с ним пришлось бы долго и муторно, а это значит, что проблем избежать не вышло бы. — Гм… Я вас понял, магос. Благодарю за разъяснения, — подавленным голосом проговорил комиссар. Этот удар был для него достаточно сильным. — Каковы ваши предложения, магос Финцельд? — спросил я напрямую, понимая, что у техножреца уже может быть составлен план действий. — В данной ситуации я предлагаю организовать круговую оборону каждого населенного пункта по отдельности и патрулирование путей сообщения. Это позволит избежать существенных потерь, а также возобновить добычу ресурсов для их дальнейшего использования планетарной промышленностью. — Магос Финцельд, позвольте задать вам вопрос, — заговорил губернатор Ориси, чья мерцающая зеленоватая голограмма светилась справа от меня. После всех случившихся событий он решил лично связаться со мной и присутствовать на этом собрании. К счастью, все это время он молчал, чему я был несказанно рад — обычно люди его статуса пытались всегда встревать не в свое дело, однако он все же был бывшим лорд-генералом Астра Милитарум, а значит, знал, что этого делать не стоит. Скорее всего, именно это также позволило ему принять новость об уничтожении кузни «Тамволь». Я ожидал чуть больше реакции, нежели холодное: «Я вас понял, полковник». Сразу было видно, что этот человек совсем не изнежен властью и в нем еще сохраняется военная выправка. — Да, губернатор Ориси, — сухим голосом проговорил техножрец. — Какие силы вам понадобятся для осуществления этого плана? — судя по лицу и голосу губернатора, он прилагал достаточно большие усилия, чтобы сдержать бушевавшие внутри эмоции. Его можно было понять: потеря такого огромного производственного комплекса была сильным ударом по всей планете. — Минимально необходимое количество солдат оценивается в пятьдесят тысяч. Оптимальное количество солдат оценивается в восемьдесят тысяч, — все таким же неизменным синтетическим голосом проговорил магос. — И какие именно войска должны будут предоставить подобные силы? — Планируется использование всех уцелевших войск скитариев, дислоцирующихся на острове Сентикрит, а также передислокация дополнительных войск с континента, — продолжал вещать техножрец. — Я вас понял, магос. Однако проблема в том, что необходимо задуматься и о нанесении ответного удара по оркам, раз они потеряли существенные силы на кузне. И насколько я понимаю, имперской гвардии будет нелишней помощь скитариев, — сказал губернатор, посмотрев прямо на меня. Я же, вместе со всеми своими офицерами, был немало удивлен такому заявлению. — Губернатор Ориси, — сразу же сказал я, также смотря губернатору прямо в глаза. Его взгляд хоть и был достаточно твердым и давящим, но на меня не действовал: я и не таким людям в глаза смотрел. Да и мысль о том, что я ему никак не подчиняюсь, все же придавала мне сил. — При всем уважении к вашему боевому опыту, задумываться над наступлением все еще преждевременно — остров Сентикрит все еще под угрозой захвата и следует вначале решить эту проблему. — Полковник Шеркин, не следует преувеличивать угрозу, нависшую над островом, — ответил мне губернатор. — К тому же у меня есть предложение, которое, как я считаю, достаточно рационально в данной ситуации. Защитой острова Сентикрит могут заняться Силы Планетарной Обороны под командованием генерала Онгакрона. Думаю, с защитой небольших поселений они справятся. А силы Имперской Гвардии и Легио Скитариев начнут наступление на юг с целью полномасштабной зачистки оккупированных территорий. Слова губернатора заставили меня задуматься. Если сделать все так, как он предложил, то план выглядел уже вполне выполнимым. СПО вполне себе могли справиться с гарнизонной, по сути, работой, в то время как мы вместе со скитариями начнем контрнаступление. Да, то, что губернатор вот так внаглую предлагает свои идеи на военных собраниях, было не очень хорошо, но я к этому относился спокойно. Он, во всяком случае, разбирался в военном деле, а не встревал в разговоры офицеров с требованиями идти в наступления в самые короткие сроки, даже не ознакомившись с положением дел на фронте. Я с таким уже встречался, и тогда приходилось ставить слишком много о себе возомнивших дворян на место, идя на конфликт. Хвала Императору, что тут ситуация кардинально отличалась. — Губернатор Ориси, я напомню вам, что Силы Планетарной Обороны Акитос Прайм продемонстрировали крайне низкий коэффициент эффективности, — проговорил магос, также смотря на губернатора, даже повернув в его сторону голову. Выглядело это крайне необычно — к своему удивлению, я заметил, что техножрец вообще никогда не шевелился во время разговоров и больше напоминал статую в алом балахоне, а тут прямо-таки решил играть в гляделки с губернатором. Может, это была своеобразная демонстрация эмоций со стороны техножреца или как минимум демонстрация важности собственного заявления, что он ради подобного даже головой зашевелил. Подобное было ведомо лишь ему и самому Императору. — Я понимаю, магос Финцельд. Однако я считаю, солдаты СПО справятся с обороной ваших поселений. К тому же в действиях СПО по большей части виноваты офицеры среднего и старшего звена, которые не проявили должного усердия при подготовке войск несмотря на мои старания в военных реформах еще до вторжения. И многие из них, насколько мне уже известно, понесли должное наказание за свою некомпетентность благодаря усилиям комиссаров Пятнадцатого Верлонского Полка, — от подобных слов комиссар Валиант прямо расцвел: выпрямился, вскинул подбородок и посмотрел на губернатора таким гордым взглядом, каким смотрит какой-нибудь рядовой, когда его генерал награждает медалью. «Император милостивый, насколько же он молод для этой должности…» — подумал я в очередной раз. Единственной причиной, по которой он оказался здесь, была смерть Мерцелиуса. Так-то он должен был продолжать сидеть в младших комиссарах и набираться опыта. Да, сам Мерцелиус тоже ветераном не был: за его плечами, насколько я знал, было лишь подавление небольшого восстания еретиков и на своей должности он оказался из-за смерти своего наставника, Шинвулта Ариганта, но все же у него было куда больше сдержанности. — Губернатор Ориси, вы гарантируете, что Силы Планетарной Обороны справятся с поставленными задачами вследствие кадровых изменений в офицерском составе? — задал вопрос Финцельд, хотя понять то, что это именно вопрос, было не просто, так как техножрец практически не изменял интонации, из-за чего его вопрос мог показаться утверждением. К счастью, я за свою жизнь общался с техножрецами достаточно, чтобы различать их речь. — Да, магос Финцельд, — почти сразу же ответил губернатор, и в его голосе я явственно слышал решительность. Он не пускал слова на ветер. Он действительно собирался всерьез заняться этим вопросом. — Тогда я согласен с предложенным вами планом, — произнес техножрец. Меня, правда, немного удивляло то, что он вот так просто согласился с этим. Обычно Адептус Механикус очень рьяно оберегает свои территории, а тут Силам Планетарной Обороны дали добро на то, чтобы занять абсолютно все поселения на острове, пока скитарии, наоборот, его покинут. Я лично думал, что это как минимум странно. Однако, может, Финцельду уже было плевать на весь остров Сентикрит, а может, он не был таким уж рьяным территориальным собственником — лишь Император тут мог разобраться. — Хорошо, магос Финцельд. А теперь я бы хотел обратиться к вам, полковник Шеркин, — произнес губернатор, повернувшись ко мне головой и вновь посмотрев прямо в глаза, вновь безрезультатно пытаясь подавить меня взглядом. — Согласны ли вы с таким планом действий? — Да, губернатор Ориси. Ваш план разумен, но теперь нам необходимо действовать быстро. Нам неизвестно, выжил ли лидер орков. Если да, значит, они уже начали перегруппировку войск и готовят следующее нападение. Нам необходимо как можно быстрее спланировать и начать контрнаступление. — Хорошо, полковник Шеркин, — ответил губернатор. — Я прикажу маршалу Монларту прибыть в ваш штаб для дальнейших координаций действий войск СПО с вашим полком и Легио Скитариев. Они смогут оказать вам поддержку в последующей операции. — Благодарю, губернатор, — коротко произнес я, понимая, что к нам прибудет еще несколько высших офицеров СПО, с которыми мне придется общаться. «Мне будто Онгакрона не хватало…» — подумал я, посмотрев на генерала, который всем своим видом показывал, как ему не нравится эта новость. Этому удивляться не стоило — к нам прибудет его непосредственное начальство и ему придется работать с этим начальством напрямую, а это, как я сам знал, всегда нервирует. После всего этого состав собрания немного изменился. Губернатор попрощался с нами и отключил связь, а комиссар Валиант направился по своим делам — продолжать масштабную чистку в рядах СПО, которая, к моему удивлению, получила похвалу от губернатора. Это было как минимум странно, но пока что этот вопрос меня не волновал. Потому мы приступили к более важным вещам — планировать масштабную операцию по уничтожению орков. Может, кузня и была уничтожена — война все еще продолжалась. И нашим долгом было в ней победить, несмотря ни на что.Спустя шесть дней. Неизвестный остров. Где-то вблизи острова Сентикрит. Комиссар Августин Мерцелиус.
Плот удалось построить за восемь дней напряженной работы. Он был сделан из тридцати стволов небольших деревьев, которые удалось спилить с помощью ножей, туго связанных лианами. К счастью, на первых испытаниях он не разваливался и не тонул под нашим весом, а потому вполне себе годился для того, чтобы переплыть с острова на остров. Основной проблемой стали весла — их пришлось делать из двух V-образных палок, на которые мы нацепили большое количество плотных листьев и лиан. Листья эти были достаточно прочными, потому они вполне себе подошли для подобного. В итоге мы все же были готовы. План был не ахти: попытаться доплыть до ближайшего острова, потом еще до одного, и так до тех пор, пока не найдем заселенный людьми остров или хотя бы не встретим какую-нибудь лодку с людьми. Другого нам, по сути, ничего не оставалось. — Император, всевидящий и милосердный. С благими помыслами просим мы Тебя: помоги слугам Своим преодолеть трудности, что встали на нашем пути. Сохрани жизни наши, дабы мы вновь продолжили борьбу с врагами Твоими. Не оставь нас в час нужды, ибо лишь на Твое благословение мы можем молиться. И да славится Имя Твое во веки веков. Как только Нирт закончил молитву, я открыл глаза и вместе с остальным направился к плоту. По весу он был достаточно тяжелым, потому приходилось прикладывать немалые силы. Поднесли мы его к куче всех тех скудных запасов, что у нас были в наличии: запасы птичьего копченого мяса и яиц, а также мое кожаное пальто, переделанное с помощью лиан под бурдюк для воды. Как-никак, пресная вода в открытом море лишней не будет. За пару минут мы донесли плот до воды и начали отталкивать его от берега, перед этим сняв с себя обувь: не следовало ее мочить еще раз. Сперва было сложно преодолеть рубеж, где волны начинали опрокидываться вперед, превращаясь в бурлящую массу. Кое-как, но у нас это вышло, при этом намочив все, что было на плоту, тут уж по-другому не получилось бы. Затем приходилось сопротивляться каждой волне, которая поднимала и нас, и плот слишком высоко, из-за чего мы едва ли не теряли его из рук. И только когда воды нам всем было уже по грудь, мы поняли, что волны тут достаточно маленькие, чтобы мы могли отгрести с помощью наших импровизированных весел. Первым на плот залез Нирт, после него Аскирт, и только потом я. Прыжок, подняться на руках, закинуть ногу и перевернуться боком прямо на плот — сделать это было не сложно, пускай с мокрой одеждой было ощущение, что на мне килограмм десять лишних нацепили. К нашему счастью, как и в прошлые, пробные разы, плот не перевернулся и не потонул, а потому все было пока в порядке. И я очень надеялся, что так оно и будет. — Так, парни, — сказал я, беря весло. — Пора начинать. Грести троим было слишком неудобно — два гребца на одной стороне и один на второй заставляли плот вертеться и поворачивать, потому мы решили сделать по-другому. Вначале гребли двое, а один отдыхал. Потом, через час, одного заменял тот, что отдыхал, а второй работает еще час и потом заменяется тем, кого заменили до него, и так по кругу. Выходило, что каждый из нас два часа работает и один час отдыхает, что было вполне нормально — работать до изнеможения не стоило, так как выдохнуться в открытом море было не очень радостной перспективой. К тому же кто-то должен был следить, чтобы ничего из наших запасов не упало в воду, и смотреть по сторонам в поисках кораблей — если вдали появится корабль, нам придется внимательно за ним смотреть, чей он. Первым стали работать я и Аскирт. Взяв по веслу, мы начали грести. Давалось это нелегко, но мало-помалу плот двигался по водной глади. К сожалению, двигался он очень медленно. Казалось, что мы вообще не двигаемся, и лишь изредка поворачиваясь, я все же видел, что остров, ставший нашим временным убежищем, все же медленно, но верно отдаляется от нас. «Сука, а это сложнее, чем я рассчитывал…» — думал я, в очередной раз толкая весло через воду. Нет, я знал, что будет непросто, но не ожидал, что все будет настолько сложно. Руки и так уже отваливались, а до перерыва было еще больше часа. Но как бы тяжело ни было, мы не останавливались, потому что понимали: другого выхода у нас уже нет. Или греби, или лежи на плоту и молись в надежде, что поможет. Только вот было очевидно, что молитвы тут не помогут. Часа через четыре мы отдалились достаточно, чтобы сказать: половина пути пройдена. — Давайте, парни. Поднажмем, — проговорил я, пытаясь справиться с одышкой. Руки и спина уже просто отваливались, несмотря на то, что я уже отдыхал, в горле сушило, пот лил, словно из ведра, а солнце нещадно палило сверху. Страшно хотелось пить, но воду решили экономить — неясно было, сколько мы еще пробудем в море. Но старания были не напрасны — мало-помалу остров, к которому мы плыли, становился все больше и больше. Вот уже можно было различить впереди не зеленый фон над голубым морем, а темно-коричневые деревья с зелеными листьями. Вот уже волны начали едва заметно приподнимать нас, относя к берегу, чем неслабо нам помогали. И вот, наконец-то, настал тот момент, когда мы все же решили попробовать спуститься в воду, чтобы достать ногами дна. Первым пошел я и почти сразу же чуть не ушел с головой под воду — под собой я не чувствовал никакого дна. — Проклятье… — сказал я, держась за плот, чтобы голова находилась над водой. — Надо еще подплыть… Взбираться заново я не стал и теперь плыл в сторону берега, держась за плот и одновременно пытаясь нащупать дно кончиками ног. «Ну давай, давай же… Где ты там, сука?» — думал я про себя, плывя все дальше и дальше. Так продолжалось еще где-то полминуты, пока вдруг моя нога не дотронулась до твердой, сыпучей поверхности. — Есть! Парни, есть дно! — сказал я. Не став долго ждать, оба СПО-шника прыгнули в воду, после чего мы все втроем стали толкать его, при этом идя по дну. Дело пошло намного быстрее. Плот был намного легче в воде, потому уже через пару минут мы все же вышли из воды, вытащив плот на сушу. Дело было сделано. — Добрались, — сказал я, рухнув на песок. Ноги руки и спина болели невыносимо, из-за чего единственное, чего я хотел сейчас, это поспать. Но я отлично понимал — спать еще рано. — Хвала Императору… — произнес Аскирт. — Получилось. — Пару минут отдохнем… И идем дальше. Надо спрятать плот, — произнес я. Следовало как можно скорее отнести плот в лес, чтобы в случае чего орки не нашли его. Да, если они тут будут, то увидят наши следы, тут уж ничего не поделаешь, но будет совсем невесело, если они найдут наше единственное средство передвижения по воде, которое мы с таким трудом построили. Кое-как, но нам это удалось сделать. Затащив плот в лес и прикрыв листвой, мы направились в разведку — следовало понять, где мы оказались. Шли так же, как и в прошлый раз — по границе леса и пляжа, чтобы не оставлять лишних следов и иметь возможность быстро спрятаться. После пяти часов мы поняли, что остров достаточно большой и, скорее всего, вытянутый — за все время линия пляжа никуда не заворачивала, даже плавно. Однако самой большой нашей находкой был скальный пляж. Если быть точнее, то была скальная гавань, наполненная камнями различного размера, что торчали из воды — то всего лишь на десяток сантиметров, то на добрые пару метров. Но самым главным было то, что среди этих скал плавала рыба, причем довольно крупная, а это значило для нас источник пищи. А если там еще удастся найти моллюсков, водоросли или икру, это будет и вовсе прекрасно. В остальном же остров оказался непримечательным и, что еще важнее, необитаемым. Следов орков мы тут также не нашли. Но вот еще через час беспрерывной ходьбы мы неожиданно услышали по-настоящему страшный звук, пугающий до кончиков пальцев. Позади нас прогремел гром. Развернувшись на все сто восемьдесят, мы все втроем увидели гигантское черное облако, которое резко контрастировало на фоне голубого безоблачного неба. — Тайфун… Император милостивый, это тайфун! — проговорил Нирт с нескрываемым страхом и даже ужасом. — Похоже, сезон штормов начался, — продолжил Аскирт. — Хвала Императору, мы успели добраться до суши. — Надо спрятаться в лесу, — заявил я. — Тайфун направляется к нам. Спорить никто не стал, потому весь наш отряд быстрым темпом направился в лес, пытаясь прорваться через густые заросли. Идти далеко мы не стали, чтобы в случае чего не заблудиться, потому устроились под толстым высоким деревом, чья крона вообще не пропускала солнечного света. То, что нужно, чтобы не мокнуть под дождем. Затем мы решили обследовать окрестности на наличие чего-нибудь ценного или опасного, но ни того, ни другого мы не нашли, потому мы быстро выкопали небольшую яму, в которую должна была собраться дождевая вода, и сели отдыхать в приятном прохладном тенечке. Поначалу я просто наслаждался лесной тишиной, прерываемой пением птиц и далеким шумом волн. Но вскоре я стал замечать признаки надвигающегося шторма. Раскаты грома становились все громче. Огромные стаи птиц пролетали над нами, поднимая невообразимый вой. А ветер постепенно крепчал, раскачивая листву. Но самым пугающим моментом стало то, как практически в один миг все вокруг потускнело — тучи закрыли собой солнце. — Скоро начнется… — пробормотал Аскирт, смотря наверх, хотя увидеть там что-то, кроме листвы, укрывающей нас, было нельзя. — Император, Бог наш Единый, Восседающий на Троне, Всевидящий и Всезнающий, упаси рабов своих от бури, что надвигается на нас, — начал бормотать Нирт, сложив руки аквилой. Я уже успел понять, что он чертовски религиозный человек. Хотя удивляться этому не следовало — жители деревень и в моей жизни отличались намного большей религиозностью, что уж говорить про Империум. Решив не привлекать лишнего внимания парней, я также сложил руки аквилой, закрыл глаза и начал ждать. Первые капли дождя упали примерно через полчаса. Вначале они лишь слегка били по верхним листьям, не долетая до нас. Но довольно быстро все переросло в ливень, от которого даже густая крона над нами не спасала полностью. Ветер усилился настолько, что толкал листья с громким воем. А каждый удар грома и вовсе был оглушителен. Я же просто сидел, молча наблюдая за каплями дождя, что просачивались сквозь листву, и предавался воспоминаниям. Дома я не любил дождь. Холодный, мокрый, противный — он не вызывал у меня никаких положительных эмоций. Однако его любила Лена. Ей просто до безумия нравилось гулять под ним без зонта, и плевать, что вся одежда потом мокрая. И я, не имея особо другого выхода, так же шел гулять с ней под дождем, искренне недоумевая, что в падающей с неба воде может быть прекрасного. Правда, стоило признать, что после прогулки мы вместе грелись в горизонтальной плоскости, но то уже было совсем другое. «Как же я скучаю по тебе…» — думал я, чувствуя подступающий ком к горлу. Я постоянно пытался отвлечь себя от этих мыслей, особенно работой, но факт оставался фактом — смириться со своим положением я так и не смог. Мне не хватало ее, моей первой и настоящей любви. Она всегда меня понимала, в отличие от остальных, всегда знала, что и когда говорить. Но самое главное было в том, что она не была испорчена обществом — ей было плевать на Инстаграм, айфоны, дорогие шмотки и клубы. В человеке ей всегда была интересна душа, и во мне она однажды увидела что-то, что ее зацепило. А теперь ее со мной не было. И не будет никогда. «За что мне все это? Что я такого сделал?» — спрашивал я неизвестно у кого. Я просто не понимал, для чего я здесь. Ведь я не космодесантник, не инквизитор и не какой-то сверхважный персонаж со знанием будущих событий. Я один из бесчисленных винтиков чудовищной военной машины Империума. Я ничего не в состоянии изменить. И что же тогда получается? Что это просто случайность? Что каким-то неведомым образом моя душа попала в варп и очутилась здесь? Неужели в моем попадании вообще нет никакого смысла, и я очутился здесь просто потому, что именно мне не повезло? Сколько бы я себя ни спрашивал, ответа у меня не было. Как и желания здесь оставаться. В чем смысл терпеть все это? В чем смысл цепляться за жизнь, которая приносит только страдания? Я уже думал над тем, чтобы вышибить себе мозги болт-пистолетом, но каждый раз сама мысль об этом мне была противна. Не было во мне силы покончить с собой. Я все равно цеплялся за жизнь, какой бы ужасной она ни была — инстинкт самосохранения никак меня не отпускал. «Будь, что будет…» — в который уже раз говорил я себе. Ведь по сути, выживать ради того, чтобы дождаться следующего дня — это все, что мне оставалось. Буря не прекратилась ни через пять часов, ни через десять. Ночью никому из нас заснуть не удалось — капли дождя, вечно падающие на голые участки кожи, постоянно держали в напряжении и одергивали от любых попыток расслабиться, как небольшие разряды тока. Лишь под утро ветер и дождь начали стихать, пока наконец-то не прекратились полностью. В небе вновь засияло солнце, чьи лучи пробивались сквозь множество облаков, в то время как сплошное черное облако уходило вдаль. Набрав быстро воды, что скопилась в яме, и очистив ее таблетками, мы легли наконец-то спать, так как буквально вырубались и не были в состоянии что-либо делать. Поспать удалось достаточно долго — к тому времени, как мы проснулись, солнце уже начало опускаться. Недолго думая, мы решили продолжить исследование острова, так как нам все еще необходимо было визуально обнаружить другие острова и определиться, куда плыть дальше. — А это еще что за хрень? — где-то через час проговорил Аскирт, который шел во главе колонны. И его удивленный голос мне сильно не понравился. Посмотрев вперед, я и сам удивился. Впереди, на краю пляжа, лежала небольшая перевернутая вверх дном металлическая лодка метров десять в длину. — Похоже, выкинуло во время бури, — предположил Аскирт. — Да, и похоже, что это орки, — продолжил я мысль сержанта. — Только они додумаются плавать на таком во время шторма. От подобной мысли мне стало действительно страшно. Если орков выбросило на остров, значит, дела наши стали очень плохи. «Только этого нам не хватало…» — Может, осмотрим его? — предложил Нирт. — Вдруг там оружие… — Идея хорошая, — согласился с ним сержант. — Комиссар? — Можно. Но приготовьте ножи. Там могут быть орки, — приказал я, доставая свой боевой нож, который все еще был у меня. Повезло еще, что орки его не нашли, когда обыскивали мое бессознательное тело. Парни также достали свои ножи, и мы все вместе начали осторожно приближаться к перевернутой лодке. Я отлично понимал — это чертовски опасно. Даже один орк может представлять для нас огромную угрозу. Да, все вместе мы сможем завалить своими ножами одного зеленокожего, и то не без труда, но что, если у него будет огнестрел? Тогда нашим единственным шансом будет убежать в лес и скрыться в нем. А вероятность того, что в этой лодке мог быть живой орк, была, по моему мнению, совсем не нулевой. Эти твари неимоверно живучи и пережить шторм в такой лодке вполне могли. С каждым шагом вперед я чувствовал, как сердце стучит быстрее, а руки начинают дрожать. Что, если там действительно живой орк? Сможем ли мы с ним справиться обычными ножами? Сможем ли мы пробить ими его кожу и ранить достаточно, чтобы он хотя бы ослабел? Ответов на эти вопросы у меня не было. И это добавляло страха мне. Приблизившись к лодке, я быстро осмотрелся. На песке никаких следов не было. Значит, лодку никто не покидал, а это, в свою очередь, значило лишь одно из двух: либо орков на лодке нет вообще, либо они все еще там. Однако проверить лодку все равно нужно было — там могло оказаться что-то полезное. Нам был полезен любой хлам, а орки были готовы с превеликим удовольствием его тащить к себе. Сама лодка была в плачевном состоянии. Ее мостик представлял из себя уже скомканную металлическую конструкцию, воткнутую в мокрый песок, а на днище виднелась большая трещина, будто бы металлический корпус просто порвался, как ткань одежды. Чтобы осмотреть палубу корабля, пришлось немного нагнуться. Почти сразу обнаружился люк, ведущий во внутрь корабля, из которого сочилась какая-то черная вязкая жидкость. — Так, я пошел, — произнес я. Идти туда мне совсем не хотелось, но и приказывать кому-то из парней туда идти, ссылаясь на то, что я комиссар, я не стал. Не стоило портить с ними отношения, да и сама мысль об этом казалась мне… противной. — Если что, только крикните, — сказал Аскирт серьезным голосом. Сомневаться в нем не приходилось: он придет на помощь, как и Нирт. И стоило признать, что это хоть и немного, но успокаивало. Выдохнув, что называется, для храбрости и ухватившись крепче за нож, я нагнулся почти до самого песка, пролез чуть больше метра на корточках и оказался рядом с люком. Пальцем взял немного этой черной жидкости и понюхал ее. Это было однозначно машинное масло или что-то похожее. Привстав, я оказался уже внутри самого корабля. Благодаря свету из самого люка и трещине в днище мне удалось быстро рассмотреть все, что было внутри. Тут находилось множество емкостей: от небольших металлических ведер или обрезанных огнетушителей до больших топливных бочек с имперской символикой. Все они были разломаны и истекали все тем же маслом. По всей видимости, орки использовали этот кораблик для перевозки ГСМ, но оказались застигнуты врасплох штормом и оказались выкинуты им сюда. Но внезапно, сквозь звук волн, что плескались под люком, я расслышал еще один звук. По-настоящему страшный звук. Вздохи. Тихие, едва слышимые, с небольшой хрипотцой. Кое-как приглядевшись вглубь корабля, я заметил его. Вся его туша была покрыта толстым слоем черного масла и придавлена треснувшими бочками — именно поэтому я вначале его не заметил. Но теперь мне стало по-настоящему страшно. Это был живой орк. И раз он жив и просто без сознания от оглушения, значит, он вскоре очнется и начнет блуждать по острову как минимум в поиске еды. И для нас будет совсем плохо, если в этом лесу будет гулять зеленокожий, который в любой момент мог выследить нас и напасть, чтобы затем полакомиться нашим мясом. Нет, такого нам не надо было. Стоило разобраться с этим прямо сейчас. Вновь опустившись на колени и просунувшись под корпусом лодки, я посмотрел на парней и приложил указательный палец к губам, показывая, чтобы они не шумели — хрен его знает, насколько сильно орк оглушен. Он мог так пролежать еще сутки, пока рана не восстановится, а мог очнуться от громкого голоса над ухом. Парни от такого сразу же напряглись, в их глазах промелькнул страх — они поняли, что я имею в виду. Вернувшись к люку, тихо взобравшись к нему и встав на ноги, я начал как можно аккуратнее подбираться к лежащей туше. Каждый шаг давался с трудом — ноги так и норовили соскользнуть из-за масла. Хуже того, пол, который раньше был крышей, сейчас был под наклоном, что еще сильнее усложняло ходьбу. Подойдя вплотную к лежащему орку, я осмотрел его. Рядом с ним лежал лазган, также измазанный в масле. На поясе у ксеноса висел топор, представлявший собой палку с большой грубо выкованной металлической пластиной, три консервные банки, явно являвшиеся гранатами, и достаточно толстый обрез, напоминавший больше водопроводную трубу с курком, спусковым крючком и прикладом. Почти сразу же возникла мысль взять лазган и выстрелить орку в голову, но ее я сразу же откинул — не хватало еще поджечь все масло в трюме. Идея с обрезом была также отвергнута — мало того, что и он мог превратить это кораблик в факел вместе со мной, не факт еще, что он выстрелит нормально или выстрелит вообще в моих руках. С орочьей техники станется действовать не так, как задумано. Своим собственным ножом тоже было мало шансов — я сильно сомневался, что у меня получиться убить им орка. Еще был вариант выдернуть чеку от гранаты и убежать, но тут снова все упиралось в то, что это — орочья кустарщина, да и привлекать внимание взрывом целого корабля с ГСМ не стоило, ведь хрен его знает, сколько еще орков было выброшено на остров прошедшим штормом. Потому выбор остался один: орочий топор. По виду он был явно тяжелый, а значит, его вес придаст удару достаточно силы. Если бить точно в горло, то, возможно, получится сразу же перебить ему жизненно важные артерии или позвоночник. От подобного даже орку не выжить. Вновь собравшись с силами, я начал осторожно доставать топор из кожаной лямки на поясе, при этом постоянно смотря на уродливую, измазанную маслом морду зеленокожего на тот случай, если он начнет просыпаться. «Давай, давай, давай…» — говорил я про себя, обращаюсь к этому топору, который медленно двигался сантиметр за сантиметром. Иногда он застревал в лямке, из-за чего топор начинал оттягивать ее, а за ней и пояс. В такие моменты сердце пропускало удар и приходилось помогать себе пальцами другой руки, что было крайне опасно, ведь во второй руке был нож, который держал на случай, если орк проснется. Подобное было хоть и не самой лучшей, но все же хоть какой-то гарантией. И вот, наконец-то, топор вынулся полностью и оказался в моей руке. Поднять его было достаточно сложно — по весу он был килограммов пять или шесть. Я уже достаточно устал для подобных тяжестей. Положив нож в карман, я встал в удобную стойку, взялся за топор обеими руками как можно крепче, поднял его над головой, вплотную к потолку, и посмотрел на орка, чтобы получше прицелиться. У меня был один шанс. Если попаду по горлу, то все будет кончено быстро, если попаду по голове, он может не только выжить, но и проснуться. Еще пару секунд. Руки немного правее, потом еще левее, снова правее. Вдох. Выдох. Удар. Лезвие со всей возможной скоростью врезалось в горло орка. Голова отсоединилась. Из раскрывшейся глотки хлынула темно-красная кровь. Глаза зеленокожего распахнулись, лицо перекосилось в гримасе явного удивления, рот раскрылся, обнажая кривые желтые зубы, тело вздрогнуло в конвульсии. Спустя мгновение глаза орка слегка двинулись и посмотрели прямо на меня. Последовала тишина. Орк продолжал смотреть на меня, но в нем уже не было жизни. Лишь из последних импульсов в мозге орк смог напрячь глазные мышцы и посмотреть на меня, своего убийцу, а затем испустить дух. — Получи, ублюдок… — проговорил я, чувствуя неимоверный прилив радости и удовольствия от содеянного. Я был рад убить ксеноса. И мне понравилось его убивать. Он это заслужил. Они все это заслужили. Все эти зеленые ублюдки заслужили смерти. За все то, что они сделали. Через несколько секунд я все же собрался с мыслями и начал действовать. Вначале забрал лазган, батарею к нему, топор, обрез, десять патронов и гранаты, после чего все выкинул наружу, позвав парней. Затем начал обыскивать весь трюм. В районе кормы обнаружился двигатель корабля, который просто вырвало с болтами из пола, являвшегося теперь потолком. Еще удалось найти ящик с протухшим, вонявшим гнилью и не понятно кому принадлежавшим мясом и треснувший бочонок с прокисшим пивом — явно запас провизии. Также тут были три трупа гречина, которые погибли из-за падения груза. Их даже добивать не пришлось. Один был раздавлен имперской бочкой и сплюснут в районе груди, у второго была вскрыта черепная коробка и его мозги успели вытечь, смешавшись с маслом, а у третьего позвоночник был выгнут назад градусов эдак на сто двадцать. Ничего больше ценного не нашлось. По всей видимости, если оно и было, то находилось на мостике и было смыто штормом. С другими членами экипажа, по всей видимости, произошло то же самое. Все же вряд ли этот орк плыл один. Решив, что уже все, я вернулся к парням, щурясь от яркого света: пока я лазал по кораблю, глаза успели хорошо привыкнуть темноте. — Там был орк? — спросил меня Аскирт, пытаясь очистить лазган от масла морской водой. — Да, без сознания. Теперь он не проснется, — произнес я, чувствуя внутри себя что-то похожее на гордость. Мне было приятно даже говорить о том, что я убил ксеноса. «Хвастовство — дело плохое…» — напомнил я себе, понимая, что мне действительно было приятно похвастаться, будто мне лет десять. Это было как минимум странно, но поделать я ничего не мог. — Вот и прекрасно, — сказал Аскирт, не отвлекаясь. — Император одобряет убийство ксеносов, — уверенно произнес Нирт, рассматривая обрез. — Ну и хреновина, конечно. Как из такого вообще стрелять можно? — Лучше пока не пробуй, — серьезно сказал я ему. — Шторм мог выбросить сюда и других орков, а если так, то выстрел их привлечет. — Понял, — ответил мне СПО-шник. — Хотя я даже не знаю, как его зарядить. — И с гранатами будьте аккуратнее. Орки знать не знают про технику безопасности, будьте уверены, — сказал я на всякий случай. Вскоре лазган был полностью вымыт, разобран, почищен, протерт, собран обратно и благословлен всеми молитвами духу машины, какие только знал Аскирт. Один пробный выстрел в сторону моря оказался успешен — лазган был в рабочем состоянии, а это значило, что у нас теперь было оружие, которым мы могли убивать орков. Это было хорошим подспорьем. В ходе последующей часовой прогулки мы обнаружили еще шесть трупов орков, которых выбросило на берег волнами. Их мы быстро обезглавили, но ничего полезного у них, к сожалению, не было. Но вскоре нашим глазам предстала довольно интересная картина. Идя у самой кромки леса, Аскирт смог разглядеть следы на песке. Это были отпечатки ног, что выстраивались в линию от места на берегу, где волны останавливались и уходили назад, в море, до самого леса, где углубления в песке сменялись вытоптанной травой и порезанной листвой. И следы эти были слишком большими, чтобы принадлежать человеку. Это значило одно: кто-то из орков все же очнулся и ушел от берега. И эта новость была по-настоящему плохой. Не став долго думать, мы решили возвращаться к своему плоту и плыть к ближайшему острову, который мы смогли разглядеть. Для этого придется проплыть вдоль берега достаточно долго, но с эту проблему мы быстро решили — с помощью длинных палок можно было толкать плот по дну и при этом находиться на достаточном удалении от берега, чтоб орки не смогли нас достать. Было понятно — времени на разведку уже нет. Если орки уже тут, значит, надо валить, и как можно быстрее. С одним орком еще удастся справиться, ну, ладно, с двумя или даже с тремя, если они не будут вооружены огнестрелом. Но что, если их уже с десяток? Тогда нам никак не справиться. Лучше уж бежать в море. В лесу нас найдут, тут уж нечего спорить, но вот на море мы имели преимущество в виде готового плавсредства и оружия. Пока что этого было вполне достаточно. «Хоть бы не нарваться…» — говорил я себе, внимательно смотря за лесом. Если оттуда кто-то вырвется, нам придется выбежать на пляж, заманивая врага на открытую позицию, и стрелять из лазгана. Нашим единственным шансом победить в такой схватке будет среагировать достаточно быстро и не дать застать себя врасплох. Но в тот самый момент, когда мы уже тащили плот к морю, в небе прозвучал странный гул. С каждой секундой он усиливался, становился громче. Лишь спустя минуту я смог его расслышать достаточно четко — это были реактивные двигатели. Чертовски знакомые реактивные двигатели. — Это шаттл! Вон он! — крикнул Аскирт, разглядев вдалеке над морем шаттл, что летел прямиком к нам. Почти сразу же я узнал в нем «Аквилу» со знаками различия Адептус Механикус. Положив плот на песок, мы стали ждать. Внутри начали бурлить противоречия. Не орки ли это летят? Они ведь наверняка могли ее захватить. Но думать долго не понадобилось. Шаттл начал сбрасывать скорость, а затем и вовсе завис над пляжем. Реактивная струя поднимала тучи песка, от которого пришлось прикрывать глаза руками. Спустя несколько секунд шаттл сел. Двигатели стали работать тише, но не остановились полностью. Аппарель сзади открылась, и оттуда вышла фигура в красном балахоне и с лазганом в руках. — Скитарии… — проговорил Аскирт. — Это скитарии! Это наши! Радости в его голосе не было предела, но я и сам едва сдерживался, чтобы не закричать от восторга. Это был самый настоящий скитарий, а это значило одно: помощь прибыла! Скитарий тем временем размеренными твердыми шагами, утопавшими в песке, подошел к нам и резко, без замедления, остановился в двух метрах ровно напротив меня. Наступило неловкое молчание. Солдат смотрел прямиком на меня и молчал, а я и не знал, что мне говорить. Выглядело это немного странно. — Августин Мерцелиус, — наконец-то проговорил он синтетическим голосом. — По приказу магоса Финцельда мы должны эвакуировать вас и ваших компаньонов. Согласны ли вы проследовать за нами для передислокации на территорию анклава Адептус Механикус «Остров Сентикрит»? — Д-да… — промямлил я, немного опешив от такого заявления. Неужели он считал, что должен спрашивать у меня разрешение на подобное? Звучало это как минимум чересчур. — Да, конечно! — Следуйте за мной, — произнес скитарий, после чего развернулся на все сто восемьдесят и направился к шаттлу. Секунду мы стояли, как вкопанные, пытаясь переварить услышанное. Затем, посмотрев друг на друга, быстро забрали мое пальто с водой, медикаменты и лазган, после чего почти что бегом направились за солдатом. — Хвала Императору! — крикнул Нирт, смотря на небо и сложив руки аквилой. На его лице сейчас была только безудержная радость. Аскирт радовался примерно так же, также шепча какие-то молитвы. «Наконец-то! Наконец-то!» — кричал я сам себе, приближаясь к шаттлу. Радости от всего происходящего моей не было предела. Внезапно скитарий остановился, поднял лазган в боевую позицию, развернулся в сторону леса и выстрелил. Все произошло настолько неожиданно и стремительно, что только после выстрела я остановился и посмотрел туда, куда он стрелял. Там, рядом с деревьями, я увидел тело орка без головы, что рухнуло на колени, а затем плашмя упало на песок. «Блять… Это было круто…» — сказал я сам себе, признавая, что я лично вообще не слышал, как этот зеленокожий приближается к нам. — Внимание. Обнаружено четыре вражеских сигнатуры. Расстояние шестьдесят метров и сокращается. Рекомендуется не вступать в бой и проследовать на шаттл. Слова скитария были настолько сухими, что казалось, будто бы он читает какую-нибудь инструкцию. Осмотревшись, я заметил еще четырех орков позади нас, что бежали по пляжу прямо к шаттлу. Они были еще довольно далеко, но факт оставался фактом: нас они заметили. Это стало довольно хорошим аргументом ускориться. Уже через несколько секунд я, Аскирт, Нирт и неизвестный скитарий взошли на борт «Аквилы» и заняли свободные кресла — кроме нас тут было еще девять скитариев, включая одного командира Альфу. — Рекомендуется перед взлетом пристегнуть ремни безопасности и поместить личные вещи и оружие в багажную ячейку под сидениями, — все таким же сухим голосом проговорил скитарий. Спорить с ним мы не стали и быстро выполнили его рекомендации. Аппарель шаттла закрылась, двигатели загудели сильнее. Затем корпус завибрировал. Толчок. Тело ощущалось так, будто его вдавливают немного вниз. Мы взлетали. Послышались какие-то удары снаружи, которые один за другим начали барабанить по корпусу. «Пули…» — подумал я про себя. По нам начали стрелять. Несколько секунд,.и шаттл вздрогнул, после чего тело вдавило в кресло. Шаттл начал лететь вперед. Но я быстро перестал обращать внимание на легкие перегрузки. Мои мысли были заняты одним — радостью. Неописуемой радостью. Мы все-таки сделали это! Мы дождались помощи! Мы смогли пережить все это дерьмо и теперь были спасены! И это чувство восхищения было прекрасно. Хотелось плакать. От радости. Даже глаза потяжелели от всех нахлынувших эмоций. Но я все сдержался, хоть это и было чертовски сложно. Потом хотелось просто закричать от восторга, но и этого я решил не делать. Но вот улыбнуться и расслабленно закрыть глаза я мог спокойно. Теперь ничего меня не волновало: ни как они нашли нас, ни как здесь оказались так вовремя. Шаттл вез нас к своим. И этого было достаточно. Сильный толчок, отдавшийся по всему телу, в пол, заставил проснуться и оглядеться. Вокруг виднелся металлический корпус шаттла, освещаемый тусклым желтым светом потолочных ламп, сидения и скитарии, что молча продолжали сидеть на своих местах. По ощущениям, шаттл имел крен вправо. И это мне не нравилось. Новый толчок, еще более сильный — на этот раз влево. — ЧТО ПРОИСХОДИТ?! — крикнул я, пытаясь перекричать гул двигателей и металлический скрежет. — Противник открыл огонь из противовоздушных средств. Выполняются маневры уклонения. Ожидайте, — проговорил кто-то из скитариев, отчего сердце внутри начало биться, как бешеное. «Сука! Неужели именно сейчас?!» — кричал я про себя на всю эту дерьмовую ситуацию. Шаттл воротило все сильнее и сильнее — пилот явно делал все возможное, чтобы избежать попадания. Перегрузки были такими, что уже через минуту мой желудок свело судорогой и меня вырвало на пол. Аскирт и Нирт продержались примерно столько же: мы не были готовы к подобному, а вот скитарии будто бы и не обращали внимания на все это, продолжая сидеть, как истуканы. «Только бы пронесло, только бы пронесло…» — продолжал говорить я себе, как заговоренный, при этом пытаясь совладать с дыханием. Воздуха чертовски не хватало. Громкий хлопок за правым бортом. Шаттл вздрогнул сильнее, чем когда-либо. На месте я остался только благодаря ремням, которые начинали уже сильно давить на тело. Внутри поднялся сквозняк и стало холодно. Глаза сами собой закрылись от потоков воздуха. Через секунду я ощутил, как тело как будто стало легче. Шаттл начал снижаться. Причем очень быстро снижаться. Раскрыв с трудом глаза и посмотрев в ту сторону, где прозвучал взрыв, я ужаснулся. Там, в корпусе, виднелись десятки маленьких отверстий, светящихся дневным светом. — Нас подбили… — шепотом сказал я с неподдельным страхом. — ИМПЕРАТОР МИЛОСТИВЫЙ, ЗАЩИТИ! — крикнул Нирт, также смотревший на следы попадания. — Внимание. Приготовиться к экстренной посадке. Расчетное время приземления — одна минута шесть секунд. Голос скитария казался издевательским. «Нет, нет, нет, НЕТ! Неужели сейчас?! Неужели вот так?!» — в панике думал я. Внутри чувствовался страх. Я не хотел умирать. После всего произошедшего я не хотел умирать. Я слишком много дерьма вытерпел, чтобы вот так все кончилось! Парни тем временем молились. Расслышать хоть что-нибудь не выходило из-за сквозняка, но по одним движениям губ нетрудно было догадаться, что именно они говорят. Шаттл продолжал лететь вниз, а у меня перед глазами пролетали воспоминания. И той жизни, и этой, и чужой. Затем последовал удар. Настолько мощный, что из легких выбился весь воздух. Шаттл продолжал двигаться, его корпус дрожал, отдаваясь по всему телу. Но вскоре все кончилось. Наступила тишина, прерываемая тяжелым дыханием нас троих. Тело ощущалось так, будто бы я картошку весь день копал. Места, где меня сжимали ремни, нещадно болели. — Ебаный пиздец… — только и смог выдавить я из себя хриплым голосом. — Посадка произведена. Нынешнее место дислокации: двенадцать градусов шесть минут семнадцать секунд северной широты, сто шестьдесят пять градусов двадцать минут семь секунд западной долготы. Территория анклава Адептус Механикус «Остров Сентикрит». Рекомендуется срочно покинуть шаттл в связи с высокой вероятностью возгорания топлива и получения термических травм. — Спасибо… — промямлил я обессиленным голосом. Сказанное скитарием я понял, но вот двигаться сил не было. — Я сейчас… Сейчас… — Принято, — ответил мне синтетический голос. Этому ответу я уже не удивлялся. Кое-как расстегнув ремни, я встал, забрал свой лазган вместе с пальто, из которого полностью вытекла вода, помог парням освободиться, и мы все втроем вышли через приоткрытую аппарель. Глаза снова были ослеплены солнечным светом, отчего пришлось щуриться так сильно, как только было возможно. — Мы живы… Мы живы… — произнес Нирт, выйдя из шаттла и упав на колени. — Хвала Тебе, Император, Бог наш Всемилостивый! Хвала Тебе во веки веков! — Вставай, Нирт. Надо отойти от шаттла, — усталым голосом сказал Аскирт, беря друга за локоть. Тот встал не сразу — ноги его едва держали. Я же тем временем осмотрелся. Вокруг была серо-зеленая степь острова Сентикрит, до нельзя знакомая и привычная. — И куда теперь? — спросил я, обращаясь к Альфа-скитарию, что стоял и просто смотрел на нас. — Сигнал помощи отослан. Рекомендуется отойти от шаттла на расстояние ста метров и ожидать эвакуации, — бесстрастным голосом произнес командир группы скитариев. — Хорошо, — сказал я. На большее у меня сил не хватило. Почти сразу же все десять скитариев и два пилота направились вместе с нами по глубокой длинной борозде, которую пропахал шаттл при падении. И лишь через полчаса за нами все же прибыла помощь. Еще один шаттл «Аквила». Сев на его борт, я, уже обессиленный, все же смог расслабиться. Теперь мы точно летели в безопасное место.