Спустя десять дней. Остров Орсан. Комиссар Августин Мерцелиус.
— При всем моем уважении к вам, комиссар, нам придется признать довольно удручающие положение вещей, — проговорил полковник. Его голос был спокоен, сдержан. Он очень старался говорить на эту тему как можно более вежливо — как-никак с комиссаром разговаривает. Мне сейчас хотелось материться на всю ту ситуацию, которую пытался мне объяснить Верманд. — Я это признаю, полковник. И я понимаю, что несу полную ответственность за все, что случилось, — сказал я, смотря на зеленую, изредка подрагивающую голограмму головы полковника. А нести ответственность мне было за что. Ситуация с зоной отдыха довольно быстро начала выходить из-под какого-либо контроля. То, что задумывалось как способ дать солдатам отдохнуть, душой и телом, вылилось в настолько чудовищные пьянки, что Ваглис начал бить тревогу. Причем было из-за чего начинать паниковать. За неделю количество летальных исходов от одного только алкогольного отравления перевалило за полсотни. Еще сотня преставилась из-за различных травм, таких как черепно-мозговая травма, падение с высоты, захлебывание собственной рвотой и даже пожар. Солдат же это вообще никак не останавливало. Наоборот, у них появлялся повод еще и поминки устроить, опустошая запасы алкоголя с удвоенной силой и, как итог, увеличивая количество летальных исходов. Получался порочный круг: солдаты пьют, умирают, другие еще больше пьют, еще больше умирают, и из-за этого остальные еще больше пьют. Поэтому пришлось вмешаться уже лично мне, так как Ваглис, при всем своем старании, жил, по всей видимости, по принципу «инициатива наказуема», из-за чего все пытался решить в рамках моих приказов и инструкций, тем самым борясь с симптомами, а не с самой болезнью, если можно так выразиться. Теперь же надо было что-то делать. И делать быстро. — Не стоит себя корить, комиссар. Ответственность за все лежит на нас обоих поровну, — произнес полковник. Голос его немного поник, появились виноватые нотки. — Разве? — немного удивился я, подняв бровь. То, что полковник пытается обвинить себя во всем, что случилось, меня удивляло. — Именно я предложил все это организовать, не осознав все возможные последствия. — Как и я, комиссар. Мне надо было вовремя понять, насколько сильно солдаты выдохлись. Я думал о них, особенно о гвардейцах, с точки зрения ветерана, который прошел достаточно, чтобы терпеть все невзгоды. Легко думать так, сидя в своем штабе, смотря на карту, перебирая отчеты и проводя совещания. Именно в этом мой недочет, моя ошибка, приведшая ко всему этому. Я не осознавал в должной мере, насколько все серьезно. Ваш недочет еще простителен, у вас меньше опыта, но вот мой… Мне нужно было откорректировать ваше предложение еще на стадии обсуждения, но я не сделал этого. — Значит, нам обоим отвечать перед Его Величеством за все это, — произнес я. Ничего другого на ум не приходило. Чисто технически, мы особо виноваты не были: мы дали солдатам свободу действий, тем самым сняв с себя всю ответственность. К тому же стоило признать: я и полковник сейчас были высшей властью на планете и ни перед кем не отчитывались. Командование что Астра Милитарум, что Комиссариата довольно далеко, и пока отправишь какой-либо отчет, пока получишь ответ, пройти могут годы, если оба сообщения вообще дойдут до места назначения. Потому и получалось, что сейчас нам надо было думать только о том, как бы ситуацию стабилизировать и не допустить подобного в будущем. — Воистину так, комиссар, — сказал полковник. Его губы скривились в грустной улыбке. Наверное, от осознания всего происходящего. — Я приму меры, полковник. Лимиты по употреблению алкоголя будут урезаны, как и свобода его распития. Многие ситуации произошли вследствие недостаточного контроля. — Это вызовет некоторые возмущения среди солдат. Особенно среди тех, кто стоит в очереди на отпуск, но приходится признать, других вариантов мне на ум не приходит. Мы дали солдатам слишком много свободы, и она сама уже опьяняла, что уж говорить про алкоголь. — Тогда будем считать этот вопрос решенным. Я сегодня же этим займусь, — заверил я Шеркина, мысленно понимая, что придется истратить еще огромную кучу бумаг, где надо будет подробно расписать, что нужно делать и как это делать, потому как исполнительность Ваглиса серьезно урезала его способность мыслить более широко при возникновении каких-либо проблем. Что ж поделаешь, приходиться работать с тем, что имеем — Схолы Прогениум на этой планете нет и как-то не предвидится, чтобы можно было там найти замену. — Хорошо, комиссар. Тогда, думаю, мы можем начинать основное совещание, — произнес полковник, после чего опустил взгляд, а микрофон издал характерные щелчки кнопок. Уже спустя секунд пять передо мной возникли множество других голографических голов — подполковник, майоры, магос, маршал, генералы и арбитр-майоре. Все в сборе. — Я всех приветствую, господа, и мы можем начать наше совещание, — поздоровался полковник, после чего вновь начал клацать по кнопкам. Проектор подвинул головы, расставив их по кругу, в центре которого изобразил карту одного из островов. — Нашей следующей целью является остров Сактун — последняя крупная цель перед островом Нилефет, на котором и расположен орочий скиталец вместе с их основными производственными мощностями. Сам остров Сактун имеет большую стратегическую ценность. До войны на нем велась добыча железной руды, а также располагались металлургический мануфакторум, судостроительные верфи, семь рыбоконсервных фабрик, сахарные плантации, спиртовой завод, скважины по добычи нефти и нефтехимический комбинат. Все это орки используют для снабжения своих армий и, что немаловажно, строительства морских кораблей и самолетов. Захват острова лишит орков огромного преимущества и откроет нам прямую дорогу к острову Нилефет — от него нас будет разделять лишь несколько десятков атоллов и крохотных островов, которые даже сами орки практически не используют. Потому нам необходимо разработать план захвата острова Сактун. Я быстро пытался прочитать всю информацию с карты острова, которая сейчас была передо мной. Сам остров имел вытянутую с севера-запада на юго-восток овальную форму, а по размеру был схож с островом Тайвань из моей прошлой жизни. На северной части виднелись шестнадцать песчаных кос, напоминавших торчащие в южную сторону крючки для ловли рыбы. Именно северная часть, вместе с косами, была полностью застроена сплошным городом под названием Сактунус. На самом юге была расположена большая гавань, в которую впадала небольшая река, с одним небольшим «отростком», в котором и располагались судостроительные верфи. Остальной остров имел горно-холмистую местность, покрытую сплошными джунглями, где располагались нефтяные скважины, шахты и маленькие рабочие поселки, соединенные между собой и Сактунусом множеством асфальтовых и железных дорог. Становилось понятно одно: бой будет тяжелым. Количество орков на острове оценивалось в несколько десятков тысяч, а учитывая стратегическое значение Сактуна, вполне можно себе представить, как они будут за него биться. — Можно задать вопрос, полковник Шеркин? — заговорил маршал Монларт, прервав мои размышления. Глаза всех присутствующих на собрании моментально устремились на него. — Конечно, маршал. — Вам не кажется, что захват острова Сактун может быть немного… преждевременным? Несмотря на то, что на основном направлении наступления нам сопутствовал немалый успех, который позволил подойти так близко к острову Нилефету, ситуация на других фронтах оставляет желать лучшего. Особенно это касается западного фронта наступления, где войска практически увязли в боях за Офтангонский Архипелаг. Также я бы хотел обратить ваше внимание на то, что кроме Сактуна имеются и другие достаточно приоритетные цели, такие как острова Суцан, Бровинур, Лотимур или атолл Тиманарунари. Учитывая размеры Сактуна и его важность для орков, становится очевидным, что на его захват потребуются значительные силы и захват других важных объектов придется отложить на потом. — Не могу не согласиться с маршалом Монлартом, полковник, — произнес майор Окингар. Благо все головы были подписаны, так что проблем с тем, чтобы напрягать память, у меня не возникало, хотя я и так смог их всех уже выучить. Всех, кроме генералов СПО — проблема в том, что почти что на каждом общем совещании один-два генерала постоянно были разные — я не следил за кадровой жизнью СПО, но в том, что там постоянно происходили интриги и перетасовки офицеров в угоду тем или иным Домам, я нисколько не сомневался, хоть половину полкового бюджета на это ставь. — Мои парни, к примеру, увязли на Диктоне с головой, и без подкреплений положение дел мало чем изменится. Если же мы перенаправим силы на Сактун, подкреплений мы не получим еще долгое время. — Та же ситуация и с Отунраном, — продолжил майор Лекрим. — Я понимаю ваше беспокойство, господа, — спокойным тоном проговорил Шеркин. Кажется, он эту фразу репетировал заранее, чтобы сказать ее настолько четко. — Однако стоит признать, что захват этих и других приоритетных островов придется отложить на потом. Остров Сактун имеет слишком большое стратегическое значение. Мы не только сможем лишить орков огромной части промышленного потенциала, топлива и кораблей, но и сможем использовать порт Сактунур для значительного укрепления наших позиций на море. Это в значительной степени облегчит нам захват других островов и, что немаловажно в долгосрочной перспективе, даст нам необходимый плацдарм для захвата Нилефета и окончательного уничтожения орочьей угрозы. Внутри меня прошлась горячая волна. Мысль о том, что осталось совсем немного, что уже скоро война закончится… Это будоражило. По-настоящему. Осмотрев всех, я понял, что генералы СПО были единственными, кого подобная новость серьезно затронула. Никто больше не отреагировал. Оно и понятно. Гвардейцы были ветеранами, прошедшими не одну кампанию, магос вообще ни на что не реагировал, а арбитр наверняка видел вещи, после которых новость о возможности быстро закончить войну уже не вызывала какого-либо ажиотажа. — К тому же стоит учесть еще один недавно открывшийся факт, — продолжил полковник и нажал на кнопки. Над картой появился график с одной ломаной красной линией, что неравномерно уходила вверх. Горизонтальная ось графика показывала время в датах, а вертикальная — количество орков с припиской «приблизительно». — Согласно статистическому анализу разведданных, полученных Адептус Механикус, количество орков на Сактуне начало расти в последние несколько недель. А за последние пять суток начала увеличиваться и скорость возрастания их количества. Они накапливают силы, и я считаю, что нам необходимо действовать быстро, пока орки еще больше не усилили гарнизон острова и не предприняли какие-либо действия наступательного характера. Возражений не последовало. График наглядно показывал, что орков на Сактуне становится все больше и больше с каждым днем. Пускай их количество увеличивалось на две-три сотни в день, но увеличивалось оно стабильно. Что-то назревало, и необходимо было действовать как можно быстрее. — Чтобы захватить подобный остров достаточно быстро, придется собрать немалые силы, — сказал майор Монларт своим обычным голосом с нотками скрытого раздражения. Никакого другого голоса от него я еще ни разу не слышал. — И по всей видимости, придется использовать внушительные силы гвардии, отозвав их с других участков фронта. — Верно подмечено, майор, — согласился полковник. — Для захвата Сактуна будут использованы три полных батальона гвардии, которые будут пополнены до штатного количества за счет других подразделений. Правда, стоит заранее известить, что вследствие подобных перестановок некоторые батальоны будут расформированы. — Я извиняюсь, — произнес я, понимая, что после услышанного должен вмешаться, — но подобные действия могут повлечь за собой не самые приятные последствия в моральном плане. Полковник посмотрел на меня немного удивленно и непонимающе. — Могу я узнать, почему вы так считаете? — спокойно и вежливо попросил Шеркин. Никакого нахальства или раздраженности — он просто хотел прояснить ситуацию. — Да, полковник. Я изучал историю Верлона и культуру формирования их полков. И кое-что смог выяснить: верлонцы очень серьезно относятся к потерям различных подразделений. И если расформирование и повторное создание отделений и взводов для них в порядке вещей, то вот расформирование рот уже вызывает неприятные ассоциации. Но я могу точно сказать, что они меркнут в сравнении с тем, что произойдет при расформировании батальона. Это будет огромный удар по морали всего полка. — При всем моем уважении к вам, комиссар, как-то я не сильно понимаю, каким образом простое расформирование воинского подразделения вследствие боевых потерь может вызвать такие проблемы, — продолжил полковник с еще большим недоумением. — Расформирование такого большого подразделения, как батальон, будет означать для всех, что полк имеет серьезные проблемы, что потери уже достигли огромных масштабов. Это будет личным поражением всего полка. — А повторное формирование батальона ситуацию не исправит? — спросил майор Хискен. — К сожалению, нет, — признал я не самый приятный факт. — Потеря батальона будет олицетворять для всех гвардейцев поражение перед лицом Бога-Императора, несмываемый позор на имени полка и на всех гвардейцах. А новый батальон будет просто новым батальоном, и ничем более. Пятно это не смоет. — Должен согласиться с господином комиссаром, полковник, — сказал майор Веркис. Я почувствовал прилив оптимизма, что со мной все же кто-то согласен, и то, что это был именно Веркис, ближайший соратник полковника, меня радовало вдвойне. — Верлонцы довольно… специфично относятся к подобным действиям. Есть даже истории о том, как в верлонских полках батальоны, в которых оставались два-три человека, не расформировывались, а пополнялись, даже если это было сопряжено с некоторыми трудностями. — Глупо как-то… — произнес майор Окингар. — Это с нашей точки зрения, — продолжил майор Веркис. — Давайте все же не забывать, что мы не верлонцы. Это для нас, ретроганцев, воинское подразделение — просто подразделение с порядковым номером. Для верлонцев дело обстоит по-другому. — Я вас понял, господа, — проговорил Верманд. — Думаю, можно будет обойтись без расформирования, раз ситуация обстоит настолько… серьезно. — Благодарю за понимание, полковник, — произнес я искренне, кивнув головой. Все же ситуация была действительно довольно серьезна. В книгах про историю верлонских полков, которые я читал на досуге, чтобы получше изучить культуру гвардейцев, любое расформирование батальона, которое все же происходило, воспринималось всеми авторами без исключения как позор и поражение. А одна попытка расформирования потерявшего семьдесят три процента личного состава батальона вызвала бунт оставшихся гвардейцев, которых уничтожили орбитальной бомбардировкой по приказу полковника. Рисковать с уже сильно уставшими гвардейцами, которые довольно серьезно относились к своей истории и культуре, я не собирался. — Однако в таком случае нам необходимо решить вопрос с пополнением батальонов новыми рекрутами, — начал майор Монларт. — Уже сейчас некоторые батальоны испытывают определенные сложности, как мы ни старались перераспределять личный состав по приоритетности операций, но долго это продолжаться не может, особенно если мы соберем три полных батальона для захвата острова Сактун за счет других. — Мы займемся этим вопросом, однако стоит понимать, что пополнить наш полк за счет СПО Акитос Прайм в короткие сроки не выйдет. — У СПО вполне достаточно опытных солдат, которые вполне смогут заменить гвардейцев, — осторожно вклинился в разговор майор Лекрим. Я уже давно заметил, что никто и никогда не перебивал полковника, и начинал говорить только тогда, когда он заканчивал предложение и делал паузу на несколько секунд, давая тем самым возможность высказаться желающим. Было приятно, что еще ни одно совещание не превращалось в словесную свалку. — Проблема не в опыте, майор Лекрим, а в желании, — сказал полковник, посмотрев прямо на майора. — На планете еще никогда не набирались полки Имперской Гвардии, и насильственный призыв может повлечь за собой серьезные последствия. Мы объявим добровольный призыв, и только когда он себя исчерпает, будем использовать другие методы, не раньше. — Думаю, добровольный призыв себя быстро исчерпает, — высказался майор Хискен. — Решение этой задачи возьмет на себя комиссариат, — сказал я. Не очень мне нравилось, что у меня прибавлялось работы, но что уж тут поделаешь. Агитация была в сфере ответственности Комиссариата, а значит, и моей тоже. — Благодарю, господин комиссар. Теперь же вернемся к нашей основной цели. Кроме трех полных батальонов гвардии к операции необходимо привлечь минимум десять полков Сил Планетарной Обороны, а именно — шесть пехотных и четыре артиллерийских. — Хм, полковник Шеркин, подобный запрос будет… сложно выполнить, — начал маршал Монларт. — Полностью укомплектованных полков в данный момент нет, и нам потребуется время на то, чтобы пополнить их новыми солдатами. Но еще большая проблема заключается в том, что большинство полков, имеющих боевой опыт, заняты в битвах, а полки новобранцев использовать крайне нежелательно в силу возможных проблем. — Нам придется заменить необходимые полки на другие войска, причем в кратчайшие сроки, даже если это приведет к осложнениям на локальных участках. Ситуация на Сактуне требует немедленного вмешательства, так как слишком велика вероятность, что орки готовят контрнаступление. Именно контроль над Сактуном предопределит, на чьей стороне будет преимущество. — Я вас понял, полковник. СПО организует все необходимые приготовления. — Хорошо. Теперь касательно штрафных подразделений. Арбитр-майоре Гундарг, сколько на данный момент вы имеете штрафных войск? Все взгляды моментально устремились к голограмме арбитра. — Пятьдесят тысяч человек, которые непосредственно участвуют в боевых действиях, — с нотками гордости произнес командующий Адептус Арбитрес. «Сколько-сколько…» — спросил я сам себя, немного охренев от цифры, которую назвал арбитр. Я как-то не помню, чтобы через меня проходили настолько огромные списки отправленных в штрафлегион. — Я извиняюсь, что вмешиваюсь, но позвольте вопрос, арбитр-майоре, — начал я. — Конечно, комиссар, — ответил Гундарг немного удивленно, но довольно спокойно. Это с гвардейцами он разговаривал с некоторым презрением, но вот со мной он всегда держался вполне нормально. — Откуда у вас появилось пятьдесят тысяч штрафников? Насколько я знаю, среди СПО не было такого количества преступлений. — Штрафные подразделения понесли довольно ощутимые потери и, согласно протоколу, мы начали пополнение из числа осужденных граждан Акитос Прайм, отбывающих наказание в местах лишения свободы. «Блять…» — только и смог сказать я, едва удержавшись от того, чтобы высказать это вслух и закрыть лицо ладонью. Этот мудак просто отправил на войну толпу зэков. Вот так вот просто, потому что осужденные СПО-шники заканчивались. Об уровне потерь среди подобного контингента даже думать было страшно. Солдаты и офицеры, которых я отправлял в штрафлегион, хотя бы умели воевать, но с зэков что взять? Хорошо будет, если кто-то из них проходил службу в СПО и знает, как пользоваться лазганом… Осознание всего масштаба происходящего медленно, но верно начинало меня заполнять. К зэкам я никогда не относился плохо. Да, среди них бывали уроды, гниды и ублюдки, какие либо «пожизненно», либо пулю в лоб заслуживают, но большая часть из них были просто людьми, оступившимися по жизни и заслуживающими как минимум понимания. Я был знаком с таким людьми, и я знал, что тюрьма — это не клеймо, которое позволяет относиться к человеку как к дерьму. Но тут были другие порядки. Тут отправить на убой десятки тысяч необученных заключенных за то, что они заключенные, было в порядке вещей. — Понятно, — сухо сказал я, чувствуя комок в горле. Резко захотелось пить. — Просто Комиссариату не сообщали об этом, а мы должны проводить агитационную работу со штрафлегионами для поддержания должного боевого духа. — Я прикажу передать вам все необходимые данные, — пообещал Гундарг, пока я собирал мысли в кучку и делал мысленную заметку, что надо послать кого-то провести агитацию среди штрафников. — Благодарю. — Арбитр-майоре, вы можете сказать, сколько среди штрафников осужденных солдат СПО? — продолжил разговор полковник. — Один момент… — начал арбитр, явно пытаясь найти нужные данные. — Две тысячи четыреста шестьдесят три. — Они нужны все без исключения. Также нам нужны будут все, кто служил в СПО до заключения или уже прошел минимум два боя. Нам нужно собрать двадцать тысяч штрафников, и если нужное количество не наберется, то тогда можете набрать из остальных категорий заключенных. В приоритете при наборе должна стоять физическая подготовка. — Я вас понял, полковник, — сказал Гундарг, и в его голосе звучало скрытое раздражение. Ему явно не нравилось, что полковник почти что отдает ему приказы. А Шеркин, видимо, знает про это и только рад немного позлить арбитра. Эти двое вообще не переносили общества друг друга. — Что ж, с этим разобрались. Магос Финцельд, я бы хотел узнать, какие силы могут предоставить Адептус Механикус для этой операции? — По причине потерь, достигших отметки «Выше среднего», среди Легио Скитариев, а также активных боевых действий, Адептус Механикус может предоставить для данной операции две тысячи скитариев, пятьсот боевых сервиторов, две артиллерийские манипулы и две механизированные манипулы, — своим обычным, сухим и ничего не выражающим голосом произнес техножрец, смотря своими светодиодами точно на полковника. — Нам необходимо все силы, кроме механизированных войск — рельеф острова не даст нам эффективно их использовать. — Полковник, вы уверены в том, что следует скапливать на острове настолько крупные силы? — задал вопрос маршал Монларт. — В сумме это уже выходит сто две тысячи солдат. Еще ни разу мы не скапливали столько сил для захвата одного острова. — Остров Сактун слишком важен и при этом находится на довольно большом расстоянии от наших морских баз снабжения. Мы не можем позволить себе увязнуть в затяжных боях, а потому должны произвести захват максимально быстрыми темпами. Именно для этого нам необходимо подавляющее численное преимущество. — Однако такое количество войск вызовет серьезную нагрузку на систему снабжения, — продолжил маршал. — С этим можете не переживать. Подполковник Вихнер лично займется этим вопросом, а за его профессионализм я могу поручиться, — уверенно произнес Шеркин. Криговец же никак на это не отреагировал и продолжал сидеть неподвижно, смотря в никуда. Какие мысли его одолевали в этот момент, можно было только догадываться. — Я вас понял, полковник, — коротко ответил Монларт, явно поняв, что полковник все сказал и не намерен развивать тему. В том же, что этому вопросу будет уделено особое внимание, я не сомневался. В какой-то мере, меня даже удивлял тот факт, что со снабжением во время нашего наступления на юг практически не возникало особо крупных проблем. Да, бывали задержки, ошибки или некоторые перебои, но ни разу это не приводило к серьезным осложнениям. А это означало, что бросать все на самотек ни полковник, ни подполковник не станут. Это радовало. — Что ж, — продолжил Шеркин. — Теперь же обсудим план захвата самого острова… «Это будет долгое совещание…» — подумал я, понимая, что это обсуждение еще нескоро закончится. Совсем не скоро.Спустя двенадцать дней. В море, вблизи острова Сактун. Полковник Верманд Шеркин.
Зеленая голокарта острова Сактун горела передо мной. Вокруг самого острова виднелись тысячи маркеров различных кораблей — от маленьких рыболовных шхун, пригодных для выхода в открытое море и вооруженных тяжелыми стабберами, болтерами, лазпушками или ракетницами, до огромных кораблей в несколько сотен метров длиной. Среди них были транспортные корабли, перевозящие солдат, боеприпасы, медикаменты и провизию, сухогрузы, везшие артиллерию и снаряды или же превращенные в плавучие батареи реактивной артиллерии и ПВО, санитарные корабли, готовые вскоре увезти с острова раненых, и танкеры, везшие миллионы тонн топлива для дозаправки в море. Остров был взят в плотную, непроницаемую блокаду. Все корабли орков, что выходили из островных доков, уничтожались сразу же при приближении, однако основная часть их импровизированного флота все еще находилась в главной гавани Сактунуса. Уничтожить их было возможно с помощью мощного ракетного залпа, но делать этого было нельзя: как стало известно, гавань была не так чтобы глубокая, и уничтожение флота орков в гавани привело бы только к тому, что сама гавань будет непригодна к использованию из-за остовов затонувших кораблей. Потому мы хотели подождать, пока орки выйдут из гавани, и дать им бой в открытом море, но те бездействовали, что немало удивляло. Либо главарь на острове понял свое положение, или ему приказали ничего не предпринимать. Еще магос давал двадцать три и шестьсот семьдесят четыре тысячных процента того, что на острове находился Корвуарский Орк собственной персоной, и лично я не знал, что думать по этому поводу. С одной стороны, это плохо — командир он довольно толковый, особенно по орочьим меркам, с другой же — если он уже на острове, значит, бежать ему некуда и у нас есть шанс его убить, тем самым сократив время войны. Правда, стоило учитывать, что он постоянно применял телепортариумы, а значит, поймать его может быть не так уж и просто. «Потом…» — подумал я, понимая, что эти размышления пока что не к месту. Операция должна была вот-вот начаться. Оставались последние приготовления. — Тебе это ничего не напоминает? — прозвучал голос Себастьяна по воксу. Сейчас он должен был получать отчеты от своих подчиненных, и в подобные моменты он иногда затевал разговоры, чтобы развеять скуку. Я был не против. — Да. Остров Рушан. Гормал Интерсектиус, — ответил я майору. Его слова нагнали далекие воспоминания. Тысячи кораблей, освещаемых солнцем рассвета… Десятки тысяч лодок с солдатами в гвардейской броне… Небо, расчерченное линиями ядерных баллистических ракет… Зарево пожаров от горящих городов впереди… Холодный ветер, пробирающий до костей… «Как давно это было…» — подумал я. Тогда я еще был простым сержантом и наш полк должен был захватить огромный остров, захваченный восставшими рабочими текстильных мануфакторумов, которые затем обратились в другую, еретическую веру, поклонение богохульному божеству, именуемого Кузнецом Судеб. Тогда мы год выжигали эту ересь на острове, не оставив ни от городов, ни от мануфакторумов и камня на камне — что не уничтожил ядерный взрыв и последующие пожары, уничтожили «Сотрясатели», «Мантикоры» и сами еретики, не желавшие отдавать нам хоть что-то ценное. Но именно высадка сейчас навевала воспоминания. Высадка на огромный песчаный пляж десятков тысяч солдат с моря. Высадка, что закончилась бойней и стоила тогда нашему полку половины состава. Сейчас важно было не повторить этого. — Именно, — все же ответил мне Себи, как я его часто про себя называл. Вслух я так к нему никогда не обращался, чтобы он не называл меня Верми. Я бы нормально к этому относился, если бы на Омвалисе слово «верми» не означало «милый». Нет уж, спасибо, я еще раз терпеть шутки от этих юмористов не собираюсь. — Только на этот раз без ядерных ракет и дворянина-генерала, которому место у параши, а не в штабе. — Сочту это за комплимент, — шутливо сказал я. Генерал гвардии Армондан цун Гиза был на редкость мерзким типом с настолько огромным самомнением из-за благородных кровей, что даже наш тогдашний полковник едва ли не открыто выражал желание его пристрелить. Благо после той самой высадки с этим справился комиссар Шольтур, за что мы ему все были очень благодарны до сих пор. — Ты-то получше его будешь. Да и масштабы все же не те. Сто тысяч — не миллион триста, если я хоть что-то мыслю в математике, — со смешком проговорил майор. Я никогда не был против его юмора. Это часто разбавляло атмосферу. — Будем надеяться, что все пройдет, как надо. — Пройдет, не сомневайся, — поддержал меня Веркис. — Мы хорошо подготовились, ты не идиот, многие уроки мы учли, так что волноваться не о чем. — Но и расслабляться не стоит, — уже более серьезно сказал я. — Сам знаешь, с кем воюем. — А как же, — таким же серьезным тоном ответил Себи. — Не волнуйся, но предохранитель сними. Наш главный девиз по жизни. — Так и живем, — решил сказать я. — И вполне неплохо справляемся, я скажу. Так, — резко изменил тон майор, — мои доложили, что закончили. Альфа к высадке готов. — Принято, Альфа, — ответил я, делая про себя мысленную пометку о готовности первого батальона. Время приближалось. Неумолимо, но все же невыносимо медленно. Я всегда ненавидел этот промежуток времени — ожидание перед битвой. Будучи солдатом, я ненавидел ждать, пока нам наконец-то отдадут приказ к наступлению или пока враг сам не пойдет в атаку, а став офицером, я ненавидел ждать, пока все не будут готовы или, опять же, пока враг не пойдет в наступление. В такие моменты время шло медленно, а голова гудела, словно разворошенный улей, размышляя над каждым аспектом разработанного плана. В особо запущенных случаях такие размышления начинали приводить к сомнениям, а это уже было опасно. — Бета к высадке готов, — прозвучал спокойный голос Лотима, что командовал вторым батальоном. — Гамма к высадке готов, — практически сразу продолжил уставший голос Гунарта. Его серьезно укачивало в море, отчего он сейчас наверняка ненавидел все в радиусе прямого взгляда со своим телом в придачу. — Принято, Бета и Гамма. Последовала тишина. Гвардия уже была готова, но остальным войскам еще требовалось время. СПО, сколько бы опыта они ни получили, пока что не умели так быстро все организовывать. Нельзя было сказать, что они вообще ничего не умеют, но до уровня гвардии им еще недоставало опыта. «А ведь многие из них попадут к нам…» — подумалось мне, и от этих мыслей становилось не по себе. Я очень надеялся, что Мерцелиус сможет справиться с агитацией и мы не станем прибегать к принудительной вербовке. Это у нас, на Ретрогане, никого не спрашивали, хочет он идти или нет, потому что хотели все, либо считая это своим долгом, либо желая свалить оттуда подальше, а потому планетарному правительству оставалось только выбрать самых отличных бойцов, но тут, на Акитос Прайм, ничего подобного не было, что могло привести к проблемам. Мне было слишком хорошо известно, что бывает при принудительной вербовке в гвардию. Когда на Аханоре попытались набрать сразу двадцать полков гвардии, вся столица вспыхнула мятежом, который нам пришлось подавлять вместе с еще двумя полками, подразделениями местных СПО, которые все же сохранили верность присяге, и двумя полными ротами Астартес из ордена «Стальных Койотов». Мне совсем не хотелось, чтобы Акитос Прайм настигла такая же участь. Вот только не факт, что комиссар сможет полностью с этим справиться. Да, кто-то пойдет сразу из чувства долга, кто-то — послушав агитацию, кто-то — потому что им понравится воевать, но этого всего может быть недостаточно, чтобы закрыть нам все потери. Надо было что-то придумать. «Поговорю об этом с комиссаром…» — сделал я себе еще одну мысленную заметку. — Группа-Один к высадке готова, — послышался наконец-то голос генерала Сихаулта. — Группа-Два к высадке готова, — вторил ему генерал Тревикнит. — Принято, Группа-Один и Два, — ответил я. Пехотные части СПО уже были готовы к высадке. — Группа Металл к высадке готова, — проскрежетал магос-доминус Бета-Три-Один, стоявший на противоположной стороне светящейся голокарты. Ему не было нужды быть в другом месте, чтобы командовать солдатами. В ответ я лишь кивнул ему. Отвечать всем было необязательно. — Группа Покаяние к высадке готова, — произнес четко поставленным, в какой-то мере даже напыщенным голосом абритратор-капитан Лотациус, сидевший сейчас на огромном океаническом сухогрузе, переделанном в плавучую тюрьму. Штрафлегион тоже был готов. — Принято, Группа Покаяние, — ответил я, повернувшись к одному из связистов. — Связь с комиссаром Мерцелиусом. Ответа не последовало. Связист молча, как я его уже успел научить, начал работать, и через несколько секунд на голоэкране перед собой я увидел, что с комиссаром установлена отдельная связь. — Комиссар, говорит Центр. Все подразделения готовы к высадке. Можете начинать. — Благодарю, полковник, — послышался голос комиссара. Затем последовала непродолжительная тишина, во время которой его связисты настраивали каналы связи со всеми вокс-приемниками нашей флотилии. — Солдаты! Остров Нилифет, цитадель ксеносов, из которой распространяется их богомерзкая зараза, уже рядом! Нам остается сделать последний шаг для финальной схватки! Остров Сактун, некогда процветающий, а ныне — гниющий под пятой зеленокожих ублюдков! Теперь он — ворота орочьей цитадели! И сегодня мы идем на их штурм! Это будет непросто! Ксеносы, насколько бы они не были тупы в своей нечеловеческой природе, уже понимают, чувствуют, что проигрывают, а потому становятся все безрассуднее с каждым днем, за который мы продвигаемся на юг! Теперь же они будут сражаться с утроенной яростью, чтобы не подпустить нас к своей цитадели! Но не бойтесь этого! Вы сильнее их! Вы знаете, как их убивать! И за вами стоит Бог-Император! Потому сражайтесь, солдаты! Сражайтесь во имя Его и во имя Империума Человечества! Наступило молчание. Я знал, что сейчас на всех кораблях без исключения сотня тысяч солдат громогласными криками отвечают комиссару, но в моем штабе, расположенном на ближайшем крохотном атолле, стояла тишина. Лишь голопроектор издавал тихое мерное гудение. «Хорошая речь…» — промелькнула у меня мысль. Я уже не раз думал о том, что Августин умеет говорить коротко и красиво. Хотя здесь он все же не обошелся без так любимого в Комиссариате лукавства. «Ворота на Нилифет» — это все же было не так близко к истине, как хотелось. После него будут еще острова, да и кроме него есть и другие важные цели, которые могут быть нашим плацдармом для захвата орочьей цитадели, что, однако, не уменьшало его собственную значимость как для нас, так и для орков. Во всяком случае, так было еще простительно. Мне доводилось сталкиваться с более вопиющими фактами откровенной лжи со стороны Префектуса, иногда доходящей до такого абсурда, что ненароком задумываешься, сохраняют ли тамошние работники связь с реальностью. Повезло, что этому полку достался Августин, пускай и он не без изъянов. «Пора…» — подумал я, понимая, что теперь пришла очередь говорить мне. — Связь со всеми командирами, — приказал я и через несколько секунд, заметив нужную пометку, продолжил. — Всем войскам. Начать высадку согласно плану операции. Храни вас Император. — Принято, — в унисон проговорили все командиры, включая магоса-доминуса. Пускай он мне не подчинялся, мешать нам он тоже не имел никакого права, а потому должен был работать сообща. И на том спасибо. На карте тем временем все пришло в движение. Корабли, вооруженные ракетами, открыли огонь, и десятки тысяч красных тонких линий устремились по дугообразной траектории в сторону острова. Основная масса летела на основной город, Сактунус, целясь по жилым постройкам, где была сосредоточена максимальная численность орков. Другие ракеты летели в сторону шахтерских поселений возле районов высадки. Первая фаза плана началась. Состояла она из масштабной высадки гвардии, СПО и скитариев на противоположную от Сактунуса сторону острова, в район гор — высаживаться в сам город было самоубийством. Сам же город обстреливали не только для того, чтобы уничтожить как можно больше орков, но и для того, чтобы отвлечь их и не позволить им быстро узнать о высадке им в спину, тем самым давая время войскам для организации прочного плацдарма. Ракеты тем временем достигли цели. Каждая красная линия, сталкиваясь с поверхностью, вспыхивала белой вспышкой, после которой оставалась красная точка, обозначающая место попадания. И этих точек становилось все больше и больше с каждой секундой. За две минуты весь Сактунус был покрыт красным слоем голограммы, в котором оставались лишь отдельные нетронутые островки с ровными краями: ни одно промышленное предприятие, а также верфи и порт не подлежали бомбардировке. Особенно нефтехимический комбинат. Даже думать было страшно, что начнется, если он рванет, а он нам нужен был в относительно целом состоянии, и для решения этого вопроса была отдельная фаза плана. Одновременно с обстрелом начиналась сама высадка. От ярлыков огромных сухогрузов и транспортных пассажирских судов начинали отделяться сотни крохотных зеленых, синих и желтых точек, обозначавших силы гвардии, СПО и Адептус Механикус соответственно. Гвардейцы шли впереди и высаживались практически в самом центре. Они должны были захватить плацдарм, получить необходимые припасы и направиться вглубь гор, чтобы захватить перевал Тувар, фактически разделявший горную гряду острова надвое и соединявший Сактунус с противоположной стороной. Именно его скорейший захват должен был обезопасить плацдарм от внезапных ударов из города, а также отрезать некоторые силы орков в западных районах, не давая им отступить. Пускай они были незначительны, в сравнении с основной массой зеленокожих, но давать им шанса отойти не стоило. Правда, с фазой захвата перевала были некоторые моменты, представлявшие опасность. Чтобы сохранить темп, гвардейцы должны были не обращать внимания на отдельные группировки орков в шахтерских поселениях, а значит, подставлять свои фланги и даже тылы, будучи на марше. Прикрывать их должны были СПО-шники, но был велик шанс, что они не смогут сохранить нужный темп наступления. Также была опасность того, что основная группировка противника в Сактунусе прознает о высадке и направит к ним войска, не дав гвардии возможность закрепиться на перевале. Да, их должны были усилить скитарии и сервиторы вместе с артиллерией, которую попытаются доставить шаттлами на нужные высоты, но риски все равно были велики. «Каждый план — это риск…» — вспомнил я слова своего наставника и первого полковника моего тогда еще сто семнадцатого ретроганского полка, Улиата Сацаро. Он был тем еще ворчуном, который вечно жаловался на «ничего не умеющих рукожопов», которыми, в его глазах, являлись все солдаты полка за редкими исключениями. Лично мы все сошлись на мнении, что это сказывалось его воспитание — как-никак, его отец был гвардейцем с мира-смерти Сунзан, а мать — майором ретроганских СПО. Убойное сочетание. Воспоминания о полковнике заставили меня ненароком улыбнуться, но потом улыбка быстро сошла, стоило мне вспомнить, что на меня сейчас смотрит магос-доминус. Наверняка ведь записывает все своими искусственными глазами и фиксирует в когитаторе в голове. Я был готов на это поставить бутылку хорошего амасека тридцатилетней выдержки, которая у меня до сих пор хранилась со времен кампании на Унгоше. Первые корабли уже приблизились к берегу и начали высаживать солдат. Правда, на карте отображался только ярлык самого подразделения, но и этого было вполне достаточно, чтобы начать понимать обстановку. Один за другим отделения высаживались и разбредались, устанавливая периметр, в то время как СПО-шники окружали прибрежные шахтерские поселения, чтобы затем начать их зачистку. Сами шахты потом будут зачищать уже скитарии, так как было подозрение, что там орки могут хранить что-то ценное, а значит — защищать их с еще большим усердием, как это было на острове Гараташ. Тогда, как выяснилось после раскопок, орки пытались защитить огромный склад, в котором хранилось двести семнадцать килограмм орочьих зубов, триста пятьдесят три литра красной краски, двадцать три литра чистого этилового спирта, два мешка ограненных рубинов и двадцать шесть бочек прометия. Своеобразный склад ценностей. Что орки могут хранить в здешних шахтах, можно было только представить. — Альфа — Центру, высадку произвел, ждем припасов, прием, — прозвучал наконец-то голос Себи, когда на пляже уже скопилось десять ротных ярлыков, которые после его слов объединились в один батальонный, который тонкими линиями соединялся с каждым сержантом отдельно, чтобы можно было понять, какую территорию занимает батальон. — Принято, Альфа, прием. Бетта и Гамма также практически завершили высадку, в то время как к острову приближались сотни других лодок, помеченных фиолетовым цветом — они везли все необходимое для воинского подразделения: батареи, пули, болты, тяжелое вооружение, гранаты, ракеты, провизию, воду, медикаменты, инженерное оборудование и тому подобное. Максимум через сорок минут все это распределят между первым батальоном, и он выдвинется вперед, в качестве авангарда. Второму и третьему придется их нагонять, но это было приемлемо — скорость была для нас в приоритете. — Группа-Два — Центру, мы атакованы к северу от Пункта-Один-Семь. Держим оборону, есть потери. Серьезных сил противника не зафиксировано, прием, — раздался голос генерала Тревикнита. Он был абсолютно спокоен, даже можно было сказать, скучающ. На карте же произошло обновление ситуации. К северу от шахтерского поселка Румаш-Семь, ярлык одной из рот СПО, что уже успела высадиться, изменился. Теперь под его названием виднелось ярко-красное слово «Бой», а возле него появились красные точки, обозначавшие орков. Их количество было действительно маленьким в сравнении с войсками высадки. Такое было ожидаемо — орки, разозленные бомбардировкой и заметившие высадившиеся войска, поперли бы на них несмотря ни какую разницу в численности. К счастью, врасплох взять СПО-шников не получилось, а потому волноваться за них не стоило. Эти парни были не новобранцами какими-то — в приоритете при наборе для этой операции были только те, кто прошел минимум пять боев. — Принято, Главный-Два. Разберитесь с ними поскорее и продолжайте операцию, прием. — Принято, Центр, прием. Через десять минут еще два маркера получили статус «Бой» — орки приходили в себя после обстрела и пытались ответить, но их было чересчур мало, а солдаты более чем готовы к этому. Потому уже через полчаса почти все изменили свой статус с «Бой» на «В процессе», то есть «В процессе исполнения последнего приказа». Также поменялась иконка личного состава — вместо «100%» там значилось «Подсчет». Надо было подождать, пока подсчитают всех погибших и раненых и пришлют новые данные. Правда, проблемы все же были — одна рота из Группы-Два до сих пор не могла взять руины шахтерского поселения, что уже начинало меня нервировать. Слишком долго они там возились. — Центр — Группе-Два. Что у вас там происходит на Пункте-Один-Шестнадцать, прием? — спросил я, добавив суровости в голосе. Я никогда не пытался быть навязчивым к тем, кто мне подчинялся во время проведения операций — инициативу и способность действовать самостоятельно я всегда ценил, потому лишь в трудных случаях вмешивался напрямую. Сейчас был как раз тот случай. — Центр, там возникли небольшие затруднения. Ракетный удар был недостаточно эффективен, прием, — сразу же проговорил генерал. Сразу было видно — он готовил этот ответ, знал, что я его потребую от него. А значит, дело может быть совсем не в ракетах. — Дайте карту ракетных ударов по Пункту-Один-Шестнадцать, — приказал я оператору голопроектора, невзрачному техножрецу, приписанному к полку. Проверить подобное обвинение со стороны генерала все же надо было. Через секунду поверх карты возникло квадратное изображение шахтерского поселения. На нем были отчетливо видны все постройки и места попадания ракет вместе с причиненными разрушениями. — Количество не сработавших ракет? — Семь из пятидесяти. «Вполне нормально», — решил я. Учитывая, в какой спешке эти ракеты штамповали на кузне, такой процент осечек был еще вполне хорошим результатом. — Центр — Группе-Два. Ракетный удар произведен достаточно эффективный. В чем причина задержки, прием? — повторил я свой вопрос. — Центр, я не знаю, как был произведен этот удар, но слишком много орков выжили и сейчас сопротивляются, имея преимущество в высоте. Рота-Три-Два-Два пытается выбить их, но несет большие потери. Если честно, Центр, я думаю, там не обойтись без второго ракетного удара, прием. «Да что ж такое…» — подумал я, понимая, что ситуация немного начинает нагреваться. Пока что о возникновении серьезных проблем говорить было рано, но не обращать на этот инцидент внимание тоже было нельзя. Вот только тут тоже была своя дилемма. Пускай на первой фазе ракет мы не пожалели, теперь стоило относиться к ним более бережно для других частей плана и для неожиданных проблем, которые могли возникнуть в будущем. Данный случай под такие проблемы не подпадал. Такую проблему можно было решить другими способами. — Центр — Группе-Два. Отзовите Роту-Три-Два-Два и подтяните еще одну роту, чтобы полностью окружить Пункт-Один-Шестнадцать, после чего держите оборону. Переходите в наступление, когда будете уверены в полном успехе, прием. — Принято, Центр. Выполняем, — ответил мне генерал и отключился. Ярлык на Роте-Три-Два-Два сменился на «Отступают», после чего он начал смещаться немного в сторону от поселения. — Полковник Шеркин, — произнес магос-доминус, чем меня слегка удивил. — Несвоевременный захват Пункта-Один-Шестнадцать. Последствия: несвоевременный захват Пункта-Два-Шестнадцать. Срок задержки: данных для расчета недостаточно. «Ну и манера речи у него…» — подумал я. Даже магос Финцельд так не говорил, хотя казалось бы, чтобы переплюнуть его в умении говорить без эмоции надо еще сильно постараться. Скорее всего, он просто имел навыки общения. — Я осознаю это, магос-доминус, — ответил я как можно более спокойным, но уверенным тоном. — Задержка в данном случае не имеет каких-либо критических последствий для всего хода операции. Потому можно не волноваться. — Предложение решения: выделение дополнительных сил, единовременный штурм с нескольких направлений. Вероятность успеха: абсолютная. — Потери при вашем плане будут выше в сравнении с потерями при исполнении моего приказа? — спросил я, смотря точно на два ярко красных глаза техножреца. В диаметре каждый из них был не меньше линзы от бинокуляра. — Да, — дал короткий ответ техножрец. То, что он так ответит, я не сомневался. По долгу службы я уже успел научиться разговаривать со служителями Омниссии. В споре с ними главное было грамотно выстраивать предложения. Причем очень грамотно. — Вот именно, магос-доминус. На данном этапе лишние потери при существовании альтернативы, неприемлемы. — Принято, полковник Шеркин, — произнес-магос. Последовала тишина. Диалог был закончен. «Правда, стоит все же кое-что узнать…» — Константин, сделай пометку, пожалуйста. Расследовать причину выживаемости орков. Пункт-Один-Шестнадцать, — произнес я, повернувшись к своему секретарю. Низкий, худощавый старичок шестидесяти лет, бывший служитель Администратума с Фицелии Секундус, которого я взял с собой за то, что он спас жизнь всему моему взводу при зачистке Бухгалтерского Архива от еретиков-извращенцев. Он всегда сидел рядом со мной во время моего командования, чтобы в случае чего записывать мои мысли, приказы, принимать важные сообщения или же сделать мне отменный бодрящий рекаф с четко выверенным количеством амасека. Совсем не пьянил, но зато сил прибавлял немало. — Конечно, полковник, — тихим голосом ответил секретарь, быстро написав все нужное на листе бумаги. Писал он всегда неимоверно быстро, но почерк было невозможно разобрать ни под каким углом. «Однажды это нас выручило…» — с улыбкой подумал я, вспомнив Инзан. Высадка тем временем продолжалась. Первый батальон, получив все необходимые припасы, уже выдвинулся. Им предстояло пересечь прибрежные холмы, выйти на горную дорогу и продвигаться прямиком к перевалу Тувар. Через два часа за ними выдвинулись второй и третий батальоны, четко следуя графику. СПО зачистили все прибрежные поселения и начали массовую высадку всех оставшихся войск и припасов, из-за чего западная часть карты светилась россыпью маркеров лодок, словно звездное небо. С ними же отправлялись инженерные части, которые должны были построить временные пристани из понтонов, что позволит разгрузить основную массу припасов в короткие сроки. Скитарии же приступили к зачистке шахт, сообщая о том, что потери выходили даже ниже ожидаемого. В самих шахтах были только гретчины, сквиги, орки надзиратели и люди-рабы, которых ублюдки иногда заставляли бежать на скитариев, чтобы прикрыться ими. В таких случаях действовали по ситуации, но в основном рабам даровали быструю смерть, чтобы избежать рукопашного боя с зеленокожими в тесных коридорах. Против такого я ничего не высказывал. Да, этих людей было жалко, они выжили в чудовищных условиях и ждали спасения, но приходилось признать, что пытаться заниматься еще и их спасением у нас не было возможности. Проблемный участок, Пункт-Один-Двенадцать, все же смогли взять штурмом после того, как орочья атака захлебнулась и зеленокожим пришлось отойти в саму шахту, где они нашли смерть от рук служителей Омниссии. Единственные, кого мы пока не использовали, были штрафники. Они с самого начала выступали в роли огнетушителя — в случае возникновения каких-либо проблем, их должны были направить для стабилизации обстановки. Но я все же надеялся, что до их использования не дойдет — не сильно я хотел отправлять их на откровенный убой. День подходил к концу. Солнечный таймер на голокарте показывал, что закат почти закончился, а значит, вести бои уже не будет представляться возможным. Это являлось частью плана. Солдаты остановятся, переждут ночь и направятся дальше. Несмотря на то, что скорость была жизненно важной, пытаться наступать ночью в гористой местности было невозможно: слишком велик был шанс провала или того хуже, привлечь внимания орков яркими фонарями. Единственные, кто продолжал двигаться, были команды связистов, что с бинокулярами ночного виденья шли на вершины гор, чтобы установить мощные вокс-ретрансляторы, благодаря которому удастся поддерживать стабильную связь. Каково будет без нее, всем ретроганцам было хорошо известно. Гормал Интересектиус показал нам это, взяв кровавую дань. И вот, настало время подведения итогов первого дня высадки, которые немало радовали. СПО потеряли двести семнадцать человек погибшими и еще триста двадцать три выведенными из строя. Причем семь погибших просто утонули при высадке. Несчастный случай, что тут еще сказать. Скитарии потеряли при зачистке шахт шестьдесят пять человек. Гвардия не потеряла ни одного человека, но я отлично понимал, что это просто благодаря тому, что они ни с кем не столкнулись. Вскоре и они понесут потери. И немалые. Особо удивил меня штрафлегион, отчитавшийся о семнадцати погибших, и это при том, что они даже не высаживались. Как оказалось, всему виной были драки, паникерство и даже нападение на арбитров. Меня заверили, что больше подобного не повторится, чему мне хотелось бы верить. Еще заставили порадоваться отчеты о бомбардировке Сактунуса. Только по приблизительным оценкам, погибло двадцать семь процентов всех орков, что там находились, а также все их фермы по выращиванию сквигов и грибов, два парка с бронетехникой, семь крупных складов боеприпасов и три склада топлива, что до сих про продолжали полыхать ярким пламенем. К сожалению, ни о каком развале иерархии или паники говорить не приходилось — зеленокожие организованно пытались тушить пожары и спасти то, что еще можно было спасти. А это означало, что вожди орков уцелели и теперь координировали все по воксу. Также уцелела большая часть гретчинов. К нашему сожалению, они все жили прямиком на мануфакторумах и фабриках, а потому обладали своеобразным иммунитетом от обстрелов. И они еще могли доставить нам проблем при штурме своим количеством, дикостью и запредельной мотивацией. Иногда они мне напоминали генокрадов с Орамиарта Квинтус. Жуткие твари, абсолютно лишенные страха. К счастью, гретчинов все же можно было испугать, но для этого нужны были снайперы и большое количество огня. Единственное, что меня все же удручало, был расход ракет. Семьдесят процентов уже было использовано за первый день, а остальное было оставлено на крайний случай. Можно было, конечно, затребовать еще, но для этого пришлось бы отбирать ракеты с других участков фронта, оставляя СПО и гвардейцев без довольно эффективного оружия поддержки в этой островной войне. Потому такой вариант я оставил на тот случай, если все совсем уже выйдет из-под контроля. — Первый день — он самый сложный, да? Похоже, не в этот раз, — начал Себи шутливым тоном. Сейчас все трое майоров были со мной на связи. Когда никаких особых дел не было, как сейчас, мы постоянно общались, если это было возможным. Это уже было что-то вроде традиции, но скорее, просто способ расслабиться. Хотя у меня были свои способы расслабиться. Любимые сигареты уходили одна за другой. — Осени себя орлом, Себастьян. День еще не закончился, и если сглазишь нас, я тебя прикончу и приготовлю из тебя котлеты, — грозным тоном произнес Гунарт. Сейчас он говорил в шутку лишь наполовину — он был немного суеверным в плане различных примет. — Осенил, осенил, не бойся ты так, — с нескрываемой улыбкой произнес командующий первым батальном. Даже несмотря на то, что лица его не было видно, я прекрасно знал, что он сейчас лыбится на все тридцать два своих зуба, большая часть из которых после Цохалии были искусственными. — Сомневаюсь, кстати, что из майора Веркиса выйдут хорошие котлеты, Гунарт, — решил пошутить я. — Употребление алкоголя в неуставное время запрещено. Эфир заполнился неудержимым ржанием от Гунарта и Лотима. Все знали, что Себастьян был заядлым пьяницей, пускай и умел себя контролировать, никогда не позволяя этому быть помехой работе. Что уж тут говорить, чтобы увидеть его с похмельем, это надо было очень сильно постараться, выслеживая его сутки напролет. — Твоя правда, Верманд. Так уж и быть, воздержусь. Однако все равно, расслабляться пока рано. — Знаю. То, что первый день прошел так спокойно, еще ничего не значит. Когда мы займем перевал Тувар и начнем фазу четыре, будет тяжело. Последовало тяжелое молчание. Все с этим были согласны. Все знали, что дальше будет тяжело. Как только орки все поймут, то сделают все, чтобы сбросить нас обратно в море. И если у нас не получится… «Нет. Даже думать не надо об этом…» — прервал себя я. Последствия провала я хорошо знал, но не стоило на этом зацикливаться. — Ничего. Справимся. У парней хороший настрой, многие успели отдохнуть на комиссарском курорте. Да и не с таким дерьмом уже справлялись. Сделаем все, как надо, — уверенным голосом проговорил Себи. Вот умел поддерживать своей уверенностью. И пускай не всегда эта уверенность была настоящей, насколько я знал, но актерских талантов ему было не занимать. — Не сомневаюсь. Сделаете. Кстати, Себастьян, как там Фолкир поживает? — обратился я, спрашивая про одного нашего общего близкого друга, сержанта Фолкира Гингаша. — Ну… Как сказать… — запнулся майор, явно не ожидая такой внезапной смены темы. — Не сказать, что плохо. В том смысле, что жив-здоров, как говорится. Но мне лично кажется, он… еще сильнее стал уходить в себя. — Куда уж сильнее… — проговорил Гунарт, скорее комментируя, чем обращаясь к кому-то конкретно. Я же лишь закрыл глаза, осознавая услышанное. «Фолкир, Фолкир, как же тебе помочь…» — Ну, вот так. В последний раз его отделение понесло потери. Да и заварушка была немаленькая, если так посмотреть, — объяснил Себи. — И что, отдых тоже не помог? — спросил я. Все же Фолкир немало воевал на самой передовой, наотрез отказываясь от повышения, и отдыха с самого начала этой компании в глаза не видел. — Тут такое дело… — неожиданно начал мой друг, чем сразу же заставил напрячься. Его голос был довольно… виноватым. А я уже давно понял, что если голос Себастьяна Веркиса звучит виновато, то значит жди охренительных новостей. — Только не говори нам, что ты… — начал Лотим, и у меня не было сомнений в том, о чем он спрашивает. — Да, я забыл отправить его на отдых. Признаю, — произнес Себи, отчего я потерял дар речи. — Блять, Себастьян, ты просто умница! Вот что называется — заботливый друг! — не стал сдерживаться Гунарт. Как и всегда, собственно. — Так получилось! — попытался оправдаться майор. Так он делал, только когда полностью признавал свою вину. — Когда начали готовиться к этому Сактуну, столько работы свалилось, что тут ни о каком отпуске не было времени думать, вот он и попал в общие списки. Не, если бы он напомнил… — Себастьян, Трона ради, вспомни, пожалуйста, что мы говорим про Фолкира! Он никогда не будет ни о чем напоминать. Ему как скажешь, так он и будет делать. А когда выполнит, будет ждать, пока ему не скажут делать что-то еще, — выговорился я, чувствуя закипающий внутри гнев. — Вот как можно было забыть отправить его в отпуск перед этой высадкой? Столько времени было! — Да знаю я, знаю! Заработался! — продолжал оправдываться Себи. — Заработался он… — прорычал я. Было понятно, что уже ничего не исправишь, но злость все равно кипела за друга. — Как только закончим с Сактуном, первым же рейсом его со всем отделением в отпуск. Проверю лично, понял? — Понял, понял, на готике говорите… — пробурчал майор. — Будет все в лучшем виде. — Да, как же. Учитывая, что комиссар уже поубавил градус веселья на острове, — посетовал Монтиас. — С комиссаром я поговорю, — пообещал я, понимая, что тут уже придется вмешаться лично. — Устроим Фолкиру праздник. Заслужил, как-никак. — Ну раз уж полковник обещает, то все, берегитесь, — со смешком в голосе проговорил Лотим. Остальные также поддержали легким смехом. Да, я давно прославился тем, что всегда выполнял свои обещания. Другое дело, что я не всегда обещания давал. — Только давайте не так, как Гуране, пожалуйста, — с еще большим весельем попросил Себастьян. — Кишки Императора, не напоминай… — закатив глаза, сказал я. Тогдашнее доведение леди-губернатора до нервного срыва из-за поставок в полк все ретроганцы запомнили надолго. Все остальные уже заржали, не сдерживаясь. Я и сам улыбнулся. — Полковник, срочное донесение! — неожиданно вклинился в разговор один из связистов, открыл тканевую перегородку штаб-палатки и вошел в мой «кабинет». Улыбка сразу же спала с моего лица. Связистам разрешалось так врываться ко мне только в особо срочных случаях. — Выкладывай! — Донесение от Адептус Механикус. Зафиксирован конвой бронетехники противника в Сактунусе. Движутся по трассе Альфа, в направлении перевала Тувар. — Так… — произнес Гунарт. — Кажется, они что-то почуяли. — Состав конвоя? — коротко задал я вопрос связисту. — Одна «Химера» и три грузовика с пехотой. — На войска вторжения не похоже, — сказал Себи. — Наверное, заподозрили что-то, когда потеряли связь со всеми, кто был на той стороне, и решили отправить солдат для проверки, — высказал предположение Лотим. — Вероятно. Но пока что они очень невовремя. Если главарь лишится связи и с этим конвоем, то сразу все поймет и отправит туда основные войска. А этого нам сейчас совсем не надо, — высказался Гунарт, довольно кратко и верно описав всю ситуацию. — Именно. Надо их прибить до того, как они окажутся у перевала. Используем ракеты. — Они могут заподозрить, что мы очень сильно не хотим, чтобы они поехали через перевал, — высказал свою идею Монтиас. Достаточно резонную идею. — Значит, уничтожим их до того, как это станет понятно. А потом будем уничтожать всю бронетехнику, что вообще заметим. С перевалом это связать будет уже не так просто. — Вполне может сработать, — согласился Себастьян. — Согласен, — высказался Лотим. — Главное не медлить, — продолжил Гунарт. — Передай магос-доминусу — уничтожить всю бронетехнику противника в Сактунусе, которая будет обнаружена. В приоритете — обнаруженный конвой, он не должен покинуть город или отдалиться от него дальше десяти километров. — Слушаюсь, сэр! — отчеканил связист и быстро выбежал. Сердце начало бешено стучать. Волнение нарастало. Сейчас мы были на пороге достаточно серьезных осложнений, и надо было действовать как можно быстрее. «Спокойно, все еще не настолько плохо… Лишь потенциально плохо…» — говорил я себе. Разницу между «уже» и «потенциально» я научился различать довольно хорошо. Спустя две минуты на голокарте одиночные красные линии возникли со стороны маркеров кораблей, что стояли на якорях напротив Сактунуса, направились в сторону города. Сейчас их было в несколько десятков раз меньше, чем при первой фазе вторжения, отчего выглядели даже как-то блекло. Но сейчас меня это не сильно волновало. Я внимательным взглядом смотрел на красные точки в различных частях города, которые изображали единицы бронетехники орков. Четверо из них сейчас двигались по большой трассе в сторону выезда из города, а некоторые находились на территории мануфакторумов и верфей. Это не сильно радовало, однако требовать от Бета-Три-Один отмены атаки я не собирался, решив довериться его точности. Пара ракет не смогут нанести серьезные повреждения, особенно если они противотанковые, а не фугасные. Такие тоже имелись в арсенале, пускай и в ограниченном количестве — на их счет, к сожалению, у Финицельда были особые директивы поставок. Еще минута, и первые линии столкнулись с красными ярлыками, после чего те заменились на кресты с подписью «Ликвидирован», под которой значился вид цели: танк класса «Леман Русс», танк класса «Махариус-Вулкан», бронетранспортер класса «Химера», неопознанное транспортное средство и тому подобное. Конвой также был уничтожен четырьмя точными попаданиями. Сразу же пришло сообщение, отправителем которого значился магос-доминус. «Цели ликвидированы. Расход: тридцать пять единиц. Процент попаданий: сто процентов. Статус: поиск цели согласно приказу», — прочитал я. «Принято», — написал я на клавиатуре, что проводом была подсоединена к голопроектору. Теперь можно было выдохнуть спокойно. — Я так понимаю, все обошлось, — первым заговорил Гунарт. — Да. Орки вряд ли догадаются о перевале, — ответил я. — Так что продолжаем следовать плану. — Может, лучше ускорить наступление? — предложил Лотим. — Я бы не стал, — возразил Себастьян. — Мы и так туда будем двигаться ускоренным маршем. Пусть солдаты хорошо отоспятся. — Себастьян прав, — согласился я. — Не стоит спешить. — Ну раз полковник сказал, то спорить не стану, — согласился со мной командующий вторым батальоном. — Ладно, тогда и я пойду отсыпаться, пока еще чего не произошло. — Последую твоему примеру. Дай Император, завтра никаких серьезных происшествий не будет. Доброй ночи, парни. — Доброй ночи, — произнесли все одновременно, после чего так же одновременно отключились. В штабе повисла привычная уже тишина. Докурив уже десятую сигарету и затушив ее об пепельницу, я решил, что надо все же поспать, так как еще немного, и наступит полночь, а завтра надо быть готовым к любым неожиданностям. В горах поселений практически не было, да и те были полностью разрушены и орками не использовались — те лишь заняли шахты, до которых вели железные или асфальтовые дороги, но с ними разберутся скитарии без лишнего шума, а потому для нас проблем особых не предвиделось, но расслабляться никто не собирался. А потому, отдав приказ связистам заступить на ночное дежурство, я, помолившись на ночь Богу-Императору, лег спать. Первый день вторжения на Сактун прошел более чем успешно. Но это было только начало, и я прекрасно знал, что скоро будет тяжело.