Девиации

Когда я думал, что достиг дна, снизу постучали Ежи Лец

киру подняли, когда он спал. Заснул, измученный не проходящей болью. В мед.часть волк идти отказался. По крайней мере отлеживаться в безопасности он не собирался. Но вот что его выволокут снова заявившиеся люди Исами Кимура даже не догадывался. По крайней мере, не так. Он стоял (и пытался сделать это ровно) в комнате нового лидера, окруженный держащими за руки парнями, и смотрел в сощуренные от удовольствия глаза Киты, удерживающего на одном колене Уэду. Последний в свою очередь натянуто улыбался. Но Акира на него быстро смотреть перестал. - Акира!- Исами воскликнул тоном лучшего друга, вот только встать он не спешил, как и отдать приказ, чтобы волка отпустили, - оставлял заметной разницу в положении.- До меня дошли слухи, что наши мальчики прошлой ночью стали непрошеными гостями в твоей комнате. Я чувствую себя за это виноватым. Акира молчал, и Кита продолжил: - Чувствуй себя здесь как дома. Я был просто обязан пригласить тебя на нашу небольшую... вечеринку. Исами вывернулся к одному из своих - сегодня их было в комнате больше чем обычно - и тот, кивнув, вышел за дверь. "Кого-то приведет," - догадался Кимура, морщась от воспоминаний о прошедшей ночи. Сейчас здесь Кита. И Уэда. Все может быть еще хуже. - Твои ублюдки сломали мне ребра и заставили шакала меня трахать. Чем же ты планируешь это исправить? Исами жестом показал мальчишкам не рыпаться и не давать волку за дерзость по морде. - Самым дорогим, что может быть для тебя,- радостно пропел он, шлепая Татсую под зад, чтобы тот поднялся.- Возможностью наблюдать своего мальчонку. Недружный смех прервался, когда дверь распахнулась, и первым вошел... "Друг Уэды," - вспомнил парня Акира. Этот первоклассник одним из первых примкнул к Исами. Заставит его насиловать Татсую? Но у Исами были другие планы. О которых не знал и Уэда. Кита говорил об этом вечере "сюрприз". Он поднялся на ноги и привлек к себе свою Королеву, говоря на ухо то, что не услышал никто из присутствующих: - Если выкинешь что-нибудь, я избавлюсь от них обоих... А вот ты останешься со мной. - Минору,- это он уже говорил во всеуслышанье.- Ты же знаешь, что нет большей чести, чем послужить своему Королю. И ты - один из нас - всегда справлялся с этой задачей лучше остальных. Поэтому для тебя уготовано особое задание. Сегодня ты послужишь моей Королеве. Исами выждал паузу. - Этой важной ночью моя Королева первый раз возьмет кого-то. На эту роль мы выбрали тебя, Минору. Уэда распахивает глаза, и даже - на доли секунды и миллиметры отшатывается от "Короля". Растерянно мечется взглядом по комнате - но не находит ответа ни в лицах своих "поданных", ни у Минору, ни в глазах Акиры - тот вообще разве, что не сплюнул от презрения. и измученный взгляд возвращается к Исами. Уэда пытается сохранить лицо, и пластмассовую улыбку на нем: - Исами... - рука Татсуи лежит на плече главного, пальцы скользят по его рубашке: - Это очень мило... но.. может не стоит? Я не уверен, что хочу этого... с ним. Он все еще косит под дурочку, проверяя только одно - достаточно ли отвергнуть кандидатуру? есть ли у него власть, если не оборвать унизительный спектакль, то хотя бы самому выбирать статистов? Влияет ли его статус Королевы хоть на что-то в этом аду. Он больше не смотрит на Кимуру. Он думает только о нем. Он только умоляет кого-то внутри себя: "Пусть его уведут отсюда, пожалуйста. Пусть они не трогают его больше". - Это не обсуждается,- отрезал Исами изменившимся голосом, но - изменившимся только на мгновение, продолжил он с привычной доброжелательностью.- Татсуя, отказ королевы может быть крайне болезненным для того, кому она отказывает. Акира же чуть не поперхнулся. Чуть не поперхнулся, и тут же похолодел, едва удерживая себя от того, чтобы не выкрикнуть "дебил" в адрес Уэды, пытающегося договориться с Китой. Но прошлая ночь наглядно показала, что бывает с теми, кто много выебывается, поэтому в этот раз Кимура молчал. Молчал и смотрел во все глаза за разворачивающейся перед ним сценой. Казалось, боль в груди спустилась куда-то к животу, а там уже усилилась. Он боялся и за себя, и за откровенно нарывающегося мальчишку. В этой омерзительной, унизительной и жестокой игре остается только одно - следовать правилам. Роль Акиры состояла в наблюдении того, как переламывают его мальчишку. И он уже ей следовал. Кита же в это время подманил к себе Минору, по-отечески приобнимая его за плечи и подводя к Королеве. - Вы сделаете это здесь. Ты же уже справился со своей боязнью публики, я прав?- Исами кинул взгляд на Уэду.- Минору, раздевайся. Помоги своей Королеве возбудиться и избавиться от стыда. Лидер сделал шутливый жест, мол, "приступайте" и отошел назад, садясь обратно на свою кровать. Боязнью публики? Вот это было... что-то вроде триггера. Какой-то градус гротеска, что-то такое... вроде запредельного фарса. Быть умницей? Последний раз он настолько не хотел быть умницей в тот день, когда Акира предложил ему отсосать в сортире. Проступили желваки на скулах, затрепетали ноздри. Отбив левой протянутую к нему руку Такаги, а техничным и жестким ударом правой заставляя парня согнуться пополам, Королева развернулась к своему Королю: - Мой Король, с чего ты взял, что твою Королеву беспокоит чья-то боль? Если уж делаешь мне подарок в виде подстилки, то уж позволь мне самому выбирать, если не подстилку, то кто, кого и как будет трогать! За это время Уэда вплотную приблизился к Исами, сел перед ним на корточки и облизав пухлые губы, - другим, манковым взглядом посмотрел тому в глаза. Добавил хрипло: - Хочешь повеселиться? Давай, мой Король. Я - здесь, для тебя. Это был риск, но Исами - злобный социопат, и возможно его удастся переключить на себя. "Он тебя изуродует" - бесстрастно предупредил внутренний голос. "Уэда-внутри" пожал плечами - наверняка. Но трахать собственного друга при сборище прилипал? Увольте. Дурацкая затея и идиотские угрозы. Что ж, пусть Кита видит - ему плевать на них обоих: На Такаги, на Кимуру... Наблюдая за отхождением от плана, Исами приторно заулыбался, когда Уэда, утихнув, сел перед ним. Неспешно наклоняясь к нему, Кита провел рукой по рыжим волосам, но неожиданно резко их стиснул, дергая Татсую к себе и склоняясь так, что встретился с ним почти лицом. - Думаешь, я поверю в твой спектакль? В твою сказку о том, что тебе плевать на них?..- Исами разозлено шипел, продолжая вздергивать Королеву за гриву.- Эй! Он свистнул и в тот же момент Акиру ударили под колени, заставляя упасть на них. Кимура зажмурился от боли, сгибаясь пополам... И вот обратно выпрямиться ему не дали. Исами развернул Уэду к происходящему. Упивающиеся разрешением лидера, пацаны, державшие волка, теперь с наслаждением гнули его на полу раком, не давая подняться. В прочем, тот и не сопротивлялся. Голос Киты зазвучал в самое ухо Королевы: - Не будешь ебать своего друга, будешь ебать своего волка. После того как в нем побывает половина интерната. Сам попросишь. Чтобы я перестал отдавать приказы. Все еще думаешь, что твой голос здесь что-то значит? Достал член и трахнул кинутую мной тебе подстилку. Если не хочешь наблюдать за тем, как твой ненаглядный Акира давится чужой спермой. Уэда холодел слушая преувеличено спокойный голос Исами, произносящий ужасные вещи с убежденностью человека, который сделает все, что говорит. Надо было идти ва-банк, вырывая собственные волосы, повернуть лицо к мучителю и процедить с ледяной издевкой: "Ты пугаешь меня - Волком? Ты забыл почему я здесь? Думаешь - это спектакль? Все, чем ты пугаешь меня - доставит мне удовольствие и я последний, кому захочется тебя остановить. Только - помни: я хочу чтоб он перегрыз себе вены зубами. Сам! Давай, поменяй свои планы на вечер, сделай приятное своей Королеве.". Это было бы верным ходом. Исами бы не поверил - и отцепился бы от них с Такаги. А Акира? Ну, что - Акира? Почему всегда - Акира? Акира сначала принудил его трахаться с собой, а потом изнасиловал и вышвырнул, как использованную салфетку. Акиру уже трахал какой-то шакал.... да и его вожака разложили в полное дерьмо, так чем же он такой особенный, чтобы подставляться из-за него? Кимура был невозмутим, когда Кирияма резал ножом - и футболку, и беззащитную кожу под ней. Он бы играл свою роль до конца, и взял бы его в порядке принятой в Стае очереди. Так почему сейчас Уэда должен отступить, уступить Исами, подставиться под удар - чтоб спасти драную волчью шкуру? К черту Кимуру - он его бросил. И сделает это снова. И вообще - Кимура пока нужен Исами живым. Главарь блефует, а даже если и нет... Не лучше ли ему, Татсуе, наблюдать за унижением изнасиловавшего его волка, чем наоборот? Уэда мотает резко головой, глаза и голос его отчаянно злы: - Достаточно! Прекрати! - и уже тише: - Я сделаю все, что ты хочешь... Акира ощущал тупую злость, когда оказался поставлен на колени, когда сквозь в раз затихшее улюлюканье и причмокивание стоящих над ним парней послышался голос Исами. Спокойный, размеренный, нарочито доброжелательный. И говорящий такие пугающие вещи. Акира замер, дожидаясь ответа Уэды. Про себя он уговаривал мальчишку согласиться со всем, что говорит Като. Но услышав согласие, не мог понять, почему и из-за кого Татсуя это делает. Но в тот же момент волка дернули назад, заставляя выпрямиться - он снова видел, что происходит в комнате. Исами сделал жест Минору, и тот помог другу подняться на ноги. - Приступайте,- промурлыкал Кита. От его голоса Акиру затошнило. Уэда хотел провалиться сквозь землю, или чтобы провалились все они - нетерпеливые, жадные до развлечений, похотливые ублюдки. Исами не оставил ему выбора - чертов сукин сын. Но сам рыжий откровенно не понимал, что ему делать и того, как вообще можно так - на глазах у всех парней. Смятение было написано на его лице, в зрачках застыл, не смея вырваться наружу, запредельный ужас. Взгляды со всех сторон жгли руки, плечи, бедра. Он должен что-либо сделать - помочь Минору раздеться, уложить его на скинутые вещи... Пока Уэда обдумывал все это, Такаги уже встал перед ним на колени, расстегивая молнию на ширинке. Уэда вздернулся, как от удара током, почувствовав дыхание друга сквозь ткань трусов. Слабой от переживаний рукой, пытаясь отвести его, легшую на бедро Татсуи, руку. Прошелестел одними губами: - Не надо... Мысль о том, что его одноклассник будет брать у него в рот - при всех, и отнюдь не потому что сам так захотел - отвращала. К черту - бывает время, когда не остается права на слабость, на дрожь в коленях, на сосущую пустоту под лопатками и на мысли о том, что подумает Кимура... Уэда почти с размаху падает на колени, оказываясь лицом к лицу с Такаги. Татсуя думает, что стал подстилкой не сегодня, и не вчера, а когда пришел в кладовую к Акире, и так к нему волк все это время и относился. Ну, хорошо, как к ценной и, по-своему, любимой подстилке. И уже нет ничего такого в том, чтобы подстилки сосались на глазах подрачивающих парней. Он целуется с Минору, прикрыв глаза, и помогает тому раздеться - раз они хотят так, то пусть полностью. Заваливает на спину, под себя, покрывает поцелуями плечи, накрывает обнаженного первогодка своим телом, укладываясь между полусогнутых ног и спускается поцелуями ниже, языком вылизывая соски мальчишки. Акира испытывал огромное желание провалиться сквозь землю. Его затрясло от злости, когда Уэда "обрабатывал" своего дружка. Если бы он делал это принудительно, все выглядело бы для Кимуры приятнее. А вот то, что происходило сейчас, больше было похоже на "занятие любовью". Исами происходящее не нравилось не меньше. Вот только по другой причине. Его голос прозвучал холодно и громко: - Татсуя. Разверни его спиной. И даже не думай использовать смазку. И по взгляду Киты было понятно, что лучше бы с исполнением его приказа не медлить. Иначе, в лучшем случае, спиной развернут тебя самого... Кимура обессиленно сползал на пол, удерживаемый пацанами Исами. Боль в теле и общая болезненность происходящего сказывались не лучшим образом. Замечая это, Кита внутренне ликовал. Подманив приспешников к себе, он дождался того, что они посадят Акиру на кровать рядом с лидером. Так называемый "первый ряд". То, что Исами "приблизил" к себе Акиру окончательно убедило Татсую в бесполезности и нежелательности любого сопротивления. Смешно было думать, что он сделал это из сострадания к избитому волку. Хотя то, как близко, в каких подробностях и каким взглядом Кимура наблюдал за ним - заставляло болезненно сжиматься сердце. Ему было почти невыносимо, но... ситуация не оставляла места для рефлексии. Повинуясь приказу, Уэда встал с одноклассника, успев спросить скорее взглядом под беззвучную артикуляцию губ: "Тебя уже?". И получив подтверждение короткого кивка, внутренне вздрогнул "Они совсем охуели - всех подряд? И своих?". Минору сам опустился на "четыре кости", коленями и ладонями упираясь в пол. Татсуя мучительно краснел, почти задыхаясь от немыслимого унижения - для себя, для Такаги, для Акиры, вынужденного видеть это. Стараясь не отрывать взгляда от спины прогнувшегося в пояснице и бесстыдно отклячившего зад мальчишки, выдавил из себя: - Презик-то дайте... Кто-то из людей Исами передал презерватив. Все наблюдали за тем, как резинка натягивается на член Татсуи. Кита же смотрел еще и на Акиру. Который тоже не мог оторвать взгляда от любовника, но морщился, тяжело дыша и держась за грудь. Его отвращало происходящее. Он и в принципе не мог возбудиться - слишком долго стоял на ногах, слишком задели ушибы и повреждения. Его подташнивало от боли и нелепого представления. Хотелось свернуть сидящему рядом Исами шею. Но вряд ли бы хватило сил. - Давай быстрее, Татсуя, видишь же, он хочет тебя!- пропел Кита, подгоняя Королеву. "Урод,"- думал Кимура.- "Ему недостаточно самого факта унижения". - Тебе нравится, Акира?- вдруг обратился лидер к волку.- Я предоставил тебе лучшие места ... Натягивай его, Татсуя! - Ты до пизды щедрый,- глухо отозвался красноволосый, чувствуя, как проваливается сердце. Исами засмеялся. Он знал каково сейчас волку и не собирался его наказывать за дерзость. Слезы Уэды подействовали. Только не на Исами. Закрывая глаза, чтобы не видеть ничего перед собой, Акира коротко произнес: - Оставь его. В комнате воцарилась тишина. Приспешники лидера затаились, их душило злорадство и ожидание того, что сейчас-то начнется настоящее шоу. Кита смотрел на волка. Лица не видел, но это и не требовалось. - Татсуя, хватит,- приказ Киты не ожидал никто.- Эй, вы, заберите Минору. Раз Королева от него отказалась, а он эту ночь должен отработать, развлекитесь в их комнате. Акира сдержал порыв врезать суке по морде. Сдержал только потому, что Уэда волку был важнее этого первоклассника. - Татсуя,- Кита отчего-то удовлетворенно улыбался.- Иди с Акирой в комнату волков. Сердце ухнуло в пропасть - Уэда уже знал цену этой улыбке, и чем оборачивается ласка Исами в конце... не возможно поверить, чтобы Кита просто так взял и отпустил любовников. У Татсуи помутилось в голове от ужаса, страх липким холодным потом потек по позвоночнику. не жалея колен - с размаху, об пол, Уэда рухнул на колени перед Исами, руками в пол, в нижайший поклон: - Пожалуйста... чтобы ты не задумал, Исами, я прошу тебя... не делай этого. - Не делать чего?- Исами поглядывал сверху-вниз на Уэду.- Если ты хочешь остаться с ним здесь, я могу попросить остаться и... - Мы уходим,- Кимура прервал его, вставая на ноги и вздергивая вверх Татсую, насколько он мог это сделать до того, как тело прошибало болью. Во взгляде Акиры читалось "пошли отсюда нахер". И если бы мальчишка запротивился, он бы несмотря на сломанные ребра потащил его на себе. Как-нибудь, бля, но потащил. Неужели Акира не понимает, что это ловушка? Больше всего Уэду пугало, что он не мог понять - в чем подвох? Их уже ждут там? Завтра они придут убивать Акиру у него на глазах, а его пустят по кругу, как волчью подстилку? Что задумал Кита, вот так, отпуская их? Но Акира хотел уйти: сейчас, немедленно, пока Исами не передумал. И Татсуя, глотая слезы, подчинился желанию своего парня. все равно мольбы не трогают Киту. Это он тоже уже усвоил. Встал под руку Кимуры, практически взваливая того на себя и пошел, под ироничными, злорадными и даже просто недоумевающими взглядами "революционеров". За те пару дней - неужели прошла только пара дней? - Акира страшно сдал. Это было так заметно. О том, как выглядит он сам, Уэда уже не думал и думать не хотел. А теперь сердце колотилось в груди, потому что с одной стороны никто не конвоировал их, а с другой - он не знал, что ему делать теперь? Проводить Кимуру до Логова, и уйти? куда - ослушаться Исами и вернуться обратно к нему? в свою комнату, где ебут Минору? Остаться в логове? С Акирой? Волк изнасиловал и вышвырнул его из жизни, и зачем-то неосмотрительно влез сегодня. Больше всего Татсуя хотел заснуть и проснуться три дня назад. И сидеть за обедом на жопе ровно, не поднимая глаз на "королевский" столик. Теперь, ему казалось, что тогда бы все... обошлось. Но тот, который живет внутри, знал: не обошлось бы. Не веря, что все кончилось, рыжий довел Волка до комнаты. Остановился на пороге Логова: - Дальше сам. Я пойду. - Не пойдешь,- после всего произошедшего Акира и говорил с трудом.- Заходишь и ждешь меня. "Заходишь и ждешь меня" - Кимура сказал это и фраза показалась ему знакомой. Отгоняя наваждение, он подождал того, когда закроется дверь, и привалился без сил к стене, шумно дыша открытым ртом и закрывая глаза. Дает себе пять минут на слабость, чтобы потом снова стоять на ногах. Ему нравится, что Уэда рядом. Не рад - именно нравится. Тепло и спокойно. Несмотря на все происходящее. Знать, что Татсуя сейчас за дверью - непередаваемое ощущение. Кимура оттолкнулся от стены, заходя в комнату. А когда зашел, то остановился напротив своего мальчишки. Старался держаться ровно. И в какой-то момент пропустил свои руки под его, обнимая и вместе с тем наваливаясь, но прижимая пацана к себе. В этом было и "прости", и "я счастлив что ты здесь". * * * Кирияма цепляется за Каваду взглядом, как мог бы цепляться руками, стискивая ткань пиджака. Но вместо этого - расстояние в полметра, и глаза в глаза: - Я... не чувствую, что могу вернуться туда... Знаешь, я все время возвращаюсь к тому, что Исами говорил о нас... Он говорил так, как мог бы говорить только тот, кто жил с нами минимум весь последний год... Это не дает мне покоя: потому что это может значить только одно - нас предал кто-то из Стаи. Меня... Кавада хмурится, потому что Ямада мертв, Такано и Курода слишком простые и для предательства, и для того, чтобы заметить их бесконтактный секс с Кириямой. А еще потому, что знает ответ. Но не сдаст его Кирияме. Сёгу перебивает волка: - Ты не о том думаешь. Все, что ты должен знать и помнить: никакое насилие не может осквернить тебя, пока есть воля и ярость. Разозлись! Черт побери, Кирияма, прекрати ныть. Ты - есть и будешь только тем, кем у тебя хватит духа быть. Накрасишь морду и - пойдешь! Я пойду перед тобой и убью любого, кто посмеет вести себя так, будто революция свершилась. Сатоши вздергивается под ударами его слов, на какой-то момент в глазах загорается прежний волчий янтарь, но... он протягивает руку и не доносит ее несколько сантиметров до ключицы Кавады: - Твое плечо... В этом возражении переплелись сомнение и просьба поберечь себя. Кавада ухмыляется, нехорошей волчьей улыбкой: - Забей, такая ерунда не может остановить меня. В нем скалится злость на Кимуру, душный гнев и черное отчаяние оттого, что они сделали с Вожаком. В возвращение Сатоши в статус Короля не верит даже его верный рыцарь. Ну что ж, если Акира предал их, если вожак выбыл из игры - то он, номер три в Стае - станет новым Королем. Только ради того, чтобы Кирияма ходил по коридорам интерната с гордо вздернутым подбородком, развернутыми плечами, опасный, стремительный, дерзкий. Чтобы никогда не понял, что больше не является королем. Сегу закуривает, и курит молча, а выбросив сигарету в форточку, объявляет: - Закончили на этом. Собирайся, скоро обход и нас выписывают. Мы и так слишком долго отдыхали. Кирияма со странной нежностью и гордостью смотрит в след своему волку. За время проведенное в больнице у Кавады отрасли волосы, крепкий уверенный ежик. Только оказалось - абсолютно седые, цвета светлой стали, белого серебра. Сатоши пытается вспомнить - было ли так всегда? Кавада в его вечной бандане, бритый, как матерый скинхэд... Рыжий не может вспомнить и понять, когда тот поседел: когда потерял почти всю кровь или когда сторожил его лекарственный сон, или так было всегда? Но окликает его уже у самой двери, и Кавада притормаживает оборачиваясь: "что?". - Не стригись больше. Тот с пару секунд тупо втыкает, а потом замечает легкий намек на улыбку на губах Сатоши, и проглотив уточнение "Я не стригся, я череп брил", просто кивает: - Хорошо, не буду.