Девиации

Ближе к вечеру Татсуи, наконец, удалось перехватить стремительно перемещавшегося по всему интернату Каваду. Присутствие Кириямы сейчас означало бы присутствие всех волков - так теперь охранял Сатоши Сёгу. Поэтому Кавада был один, когда Уэда окликнул его: - Господин Президент! Тот, еще не привыкший толком к новому званию, вздрогнул спиной и остановился. Развернулся и вопросительно посмотрел на Татсую. За дверями аудиторий гудели голоса, и в конце коридора у лестничного пролета мелькали ученики. Но без крайней надобности мало кто хотел оказываться лишний раз рядом с Кавадой. А кто уже оказывался в коридоре, спешил завершить свой путь как можно быстрее. Уэда спрыгнул с подоконника, где проводил время, ожидая Сёгу из учительской. Подошел ближе. - Я полагаю, что в сложившейся ситуации мне стоит вернуться в свою комнату. Я нахожусь в вашей комнате неофициально, и это серьезное нарушение внутреннего распорядка, неоправданное в отсутствии Кимуры. Сегу пристально смотрел на Татсую и усмехнулся, когда тот закончил: - У тебя проблемы в комнате. Ты останешься с нами, пока Кимура не вернется. - Ты пойдешь к нему в изолятор? - не тратя времени на пререкания спешит спросить Уэда. - После ужина. Сейчас с ним беседует ССБ. - Ты можешь взять меня с собой? - Не в этот раз, - отрубает Кавада, и уже разворачиваясь, бросает на ходу: - Договорим после отбоя. * * * В изоляторе Кавада осмотрел все камеры. Три из четырех были заняты особо ретивыми участниками последней драки, четвертая стояла пустой. - Где он? - закончив осмотр, поинтересовался у всех запертых в своих одиночках, и здорово помятый блондин, прижавшись щекой к решетке на двери, понял его вопрос: - Кимуру еще до ужина увели охранники. - Мы слышали, как его заперли в карцер, - угрюмо подает голос другой. И Сёгу осознает, что не понимает, с бойцами какой стороны он сейчас говорит. Это уже и не важно. - Ясно, - Кавада не задает больше вопросов. Ему достаточно. А ответ на вопрос "надолго?" знает только ССБ. А они с "арестантами" откровенничать не станут. Если ему нужен ответ, то придется спрашивать Окиту Соджи. Когда Кавада возвращается, возле комнаты в коридоре его ждет Уэда. - Почему не в комнате? - Сёгу хмурится, раздраженно и устало. - Я вызвался наблюдать за коридором. - Прогиб засчитан, - Кавада движением бровей дает понять Татсуи, что можно говорить. Он готов выслушать. - Ты его видел? Что с ним? - Не видел. Кимура в карцере, - по существу доложил боец. И увидев смешанные чувства на лице парня, добавил: - Завтра я попробую узнать у охраны. Такано сменит тебя. * * * Но назавтра оказалось, что у Кавады гораздо больше дел, чем кто-либо ожидал. Он присутствовал практически везде и практически единолично решал один за другим вспыхивающие конфликты, собственным примером и словом обозначая пространство решений. Но выбрать время ни между уроками, ни после них, для разговора с охраной не удалось. "Вряд ли продержат в ящике больше суток", - по опыту своего и чужих примеров, рассуждал Кавада: - "А значит, если окажется в камере до завтра, то и говорить не о чем. А завтра по-любому зайду". Что еще более лаконично изложил проходя мимо, отвечая на немой вопрос в глазах Татсуи: - Завтра узнаем. * * * Прошло уже больше 40 часов заточения Акиры, когда Кавада смог прорваться в кабинет Окиты. Тот сидел за массивным столом, уставившись в экран монитора. Поднял глаза на Сёгу: - Президент школьного совета! Террорист и бунтовщик, шантажирующий руководство школы! Как много функций для одного ученика. Справляешься? - вся речь Соджи была полна намеков, звучавших угрожающе. Он оценивающим взглядом окинул замершего посреди кабинета ученика и резюмировал: - Не буду тратить твое время, у тебя его должно быть немного. Зачем пришел? - Я знаю, что позавчера Акиру закрыли в карцере. Это было около сорока часов назад... - 42 часа и 17 минут, - после пары кликов, глядя на экран уточнил Окита. Кавада кивнул: - Да. Как Президент школьного совета, я хочу знать, когда его выпустят. - К сожалению, это не от меня зависит, - развел руками начальник: - Акира очень упрям и строптив, но все зависит от его желания сотрудничать. Тем более - в моих и в твоих интересах, Кавада, создать цивилизованную систему наказаний. Окита выходит из-за стола и приближается к замершему посреди кабинета Сёгу. - Но знаешь, какая у нас с тобой проблема, Кавада? Тот стоит собранный и молчит, напряженно слушая. Ссбэшник подходит вплотную, смотрит глаза в глаза, и продолжает: - Наша проблема в том, что массовый беспредел изменил порог восприятия учеников. Ферштейн? Строго говоря, мне необходимо переплюнуть вас по части наказаний. И ты думаешь, что те, кто жил в страхе избиения или изнасилования, испугаются суток в изоляторе? Кимура устроил публичную драку после того, как мы договорились, что любые неуставные отношения между учениками запрещены, и ты мне лично обещал за этим проследить. И вот, ты Президент Школьного Совета, не можешь удержать от нападения члена своей стаи. Ты не справляешься с выполнением наших договоренностей, и я должен помочь тебе. Кимура выносливый и дерзкий, он один из вас, и послужит отличным примером. Примером силы и полномочий административной власти. Я ясно выразился? - Более чем. Благодарю за заботу, Окита-сан. В голосе Кавады металл бьется о металл: - Разрешите покинуть помещение. - Иди, - расслабленно отпускает его начальник: - И помни, что в нашем сотрудничестве правила устанавливаю я. * * * - Что ты узнал? - при всех, за ужином в столовой, спрашивает Уэда. Кавада поднимает взгляд от тарелки: - Его выпустят, когда Окита сочтет, что хватит. - Это значит - не сегодня? Он там уже двое суток. Кто этот Окита? - Это начальник ССБ, нашей охранки, - угрюмо подает голос Такано. - Держись от него подальше, - предупреждает Кавада: - Ты ничем не поможешь ему, только навредишь себе. - А ты, ты тоже будешь держаться от него подальше? - интересуется Татсуя тоном, в котором без труда читается вызов: "Ты сдался и больше не пойдешь к Оките?" - Уэда Татсуя, я запрещаю тебе, - тоном не терпящим возражений, обрывает Кавада. - Ну зачем ты так? - хмыкает в наступившей тишине Сатоши, и добавляет с наигранной улыбкой: - Может ему нравится... Бывший лидер не заканчивает фразу, но от подтекста этой недосказанности атмосфера за столом становится липкой. Будто Сатоши намекает на что-то непристойное и гадкое, о чем знает точно, и не он один. Кавада резко отставляет чистую тарелку, встает из-за стола: - Хватит! Поели. Сатоши - ты со мной; все остальные, как договаривались. * * * После обеда следующего дня Татсуя идет к Оките. Отпросившись у Кавады в библиотеку, он сворачивает на втором этаже налево и спускается два пролета вниз, чтобы совсем в другом крыле искать нужный кабинет. Охранник в предбаннике узнал его фамилию и класс, и почти сразу после доклада, Окита принял его. - Уэда Татсуя, - поприветствовал из-за стола: - Чем обязан Вашему визиту? - Я хочу просить за Кимуру Акиру, - Татсуя опускает глаза и низко кланяется: - Пожалуйста, простите его. Он больше не причинит беспокойства. И подождав, но не услышав ответа, добавляет в отчаянии: - Он уже четвертые сутки в карцере! Окита жестом приказывает Татсуе подойти поближе, уточняя в компьютере: - 83 с половиной часа. А знаешь ли ты, что такое карцер? Это холодный ящик, где места едва хватает, чтобы неудобно сидеть. Акира получает только скудный рацион воды. Но не волнуйся, раз в сутки его осматривает врач, и дважды в сутки выводят в туалет. Жаль, что он не ценит эти прогулки по Изолятору. Пикантная подробность в том, что мы содержим его голым. - Пожалуйста, прекратите, - Татсуя стоит вплотную к столу и готов умолять Акиту. Тот удовлетворенное хмыкает, отвечая: - А это зависит от тебя. У меня нет причин удовлетворять твою просьбу, но я могу оказать тебе любезность. Но мне нужно кое-что взамен. Татсуя смотрит на него в упор. Кажется, он забыл как дышать. А понимающая улыбка Окиты подтверждает его догадку. Растерянность и негодование отразились на лице парня, и Окита продолжил: - Что тебя так смутило, Уэда? Я точно знаю, что ты уже не девственник. Сколько парней в тебе перебывало. Двое, трое? Больше? Не важно. Я знаю, что сейчас ты трахаешься с Кимурой, и судя по тому, что ты сейчас стоишь передо мной, тебе это нравится. Я тебе не запрещаю. Трахайся с кем угодно, пока ты трахаешься со мной. А за небольшую оральную благодарность я выпущу твоего любовника. Но ты будешь приходить ко мне, когда я скажу, и делать то, что я прикажу. И в твоих интересах чтобы никто об этом не узнал. Кимура очень ревнивый, не правда ли? Кем бы ни был Окита, но он контролировал ситуацию в интернате. На лице Татсуи проступили красные пятна, он еле сдерживался, чтобы не надерзить. И это, в свою очередь, не укрылось от Соджи. - Я не тороплю тебя, Татсуя. Можешь подумать. Я только что заступил на суточное дежурство, так что я сегодня и завтра здесь. Приходи ко мне в любое время, если решишь принять мое предложение. Но помни, что пока ты думаешь, Кимура остается в карцере...