Вечер

Смит и Аккерман, спроси их кто, могли поклясться на чём угодно: пришли они в кабак ещё компетентными. Очень компетентными. Едва занеся солдатский сапог над порогом заведения, Ирвин естественно, как дышал, отвёл назад плечи. Он и не подумал бы сказать это вслух, но сам свои мотивы понимал прекрасно: зашёл командир, черт побери ! И все забулдыги и офицерчики спины свои колесом должны повыпрямлять от зависти на командирскую стать. Леви проследовал за Командором, вдвоём с которым они бы в кабачный проход и не пролезли. Прошёл мимо столов, подбородок параллельно полу: гордо поднятая голова — таков был его фетиш. В полутьме кабака блеснул отшлифованный камень галстука-боло; колыхнулся в движении неестественно белый платок на крепкой шее. Орёл и ястреб. Чистый спирт ! И это понимал каждый случайный свидетель самоволки на высшем уровне. В их планах не было так сильно напиваться. Вернее, планов у них совсем не было. Стакан, другой, слово за слово. Как все взрослые, занятые и нервные люди они ласково называли это "расслабиться". На удачу, дом отдыха они нашли что надо. Обычно перепить капитана — дело душевно и физически затратное, но сегодня всё было немного иначе. Быть может, сказалось то, что Леви не отошёл ещё от совершенно глупо подхваченной вечером у казарм на стылом воздухе простуды... Один чёрт — этим вечерком они с Командором шли на равных. Почти на равных. — Та-а-к, — поигрывая пустым стаканом в руке и странно пристально вглядываясь в его толстое стекло, выдавил из себя Ирвин. Леви перевёл на него отяжелевшие от литража выпитого глаза: — Что ? — положил руки на стол, одну на другую, чтобы добавить устойчивости своему положению. — Да вот... — Командор, человек взрослый, как-то даже смущённо глянул вбок, потёр пальцем выбритый висок.— Где ты пить так научился, Леви ? — Ого, — капитан в открытую усмехнулся, по инерции вечера поднёс стакан с самым дешёвым виски к губам, но пить не стал. Как будто задумался и тут же зыркнул в сторону командира. — Ирви-и-н, — метнулись вверх с издёвкой строгие глаза, ловя взгляд Смита,— поддатый ты, да, Ирвин ? — Ну, пьян, — наморщив лоб, видимо, неприятно для себя вспомнил этот факт мужчина. — Пьян ?— брови Аккермана несимметрично изогнулись. — Да ты в кашу уже, — неожиданно вызывающе сощурился, навалившись всем телом на стол. — По-моему, мы оба подшофе, — гася нападки подчинённого, с хрустом выпрямился Командор и досадливо провёл широкой ладонью по растрепавшимся, слипшимся от пота волосам. Освещение, как в гробу, и свечей недостача, а Ирвин вдохнуть полной грудью не мог от хмельного смрада и жара, шедшего с маленькой кухоньки.— Что ты алкоголь как воду хлещешь, для меня не новость. — Так и ты не трусь ! — рявкнув, Леви зло обхватил бутылку за горлышко и плеснул, не глядя, в стакан командиру. На обшлаге форменной куртки Ирвина растеклось темное пятно.— Командир, — запоздало и с ленивыми извинениями в голосе прибавил капитан. Забывши держать марку, Смит раздражённо обнажил зубы, но всё-таки смолчал и кое-как стянул куртку. Повесил, не вставая, на спинку своего одними молитвами держащегося деревянного стула. И всё молча, справившись с собой. Леви последовал его примеру, только сложил униформу на третий лишний стул: — Ну, прости, — неожиданная улыбка была отправлена Командору.— Этот виски был дорогой ? — Даже не представляешь, насколько, — мужчина поглядел из-под ресниц тихо и уверенно. Как-то нехорошо. С Аккермана расслабленность как слетела, он рывком выпрямился, уперев руки в стол: — Настолько, что моё жалованье урезали вполовину ? — На треть, — засмеялся Ирвин. — Благородно, — процедил капитан и вдруг страстно выругался:—Протрезвел, сукин сын!— и махнул официантке, чтобы принесла ещё. — Нет, ни капли,— пробормотал, эмоционально мотнув головой, Смит. И снова посмотрел нетвёрдыми, больными какими-то глазами с нечеловеческой прозрачностью моря.— И всё-таки как ? — О, нет, — смекнув, к чему вернулся товарищ, Леви закатил глаза.— Ирвин, серьёзно? — Хочу знать, — упрямо — порой на него такое накатывает — повторил Командор. Теперь разница в степени их опьянения была очевиднее. — Геройских баек о первом разе не жди, — и сам напившийся вдупель, капитан позорно быстро сдался.— Не помню я, как впервые нализался. Не романтик, — Ирвин прилежно кивнул. Покрутив стакан и пригубив немного кабачной дряни, Леви сформулировал.— Скажем так: один человек в моём окружении близко сношался с бутылкой, а там... За чем дело стало ? Увидел, стало интересно, попробовал. — Околичности, — недовольно сдвинул брови Смит, опустив напиток. Капитан приподнял бровь: — Прости что ? — Ничего. Это так... О своём,— отвернувшись от собесединика, он пошарил заплывающими от дыма и опьянения глазами по собравшейся публике. Человек пять здесь точно не имели постоянного крова над головой, добрый десяток был из полиции, причём не только офицеры. Ирвин усмехнулся без улыбки, про себя, но Леви дёрнулся, прекрасно всё заметив. "То ли он сумасшедший, то ли ему не стоило так набираться. Или мне не стоило",— задним числом раскаялся Аккерман. А Командор всего-навсего решил, что завтра прогуляется до штаба полиции и... Доук из своих разгильдяев и новобранцев перья свободы разведке оформит. Они обнаглели, он будет вне себя. — Слышь,— Леви щёлкнул пальцами перед лицом друга, тот непонимающе заморгал,— смогёшь о своём думать не при свидетелях ? — Да. Конечно,— ещё несобранно, но уже уверенно пообещал Смит. И не смог не вернуться к интересовавшему его вопросу.— Получается, секрет в том, что пить ты начал очень давно ? Ещё ребёнком ? — тут Ирвин скривил уголок рта, внезапно и сильно захотев в лицо плюнуть тому его воспитателю. Вот ведь ублюдок. — Как ? — капитан вытянул шею, подставив одно ухо, как будто не расслышал.— Ну ты, командир. Да я потом только на расстояние вытянутого ножа мог отойти... от него. — Врёшь,— вскинул голову Ирвин. Аккерман нервным движением стянул платок, спасаясь от духоты. — Нет же. Прикладывайся ещё и я, такой обузой бы был... Кому я такой нужен-то ?— капитан мягко усмехнулся, и этот смех очень не шёл ему. Смит досадливо нахмурился, коротко кивнув, и с рассеянной жадностью оглядел толпу у барной стойки. На захмелевшего Леви накатывала печаль-тоска, а командир пришёл сюда расслабиться. Эгоистично. Просто. Без особого смысла. По-человечески. Как отзыв на его внутреннее ворчание к их столу прокружила, лавируя меж качавшихся фигур и тесной обстановки кабака, официантка с алкогольной подмогой. — Нате,— даже чересчур лихо развернув поднос на одной руке, разве что не кинула кружки молодая женщина: стало ясно, почему липкость и загаженность столов в этом заведении дело хроническое. И в ожидании приподняла бровь, перекатывая во рту лист какой-то зелени, на запах — мелиссы. Ирвин только кивнул, передавая пиво Леви. А официантка, вдруг подняв поднос на ладони над плечом, опёрлась о стол перед Смитом и как-то дёшево, но чертовски завлекающе повела бровью: — Чего-то ещё закажешь? Майорчик... — и это прозвучало бы нахально, когда бы не столь искренне заинтересованно и... страстно. Аккерман, по странной траектории склонив голову, исподлобья уставился на друга, не смея шелохнуться и ожидая, как тот сам выкрутится. Смит попал в ситуацию. Официантка, молодая женщина лет двадцати шести, склонилась над Командором. В опасном прогибе рукава легкомысленно-открытой блузки сползли по плечам, и декольте открылось в разы больше, чем должно было. Ирвин, не сориентировавшись сразу в своём положении, машинально увязался взглядом за поехавшей тканью. И строго-спешно отвёл его, когда было уже поздно. Когда женщина решила, что они друг друга поняли. — Я замужем, сладкий, но это мелочи,— как будто заловив уже Командора в свои сети, выпрямилась и отвела плечи официантка. Но внезапно даже для Леви взмахнула юбками и вставила колено между ног Ирвина.— Он уйдёт — ты придёшь. Ты отчалишь — он появится. Хочешь узнать график,— растянула губы со сжатым в зубах листиком,— не тяни. Я в виде исключения сегодня такая свободная... красавчик,— не удержалась и почти с дрожью припечатала явно впечатлённая главой разведки женщина. Леви сидел и мысленно благим матом впечатлялся невозмутимости и медлительности друга. Она ему — колено! —а этот... Слов нет, одни междометии. Возмутись, оскорбись. Да скажи же ей что-нибудь, чёртов Ирвин ! А Ирвин в самом деле молчал. Вроде это успех — но какой-то сомнительный. Вроде она женщина — только какая-то неправильная. В самом начале он собирался ненавязчиво и безлично отвести её руку от себя. Но как взрослый мужчина уловил один неприятный, скользкий момент: она от его взгляда готова была воспламениться, что уж там прикосновения... — Давайте закончим на этом,— не вдруг взяв себя в руки, Командор надел маску: непреклонный и отстранённый. Как на работе. Рукой самую малость коснулся её колена и поднял спокойно-уверенные глаза. Девушка непонимающе и растерянно нахмурилась, упругим движением сняв ногу со стула.— Вы молоды — прекрасно. Ваш муж замечательный человек, если так много работает ради Вас. Цените это по-настоящему,— наконец выпрямился Командор и отчуждённо до оскорбительности добавил:— Для меня Вы слишком молоды. Девушка подцепила поднос и с каким-то тупым недоверием глянула на неслучившегося с ней любовника. Красив, прокля'тый. Бессмысленно смахнув вынутой из нагрудного кармана тряпочкой крошки со стола, она молча ретировалась, несколько раз по пути оглянувшись. — Идрит твою ма-а-ать,— приложив кружку к виску, перевёл непривычно круглые глаза на Ирвина Леви. — Леви,— сохраняя черты лица невозмущёнными, Смит всё же не очень твёрдо поднял свой напиток.— Думаю... — Если я об этом кому расскажу, язык отсохнет,— мрачно прервал его капитан. Отхлебнул пива. — Могила, командир. Конечно, могила. — Думаешь, заметила ?— сжал в двух пальцах галстук-боло. — Скорее да, чем нет,— был туманен Леви. — То есть ? Не тяни,— по глупой случайности процитировал свою соблазнительницу Командор. Капитан рассмеялся. Негромко и как будто даже сдержанно, но в голос. — Да припустила она от тебя больно лихо в конце. Картина ясная: дур мало с Командорами путаться. Гнилое дело. — Она решила, что я майор,— не смог не улыбнуться Ирвин. — "Майорчик",— неуместно мужественным голосом протянул Леви. — Кого-то сейчас понизят до солдатика. — Не посмеешь. Не кипятись. — Посмею. Я пьян в кашу. — Цепляется к словам, гадёныш... *** Двумя кружками и одним роксом позже разведчики стали сливаться с толпой. Три пуговицы на рубашке Командора снялись с поста, волосы в умопомрачительном для этого человека беспорядке распались на пряди. Поминутно проводя пятернёй по волосам, чтобы не мешались так непривычно, он, казалось, не вовсе не тяготился своим состоянием. Леви пока мог крепился и не обнажался почём зря. Вечер начался не так давно, но мужчины уже успели примоститься к барной стойке. Капитан Аккерман показывал бармену скрюченные средний и указательный пальцы, разумея под этим "два", когда их с Командором сильно хлопнули по спинам чьи-то руки. От неожиданности мужчины в один мах выпрямились и развернулись на послышавшийся неторопливый голос: — Надо же, надо же, Ирвин и капитан Леви, — скрывая искорки веселья в прищуре, улыбался им старый глава Гарнизона. — Командор...— не браво запнулся на должности, не в силах уже потянуть фамилию, Смит. Хотя он стоически держался и под мухой, сохраняя самоконтроль, на бесстрастном лице всё равно почему-то читалось отчётливое: "Твою мать". — Мне передали, что я найду вас здесь, — обратился Пиксис лично к Ирвину, — но не сказали, что в этом не будет никакого толку. Ирвин, на скорую руку пытаясь оценить степень своей вменяемости, как-то неоднозначно повёл глазами на эти слова, молча оправил галстук, завернувшийся почему-то назад. Это не ушло от пытливых глаз Командующего южным. Поняв, что хлопцы набрались по самые брови, а виду подавать не хотят, мужчина с живостью стеганул Леви по плечу, чуть не смахнув со стула: — Никак не в духе, капитан ? А зря, зря. Вечер только начался. Вон у Нила парни мировые,— указал глазами на шумно и дружно шатавшихся почти в обнимку офицеров полиции.— Пьют и не спиваются, с-собаки,— с завистью просвистел Командор гарнизона. — Где ?— супротив воли нервозно и с навязанным накалом обернулся Аккерман. — Вот же, капитан мой дорогой,— интеллигентно указавший прямой ладонью Пиксис издевался уже напропалую, с огоньком. — Глупости,— Ирвин взглядом остановил уже куда-то снарядившегося подчинённого и, привстав, выговорил вполне чётко, как приказ:— Командор Пиксис, пригласите сюда господина начальника этого офицерского состава. — Ну-ну, Ирвин, не стоит так строго,— однако совсем не разубеждая, протянул Дот Пиксис. — Не стоит так мягко. Командора сюда, и пусть уводит, — терпение Смита на эти раздовольные околовоенные рожи тоже беспредельным не было. К тому же, разошедшееся под виски сознание подсказывало ему, что и Доук сейчас наверняка не многим лучше: нога на ногу в своём кабинете и потягивает что покрепче. Придёт уж, не развалится. — Ну, если считаешь, что дело серьёзное, — сбавил градус весёлости Пиксис. Задумчиво, как бы что-то взвешивая, посмотрел на опоившуюся ораву.— Устав им не писан, дисциплины никакой не стало... Ты прав, Ирвин. Приведу,— согласно кивнув головой, мужчина степенно удалился. Леви, недобро смотревший через плечо на мешавших их с Ирвином вечеру отдыха военных, развернулся к стойке спиной и выпрямился, запрокинув голову: — Зря девку прогнал. От аховости и пока ещё непонятности заявления Командор немного протрезвел, тут же забыв о сбивчивом разговоре с Командующим южным округом: — Как... зря ? — Отдал бы её мне. — Как ты заговорил, однако, — стараясь скрыть смятение и кольнувшее разочарование в капитане, посмотрел на тумблер перед собой Командор. — Я к тебе в штаны не лезу, ну а у меня это не секрет: хочется порой чего-то. Да и чхал я на мужа, она ж говорила, он у неё посменный. — Помолчи. Ни сил, ни желания тебя слушать, — затравленнно повёл большими воспалёнными глазами Ирвин, нетерпимо поморщившись. — Опя-я-ть ты со своим целибатом,— процедил, скосивши глаза на друга, Леви. — Не переиначивай,— вздохнул Смит, отлично понимая, что капитан для веселья разводит его и пытается вывести на откровенную беседу.— Пойми: это не женщина. По крайней мере, как я вижу женщин. — Но она красива, — как будто выискивая свою "красивую" среди поддавших посетителей, вытянул шею Леви. — Да, да. Только разве мало красивых ? Ты брезгуешь грязью, а я такими вот связями, — с очевидной досадой и неловкостью произнёс Ирвин это пошлое, обтрепанное, по его мнению, слово. — Для связей — самое оно. Никто тебя окольцовывать и не пытался, чтоб ты понимал. Даже на то, что ты бракованный, не посмотрела: ясен пень, ненадолго схлестнулись бы. Ладно, хорош. Давай ещё виски ! Два ! — он попытался докричаться до бармена сквозь завесу голосов и пьяного смеха. Мужчины продолжили входить в нужную кондицию, хотя их трёп о бабах проиллюстрировал количество принятого на грудь почище отставленных в сторону стаканов, из которых набирался уже приличный такой отряд. *** Расположились на небольшом диване, стоявшем слева от двери. Небольшом, но с мягкими плотными подушками, садясь на которые, просто тонешь. Он дюже неудобно перекинул руку с какими-то бумагами через её плечо, сам косясь на них со стороны, чтобы удобно было читать именно ей. Тихо, уютно в кабинете, и кроме них — никого. Хоть всю жизнь так сиди... Дверь распахнулась не в их ритме, прямо и буднично. Шагнувший в кабинет человек без обиняков и с конкретным намерением обернулся на почти скрытых дверью людей. — Вечер добрый, — самую малость приподнял брови, улыбнувшись, Дот Пиксис, сделав крохотную паузу перед "добрый". И впервые увидел, чтобы можно было так запутаться в четырёх руках. — Командующий Пиксис, — спешно, но не с первого раза из-за обогнувшей плечо чужой руки вскочила Ханджи. — Капитан и...— в свою очередь поприветствовал Пиксис с запинкой. — Моблит Бернер, помощник капитана, — вставая и на ходу оправляя смявшуюся от сидения рубашку, молодой мужчина привычно приставил кулак к груди.— Капитан, думаю, дела подождут,— он как-то показательно поправил стопку листов, которую они до этого читали, пристукнув ею об стол. — Но-о... Отчёты...— к пущему изумлению главы Гарнизона, Зоэ, этого явно не осознавая, почти потянулась руками в сторону стола. — Если понадоблюсь, я буду рядом, — по-рабочему кивнул Моблит, невзначай произнеся то, что казалось просто его девизом, и направился к двери. — Да. Конечно, — отчеканила Ханджи, вяло и хмуро обернувшись к Пиксису.— Командор Пиксис, дело уже позднее, что привело вас в разведку ? — видимо, взяла себя в руки. — Каюсь, каюсь, визит вышел вечерний, — добродушно хохотнул мужчина.— Мне бы Ирвина нашего: бумаги на подпись, но невероятной срочности. — Командор Пиксис, — насторожилась — а вдруг он снова нетрезв?— женщина,— Ирвина здесь нет. Они с капитаном Леви ушли давно и возвращаться сегодня, сколько я знаю, не планировали. — Это нам известно,— ухмыльнувшись в усы, постарался обогнуть тему Командующий.— Но я всё равно пришёл к вам, ребята, чтобы вы тихо, без шума, не тревожа начальство, мне оформили. — В смысле...— не догоняя, сощурилась Зоэ; недоверчиво блеснули стёкла очков. — Именно. Вас, капитан, я даже не спрашиваю, а вот... Молодой человек,— окликнул он удалявшегося на время переговоров вышестоящих Бернера,— могли бы вы сделать небольшой очерк от имени вашего Командора ? Моблит на полпути к двери обернулся и уже был весь внимание. Скрестив руки на груди, мимолётный, Доту Пиксису незаметный, бросил взгляд на Ханджи. Та выразительно развела руками, виновато улыбнувшись. — Хорошо, давайте. Что надо писать ? — мужчина по-деловому уверенно двинулся к столу Ирвина. Командор Гарнизона с восторгом присвистнул. — Эх, нравитесь вы мне, дорогой Моблит ! Вот прямо чётко, без колебаний. Решил — сказал. Сказал — сделал. Ханджи посмеялась над этими словами; Пиксис улыбнулся. Помощник дёрнул уголком рта, как от нервов, и повёл плечами, начав записывать под диктовку. *** Капитан склонилась сзади над плечом Бернера. — Чёрт. Ровно слишком вышло,— она повернулась к Пиксису.— Ирвин же теперь не так... — Пустяки,— успокоил мужчина.— Заканчивайте, Моблит. Когда там вспомнят, что правша, потерявший рабочую руку, таким почерком не потянет, придираться к кому-либо уже не будет смысла. А в общем отлично получилось, похоже даже. Помощник капитана, сделав раза два пробу пера на небольшом кусочке бумаги, легко стеганул по оригиналу подписью Ирвина Смита. Ну, или почти его подписью. — Вот спасибо, господа-разведчики, — Пиксис свернул состряпанную бумагу и взглянул в окно.— Дело к ночи, однако. Что ж, удачного вечера, — и оставил их так же незаметно, как недавно Ирвина с Леви. Минуты две Моблит с Ханджи стояли, подпирая начальнический стол. Потом мужчина всё же взял отложенные им же бумаги: — Капитан, закончим сегодня... Или разойдемся ? — желая, чтобы она сама приняла решение, мягко предоставил альтернативу. Зоэ взялась за подбородок, прошлась к дивану. Резко подняла глаза на помощника: — Нет уж, начали, так и завершить надо без отлагательств. Вычитать-то осталось всего ничего ! — Сорок шесть страниц, капитан, — с нежеланием поправил её Бернер и вдруг с решимостью.— Я, наверное, лучше пойду. Вам надо отдыхать, капитан, и гораздо больше, чем вы думаете,— лёгкая улыбка, скрадывающая нравоучительность, осветила его лицо. — Возвращал бы ещё кто мне часы жизни, которые этот отдых отнимает,— проворчала женщина и села на диван. Бернер посмотрел сперва изумленно, а затем с привычным смирением. — Сделать вам чай ?— уже не пытаясь разубедить, пошёл на мировую и к двери. — Никаких чаёв. Не беги никуда.Садись и дочитаем, — Зоэ похлопала по дивану рядом с собой. Мужчина сел, перекинув руку с отчётами, как делал до этого. Так, скорее в тишине, чем в молчании, прошло добрых десять минут. — Капитан, — помощник отвлёкся от текстов, поднял глаза вверх, — почему нельзя, чтобы так, но на всю жизнь ? Ханджи, сползшая под тяжестью мужской руки под бок к Моблиту, как-то очень громко глянула на него. Ненадолго смутившись, мужчина заговорил с бо'льшим огнём. — Вы, я.То есть, мы читаем, и ничего другого сейчас нам не надо. Пускай сегодня это отчёт, но завтра могла бы быть книга! — Ничего-то нам не надо, хех... Всё может оказаться на целую жизнь, если завтра кого-то из нас не станет, — запоздало попробовала ответить и сама ужаснулась женщина. Нельзя Моблиту говорить о таких пошлых очевидностях... Он этого не заслужил. — Вас понял, — а прозвучало "зря заговорил".— Пожалуйста, не отвлекайтесь, — едва заметно наморщив нос, Бернер тряхнул листами и двинулся вбок, вернув мало-мальски уставную дистанцию. *** Ночные опустелые улочки потрескивали голосами сверчков и цикад, в то время как кабак гулял, как в последний раз. Приходилось дышать виноградом и полынью, гоготанье и смех со всех углов на трезвую голову могли свести с ума любого. Размякшие и уже готовенькие военные теряли товарный вид: форменные куртки летели под столы, к чертовой матушке, рубашки распахивались на три. Посетители как светлячки тянулись к завлекающему свету из распахнутой двери питейного. Поэтому на очередного, просто как-то непривычно спешно для здешних мест спускавшегося четкими шагами по лестнице, никто не обратил внимания. А вот он остановился ещё в полутени входа, как бы нервно внимая ситуации, впитывая обстоятельства. — Эй, парни, — весело крикнул один из королевской соседям по столу и тем, кому сидячих мест не досталось,— а давайте, кто больше ! — и с азартным злорадством поднял не начатую ещё бутылку. — А давайте лучше, кто быстрее,— сильный без повышения голос, судя по лицам, заставил сердца полицейских сжаться, и отнюдь не сладостно. Смотреть в глаза сдерживавшемуся, а внутри порядком закипавшему Доуку было страшно. Однако ещё рискованнее было его игнорировать. — Командор ! — повскакивав, в меру сил, молниеносной реакцией сдал себя с потрохами офицерский состав. — Рукоплескания — отставить! — внушительно гаркнул Нил, и военные заискивающе быстро поопускали кулаки, чувственно прижатые к сердцам.— Так кто быстрее ответит мне: какого ирода вы тут шаритесь ?! Рабочая неделя, туда ж её, поди не кончилась ? Доук накручивал себя, как мог: необходимо было разораться, нагнуть этих молодчиков, да понатуральнее. Пьянство в среде королевской полиции всегда стояло в приоритетной тройке, но чтобы до глубокой ночи такой разгуляй наворачивать !.. Да и сегодняшний случай был аховым: развлекаться пошли хором два назначенных завтра на патруль отряда. — Два отряда, идрит твою мать ! — Доук грубо дёрнул едва не клюнувшего носом подчинённого за ворот. Парень весь переполошился и, казалось, готов был лишиться чувств с испугу.— Кого я завтра на патруль поставлю ? Пугала ваши ?!— после столь незавуалированной угрозы офицеры застыли и уставились на начальника.Ему удалось-таки распалить себя, и теперь голос не холодил, а жёг по живому; шея покраснела, показался рельеф вен. — Завтра — в рабочем состоянии,— с усталой тяжестью обвёл глазами свой сброд Командор.— Проверять приду не я, — много чести, — но обход произойдёт, железно. Мне доложат. О каждом. А кто не понравится, тому вместо лошадки крылышки присобачим и с глаз долой. Слышали ?! Ещё хоть раз,— раздражённо протянул это "хоть",— и мозги перекапывать будете уже господину Смиту, а не мне. Чтобы завтра на работу как на свиданку,— мужчина внимательно оглядел перекошенные и потемневшие его трудами лица и с аффектацией рявкнул:— Вон ! Взрослые мужчины-военные моментом рассыпались, как девчонки; самые бойкие на ходу подбирали со всех вешалок-крючочков, столов и стульев остатки формы своей и товарищей. А у Доука оставался один вопрос нерешённым. Измученно выдохнув, мужчина направился к барному столу, за которым с самого прихода следил краем глаза. Неосознанно повторив свой выдох, он прислонился к нему спиной. — Идиот, вот же идиот,— мужчина дотронулся ладонью до лба, при малейшем раздражении пошедшего чёткими и тонкими, приобретёнными на любимой работе морщинами.— Какие у тебя могут быть проблемы... в кабаке ? — с нервозным смешком буквально выплюнул конец фразы Командор. Что странно, посыльный от Пиксиса так и передал: вызывает Ирвин и срочно. — Хватит уже,— с огромным усилием подняв голову, теперь совсем растрёпанную, со стола, испытующе нахмурился Ирвин.—Сам-то больно хорош: один ли, в компании ли, а дезинфецировался небось... Как пить дать,— он отчуждённо и прямо посмотрел на Нила. Глава королевской полиции раскрыл рот как от удара под дых. Потом прикрыл, оценивающе так поглядел на Смита и чётко, медленно, как бы сомневаясь, что правильно понял услышанное, произнёс: — Я детей спать укладывал. Яркий, но какой-то пляшущий свет кабака предательски ясно показал Доука в аккуратном тёмно-коричневом пиджаке по фигуре и рубашке, вольно растёгнутой на две пуговицы. Командор разведки сощурился на него, а затем вопросительно поднял взгляд: — Да ? — Нет, чёрт побери ! — с взведённой улыбкой развёл руками Доук.— Ирвин, сейчас уже не то что дети, взрослые спать укладываются. Это мы с Мери избаловали что-то...— отвлёкшись, пробормотал мужчина, неловко почесав шею. — Понятно,— сухо резюмировал Ирвин.— Проблем, как видишь, нет. Можешь идти. Как странно, Командор Пиксис: мне ни к чему воспитатели... Едва уловив эти речи, Нил прикусил губу и понял, что товарищ по кадетскому пьян в дым. — Погоди, Ирвин. Тебе ведь в штаб завтра, к своим завтра. Дольше оставаться здесь нельзя, а то просыхать неделю будешь. Не семнадцать лет уже,— вновь прикусил губу и украдкой посмотрел на друга: эффект ? Смит устало и подавленно подвигал стакан, но с места не сдвинулся. "Чёртов упрямец",— мысленно выругался всласть Доук и без объявления войны закинул его левую руку себе за плечо, приподнял с сидения. — Что... делаешь... — Я сто раз пожалею...Чёрт, да уже жалею,— раздражённо мотнул головой Нил и нехотя посмотрел в близкие голубые глаза товарища.— Переночуешь у нас. — Но,— удивлённо, как будто даже более трезво взглянул Ирвин,— разве Мери... дети... — Да она рада тебе будет,— отмахнулся свободной рукой мужчина, зная, что им с женой рай и в шалаше. Главное, чтобы этот упитый сокол мелких не разбудил. Хрен уложишь потом обратно.— Ну и не тащить же мне тебя на второй этаж, ломясь в твой кабинет ?! — Радость поднятой в полночь женщины неописуема ? — попробовал пошутить, слегка улыбнувшись, Командор разведки, буквально выносимый из заведения. Нил многозначительно пожал плечами. — Смотря по какому поводу разбудишь. Но это про меня, конечно, а тебе обольщаться и правда нечем. К слову сказать: ты тут один сидел что ли ? — Капитан отправился по своим делам,— был уклончив Ирвин.— Да вот и он, идёт. Леви в самом деле спускался им навстречу. Сосредоточенный и весь в себе, он только при лобовом столкновении изумлённо вскинул брови: — Здоров, Нил. Куда это ты его бережно таранишь ? — Да в гости зазвал,— выдавил сквозь зубы, поправив руку прилично весящего Командора на своём плече.— А тебе, смотрю, приют не нужен,— с неуверенностью и надеждой в голосе вскинул голову Доук. — Неа,— и Аккерман не спеша зашагал прочь от них, не глядя махнув рукой.— Смотри донеси целиком. Сокровище, блять. — Ого,— молодецки присвистнул Нил, изучая удалающуюся фигуру капитана.— Куда это он так... уверенно ? — По бабам,— высокомерно дернулись губы Командора. Как услышав этот упрёк, уже далеко ушедший Леви вдруг развернулся на пятках, свободно сложил руки на груди, вытянув шею вперёд, и был громогласен: — "По ба-а-бам". Тебе штаны не жмут,а, Ирвин ? Чистенький нашёлся. Одна ночь — одна женщина,— разведчик выразительно выставил почему-то не указательный палец, а средний.— По бабам, ха. И так, доведя хладнокровного Смита до внутреннего закипания и оброненных адским шёпотом ругательств, растворился в почти не освещённой темноте. Окутанный перегаром Ирвин пострался меньше опираться на Доука и ускорил шаг, как мог: — Пускай идёт,— пробормотал в сердцах. — Картина ясная, конечно,— незаметно для друга ухмыльнулся Нил.— Только в самом деле, Ирвин, не с вашими же ему путаться ? А то такая песня начнётся... Эту дай мне в отряд, ту в авангард не засылай... А давай вообще работать не будем, только по кабинетам жаться. И хоть бы кто нормальную семью завёл: нет, те же бордели, но при исполнении. Глава Легиона с интересом слушал, повернув голову, разоткровенничавшегося товарища. — Может, ты прав,— мужчина опустил глаза, чтобы лучше разбирать дорогу в потьмах.— Нам всегда некогда. — Ага,— покосился на него Доук, лишь сейчас поняв, что Смит в заведение не пошёл. Но Ирвин в своей задумчивости, в наклоне взъерошенной головы и нагрянувшем смятении неожиданно тронул Командора полиции. Раньше Доук чувствовал такое, только смотря на своих детей. — И вот ещё что,— мягко приподнялись уголки сомкнутых губ, захотелось выразить нахлынувшую теплоту.— Тебе моя причёска не к лицу. Прежде чем мужчина понял, Нил с негромким смехом запустил руку в его волосы, резво растрепав их и лёгкими движениями пальцев раскидав на привычный манер. На мгновение оторопев, Ирвин не сдержал улыбку. Они были на подходе к дому. — Нил, это смешно,— он остановился, подчиняясь Доуку, и дал застегнуть те три пуговицы на рубашке. Галстук-боло поправил сам.— Твои отцовские чувства переходят все границы. — Естественно. Именно поэтому я никого из них не назвал в твою честь,— Доук смешался, ещё пока говорил, и быстро перевёл тему.— Постелю в гостиной, там хороший диван. — Сойдёт,— искренне кивнул Смит. — И ты как проснёшься, не уходи один. Я рано встаю. Вместе выйдем. Ирвин промолчал, тихим взглядом посмотрев на давнего друга: хочет с ним поговорить. Значит, есть ещё, что сказать. И очень покойно стало на сердце оттого, что Нил Доук ушёл от него только из разведки. *** Утренний свет, белый и матовый, интеллигентно просачивался через стёкла кабинета Командора разведки. Такой не был способен разбудить раньше времени, светало безболезненно и медленно. Так и не дочитали. Уже потеряв счёт своим уговорам отложить рассмотрение бумаг до завтра, помощник капитана вскоре сдался сну: повалился всем телом на диван, даже не закинув ноги, бессознательно. Ханджи, пробежав глазами ещё пару страниц, с завистью посмотрела на Бернера и откинула голову на спинку, решившись на сон. А утром, поведя сонными глазами, ощущая тяжесть в теле, Моблит часто заморгал и резко охнул, не зная, что и думать. — Пуститесь в объяснения — выставлю обоих как котят, к чёртовой матери. За столом Ирвина, прикрыв лицо ладонью и глядя на Бернера чёрным глазом сквозь щель между пальцами, расположился Шейдис. Дело не такое давнее, тело пока помнило, и на этом месте он чувствовал себя более, чем уверенно. Моблит попробовал приподняться, но, не сумев, оторопело опустил глаза вниз. Повалившись телом, на его груди лежала Зоэ. Без натяжки. Без возможности оправдаться. Она, на нём, подобрав ноги и сжав во сне ворот Моблитовой рубашки. — Господин Шейдис, вы не то...— моля небо, чтобы женщина не проснулась от их переговоров, тихо заговорил Бернер. — Слушай, ты непонятливый, что ли,— мрачно склонил голову, буравя помощника взглядом, инструктор. — Нет,— внезапно бойко зашептал Моблит.— Но это недоразумение. Устала,— скользнул глазами по растрёпанной макушке, вспомнив её вчерашнее упрямство,— а я не был настойчив. Шейдис, слушая его, встал из-за стола и остановил на них двоих неподвижный, глубокий чернотой взгляд. — Да уж, настойчив ты не был,— Моблит сжал зубы от двусмысленности в хрипловатом вкрадчиво-низком голосе инструктора. А Шейдис в два шага до двери и, не посмотрев даже, как королевское одолжение:— На проснуться-причесаться-побриться — три минуты. И я снова вхожу. И спрашиваю что и как захочу. Тембр на частоте человеческого страха, и он точно не блефует. Не зная, рад ли он сам такому ультиматуму, Моблит решительно кивнул. Медленно и аккуратно затворилась дверь. Бывший Командор создал все условия. Подняв Ханджи с себя за плечи, мужчина с грустной улыбкой вполголоса вздохнул: — Проснитесь, капитан,— и на эту мягкую просьбу Зоэ не отозвалась. Задержав беспомощную в своей несдержанности, нежности улыбку, Моблит прислонил капитана к спинке дивана: — Проснитесь, Ханджи. Вечер кончился.