Препятствия

      По обочинам дороги - точно так же, как и неделю назад - тянулась лебеда, её цвет всё сильнее раздражал взгляд, а запах забивался в нос на коротких остановках, что они были вынуждены делать. Солнце уже близилось к горизонту, а тело начинало затекать от сидячего положения. Из динамика, прерываясь на шипение, доносилась плавная мелодия, которая в сочетании с на удивление тёплым ветром и желтоватым пейзажем за окном вгоняла с сон. Эрик только сильнее сжал руль, сосредотачиваясь на дороге. Хуже было от того, что бороться с сонливостью ему приходилось в одиночку: телепат затих ещё час назад, привалившись к дверце, и сейчас совершенно очаровательно посапывал, не обращая внимания на мучения друга.       Динамик фыркнул, шикнул в последний раз и затих. В наступившей тишине шум мотора показался оглушительным, а сам Эрик боялся лишний раз зашуршать одеждой. Чарльз дёрнулся, вздохнул и открыл глаза, оглядываясь. - Спи, ещё долго, - негромко проговорил Эрик хриплым от долгого молчания голосом.       Чарльз потянулся и протёр глаза. Закатные лучи чуть золотили его кожу, но даже так он казался бледным, а тёмные волосы лишь подчёркивали это. Он издал короткий вздох, больше похожий на всхлип, и потянулся к приборной панели, слегка нахмурившись. - Это ты его выключил? - сипло спросил он и кашлянул.       Эрик тихо фыркнул, не подтверждая, но и не опровергая его слова, и почти обеспокоенно покосился на друга. Не хватало ещё, чтобы телепат заболел за пределами поместья. Но Ксавье уже с азартом первооткрывателя исследовал содержимое бардачка, выуживая оттуда найденные сокровища. - Не думаю, что это съедобно, - заметил Эрик, скосив глаза на Чарльза, рассматривающего какой-то шоколадный батончик. - Перестань, срок годности в порядке, и в машине он пролежал недолго. А ты становишься параноиком, - юный аристократ указал на него пальцем и вскрыл обёртку. - Просто не хочу, чтобы ты отравился, - спокойно отозвался Леншерр, не отвлекаясь от дороги, чтобы не смотреть на облизывающегося телепата. - А когда ты чуть не убил того мутанта его же ручкой в его доме, ты просто не хотел, чтобы меня съели, - беззлобно констатировал Чарльз, разглядывая одноликий пейзаж за окном. - Телепат из нас ты, а почему-то действия людей предугадываю я, - мрачно ответил Эрик и прибавил: - Ты бываешь на удивление рассеян рядом с другими людьми. - Я слышу ревность в твоём голосе? - в притворном удивлении обернулся к нему Ксавье. - Это не ревность, - буркнул Леншерр. - Боже, да ты хоть видел, как он на тебя смотрел? - Видел, - странным голосом произнёс Чарльз, не сводя с друга внимательного взгляда.       Это было невыносимо. Чёртов телепат определённо знал, какое впечатление производил, и часто нагло этим пользовался, делая, однако, вид, что и не подозревает о реакции собеседника. Раньше Эрик спокойно с этим мирился, но этот случай просто вывел его из себя. Ксавье словно специально разоделся для этой встречи, а потом за полчаса едва не искусал свои губы до крови, и было совершенно не удивительно, что мутант буквально пожирал глазами Чарльза и был готов, казалось, согласиться пойти с ними только, чтобы быть к нему ближе. Эрик изо всех сил сдерживал себя, чтобы не всадить мужчине в шею ту самую ручку, что он вертел в руках, и только бархатный голос в голове успокоил его взбунтовавшееся сознание. А теперь Чарльз осуждал его за такую реакцию, хотя сам, казалось, делал всё, чтобы её вызвать.       Тишина неожиданно начала давить на сознание, вырывая из потока мыслей, и Эрик перевёл взгляд на друга. Тот сидел, напряжённо уставившись в окно и, слегка нахмурившись, машинально жевал батончик, явно даже не чувствуя вкуса. Леншерр вздохнул и потянулся даром к приборной панели, одновременно стараясь передать какое-никакое спокойствие мысленно. Починить радио не составило труда, и через некоторое время салон снова наполнила плавная мелодия. Чарльз оторвался от созерцания травы за окном и благодарно улыбнулся другу, зная, как тот не любит такую музыку. Сам Ксавье тоже её недолюбливал, но это помогало концентрироваться на себе и держать сознание в границах, чтобы не считывать каждую чужую мысль и эмоцию.       Он тихо вздохнул и прикрыл глаза. Конечно, он видел. Взгляды прожигали насквозь, а образы в мыслях некоторых людей были слишком яркими и прорывались за границы сознания, нередко заставляя краснеть. От таких собеседников Чарльз старался избавиться как можно скорее, пока не пришлось вмешиваться в чужую память, а в тот раз... Удачное стечение обстоятельств, из-за которого ему было бы крайне жаль того мутанта, если бы он не успел остановить своего друга. Именно в тот день было достаточно жарко, и он снял пиджак, оставшись в одной только белой рубашке. Именно тогда он предоставил Эрику вести разговор, сам погрузившись в свои мысли и стараясь справиться с общим потоком большого города, проходящим через его мозг. Он на этот раз даже не слушал, что говорил металлокинетик, выбираясь из мыслей какой-то девушки, увлечённо читавшей "Короля былого и грядущего", что, к слову, даже смогло его удивить. Потому, когда до него долетела мысль Эрика о том, что можно было бы и не так открыто пялиться на едва видные за воротом рубашки ключицы и обратить внимание на его проникновенную речь о пользе присоединения к их подозрительной кампании, Чарльз вздрогнул и только тогда заметил направленный на него откровенно раздевающий взгляд, а потом уловил обрывок мысли об оттенке непристойности в его губах и призрачной белизне его кожи.       Чарльз поморщился от одного воспоминания, и отвращение к себе снова просочилось в сердце. Ловя чужие мысли, он неизменно чувствовал себя куклой, безвольной и нужной лишь пока ею не наиграются.       Когда он в первый раз, ещё не умея в должной степени контролировать свои способности, уловил смутный образ в сознании одноклассника, то едва не сбежал из кабинета, отчаянно краснея и не зная, как теперь смотреть в глаза хоть кому-то. Постепенно он начал замечать подобное в мыслях других людей, научился игнорировать их и даже использовать в своих целях, но неизменно ощущал себя игрушкой с витрины магазина.       Мелодия снова прервалась шипением, и Ксавье отвлёкся, выныривая из воспоминаний. Он убрал в бардачок фантик, который до сих пор вертел в пальцах, и выключил радио совсем. Эрик удивлённо покосился на него, но ничего не сказал. - Давай остановимся до заката, - предложил Чарльз, чуть запрокинув голову. - За следующим поворотом есть мотель. - Нам осталось не так много, - возразил Эрик. - Потерпи, приедем через несколько часов. - Не могу, - упёрся Чарльз, уставившись на друга своими невозможными глазами. - Пожалуйста, Эрик. Давай остановимся.       Леншерр пробурчал что-то про неженок и привередливых принцесс, но кивнул, и Чарльз постарался как можно тише облегчённо выдохнуть. Ему нужно было подготовиться к большому городу и количеству мыслей живущих там людей.       Мотель действительно обнаружился. Девушка за стойкой едва на них взглянула и протянула ключ от номера. Не пришлось даже создавать иллюзию, чтобы избежать вопросов.       Комната оказалась небольшой, всего на две кровати и стол, на на одну ночь этого хватало. Чарльз едва переступив порог, скрылся в ванной, откуда через мгновение послышался шум воды. Эрик прошёл к окну, осмотрелся, задёрнул шторы, потом опустился на край кровати и прикрыл глаза. Чарльз называл это паранойей, он же считал осторожностью, хотя чувствовал, как она превращается в навязчивую идею. Только вот если раньше он автоматически проверял все входы, интуитивно выбирал места ближе к двери потому, что ждал Шоу, то теперь к своему удивлению обнаружил другую причину. Такую далёкую от его предыдущей, забытую, казалось, лет двадцать назад, похороненную в концлагере. И он до последнего отвергал её, цеплялся за идею мести, но уже не мог препятствовать.       Дверь ванной открылась, Чарльз молча прошёл в комнату, провожаемый взглядом друга. Тёмные волосы вились чуть сильнее обычного, а румянец на щеках походил на лихорадочный. Ксавье будто и не видел ничего вокруг, он словно в трансе подошёл к графину с водой, стоявшему на столе, механически плеснул немного в стакан, осушил одним глотком и привалился бедром к столешнице, запрокидывая голову и прикрывая глаза. Пожалуй, только теперь до Эрика начало доходить, зачем понадобилось останавливаться в придорожном мотеле, если они бы скоро успели добраться до самого города. Он поднялся с места, подошёл к телепату, осторожно забирая из его пальцев пустой стакан и отставляя в сторону. Эрик мягко обхватил плечи друга и потянул в сторону одной из кроватей. - Ложись, - тихо сказал он, глядя Чарльзу в глаза. - Завтра со всем разберёмся.       Ксавье кивнул, и лицо его разгладилось, а губы изогнулись в благодарной улыбке. Эрик непривычно улыбнулся в ответ, и скрылся за дверью ванной. Чарльз тяжело вздохнул.       Сколько бы он ни пытался, закрыться ото всех мыслей никогда не получалось, особенно яркие, наполненные самыми сильными эмоциями прорывались через ментальные блоки и отдавались гулом в голове. И он никогда не знал, как к ним относиться. Зачастую хотелось помочь и подбодрить, но мысли ему не предназначались. А что делать с пойманными только что образами, телепат не имел ни малейшего понятия. Такого сильного желания его защитить, уберечь от всего мира, он не чувствовал даже от Рейвен. Эрик вряд ли сам осознавал эту мысль. Да, он совершенно точно не представлял, о чём думал. Боже, даже невербально это звучало бредом.       Вода перестала шуметь, и Чарльз поспешно лёг, заворачиваясь в одеяло. Засыпать ему в любом случае было пока нельзя, но ради спокойствия друга он мог притвориться. Кровать рядом прогнулась под чужим весом, но больше ничего не произошло. На минуту воцарилась тишина, и Чарльз изо всех сил держал блок на своём сознании, стараясь не услышать ни одной мысли Эрика. Голос почти над ухом раздался слишком неожиданно, а Чарльз вдруг поймал себя на мысли, что всё хорошее в его жизни случается спонтанно. - Ты же знаешь, что я могу определить, спит человек или притворяется?       Ксавье распахнул глаза и тут же невольно задержал дыхание. Так близко, что можно разглядеть лучистый рисунок на серо-голубой радужке, почти поглощённой расширившимся зрачком, тонкие линии мелких морщинок в уголках глаз. Эрик ехидно усмехнулся, но смотрел одновременно серьёзно и с заботой, и сам, кажется, пугался этих ощущений. - Так зачем ломать комедию? - тихо, почти шёпотом произнёс Леншерр, и Чарльз сдался первым.       Слишком часто он видел это в разуме друга, не чувствуя отвращения, слишком долгим был этот день и слишком близко они оказались друг к другу. Онемевший в первую секунду, Эрик быстро пришёл в себя, перехватывая инициативу, почти наваливаясь на Чарльза, прижимая его к кровати. Телепат провёл ладонями по его рукам, огладил плечи и зарылся пальцами в чуть влажные светлые волосы. Тонкая нить протянулась через сознание против его воли, и он чуть не задохнулся от накативших словно ураган ощущений. Неверие, нежность, забота, страх, осторожность, желание обладать - слишком много, чтобы определить главное. "Я тоже," - отправил Чарльз мысль, не уточняя, но Эрик понял без слов. Как всегда.       С трудом заставив себя оторваться от столь манящих губ, Эрик чуть отстранился, вглядываясь в лицо Чарльза. Тот справлялся с дыханием, но смотрел прямо, так, что хотелось снова его поцеловать, не отпускать больше, хотелось услышать его голос, сбивчивый шёпот, тихие стоны... Он оборвал мысль, отстраняясь, но тонкие лёгкие пальцы впились в его запястье с такой силой, что на коже наверняка останутся следы. В голубых глазах блеснул и быстро скрылся за мягкой улыбкой страх. Эрик коснулся его щеки, провёл большим пальцем по налившимся вишнёвым соком губам.       В какой-то момент Чарльз испугался. Вот сейчас Эрик встанет, посмотрит с презрением, хлопнет дверью и больше никогда не взглянет в его сторону, не коснётся невзначай, передавая бокал. И всё закончится, не успев толком начаться. Но серые глаза смотрели с нежностью , а щеки касалась тёплая ладонь. - Я не исчезну, - спокойно сказал Леншерр, поглаживая Ксавье по волосам. - Не закрывайся.       Чарльз улыбнулся, расслабился и прикрыл глаза, подался навстречу прикосновениям. Мысленная связь снова протянулась к сознанию, он и не заметил, как, боясь увидеть отвращение, поставил мысленный блок. Спокойствие разлилось теплом от сердца к кончикам пальцев и охладило разум. - Спи, завтра будем в большом городе, - так же тихо, как раньше, произнёс Эрик и, проведя снова по волосам телепата, отстранился, но через пару минут, уже лёжа в кровати, добавил: - Действительно спи. С кошмарами я справлюсь, обещаю.       Чарльз негромко вздохнул и, наконец, спокойно закрыл глаза, прекрасно понимая, что всё равно проснётся через пару часов. Только не знал ещё, что, проснувшись посреди ночи, заснёт уже не в своей постели, а на утро впервые за много дней почувствует себя отдохнувшим.