Зак

- Привет, Сурья. Крепко сбитая, широкоплечая женщина обернулась к вошедшему. Лицо её озарилось приветливой улыбкой: - Арас, душка. Здравствуй-здравствуй. - Я гнию от скуки, Сурья. – Юноша заискивающе заглянул ей в лицо. – Возьми меня с собой на поиски! - Пошёл отсюда. Марш. – Внезапно ставший ледяным, тон женщины обескуражил несчастного, но тот не сдался. Блондин принялся кружить около шакалки, назойливо лепеча ей с разных сторон слова уговоров. Наконец, терпение её не выдержало. - Сая бы взял тебя, надоеда! Изумрудные очи блондина хитро воззрились на Сурью. - Вакансия приманки всегда свободна, верно? - Нас подковали оловом, Шагали чтобы вполсилы! - Хей! - Ведьмы платили золотом, А мы разоряли могилы, ейейей, - Хей! Отпев старую мародёрскую песню, путники недолго шли молча. Арас, ведший под уздцы мула, на котором сидела наставница, спросил: - Скажи, кто такой Сая? Женщина закатила глаза: она ненавидела просьбы юноши об историях. - Всезнайка-бес. Ты коснёшься его рогов и отдашь ему свою жизнь до последнего года, - она сердито замолкла, считая тему закрытой. Но Арас, похоже, был настроен на длинный рассказ. - Сурья, я же эльф. Мы живём вечно! Женщина фыркнула, завистливо покосившись на юное лицо спутника: - Такому дураку и вечность не в радость, - и, раздосадованная беззаботной улыбкой блондина, она замолкла и отвернулась. Однако Арас не отступился от своей цели. Во время ночного привала он вынул из мешка небольшую флягу, откупорил её и поводил горлышком у лица дремлющей Сурьи. Та дёрнула носом и мигом проснулась. - Вивернский эль? Сопляк, где ты его достал?! – на это Арас иезуитски усмехнулся. - Может, Сая знает? Сурья обречённо выдохнула, подбросила прутьев в чахлый костёр и начала рассказ. - Давно, когда Бог разделил полномочия между герцогами, один из них пожелал жить в мире смертных. Он построил империю, передал бразды правления ею милосердным министрам и отошёл от дел: удалился в небольшой замок, где проводил дни в обществе им же созданных духов. Империя процветала и ширилась, пока однажды не столкнулась с такой же империей, но с другой части света. Оттуда прибыл посол… - Скажи, Сурья, ты была на той части света? Женщина оборвала рассказ, гневно воззрилась на эльфа и вырвала у того из рук флягу. Она медленно, с чувством втянула в себя немного эля, покатала его на языке и проглотила. Лишь после этого перебивший её юноша был прощён. - Посол этот был странен на вид: невысокий мужчина с широкими бёдрами и узкой талией, но главным отличием его от людей были витые рога. Его звали Сая. Держался он гордо, но вежливо, уважал законы империи и всегда соблюдал этикет. Его миссия заключалась в установке границ завоёванных территорий. Но за время своего пребывания в главном имперском дворце он поразил всех своими безграничными знаниями: казалось, нет вопроса, на который он не в силах ответить. Узнав об этом, герцог, что ранее удалился в дальний замок, пригласил его к себе. С благоговением донесли до посла приглашение, собрали кортеж, подготовили слуг и багаж… Но Сая отверг приглашение. Он сослался на важность возложенной на него родиной миссии и не захотел прерывать её. Узнав это, герцог отправил новое письмо иноземному гостю: если тот примет его приглашение и явится, герцог задаст ему всего один вопрос. И, если послу недостанет знаний дать верный ответ, он останется у герцога на неделю. Конечно, Сая не мог одолеть любопытство. Может, чутьё говорило ему, что герцог обладает знаниями, доселе ему самому недоступными. И, снедаемый любознательностью, посол отправился в путь. Он отказался от сопровождения, взял лишь коня и немного еды, спросил у министров дорогу и двинулся к замку герцога. Арас наблюдал за тем, как тени рассказа оживляют широкое лицо Сурьи. Неверный свет костра метал на него шаткие тени, очерчивая морщины в уголках губ и глаз. Юноша улыбался и слушал, как из ссохшихся, обветренных губ сыплются слова сказки. - По прибытии в замок, Сая тотчас явился к герцогу, засвидетельствовал своё почтение хозяину дома и попросил перейти к вопросу, на что герцог отвечал в том же тоне. Он пригласил посла в свою комнату, усадил в кресло и задал вопрос: - Кто живёт между звёздами и облаками? Сая, ожидавший мудрёных загадок, коими потчевали его министры и их звездочёты, сначала медлил с ответом. После, нахмурив тонкие брови, промолвил: - Звёздный свет, что виден на севере. Герцог весело рассмеялся и сказал: - Свет не живёт, Сая. Ты ответил неверно, значит, останешься здесь на неделю, - на что возмущённый посол возразил: - На моей родине есть летуны, что возносятся к облакам на своих крыльях. Но в небе выше их не бывает ни одной живой твари: все птицы вьют гнёзда внизу, на земле, им недостаёт силы жить там! Воздух за облаками скудее, им едва ли можно дышать, а выше его – и вовсе пустынная, безвоздушная бездна! Как герцог может говорить о моей ошибке, если сам не знает верного ответа на свой вопрос? Герцог приблизился к гостю, подхватил его на руки и вдруг вознёсся вверх. Он разорвал камзол мощными крыльями, коих было две пары, и взмыл в небеса. Сая, испуганный неожиданным взлётом, сжал плечи герцога до боли в пальцах. Они поднимались всё выше, пока не миновали сырой слой облаков и не возвысились далеко над ними. Со всех сторон их окружала чёрная, бездонная мгла, в оторой терялись искры далёких светил. Сая в страхе затаил дыхание: он помнил рассказы отчаянных летунов о безвоздушном пространстве. Но, к его удивлению, ему вольно дышалось – присмотревшись, он различил сферу вокруг герцога, а после – и его насмешливый взор. - Смотри, Сая, - промолвил тот, - Разве я не знаю ответа на свой вопрос? И, проследив за перстом герцога, посол заметил невиданных птиц, чем-то похожих на рыб. Их длинные, полупрозрачные тела таяли в пространстве и из него же рождались, это течение материи не прекращалось ни на секунду. Они вились друг вокруг друга, и хвосты их сливались в плавной, безмолвной пляске. Вдруг герцог склонил голову к лицу гостя и прошептал: - Теперь взгляни, Сая, что ты назвал звёздным светом. Из глоток заоблачных плиц заструились потоки сияния. Оно слилось в сплошной поток и зависло над тканью воздуха, устилая голубой купол земли. Герцог взмахнул крыльями и начал снижать свой полёт, напоследок шепнув гостю: - Это их песня о счастье.