С добрым утром, Рейта

Ну, как-то так все и начиналось. С тех пор как-то так и пошло. Приятного прочтения~ Еще один концерт, перед которым все так волновались, был отыгран на «ура». Более других, конечно, паниковал Таканори: он всегда был чересчур волнительным, шумным и отличался бесподобной говорливостью, в отличие от своих согруппников. Така успел заколебать буквально все и всех, в частности басиста, которому перед концертом пришлось в буквальном смысле сжимать, разжимать и гладить холодные, но чуть вспотевшие пальцы. Для Таки Акира был чем-то сродни успокоительному; вселял уверенность чуть больше, чем остальные. Гримерку наполнял восторженный гул и яркий свет. Така вошел уставший, в черной и насквозь мокрой футболке, с прилипшими ко лбу влажными темными прядями, но неисчезающей улыбкой на пухлых губах. Со всех сторон слышались хвалебные речи, слова поздравлений и восхищений. Но Така только лишь кивал в знак благодарности, не находя в себе ни сил, ни надобности что-то еще говорить. И искал глазами одного человека. — Отлично отыграли! Во время энкора я думал… — вещал кто-то из стаффа, но и эти слова пролетали мимо Мацумото, растерянно ищущего среди скопившихся людей одну-единственную высветленную макушку, но Рейта до сих пор не появлялся после того, как они покинули сцену. — Руки-сан, ваши танцы это… — вновь смех и похвалы, Така только обернулся на секунду, улыбаясь и кивая «на отвяжись», но не успел он развернуться обратно лицом к суетившейся толпе, как послышался новый возглас того же человека, что до этого обращался к самому Мацумото: — Рейта-сан! И Таканори обернулся к дверям, расслабленно выдыхая. Блондинистые влажные волосы, прилипающие к мокрым поблескивающим, скорее, от воды, чем от пота, щекам, та же повязка, и Акира выглядел лучше, чем тогда, когда уходил из зала. — Аки, — пробормотал Така, обходя и огибая толпившийся в тесном помещении стафф, и Сузуки, заметив его, широко улыбнулся, также проходя навстречу. Он угодил в крепкие объятия мужчины сразу же, как только потянулся к нему, и Акира усмехнулся, окольцовывая тщедушное тело руками. Блондин был теплый и взмокший. Его одежда была мокрой, и дышал Рей горячо прямо в шею. — Я… я весь мокрый, — едва слышно зачем-то пролепетал Така в плечо басиста. Это навряд ли волновало кого-то из ребят, но Таке казалось, что нужно что-то сказать. Правда, не это, а что-то другое. — Я чувствую… — беззлобно усмехнулся Акира, прижимая маленького брюнета к себе еще теснее и крепче, — а еще горячий, — добавил он, снова касаясь носом кожи вокалиста, как бы ища подтверждение своим словам, — и потрясающий, — последнее он практически прошептал, чтобы предназначавшееся было услышано только нужным ушком. Така, будто не замечая никого вокруг, лип к Акире, словно ребенок, жмурился и все сильнее сжимал ткань футболки на чужой спине. Для него сейчас эгоистично не существовало ничего другого: ни освещения, режущего глаза, ни смеха, ни криков, свистов. Только сильные руки, широкая грудь и светлая челка, которая щекотала его плечо. Когда Сузуки убирал мешающую прядь за ухо своего «заключенного», неожиданно столкнулся взглядом с Каем. — О нет… — только успел проговорить он, как еще одна пара рук напала сверху. — Да, Кай. Мы тоже тебя любим… — Акира проговорил это так неприкрыто досадно, что все вокруг засмеялись, включая Таку, которого уже вообще не было видно. Только узнаваемый звонкий смех и черная выглядывающая макушка его выдавала. — Ютака обламывает, да? — хохотнул мимо проходящий Юу, толкая Акиру локтем в плечо, и блондин засмеялся, потирая ушибленное место. Кай, переводя дыхание, что-то увлеченно рассказывал Мацумото, когда Сузуки отпустил последнего, а Така только кивал и рассеянно улыбался, то и дело косясь на басиста. — После уедем вместе, — едва ли не шепотом произнес мужчина на ухо Таканори и обошел того стороной, оборачиваясь через плечо и открыто улыбаясь. Вокалист только поджал губы, уже не слушая Ютаку, а смотря на спину удаляющегося Акиры, перед которым из помещения вышел Юу. *** Окно было распахнуто настежь, впуская в комнату прохладный ночной воздух, шум магистрали и «соседские звуки». Свет выключен, тонкий тюль был задернут и от этого слабо покачивался из-за легкого сквозняка. — Акира, — так привычно произнес Така, когда губы блондина сжали чувствительную кожу под соском, а пальцы выше задрали тонкую футболку молодого вокалиста. — М… — Сузуки носом провел по проступающим ребрам, целуя теплые бока Мацумото и щекоча их спадающей жестковатой челкой, отчего Руки слабо дергался. — Нет, ничего, — парень приглушенно засмеялся, прикрывая глаза и слабо жмуря их от того, что руки Рея спустились ниже, накрывая тазовые кости и сползая на бедра, обтянутые грубоватым джинсом. — Уверен? — глухой звук расстёгивающейся ширинки в тишине по-своему резал уши, и Така чуть приподнялся, чтобы помочь освободить себя от лишней одежды. — Уверен… поцелуй меня, — попросил Таканори, накрывая плечи блондина ладонями и сталкиваясь с последним лбами, когда Акира тоже приподнялся на зов. — Черт… — Така едва усмехнулся шепотом, но через несколько секунд почувствовал горячее дыхание и язык, легко проскальзывающий между губ. И Таканори был вновь прижат спиной к прохладной простыне. Постель не была заправлена еще с утра. — Мешает, — простонал Така, когда губы спустились к шее, засасывая нежную кожу и неизбежно оставляя на ней следы. Завтра придется искать платок на шею или шарфик. — Что мешает? — прохрипел Рей, чуть освобождая вокалиста из-под себя. — Я тяжелый? Придавил? — на полном серьезе слегка обеспокоенно спрашивает. — Нет-нет… футболка мешает, сними, — вытягивает руки, и Акира, по-доброму посмотрев и улыбнувшись, выполняет просьбу младшего. — И тебе мешает. — Конечно, и трусы мешают, да? — засмеялся Акира, но все же незамедлительно снял с себя лишнее одеяние и затем рывком стянул с Таканори джинсы вместе с нижним бельем по колено, просовывая руку и щипая излюбленную миниатюрную попку. — Акира-а! — громко смеется брюнет, стукая Сузуки по руке, и после смех гаснет в звонком поцелуе. Глубоко и развязно, так, что звуки влажных поцелуев отчетливо слышались на фоне тишины комнаты. Руки блондина прошлись по обнаженным бедрам ниже, полностью освобождая Мацумото от джинсов. Така крепче прижал мужчину к себе, потираясь теплым животом о живот Сузуки и собственной эрекцией ощущая ширинку грубых джинсов, под которыми остро чувствовалось возбуждение Акиры. Рей зацеловывал пухлые влажноватые от общей слюны губы Таканори, наглаживал полностью обнаженное тело под собой, и от касаний грубоватых подушечек пальцев басиста Така дергался, вздрагивал всем телом. — Ты себе все руки сотрешь скоро, — пробормотал брюнет в горячие губы Акиры, которые тут же растянулись в улыбке и напали на обнаженную шею. Руки сдавленно застонал, и ладони его скользнули по спине мужчины, прощупывая лопатки, позвонки. Широкую взмокшую спину Сузуки он будто бы изучил досконально, знал все изгибы, напряженные мышцы. Особенно любил зацеловывать влажную от пота кожу. — Не бойся, не пораню наждачкой, — засмеялся Аки, приподнимаясь над вокалистом и осматривая обнаженное тело в легком зареве огней города из-за окна. — Ешь больше, ты какой то… — Говори что-нибудь более романтичное, — хохотнул Така, облизывая губы и невольно чуть шире разводя ноги, когда Сузуки встал на колени, расстегивая собственные джинсы и спуская их с бедер. Вскоре к горке одежды присоединилась последняя вещь, которую еще можно было с кого-то снять. — Окей. Ты такой… — продолжил Акира, взяв Такину ладонь в свою руку и поднося ее к губам, — …хрупкий, — зацеловав все венки и сухожилия на тонком запястье, Акира закинул его руку к себе на шею. После повторил то же самое со второй ладонью. — Такой… красивый, — губы опустились на кадык, и Така, вслушиваясь в то, что ему говорил блондин, почти таял, изгибаясь под ним и подставляя шею под новые поцелуи и легкие укусы, — прекрасный, обаятельный, самый лучший, но… — Но?.. — повторил за ним Таканори, перекладывая руку на голую поясницу и поглаживая ее. — Но ешь все равно побольше, — Така не успел возмутиться, так как Акира был предусмотрительным и уже приложил несколько пальцев к его губам, своими же накрывая его сосок. Опустив руку между ног Мацумото, Акира нащупал по всему видимому именно то, что хотел нащупать. А именно – влажный от собственной смазки, стоящий колом и просящий скорейшей разрядки член. — Малыш уже требует внимания? — Требует, — с ноткой наигранной обиды согласился Така, — и он у меня не малыш. — Малыш, не иначе, — засмеялся Акира, снова перехватывая свободной рукой руку Мацумото и прижимая ее к своему паху. — Здесь? — Таканори кивнул туда, где теперь находилась его ладонь. Сузуки только закатил глаза, тоже смеясь и мотая головой, а после ненасытные губы снова принялись исследовать часто вздымающуюся грудь, покусывать и посасывать затвердевшие соски. Втягивая живот, Така жмурился и кусал губы, а рука его по-прежнему находилась в паху блондина; пальцы сами собой гладили лобок, ощупывали ствол, как будто Акира впервые перед ним раздевался. Только стройные ноги собирались окольцевать талию басиста, как Рейта за бедра прижал Мацумото к постели, не позволяя двигаться. — Эй? — Така приподнял голову, вопросительно заглядывая в глаза Сузуки, но тот спустился ниже, и Руки теперь даже не имел возможности касаться его там, где касался до этого. — Тихо, — шутливо буркнул мужчина, разводя ноги брюнета в стороны и покрывая отрывистыми поцелуями плоский живот. — Думаешь, я смогу тихо? — понять действия мужчины сверху можно было не напрягаясь. Акира шумно выдохнул, улыбаясь. — Тут уже как сможешь… но лучше бы ты громко постонал. И желательно: «Аки-ира, ах, Аки-ира!» — Сузуки слегка передразнил звуки, которые обычно издает Така в такие моменты под ним. — Прекрати-и… — вокалист слегка насупился, но через мгновение раздался громкий выкрик, когда пухловатые влажные губы ощутимо обрушились, вбирая в себя набухшую головку. Акира аккуратно облизывал ее, лаская то мягкими губами, то проворным языком, постепенно, с каждым касанием спускаясь ниже по стволу, но не достигая основания. У Таканори закладывало уши, что свидетельствовало, кстати, о повышенном давлении. Он видел происходящее словно в каком-то тумане, пелене, и эхом слышал собственные стоны, иногда перетекающие в пошлые взвизги. — Ак… Аки-и… Таканори восторженно пытался следить за тем, как Акира двигает головой между его ног. Его всегда поражало то, с каким увлечением и удовольствием парень делал ему минет. Это казалось нереальным и совсем непохожим на действительность. И с утра, когда он видел такого простого шутливого Акиру, который варил кофе и вел себя как ни в чем не бывало, Така иногда задумывался: не придумал ли он вчерашнюю ночь. Но хитрая улыбка через плечо выдавала Рея, заставляя отбросить все сомнения на этот счет. — Акира! — будучи увлеченным процессом, Сузуки не замечал, что все сильнее надавливает на колени вокалиста, неосознанно стараясь развести ноги еще шире. Таке было больновато. — Ты порвешь мне… Я вообще-то не делаю растяжку перед концертами, как некоторые… — Прости, — незамысловатое извинение, и язык прошелся по основанию, а губы сжали кожу мошонки так, что Таканори выгнулся дугой. Акира убрал ладони с коленей вокалиста, и пальцы прошлись по внутренней стороне бедер, лаская и спускаясь меж ягодиц. Брюнет только вздрогнул, когда ощутил то, как Сузуки касается его там, но это действие стало настолько привычным, что уже практически не вызывало неприятных ощущений. Кроме того, губы Рейты, снова умело заскользившие по стволу, отвлекали Мацумото, и он вновь, изгибаясь, стонал. — Хочу всего тебя, Така, — сипло произнес мужчина, облизывая влажные губы и прижимаясь ими к сочащейся головке. Руки только зажмурился от накатившего смущения и даже закусил губу, когда снова захотелось застонать от действий басиста. Парень прижался щекой к подушке, собственные волосы прилипали к лицу; ощущение заполненности себя пальцами Сузуки заставляло его смущаться еще больше, стонать несдержанней. Он хотел и одновременно не хотел видеть Акиру за этими двумя занятиями. А губы басиста продолжали сжимать ствол в своем плену, задерживаясь на головке и лаская основание. — М…м, — Така старался скрыть стоны, закусывая нижнюю губу между ровными белыми зубками, переходя на сдавленное мычание. Ощущать член глубоко в теплоте Акириного рта и длинные изворотливые пальцы в себе одновременно было подобно потере сознания. Не в силах больше сдерживаться, брюнет не успел предупредить, что сейчас кончит, изливаясь в податливый рот мужчины. — Я… — все еще задыхаясь от ощущений, пролепетал Така, не зная, чем продолжить свое предложение. Ему было хорошо, жарко и жутко неловко смотреть на то, как дергается влажный кадык Акиры, когда последний глотал сперму. Неловко, хотя секс не первый, и даже не седьмой. Он смущенно то отводил глаза, то снова смотрел на губы, испачканные его собственным семенем. — Ничего не говори… — произнес Акира, и в следующий момент Така был рывком перевернут на живот. Акира похлопал покрасневшие ягодицы. — На коленочки. Давай. Мацумото сглотнул вязкую слюну, все еще не в силах отдышаться. Дрожащими руками упираясь в проминающийся матрац, Таканори наклонился, отставляя заднюю часть тела, и тут же почувствовал, как Сузуки сзади сжимает ягодицы пальцами. Красноватые следы тут же исчезали, но ощущения не проходили, и Така снова жмурился. — Аки… что ты делаешь, — уже проныл парень, понимая, что Акира пальцами начинает потирать растянутый вход снова. — Ну прекрати, я уже… — он застонал, прогибая спину и опуская голову, когда Рейта коснулся его вновь возбужденного члена, скользя ладонью по всей длине. Блондин усмехнулся, видя, как извивается под ним Таканори, как нетерпеливо дергает бедрами и подается назад. — Что, прости? — Хватит издеваться, я не могу… мне кажется, я сейчас потеряю сознание, — пробормотал Така совсем тихо, облизывая свои губы. — Это только начало, — шелестящий в тишине комнаты шепот опалил ушную раковинку прерывистым дыханием, отчего Мацумото вздрогнул в который раз. — Мы же теперь встречаемся, — засмеялся Акира, пристраиваясь сзади и сжимая член вокалиста в плену пальцев, а Така томно выдохнул, все же закрывая глаза, когда наконец почувствовал горячую влажную головку между своих ягодиц. — Не дразни-и… — слово слабым стоном слетело с опухших губ, но тут же переросло в протяжный вскрик, когда Таканори в пальцах с силой скомкал простыню, натягивая ту на себя. — Терпи. Это же твой супружеский долг. ____________________________________________________________________________________ Nameless Liberty Six Guns http://cs320421.vk.me/v320421295/3c2/liAdwJsPXCA.jpg