______________ __________ ______ Ю-но-Куни, побережье залива Харан 802 год до э.с.д.
Стянув с головы тэнгай, девушка смогла поближе сесть к костру и поднести заледеневшие руки к слабому огоньку. Наступала зима, и рядом с холодным течением было довольно промозгло, поэтому ей следовало найти себе пристанище на ближайшие месяцы, чтобы не путешествовать в морозы. Её путь лежал в Мизуми-но-Куни, через которую кораблём можно было доплыть до Киба-но-Куни (1). Тот континент не знаком с Ниншуу или любой другой подобной религией, поэтому они вряд ли поймут, кто перед ними. Предательницу Ооцуцуки Суджу никто не опознает. В ближайшей от пещеры, в которой она расположилась, деревушке удалось купить немного риса, поэтому небольшой котелок с речной водой был установлен над огоньком. Нынешний образ жизни мешал регулярному питанию, но порой становилось просто невозможно двигаться дальше. Суджа лечила людей, которые нуждались в её помощи, порой она успевала прославиться на ближайшие деревушки, из-за чего приходилось менять место жительства. Именно поэтому она уже три года не может осесть хоть где-нибудь, но и оставлять людей без помощи Суджа не могла, как бы не пыталась сдерживать свои порывы. Это было не просто привитое отцом желание оберегать даже незнакомцев, но и попытка хоть как-то ослабить тяжесть на душе от своего предательства. И именно за лечение ей платили, хотя она всегда пыталась отказаться от денег или даров. В целом того, что оставляли самые упрямые пациенты, хватало на аскетический образ жизни, который Суджа вела последние годы. Её некогда холёное тело стало худым и жилистым от недоедания и постоянной ходьбы, гладкая кожа покрылась трещинами от ветра, речных вод и пыли; некогда длинные каштановые волосы сейчас красными обрубками свисали с головы и не выросли ни на миллиметр за три года. Её красивое лицо осунулось, похудело и приобрело несчастное выражение, что прибавляло ей лет. Это всё было платой за её ошибку. — И сколько же ты собираешься бегать? — ненавистный тягучий голос за спиной заставив девушку подскочить и едва не перевернуть котелок с кипящим рисом. Обернувшись, Суджа стиснула зубы и исподлобья уставилась на обманувшего её бога. — Я не собираюсь служить тебе, — грубо ответила девушка, презрительно осмотрев привалившегося спиной к стенке пещеры Шинигами. — Тогда я могу взять с тебя иную плату, химэ, — улыбнулся монстр своим безупречным лицом. — Моя плата — страдания до конца жизни, — отвернувшись, бросила Суджа. — Твои страдания меня не интересуют, — весело фыркнул Шинигами, приблизившись к огню. — Мне нужно что-то существеннее эмоций и мыслей. Мне нужна жизнь. — Ты сам отказываешься забирать мою. — Если я заберу жизнь, то это уже будет смерть, — рассмеялся бог, расправив свои одежды на острых коленях. — Мне нужен живой человек, который сожжёт цветы, выросшие на кладбище или на полях сражений. Человек, который прочтёт мне молитву. Человек, который проживёт длинную жизнь, придёт ко мне и расскажет удивительную историю о том, как прошёл этот путь. — Я не стану этого делать, — покачала головой Суджа. — Ты не можешь, — согласно кивнул Шинигами. Его когтистая рука утонула в пламени костра, сделав его на мгновение голубоватым. — Нужно непростое кладбище. Не простая война. Нужна война между людьми с чакрой. — Как ты смеешь?! — воскликнула Суджа, подскочив на ноги. — Рикудо-сеннин всю свою жизнь посвятил учению о том, что люди с чакрой должны привнести мир на землю! Войны не должно быть и не будет! — Она скоро начнётся, — не стал реагировать на вспышку гнева бог, неспешно помешивая рис. — Между потомками Ашуры и Индры. Ты не знала? — О чём? — полыхая бешенством спросила девушка, чувствуя, что ничего приятного он ей не скажет. — Твой отец умер. Я лично пришёл за ним, но твой глупый дед выторговал его душу у меня, — с нотками недовольства поведал ей Шинигами. — И душу Индры тоже. На будущее. — Что? — севшим голосом переспросила Суджа, с размаху упав на колени. В то, что отец мог умереть, верилось слабо. Ему ведь было не так много лет! Шинигами дал ей время переварить информацию и прикрыл глаза. Ему и так не особо нравилось, что он потерял возможность забрать чакру Кагуи, затем её сыновей, а теперь и внуков. Благо, хотя бы Суджа в его руках, но и ей хватает сил сопротивляться ему. Да, она умрёт и будет в его власти, но ему нужен кто-то живой в этом мире, чтобы он мог провернуть задуманное. — Не волнуйся, химэ, Ашура и Индра будут перерождаться в собственных потомках, — после паузы заявил ей бог. — Что это значит? — непонимающе покачала головой Суджа, находясь в какой-то прострации. — Их чакра будет пробуждаться в самые тяжёлые периоды для их кланов, — пояснил Шинигами. — Они не будут помнить о прошлых жизнях, но со временем смогут пробудить древнюю чакру. И вернуть свою силу. — Но зачем? — Вероятно, Рикудо решил продлить своё никчёмное существование, наблюдая за миром благодаря своим детям, — пожал плечами бог, доставая узорчатую плошку и палочки из ниоткуда. Насыпав себе готового риса, он с удовольствием принялся за поздний ужин. — Ты же отправляешься в Мизуми-но-Куни? Посети Даймё, представься лекарем. — Зачем? — в очередной раз за вечер спросила Суджа. — Мужчине нет и сорока человеческих лет. Хотя, для этого мира это почтенный возраст. Но всё же: его губит болезнь и осталось ему не долго. Сможешь излечить — одарит тебя и защитит. Только приведи себя в порядок, прежде чем заявляться ко двору. — Мне не нужны деньги, — прошипела девушка. — Но ты же прячешься, — парировал Шигинами, помешивая рис палочками. — Прячешься от собственного брата. Прячешься от Индры. В воде они не станут тебя искать, поэтому сможешь осесть на острове, затеряться, спрятаться под чужим именем и за спиной Даймё. Это был не самый плохой вариант, хоть и из-за злости на бога не хотелось это признавать. Суджа не могла всю жизнь провести в странствиях, это становилось невыносимым. Сколько она ещё протянет под открытым небом, держась на одной лишь чакре? Дожди, снега, ветра, ночёвки на холодной земле и купания в ледяных реках — её тело многократно простужалось, но лечебная чакра избавляла его от лихорадки и простуды. С каждым разом становилось всё сложнее затолкать болезнь, забить её чакрой. К тому же велик риск, что Индра найдёт её на континенте, а, путешествуя, она не становится незаметнее, лишь притягивает внимание к своим способностям. Очередной слух о том, что деревня, в которой она была всего месяц назад, сгорела дотла, заставлял её дрожать от ужаса. — Хорошо, — со вздохом согласилась Суджа. — Но эти волосы… С такими волосами меня погонят со двора, да и в тэнгае не пустят. — Могла бы и раньше меня попросить, химэ, — рассмеялся Шинигами и коснулся её волос. Алые обрубки зашевелились, будто в пещере резко поднялся ветер, и девушка с удивлением и ужасом поняла, что они начали расти. Скосив взгляд, она завороженно наблюдала, как её отвратительные волосы возвращают былую длину и густоту. Под играющими языками пламени волосы отдавали кровавыми бликами, но даже так они выглядели великолепно. — Б-благодарю, — с запинкой прошептала Суджа, ощущая, как ненавидит себя за это. Она поклялась, что больше никогда не обратится к нему, и вот опять… очередной долг на ней. Но бог лишь улыбался ей, будто она капризное дитя, и исчез, как только Суджа моргнула, оставив после себя лишь пустую плошку с палочками.______ __________ ______________
июль, 61 год Эпохи Скрытых Деревень (э.с.д) Утро наступило слишком рано. На два часа раньше, чем планировалось. Подскочив на футоне, Хикава едва не заскулила от боли в висках и поплелась на кухню за водой, чтобы избавиться от жуткой сухости во рту. Пустующая квартира действовала на неё угнетающе, поэтому девочка, залпом опустошив стакан, вернулась в свою комнату, чтобы переодеться и отправиться на утреннюю тренировку. Кушина-сан ушла на задание. Первое за несколько лет. После того, как Майто Дай пожертвовал собой, спасая команду генинов, и убил троих из семи Мечников Киригакуре, фронт с Мизу-но-Куни перетянул на себя большую часть шиноби из-за обострившейся ситуации. Сандайме Мизукаге намеревался отомстить за трёх шиноби высшего класса своей страны и не жалел ресурсов. Говорят, что погибший носитель Хирамекарея был его сыном. Таким образом Мизукаге отправил Рокуби, поэтому Кушина-сан была экстренно отправлена на восточный фронт. Хикава осталась одна. Само по себе одиночество её не тяготило, но за Кушину-сан она переживала достаточно сильно, чтобы ощущать себя некомфортно. Трёхкомнатная квартира, которую буквально затапливала эмоциями девушка, сейчас казалась слишком пустой и огромной для маленького ребёнка, поэтому Хикава старалась проводить как можно меньше времени дома и находила себе занятие на каждую свободную минуту, чтобы лишний раз не думать о войне. Июльское раннее утро было довольно душным. Оказавшись на дальнем полигоне, девочка начала неспешную пробежку, чтобы разогреть мышцы после сна. Чакра послушно ускорила своё движение по каналам. Этот полигон был одним из самых крупных, так как имитировал лес и через его территорию проходила небольшая река для тренировок ниндзюцу Суитона и Катона. Из-за войны здесь никого не было, поэтому Хикава чувствовала себя превосходно. Её сенсорное чутьё не было забито посторонним присутствием, от этого даже дышать было легче. Пробежка вдоль речки закончилась там, где открывалась поляна. С разбегу девочка перепрыгнула неспешный поток воды и довольно осмотрела пустое пространство. Она собиралась помедитировать, потом взяться за кунаи — самое то перед сегодняшним зачётом по метанию оружия. Здесь имелись потрёпанные мишени, которые сильно походили на те, что стояли на полигоне Академии. В подсумке было по пять кунаев и сюрикенов. Для зачёта нужно было попасть семь из десяти, но Хикаве нужен был идеальный результат — в противном случае какой смысл от её тренировок? Она тратит почти всё своё время на учёбу, в остальное устраивая уборку или погружаясь в сон. Если она не сможет попасть в цель десять раз, то это тотальный провал. Кунаи были тупыми. Как раз такие ей и выдадут на зачёт, поэтому приходилось каждый раз учитывать смещённый баланс. Кунаи в Академию, наверное, закупал ещё Нидайме в честь открытия, на них было жалко смотреть и таким даже глаз себе не выколешь — настолько они убитые. Но в период войны всё оружие шло на действующих шиноби, бюджет Конохи не мог позволить себе закупку кунаев для Академии, когда они могли пригодиться на войне. Впрочем, некоторые пользовались своим оружием и ничего. В доме наверняка найдётся десяток кунаев, учитывая запасливость Кушины-сан. В любом случае следует уметь обращаться с любым оружием. Перед миссией, конечно, оружие надо обязательно проверить, наточить и вообще держать в сухости, но жизнь слишком непредсказуемая. Но в первую очередь ей надо сдать зачёт. Что кунаи, что сюрикены влетали в цель легко и чётко. Хикава вынула оружие из деревянной мишени и запихнула в свой подсумок, после чего достала эластичные бинты и замотала руки по локти. От частых тренировок у неё постоянно лопались свежие, едва покрывшиеся корочкой мозоли, поэтому пришлось осваивать способы наложения повязок. До занятий оставалось около часа, следовало переодеться и отправляться в Академию. Поиск заныканного в квартире оружия тоже займёт некоторое время. Оказавшись дома, девочка заметила сандалии Минато-сана и услышала шум воды в ванной, поэтому быстро подогрела рис с овощами и рыбой, сняла вещи с сушилки и загрузила стирку. — Привет, — Минато-сан улыбнулся ей и растрепал только что собранные в ровный хвостик волосы, от чего у Хикавы дёрнулся глаз. — Я подогрела еду. Ваши вещи в стирке, чистое в шкафу, — отчиталась девочка. — Можете кунаи и сюрикены дать на зачёт? — Возьми в подсумке. И спасибо, — парень улыбнулся ещё шире и скрылся в своей комнате, пока Хикава занялась перетряхиванием его подсумка. Специальные кунаи с техникой Хирайшина она не трогала, хотя они ей нравились. Такой, конечно, надо метать по-другому из-за трёх лезвий, зато он глубоко входил в любую поверхность, что гарантировало точность перемещения. Хикава покрутила в руках увесистый кунай и положила на место, прихватив самые обычные. Ей следовало спешить, чтобы не опоздать на первое занятие. Сегодня день был целиком посвящён практике, а такое нельзя было пропускать. — Слишком бодрая для утра, — заметил Касуга-кун вместо приветствия. Он привалился к дереву в парке, недалеко от Академии, и явно не собирался двигаться. — Идём уже, пятнадцать минут до урока, — нахмурилась Хикава, подойдя к пристанищу друга. — Я так устал, — несчастно вздохнул Нара, натягивая капюшон на глаза. — Почему я не могу просто спать? Разве я многого прошу? — Раздражаешь. — Да, — кивнул Касуга-кун. — Раздражаю. А ведь можно просто не трогать меня, тогда я не буду никого раздражать? — А можно допинать тебя до полигона, — предложила девочка, подцепив носком сандалии его руку. Одарив её бесконечно тоскливым взглядом, Касуга-кун всё-таки встал на ноги и поплёлся в Академию, что-то бормоча под нос про агрессивных женщин. Каким бы лентяем не был Нара, его результаты всё равно были одними из лучших в классе. После трёх месяцев обучения уже сложилась определённая группа лидеров. Оценок здесь не ставили, да и какой-то системы фиксирования результата не было, но ребята, систематически отвечающие на уроках и демонстрирующие все необходимые навыки идеально, выделялись и притягивали внимание. В их классе было довольно много талантливых детей: Учиха Шисуи, Хьюга Токума, Нара Касуга, Узуки Югао и сама Хикава. Для класса из семнадцати человек это было впечатляюще. Но и совсем отстающих всё-таки не было, поэтому их поток считался самым удачным и талантливым из текущих; предыдущий выдающийся класс получил свои хитаи год назад. — Узумаки, Нара, есть разговор, — как только они с Касугой-куном уселись на скамью небольшой трибуны у полигона к ним подсел Хьюга Токума. Для представителя своего клана он был ещё не самым вредным, но надменная морда порой так и просила кулака. Но умалять его таланты и способности Хикава не могла, всё-таки он был хорош в тайдзюцу и уже пробудил бьякуган. Обычно он не заводил разговоров, особенно первым, поэтому девочка решила отреагировать на него вопреки своей привычке игнорировать окружающую действительность. — Слушаю, — настороженно кивнула девочка. Касуга-кун завёл глаза к небу и тихо прочёл молитву Ками. — Мне удалось узнать у старших, что можно перевестись на семестр вперёд. — А я тут причём? — скучающим тоном спросила Хикава. — Я посчитал, что тебя заинтересует подобная перспектива, — включил заносчивого говнюка Токума, недовольно сощурив глаза. — Возможно, — не стала отрицать девочка. — Но не могу понять, почему ты говоришь об этом мне? — Компанией перевестись куда интереснее, согласись? — рядом плюхнулся Учиха Шисуи со своей бесящей улыбкой. — Не соглашусь. — Наш класс считается довольно продвинутым, все ребята учатся неплохо. Учителя могут посчитать нецелесообразным переводить меня на класс старше. Если нас будет много, то хотя бы выслушают, — признался Токума. — Если ты говоришь о классе Нацу-чан, то это и правда так себе перспектива, — заметила Хикава. — Там много народу и мало тех, кто что-то из себя представляет. У нас талантливых ребят побольше, да и держать лидирующие позиции тут сложнее. Зачем учиться со слабаками? — Там другая программа, — парировал Хьюга. — Новые спарринг-партнёры. Изучают расстановку ловушек, ориентирование в пространстве, более продвинутая теория. Я не хочу торчать здесь, изучая стойки тайдзюцу и кидая кунаи в неподвижные цели. — Это и правда глупо с нашими возможностями, — согласился с Токумой Шисуи, внимательно его выслушав. — Я определённо «за». — Тебе всего четыре года, Шисуи, — хмыкнула Хикава. — Токуме шесть. Тебя не переведут. — Какая разница, если я сражаюсь с ним на равных? — с улыбкой спросил мальчик. Он и правда ничем не отличался даже от самых старших в классе, которым было по шесть-семь лет, хотя являлся самым младшим. — Ничего подобного, — буркнул Токума, недовольно насупившись. — Это не очень дальновидно, — вмешался в разговор Касуга-кун, вынырнув из раздумий. — Мы можем идти вперёд программы и будем перепрыгивать через классы. Мы можем освоить необходимые для генина навыки за три года. Но какой в этом толк? Нам будет по восемь-девять лет. К тому времени война может не завершиться, и нас швырнут в неё без знаний и опыта, но зато с хитаем. Ты так хочешь умереть? — Я хочу стать сильнее, — холодно бросил Хьюга. — И я осознаю риски, Нара, не надо считать себя самым умным. — Если мы пойдём к учителям сейчас, то вначале осени нам придётся сдавать переходные экзамены сразу за два семестра. Я осваиваю программу наперёд, но не уверена, что потяну экзамен на высший балл, — вмешалась в их спор Хикава. — За месяц можно нагнать. Теория ерунда, главное практика, — пожал плечами Шисуи. — Если возьмёмся за это вместе, то быстро освоим. — Вместе? — скептически переспросил Токума. — Вместе, — с улыбкой кивнул Учиха. — Так легче и быстрее. — Ты прав, так легче проводить тренировочные спарринги или опросы по материалу, — подтвердил Хьюга после паузы. — Но мы ещё не согласились, — заметила Хикава, на что Касуга-кун кивнул. — Стать сильнее — хороший аргумент. И совместные занятия могут быть весьма полезными. Но я всё ещё не вижу смысла обгонять программу, — неожиданно заупрямился Нара. Их дискуссию прервал появившийся Косуке-сенсей, который проводил их зачёт по метанию оружия в неподвижную цель. Как преподаватель он был неплох, хоть и оставался в ранге генина, к тому же все в классе сделали минимум семь попаданий в цель, что было, опять-таки, лучшим результатом за последние годы. Хикава в целом была довольна коллективом и считала всех ребят перспективными, к тому же учебные спарринги в тайдзюцу никогда не были скучными и не кончались в один удар, даже если это будут гений Хьюга Токума и бесклановый Умино Ирука. Впрочем, на звание гения в этом классе тянуло аж пять человек, но Токума был вправду хорош. Среди Хьюга вообще не водилось откровенных слабосилков, если только это не было каким-то врождённым дефектом, да и клановая гордость в них закладывалась, наверное, ещё в во время внутриутробного развития. Даже у Нацу-чан, которая была очень застенчивой девочкой. Даже мысли об идее Токумы не помешали Хикаве сдать зачёт идеально. Без выпендрёжа Шисуи с метанием чуть ли не стоя на голове, но всё-таки. Заниматься такой компанией — хорошая идея, они все могут стать первоклассными шиноби, если не помрут раньше времени. У каждого есть талант и стремление (кроме Касуги-куна), значит, все ответственно подойдут к этим тренировкам. Если подключить Нацу-чан, то вообще выходит идеально: она точно сможет тормознуть их за лишнюю нагрузку. Другое дело, что на фронт раньше времени не тянуло. Токума был прав в том, что они могут освоить программу Академии в два раза быстрее, если подналягут. Но Хикаве и правда не особо нравилась перспектива убивать. Чем позже этот момент наступит, тем лучше. Но реальный опыт и знания можно получить лишь от наставников, к которым они попадут после получения хитая. Оттягивать момент выпуска на год или два? Поспешить и окунуться в реалии профессии как можно раньше? Променять призрачную надежду на спокойствие или постараться урвать знания? — Я согласна, — со вздохом ответила Хикава, когда их группа снова собралась на трибуне. — Йес! — обрадовался Шисуи, довольно улыбнувшись. — Всегда хотел сразиться с тобой в полную силу. — Никаких в полную силу, — осадила его девочка. — Можем покалечиться. Если только под присмотром кого-то взрослого. — Ладно-ладно, — покивал Учиха. — Ксо… — протянул Касуга-кун с обречённым видом. — Предположим, я «за». — Вот и славно, — кивнул Токума, обведя всех взглядом. — Я приглашу Нацу-чан, — предупредила Хикава. — Как хочешь, — пожал плечами Хьюга. — У вас есть какой-нибудь график тренировок? — После занятий. — Утром и вечером. — Я тоже два раза тренируюсь. — Я вечером, утром медитации. Но утром не удобно, мне кажется после занятий в Академии два-три раза в неделю будет нормально. Если у кого-то что-нибудь случится, успеем обсудить заранее на занятиях, — предложил Токума, как один из организаторов этого балагана. — Ты точно хочешь тренироваться с ними? — уныло поинтересовался Касуга-кун, скосив взгляд на Учиха и Узумаки. — Они же психи. Хикава нас умотает на одной выносливости, а этот просто кунаем в задницу. — Зато интересно, — пожал плечами Токума. Они неспешно двинулись в каком-то неясном направлении. Наверное, это вроде совместной прогулки, так как каждому из них было в разные стороны в клановые кварталы, а Хикаве в гражданский район. Но общение было достаточно интересным, чтобы не спешить на перекус. Даже удивительно, что они раньше не пытались поговорить. — Именно, — подтвердил Шисуи. — Противники попадаются разные, а шиноби с большим уровнем чакры не такая уж и редкость. Особенно на войне. Поэтому нужен опыт ведения боя с таким противником. — Я понимаю, — вздохнул Касуга-кун. — Но вы просто не видели Хикаву на тренировках. — Это всё программы от онэ-сан, — парировала девочка. — Специальные упражнения для контроля над Ян-составляющей. И да, они физические. Комплексы упражнений рассчитаны на мою врождённую выносливость, чтобы развить её. — Она пробежит быстрее и дольше, чем вы вместе взятые. — Насчёт «быстрее» я бы не был так уверен, — предвкушающе ухмыльнулся Шисуи. — Норматив по бегу через три дня, там и посмотрим! — Будем делиться опытом, чтобы развиваться разностороннее, — подумав, решил Токума. — Мне не помешают тренировки на выносливость. — Мой комплекс ты сможешь осилить через месяца три, если начнёшь в ближайшее время. И тренироваться надо два-три раза в день. К тому же будешь хотеть есть просто зверски. — Звучит как вызов, — заметил Шисуи. — Я бы не отказался попробовать продержаться. Хотя бы на урезанной версии, раз комплекс основан на твоих врождённых способностях. За это я готов поделиться тренировками по метанию и ловушкам, если интересно. — Могу обучить ударам по болевым точкам, — предложил Токума. — Это единственное более-менее полезное для вас. Почти все мои тренировки завязаны на бьякуган и его возможности. — Я могу поспать, — предложил Касуга-кун, на что Шисуи расхохотался. — Тогда до завтра, — решил завершить их прогулку Токума, который явно куда-то спешил. — Обсудим детали, определимся с днями. Можем составить график и расписание. Ребята разошлись по своим делам, и Хикава отправилась домой: перед вечерней тренировкой следовало вымыть полы и плотно поесть, да и заранее приготовить ужин, чтобы потом не свалиться спать голодной. А до этого стоило зайти за продуктами… Как же проблематично. ____________________ (1) Мизуми-но-Куни — страна Озера, Киба-но-Куни — страна Клыка.