его бы ветром в страну чудес

он глотает снотворное. горькое-горькое и розовое. загорается рассвет в стране чудес. в ней холодно и есть билл. тот самый билл. когда семнадцать, и за душой мёртвый груз, он считал года рассветами и нетегоснованет. сейчас — горстью таблеток. старые привычки вверены в кожу. не вывести никакими чудесами — ни россыпью камней, ни ласковыми холодными волнами. сердце уже вязнет в сайфере. пчела в янтаре. довольно красиво. пайнс думал, если закинуться таблетками, можно увидеть билла. это было в семнадцать и полгода назад. когда воздух был тёплым. т ё п л ы м. не колол лицо солью — слёзы или снег. сейчас ему тоже семнадцать, но зимние. дома у него сраныйбиллкоторыйдемоннонесовсем. если закрыть глаза, можно подумать, что это не он. маячат звёзды. красные. а таблетки поведены молочными грёзами. и они розовые. под кожей кажутся венами и синими — бескислородные. кислород убивает потому что. сайфер ведёт носом. молчит. оглушительно и звонко. ему плевать, отравится тот или снова проснётся. привычки вплавлены в сущность. безразличие заместо крови и мыслей, ни вытравить, ни выпустить — заживает как на собаке. в руках у диппера ломается пастель. стачивается. коробка наполовину пуста, листья проржавели чёртбиллнешевелись. потому что он красивый. диппер — смешной. никто не смеётся, все знают. у билла костлявые пальцы. билл — не смерть. или самая красивая. когда мальчик иссыхает в надеждах. так делать в стране чудес нельзя. никто не играет по правилам. — ты рисуешь меня мёртвым. они оба знают. сайфер выхоронен в детских мечтах. старых фотокарточках. когда начинает шуметь прибой, становится жжёно и снова холодно. собачьи. псиной казится только блядьбиллтыслишкомхолодный, и ему довольно тепло. он не поворачивается, когда пайнс кладётся ему на плечо. полгода. становится нормой. немного радостно — он не спихивает, не бормочет. чувствуется радость в горечи. не очень красиво. скорее, уродливо. обещали страну чудес, получили отвращений. в принципе, привыкнуть довольно легко. сайфер выхоронен. и по определению бессмертен. пальцы у диппера жёлтые. одуванчики тут не цветут. и демоны. разве что грязная коробочка пастели одиноко лежит и картина. у неё простое название. она называется чужим именем — горько. солью. сайферу плевать, проснётся тот или нет. знает, что сам не умрёт. страна ч у д е с творит и вправду чудеса. выборочно. таблетки оказываются не особо приятными на вкус. чужие пальцы — тёплые-тёплые. нежные. вымазанные пастелью, на вкус как уголь. билла толкает. — пожалуйста, прекрати. билл ледяной. диппер — нет. он не очень хорошо врёт, когда говорит с настоящим лжецом. первый не может посмотреть чужие мысли. и к лучшему. с них холодно от стыда или нельзяещёивсегдатоже. руки у сайфера холодные. он, говорят, опасен. всё ещё. потому что не мёртв. он демон. тоже всё ещё. и он совсем не умеет чувствовать. потому что демон. в с ё е щ ё. смело отсекается две трети. нельзя верить тому, что всё — неправда, если говоришь с самым лучшим обманщиком. чужой указательный тычет в рёбра. там немного дыра. и холод. что кажется, будто они не у залива, а костра. и уголь. и грязные куртки. дрянной кофе. горько. мармешлоу. — мне не нужно залезать к тебе в голову, — он издаёт приглушенный смешок, — чтобы понять, что происходит у тебя тут. и незачем. страна чудес совсем не хорошая. триста шестьдесят пять из триста шестидесяти шести нет обратного билета. тут есть билл. почему-то это не совсем радует. мир рябится. такой же, только до одури жёлтый. и жаркий. туман без кислорода. пайнс знает — не ему спать не нужно. а сон безумный. яркие-яркие искры. огонь и кофе. синее море и белый песок. холодные волны. то ли сон — груды камней, — то ли реальность. биллблядьпочемуянатвоёмплече не улыбается. он пахнет солью. и ирландским чаем. потому что это совсем не тот билл. иллюзия выхода. он не рвёт тишину — звонкую. ему всегда без разницы. всегда. чужая рука на макушке. хриплый-хриплый смех.