Неожиданные повороты

Утром меня разбудили возня около моей кровати и чьи-то смешки. Просыпаться совершенно не хотелось, было так тепло и уютно, хотелось, чтобы это чувство блаженства не покидало меня еще некоторое время. Но нарушитель моего сна все продолжал издавать звуки, похожие на еле сдерживаемый смех. Я попытался дернуться, из-за чего голова чуть заныла. Все, понял, не надо делать резких движений, по крайней-мере в момент пробуждения. Глаза открывать совершенно не хотелось, так как я чувствовал как в лицо светило солнце. Полежав еще немного и окончательно проснувшись, пришло осознание, что все это время я крепко что-то обнимал, и из этого чего-то исходило приятное тепло и сладкий, какой-то детский аромат. Вдохнув поглубже, я блаженно улыбнулся, наслаждаясь необыкновенным запахом. Вдруг я ощутил чье-то теплое дыхание в районе груди через майку с широким вырезом, и, прислушавшись, расслышал тихое сопение. Опешив, я нехотя открыл глаза и, невольно раскрыв рот, замер. В моих объятиях, прижавшись ко мне и сжав в ладони ткань моей майки, мирно спал Джексон, тот самый с кем я вчера так необычно познакомился. Я почувствовал наши переплетенные ноги и край одеяла на своей спине. Похоже, Джексон замерз, из-за чего так прижался ко мне в поисках тепла. Неожиданно для самого себя я умилился этому. Он выглядел таким милым и невинным, и глядя на него такого беззащитного, я невольно погладил того свободной рукой по волосам, попутно убирая волосы, что смешно щекотали мне нос. И вдруг, кто-то приглушенно засмеялся, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности. Я, стараясь не разбудить спящего, повернулся в сторону шума и увидел своего брата, который со всех сил сдерживался, чтобы не засмеяться в голос. — Эй, ты что делаешь? — спросил я того, увидев у того на руке телефон. — Что я делаю? Нет, что делаешь ты, Марк? — пытаясь унять смех, проговорил Джо шепотом. — Чувак, у тебя в постели парень! Ты настолько напился, что привел в дом парня? Ну, ты меня удивляешь, брат! — Это Джексон, и все это не совсем то, о чем ты, придурок, думаешь. — А о чем мне еще думать, когда ты так сладко прижимаешь его к себе. Ты не говорил что ты по мальчикам. Он твой парень, да? — все же не выдержал он и засмеялся, прикрывая рот первой попавшейся футболкой. — Да заткнись ты, не шуми, человек же спит! — возмутился я, осторожно выбираясь с постели, и гоня младшего в коридор, выходя вслед за ним и прикрывая дверь в комнату. — Ахах, человек! — не унимался тот. — Мы с ним в клубе познакомились и… — О, так вы в клубе познакомились? — продолжал свое младший. — Да, и вообще, послушай меня. Эй, я тебе говорю! Хватит херней страдать, — произнес я, пытаясь успокоить ржущего, брата. — Слушай, если не прекратишь, то я надеру тебе зад. — Ладно-ладно, я тебя слушаю, — произнес он, примирительно поднимая руки. — Короче, он впервые в Штатах, они прилетели вчера утром, и так вышло, что он оказался в клубе. Он затеял драку с Бредом из-за какой-то девки, а тот, сам же знаешь, какой в этом деле. Джексон рядом с ним совсем ребенок, тот бы избил его, и я решил помочь. И оказалось, что ему негде переночевать, а он был пьяный совсем, вот я пригласил его к нам. — Ты, брат, прямо герой, — усмехнулся Джо. — А он что, один прилетел? — Да не, с отцом вроде. Но было уже поздно, и Джексон не стал того беспокоить. — Ну хорошо-хорошо, будем считать, я тебе поверил, — Джо примирительно улыбнулся. — А то, стал бы я приводить его к себе домой, будь он моим парнем. — Ну, на счет этого я уже не знаю, — пожал тот плечами. — Кстати, я вообще-то заходил напомнить тебе, что уезжаю сегодня в тренировочный лагерь. — Оу, правда? Я и забыл. — Конечно, ты ведь был так занят с ним. Но зато у меня теперь есть на тебя компромат, фоточка с вашими телячьими нежностями, — повернул он ко мне экран своего телефона, где мы с Джексоном спали в обнимку. — Эй, удали, не показывай это Джексону! — Что? Он должен увидеть это в первую очередь, ему стоить сторониться тебя, а то, кто знает, вдруг тебе на ум придет его совратить, ахаха, — прыснул Джо. — Да ну тебя, ты что вообще несешь, — схватил я его, пытаясь отнять телефон. — Эй, не трогай меня, извращенец! Ааа, спасите, меня насилуют, помогите, — сквозь смех начал кричать младший, попутно пытаясь щекотать меня. Не выдержав, я тоже засмеялся, падая вместе с ним на пол. Затем погоняв немного по дому, истерично смеясь и уворачиваясь от пинков друг друга, мы еле успокоились и уселись на лестнице. — Знаешь, с тобой прикольно. Давно мы так с тобой не дурачились — произнес брат, довольно улыбаясь. — Да уж, ты вырос, и меня к тому же давно не было. Раньше было весело вот так вот с тобой препираться и гоняться по дому, забавное было время. — Теперь я тебе не нужен, вон, ты теперь там с парнями в обнимку спишь. — Ой, ну не начинай заново! — Нет, ну это было очень неожиданно для меня, скажу я тебе. Я был в шоке, не знал сначала, что и подумать… Закончить он не успел, так как и стороны моей комнаты послышался звук приоткрывшейся двери, и чьи-то осторожные шаги. — Это, наверное, Джексон проснулся, из-за твоих криков, — недовольно сказал я брату, прежде чем подняться по лестнице и встретиться с заспанным Джексоном с синяком около глаза. — Оу, чувак, прости, что разбудили. Мой брат такой шумный. — Ничего страшного, мне было бы неудобно спать, когда все уже встали, — произнес он, придерживая голову. — Голова что ли болит? — спросил я, улыбнувшись от того, как смешно тот сморщил нос. — Да, кажется, перебрал вчера. Я обычно много не пью. — Оно и видно. Опьянел всего от одной бутылки, но уверяю, ты был не в таком плохом состоянии, — улыбнулся я. — Кстати, Джексон, это мой младший брат, Джо, — произнес я, увидев своего брата позади нас. — О, а вы похожи. Приятно познакомиться брат Марка, я Джексон, — протянул он руку. — Мне тоже, — улыбаясь, сжал Джо тому руку. — Неплохо тебе, кажется, Бред вчера врезал. Больно? — коснулся он пальцем его скулы. — Ау, ты чего! Конечно, больно, — подпрыгнул тот. Затем обеспокоенно коснулся своего лица и жалобно спросил, — Что, так сильно видно? — Ничего так… Тебе еще повезло, что отделался всего лишь этим. — Все благодаря твоему брату. Он помог мне, иначе, как я понял, мало бы мне не показалось. — Уж точно, с Бредом вообще лучше не связываться. — Я учту это в следующий раз, — попытался тот улыбнуться, но снова сморщил нос, хватаясь за голову. — Ну все, Джексон, иди, умойся пока, там у меня есть запасная щетка, зеленая, она новая, можешь воспользоваться ей. Мне тоже нужно в туалет, потом я тобой займусь, дам тебе таблетку от головной боли… — Марк, у тебя есть что-нибудь, чтобы скрыть вот все это? — указал он на свой синяк. — Тоналка, вроде, должна быть. — Ты ведь поможешь мне с этим? Если отец увидит, он убьет меня. — Я попытаюсь, но сначала в душ! — сказал я, вставая и направляясь в уборную первого этажа. Когда мы умылись, я дал Джексону таблетку, и мы позавтракали мамиными тостами. Затем, как и обещал, я усадил того пред собой на кресло, и принялся скрывать таналкой последствия вчерашней драки. — Ай, Марк, больно же, можно нежней, — недовольно зашипел он. — Какой чувствительный, — улыбнулся я. — Постараюсь быть с тобой как можно нежней. — Ящ, у тебя плохо получается, — обиженно скулил тот, после того, как я снова случайно сильнее надавил на больной участок. — Ну прости, — погладил я того по голове, успокаивая. Вдруг в голове всплыл образ спящего Джексона, такого милого, и, я невольно улыбнулся. Мне было совершенно не противно тогда, лежа вот так обнимая того за талию и переплетая ноги. Было в этом что-то такое приятное и нежное. Словно он был моим давним другом или братом, мне это даже сейчас кажется ничуть не странным. Было в Джексоне что-то такое, что позволяло мне воспринимать его как кого-то родного, и мне это нравилось. — Э, Марк, — окликнул меня тот, вырывая из мыслей. Я стоял перед ним, держа его лицо в своих ладонях, а он, кажется, был немного смущен этим. — Прости, задумался, — произнес я, быстро убирая руки. — Все, я закончил. — О, правда? — он посмотрел в зеркало на шкафной двери и заулыбался. — Теперь он виден не так сильно, если я надену кепку, отец и не заметит, надеюсь. Спасиибо, Марк, — вдруг подпрыгнув, кинулся он меня обнимать. Обняв того в ответ за талию, я засмеялся. Такой любвеобильный, Боже. Как же он напоминает мне моего маленького друга Бэми. Я настолько привык к таким его проявлениям привязанности, что подобное поведение Джексона ничуть меня не смущало. Он как ребенок, честно. Хоть я с ним знаком всего-то наверно часов 12, я стал воспринимать его, как своего брата. Причем нужно учесть тот факт, что часть этого времени мы спали вместе, вот именно, я даже позволил себе им залюбоваться, наслаждаясь его теплотой. Это немного тревожило меня, странно, что я за это короткое время позволил себе так сблизиться с кем-то. Я не так легко нахожу общий язык с чужими людьми, но с Джексоном все совсем не так. Он сам какой-то другой. Словно мы с ним знакомы уже давно, и я совсем не чувствую себя рядом с ним неловко. Возможно дело в том, что он ведет себя как дитя малое, смешно морщит нос, недовольно выпячивает губу, заразительно смеется, что позволяет мне воспринимать его как кого-то младшего и пробуждает во мне чувства заботы и интереса по отношению к нему. Помогая младшему брату собрать вещи, мы заодно решили ближе познакомиться с Джексоном. Он оказался даже интереснее, чем я предполагал. У нас были схожие вкусы в музыке, он занимался танцами, как и я, и он такой же сорванец, как и я. Было интересно слушать его забавные истории о передрягах, в которых он оказывался. Я узнал, что у него есть старший брат, который учится в Австралии и давно не был дома и то, как сильно он по нему скучает. Он говорил о своих родителях, о том, как гордится ими. Затем была моя очередь с ним делиться. А он слушал очень внимательно, периодически переспрашивая и понимающе кивал. Джо все старался раскрыть неловкие моменты, что со мной случались, заставляя Джексона истерично смеяться глядя на меня, а я в свою очередь чувственно давал брату подзатыльник. Как оказалось, Джексон был младше меня. Узнав мою дату рождения, он с увлечением сосчитал нашу разницу в возрасте, как оказалось на три года и шесть месяцев. Он был крайне недоволен и долго не мог с этим смириться, а я не мог не улыбнуться от этого. Ему еще было всего лишь девятнадцать, неудивительно, что он вел себя как ребенок. Когда с вещами брата было закончено, Джо попросил меня отвести его сначала на работу к маме, затем к отцу, чтобы напоследок попрощаться с ними, а Джексон объявил, что ему, наверно, уже пора уходить. Меня это немного расстроило, мне почему-то пока не хотелось с ним расставаться. Он пробовал позвонить отцу во время завтрака, но телефон у того был недоступен, и сейчас его попытка дозвониться до него не увенчалась успехом, телефон уже вовсе был отключен. Про себя обрадовавшись этому, я уговорил того поехать вместе с нами, чтобы мне в обратном пути было не так скучно, а после того как он сможет созвониться с отцом, я мог бы отвезти его куда надо. Решив, что Джексона мы возьмем с собой, мы загрузили чемодан и дорожную сумку младшего в машину и поехали к маме. Когда мы подъехали к ней на работу, Джексон наотрез отказался заходить внутрь. Он был смущен, и мои уговоры, на счет того, что я хотел бы познакомить его с моей мамой, на него не подействовали, а наоборот усугубили ситуацию, и он начал сторониться меня, чтобы я ненароком не схватил того и не потащил за собой. Из-за чего он так и остался сидеть в машине. Когда мы дошли до кабинета, в котором сидела мама, обсуждая с какой-то женщиной дизайн очередного какого-нибудь декоративного сувенира, мама встретила нас с улыбкой и сразу же оставила разговоры со своей коллегой на потом. — О, мальчики, я рада вас видеть! Извините, столько дел накопилось, что приходиться работать и на выходные, — улыбнулась она с ноткой сожаления. — Джо, ты уже собираешься уезжать? — Да, мам, вот, пришел попрощаться до конца месяца. — Ох, я буду скучать. Ты взял все необходимое? Ничего не забыл? — Нет мам, мы с братом вместе все собрали, не волнуйся. — Марк, а как там у тебя вчерашние посиделки? Я не стала с утра к тебе заходить, зная, что ты наверняка вернулся поздно, не хотела тебя будить. — Все хорошо, как обычно, посидели и разошлись, — улыбнулся я, пытаясь скрыть некоторые события вчерашнего вечера, учитывая то, что она в отличие от брата, не видела меня спящего в обнимку с Джексоном. — Мам, мы наверно уже пойдем, мне нужно успеть на автобус к двум часам, еще надо к отцу заглянуть. Кстати, не знаешь где он? — А, он с мистером Ваном поехал к себе в офис, так сказать, показать ему как у него в компании идут дела. Они хорошо поладили, кстати. Очень милый человек оказала этот самый мистер Ван. — О, это хорошо. Ну, мы тогда пойдем. — Сынок, я буду скучать. Не забудь звонить мне каждый день перед сном, я буду беспокоиться о тебе. Веди себя хорошо, не ходи голодным и не засиживайся допоздна. — Хорошо, мам, буду хорошим мальчиком. Я люблю тебя! — Я тебя тоже, сынок. — Пока мам! С этими словами мы покинули кабинет мамы. А я продолжал ухмыляться. — Так значить, будешь паинькой, говоришь? Только не напивайся там в хлам снова, ладно? И не лезь в душевую для девушек, а то очередной такой случай, и твой тренер позвонит уже не мне, а прямиком к отцу. — Да ладно тебе, это было давно, я был маленький и глупый. Так что заткнись. — Да уж давно, всего лишь год прошел. Я хорошо помню, как мне пришлось отчитываться по телефону твоему тренеру с обещаниями, что подобное не повториться, хотя вообще находился в другом конце Америки. Я в тот раз из-за тебя не выспался и на работе мне хорошенько попалось. Не хочу больше принимать ответственность за твое воспитание, я еще морально не готов воспитывать детей вроде тебя, что уж говорить о физической неподготовленности. Когда мы дошли до главного офиса компании, где сейчас должен был быть мой отец, я все-таки сумел уговорить Джексона пойти внутрь. Узнав, что я здесь работаю, у него все же заигралось любопытство и он, взяв с меня обещание показать мой кабинет, с еще большим энтузиазмом зашагал внутрь. Джо сразу же побежал в туалет, сказав, что встретимся у кабинета отца, а я повел Джексона к себе в кабинет. — Офигеть, Марк, ты серьезно?! Нет, ну правда, ты серьезно? — воскликнул Ван, как только мы оказались внутри. — О чем ты? — Твой кабинет, он… черт, он прекрасен! Вах, ты только посмотри на кресло, — и подпрыгивая он подошел к моему рабочему месту и с наслаждением упал на кожаное кресло, — какое удобное, черт. — Хаха, Джекс, ты преувеличиваешь! Самое обычное кресло. — Обычное, ага, я видел такое только у моего отца в офисе, он не позволяет мне на нем сидеть и вообще! Как ты умудрился обзавестись таким кабинетом с шикарной мебелью и прекрасным видом из окна, за то короткое время, что ты работаешь? — удивленно восклицал он, смешно взмахивая руками. — Когда ты говорил, ты начал работать? Месяц назад? — Меньше, — улыбнулся я. — Это все благодаря моему отцу. — Мажор, блин, — недовольно проговорил тот. — Хотел бы иметь такой же. — Так в чем проблема, окончишь университет, начнешь работать и будет тебе свой кабинет, с прекрасным видом на море, или какой ты там хочешь, — облокотился я на рабочий стол около раскинувшегося на кресле, Джексона. — Не все так просто. У нас на этот счет все очень строго, — опустил тот голову, уже как-то застенчиво сев. — Как отец говорит, я сам должен всего добиться. — И как успехи? — Хорошо сданная сессия второго курса в университете, и всего-то, — недовольно буркнул тот. — Разве это так плохо, все же еще впереди? — осторожно спросил я, увидев некое подобие печали у того на глазах. — Знаешь, ты прав, — резко вскочил тот, вставая с кресла, — я самый крутой в группе, самый сексуальный мачо в университете и самый офигенный сын, я просто молодец, — и мне показалось, что грусть, что я увидел, мне всего лишь причудилась. — Хаха, дурила, — засмеялся я. — Да в каком месте у тебя сексуальность? — Что, ты что смеешься? Разве я не красивый? — недовольно выпятил он губу. — Я скорее сказал бы, что ты милый капризный ребенок, — засмеялся я. — Эй, я не ребенок! — И все равно я с тобой согласен, — произнес я, перестав смеяться, и внимательно посмотрев на него. — Что? В чем? — растерялся тот. — Ты и вправду красивый, Джексон, — сказал я, слегка наклонившись и погладив того по волосам. Тот вдруг утратил весь свой пыл и вдруг замер, слегка покраснев. — Что… ты… я… да ну, — засмущался он и отвел взгляд в сторону, что не могло не заставить меня довольно усмехнуться. Мне почему-то понравилось вот так вот изводить паренька. — Ну не смущайся так, я ведь всего лишь согласился с тобой, — тот еще пуще покраснел, немного отодвигаясь. — Эм, а… нам наверно уже пора… Джо, наверно, заждался, — выдавил он, пятясь назад, и бегом покидая кабинет. Я довольно заулыбался. Этот парень такой застенчивый на самом деле. — Да, нам уже пора, — произнес я, выходя за ним. Джо уже давно встретился с отцом и ждал нас у двери, когда мы подошли к кабинету. — Где вас носит, я заждался. — Прости, просто кое-кому очень понравился мой кабинет, — улыбнулся я глядя на все еще чуть красного Джексона. — Так приюти его, пусть станет твоим секретарем, — усмехнулся Джо. — Тут отец хотел тебя кое с кем познакомить. — Они там? — указал я на дверь. — Ага, я сказал ты скоро подойдешь, и что ты друга привел, — сказал он, легонько постучав по двери, а затем и приоткрывая ее. — Пап, брат уже здесь. — О, сынок, мы сейчас выйдем, — послышался бодрый голос моего отца. — Марк, я не совсем уверен, — вдруг за спиной произнес Джексон, хватаясь за мой рукав. — Да брось, Джекс, это же мой отец, и я хочу тебя с ним познакомить, он классный чувак, — подбодрил я его. — Но, неудобно как-то. — Ей, ты чего как девчонка, ты же не с тестем знакомиться собираешься, или у тебя имеются планы на этот счет? Если что не стесняйся, — ухмыльнувшись, подмигнул я ему. — Что? Ты… я не… — не успел он договорить, как открылась дверь и, оттуда вышел отец, довольно улыбаясь какому-то мужчине, который продолжал посмеиваться над чем-то. А затем произошло то, о чем я и предположить не мог. Лицо улыбающегося мужчины вдруг переменилось на удивленный: — Отец?! — Джексон? — Что? — не понял в свою очередь мой отец. — Джексон, как ты меня нашел? Прости, я совсем забыл о тебе, — неловко посмотрел этот мужчина на моего нового друга. Эм, что простите? Я ведь не расслышал? Джексон и вправду назвал его отцом? Стоп, хаха, я все это время шастал с тем самым избалованным, толстым, похожим на Дадли, парнем? Серьезно? Но блин, где у него жир на весь живот, и ужасный характер? Я весь день не отходил от Джексона, наслаждаясь его красотой, чтобы ненароком не встретить этого паренька из Китая и его отца, и не упасть в обморок от их присутствия в нашем доме. Получается этот красивый китаец и есть тот самый парнишка. Вах, неожиданно! Нет, не может быть, не верю. — О, так это ваш сын? Как прекрасно, я мистер Туан, можешь звать меня просто дядя Реймонд. Приятно познакомиться, Джексон, — улыбнулся мой отец хватаясь за ладонь опешившего парня, и не почувствовав, ответной реакции, заявил, — а чего мы как чужие, кажется ты уже познакомился с моим сыном. Джо сказал, что Марк привел нового друга, я рад, что им оказался ты. Добро пожаловать в город, иди, мой мальчик, обнимемся, — и крепко заключил того в объятия. Кажется, Джексон был удивлен не меньше, он так и стоял как вкопанный, непонимающе глядя на происходящее. Боже, как оказывается, я все-таки рад, что вместо парнишки, что я представлял, явился именно Джексон. Он будет жить у нас, так что ему не надо куда-то теперь ехать, и мы сможем проводить время вместе. Вдруг эта мысль ужасно осчастливила меня, и я не смог сдержать улыбки. Вот ведь как все вышло, и мне теперь смешно от того, какими ужасными людьми я их представлял. Вечером, перед ужином, рассказывая об этой истории маме, мы долго смеялись. Маме очень понравился Джексон, а папе он понравился еще больше. Он не переставал держать того за руку, и твердить наравне с мамой о том, какой он воспитанный мальчик. Если Джексон в начале слегка зажимался от такого внимания и терялся, то к концу ужина, уже громче всех смеялся с папой и обсуждал всякие вещи. Это был первый ужин дома в моей жизни, в котором мы так активно общались, перемешивая китайский с английским, и это было забавно. Мистер Ван, часто улыбался и был скорее молчаливым, в отличие от моего отца, чем он мне очень понравился. Он смешно смеялся, придерживая ладонь у своего лица, и у него сразу же выступали капли слез в уголках глаз. Он хорошо ко мне относился, и оказался довольно милым человеком. Затем мне пришлось, вякнув что-то нечленораздельное о том, что нам пора спать и Джекс будет спать в моей комнате, затащить того к выходу из кухни, а затем уже и к себе в комнату. Так как этот придурок умудрился съесть что-то острое, он начал сильно потеть, и салфеткой стер со своего лица часть таналки, которая к удивлению так долго держалась. — Хей, что случилось? — растерянно спросил тот. — Ты все еще хочешь оставить в тайне вчерашний вечер в клубе и драку? Тогда тебе лучше уже не стоит выходить из моей комнаты. Так как заново замазывать твой синяк, у меня желания нет. — Что? — непонимающе взглянул он на меня. Весь его вид показывал, будто это огромная ошибка, что мы с ним оказались в одной комнате, он держался немного отстраненно, как-то боязливо посматривал на меня и неловко перебирал браслет на запястье. Нет, этот парень сводил меня с ума весь вечер. Он даже не смотрел в мою сторону, избегал мой взгляд, полностью отдавшись разговорам с моими родителями. Мы с ним весь день провели вместе, черт возьми, и когда я начинал что-то об этом рассказывать, пытаясь привлечь внимание, он усердно делал вид, что ему так понравился этот, чертов, салат с помидорами, и игнорировал меня. Да что с ним не так, с самого офиса он словно переменился. Утром он вел себя более открыто со мной. Боже, со мной тоже теперь что-то не так, я, блин, словно в стенку готов лезть, чтобы обратить его внимание на себя. Мне так хотелось прикасаться к нему, не важно, с поводом или без. Весь вечер, меня так и тянуло к нему. Да что произошло вообще с нами обоими? — Джекс, ты забыл о наличии синяка на твоем лице, или мне стоить напомнить? — хитро улыбнулся я, взял в ладони его лицо. Он неожиданности тот округлил глаза и перестал дышать. Затем я уже не смог удержаться, и приблизил свое лицо ближе к его, опаляя того своим теплым дыханием. Тот дернулся, засмущался и вновь покраснел. — Что не… ты делаешь? — выдохнул тот, вновь замирая, после того, как я наклонился настолько близко, что наши носы чуть-ли не соприкасались. — Ты весь вечер так забавно смеялся с моим отцом и болтал без умолку, почему же ты начал так стесняться, когда остался наедине со мной, что случилось? — проговорил я почти в самые губы. Тот зажмурился, и я ладонями почувствовал, как загорелось у того лицо. Боже, у меня внутри что-то екнуло и скрутило. Казалось, я всего лишь хотел еще раз того смутить. Заигрался называется. Теперь уж он точно будет меня избегать. Почувствовав, что его губы совсем близко, мне вдруг показалось, что было бы неплохо коснуться их своими. Нет, все-таки я еще не могу этого сделать, еще слишком рано, я могу разрушить наши хрупкие отношения, что совсем не хотелось, пусть это будет подготовкой. И мне совсем не кажется, что это странно, чувствовать подобное по отношению к нему. Меня все еще не смущал тот факт, что веду себя с ним слишком открыто, и подпускаю непозволительно близко. Это заставляет мое сердце биться быстрей, я ощущаю, как что-то скручивается в районе груди, затрудняя дыхание, когда я уже в который раз, позволяю себе вытворять подобные вещи, рискуя получить в морду. Мне нравится это, начало нравится с недавних пор. С появлением этого парня, и с ощущением его тепла. Этот парень явно что-то делает со мной, рождая во мне уж точно не дружеские чувства, и самое странное, я совсем не против. И как я только докатился до такого, Боже? Я понимал, что так долго продолжаться не может, иначе я не воздержусь и начну действовать. Поэтому, как только почувствовал, как тот нервно сжался и судорожно выдохнул, и чувственно надавил тому на скулу. — Ауч, Боже! Ах тыж… ау, — заскулил тот, падая на пол и хватаясь за лицо. Кажется, перестарался, у того даже слезы выступили. — Я говорил именно об этом, Джексон, — как ни в чем не бывало, проговорил я, — ты стер таналку, придурок, твой отец мог заметить. Стоит сказать мне спасибо. Он так и не взглянув на меня, весь красный, побежал в ванную, проговорив нечто вроде «пойду, смою». А я лег к себе на кровать, и довольно улыбнулся. Нет, мне определенно нравиться это. И решил, что нет смысла отрицать тот факт, что Джекс сам по себе, мне очень нравился. Сегодня снова было принято решение, что с Джексоном мы будем спать вместе. Тот был, конечно, смущен, но понимая, что светиться перед отцом с синяком на лице не лучший вариант, все же согласился. И все-таки, какая большая разница между вчерашним и сегодняшним вечером. Вчера Джексон был ничуть не против спать со мной в одной постели и больше беспокоился о том, сколько он хлопот мне доставил, а сегодня весь такой смущенный и растерянный. А я? Я сегодня был только рад, что Бред тому врезал, как бы бессердечно это не звучало. Лежа уже в постели вместе с Джексоном, я все никак не мог понять, это всего лишь влечение или же он мне на самом деле нравится. Ну, по настоящему, как парень? Так приятно находиться рядом с ним, касаться его, так и хочется постоянно быть еще ближе. И будет ли он против, если вдруг выйдет, что я влюблен в него и признаюсь ему в этом? Оттолкнет ли он меня? И это было важно для меня, черт возьми, я не хотел лишиться этого парня, только получив. Я жуткий собственник, если дело касается подобной темы, и просто так не смогу смириться с потерей того, что мне нравится. Из раздумий меня вывел аромат, тот самый, который я почувствовал утром. Приятный, детский и такой знакомый запах. Глубоко вдохнув, я не мог не улыбнуться. — Почему ты так пахнешь? — Как? — удивился Джексон, поворачиваясь в мою сторону, сегодня не спалось не только мне. — Так офигеть как нежно и по детски, — блаженно закрыл я глаза, пододвигаясь ближе к нему. В моей небольшой кровати было все же тесно, на радость мне и к великому смущению Джексона. — О, так заметно? Просто в ванной я пользовался детским шампунем и мылом, что-то другое я не нашел. — Правда? Это, наверно, шампунь моих племянниц, сестра забыла их забрать. И вообще-то все мои ванные принадлежности хранятся в шкафу, можешь пользоваться ими. Но я не против, если ты продолжишь мыться детским шампунем, от тебя он пахнет совсем по-другому, нежели от племянниц. Вдвойне приятней. — Хорошо, — лишь смог выдохнуть Джексон, когда я не выдержал и зарылся носом ему в волосы. Такой теплый, вкусный и приятный, Боже, и уже такой родной. Обняв того и крепче к себе прижав, я продолжал вдыхать этот аромат. Нет, пахнет совсем не так как от моих маленьких племянниц. Запах шампуня смешан с каким-то еще, более дурманящим, тонким ароматом. Запах самого Джексона. Я узнал его. Он ассоциировался ночным клубом, где я впервые ощутил его, оказавшись так близко, после того как удержал того от падения. — Нет, Джекс, дело не совсем в шампуне. Кажется, твой запах привлекает меня намного больше, — проговорил я полусонно, и ощутил как тот сначала замер, а затем, сжав край моей футболки, сильнее придвинулся ко мне. Ощущая его тепло, и наслаждаясь его присутствием, я и не заметил, как провалился в сон.