Это не любовь

      — Здравствуй, Кормак, проходи, — Драко открыл гостю дверь и пригласил его внутрь.       — Здравствуй. Зачем ты позвал меня, да ещё и так срочно?       — Да есть тут одно дело, в котором мне нужна твоя помощь.       — Что за дело?       — Скоро узнаешь. А пока присаживайся, выпьем немного огневиски.       Кормак, шокированный внезапным приглашением Драко, сейчас удивился ещё больше. Переход на сторону зла не принёс ему ничего того, о чём он мечтал, поэтому он особо и не старался искать и уничтожать сторонников Хогвартса, и цель приглашения Малфоя так и оставалась для него загадкой. Тем временем хозяин мэнора достал два стакана, бутылку с огневиски и разлил обживающий напиток.       — Пью за тебя, — сказал Драко, залпом выпивая свой стакан.       — Тогда я за тебя, — быстро нашёлся Кормак и опустошил свой стакан. Парни налили себе ещё по одному бокалу, а после и по третьему.       — Так что за дело, в котором тебе нужна моя помощь? — спросил Маклагген, едва держащий себя под контролем после выпитого крепкого алкоголя.       — Да есть кое-что… Вернее, кое-кто…       — Грейнджер?! — едва Драко произнёс последние слова, из-за поворота показалась Гермиона. На ней, как и приказал парень, не было ничего, кроме чёрных чулок. Маклагген буравил её огромными от удивления глазами, не в состоянии найти слов от потрясения. — Ты же убил её! Все Пожиратели видели её труп!       — Инсценировка её смерти помогла мне сделать кое-что похуже. Не скажи я, что Грейнджер мертва, её бы стали искать, чтобы прикончить лично. Я же поселил её у себя и сделал из правой руки Поттера секс-игрушку в собственных руках.       — Да ладно?! Она что, спит с тобой добровольно?       — Да. Конечно, это потребовало усилий, но я сделал из неё покорную шлюшку.       — Ну, а я тут причём?.. — недоуменно спросил Маклагген.       — Не тормози, Кормак, я хочу предложить тебе трахнуть её вместе со мной, ты сможешь делать с ней всё что угодно, главное, чтобы она осталась жива.       Последние слова Драко окончательно шокировали Кормака. Он уже пару минут разглядывал почти полностью обнажённую Гермиону, не в состоянии отвести взгляда от девушки. Предложение Малфоя ему явно пришлось по вкусу: член парня уже стал твёрдым и оттопырил штаны в районе пояса, что не осталось без внимания Грейнджер, которая стояла ни жива ни мертва и слегка дрожала от холода. Однако, мысль о том, что здесь кроется какой-то подвох, не покидала Маклаггена.       — Ладно, раз ты не хочешь, я предложу это сделать кому-нибудь другому.       — Нет, я хочу, — Кормак тут же поднялся с кресла и подошёл к Гермионе. Девушка слегка сжалась, готовясь к самому ужасному сексу в своей жизни. «Думай о Лилиан, думай о Лилиан», — произнесла она про себя, чтобы не отодвинуться от рук Маклаггена, которые уже исследовали её грудь и киску.       — Она что-то очень напряжена, так её и не трахнешь нормально.       — За это можешь не волноваться, — произнёс Малфой, подходя к Гермионе с другой стороны и сжимая грудь, свободную от руки Кормака. — Она, как и любая шлюшка, может возбудиться, только когда ласкают попку. Но мы можем этим не заниматься: она и сама не раз делала это и сможет повторить для нас. Да, Грейнджер? — Гермиона с ужасом посмотрела на Драко — тот лишь ухмыльнулся и подмигнул ей. — Я не слышу.       — Да, — едва выдавила из себя девушка.       — Начинай, — махнул рукой Драко, когда и он, и Кормак сели в кресла. Грейнджер повернулась к ним спиной и нагнулась, открывая парням вид на свою промежность. Покрыв слюной указательный палец, девушка стала проталкивать его в заднюю дырочку. Хоть это и всё равно удавалось с трудом, по сравнению с первым разом она даже не чувствовала сильной боли. Скоро в анусе Гермионы спокойно мог двигаться один палец, и ей, кажется, даже было приятно, но возбуждение от осознания того, что её пожирает глазами Кормак, так и не чувствовалось.       — А она чертовски хороша, — произнёс Маклагген, подходя к Грейнджер уже абсолютно голым. Твёрдая плоть бывшего сокурсника коснулась её киски, что заставило Гермиону немного зажмуриться. — Она боится меня, Малфой, — сказал парень, заметив это. — Не бойся, я пока только поласкаю тебя, — Кормак обнял девушку за грудь и за талию и принялся водить головкой вдоль сухой щёлки, одновременно начав массировать соски. Тем временем Малфой подошёл к Гермионе спереди и поцеловал в губы. Тогда Маклагген стал прокладывать влажную дорожку из поцелуев по спине Грейнджер, постепенно спускаясь к самому сокровенному. Волшебница немного расслабилась, ощутив ласковые поцелуи на тонкой коже, и тихонько застонала.       — Это ещё не всё, Грейнджер, — разъярённо прошипел Драко прямо ей на ухо и ощутимо прикусил шею рядом с веной. Гермиона не успела обдумать его слова до того, как с её губ сорвался протяжный стон удовольствия. Кормак лизнул её уже немного влажные губки, раскрыл их и поцеловал клитор. По всему телу разлилось приятное тепло, кожа покрылась мурашками наслаждения. Макклаген, почувствовав, как содрогнулось тело Гермионы, погрузил в её влагалище язык и принялся вылизывать его стенки изнутри. Грейнджер застонала и немного подалась бёдрами назад, прижимаясь к губам бывшего сокурсника. Ещё пару раз лизнув киску девушки, Кормак поднялся во весь рост и приставил к её истекающей соками щёлке член.       — Вообще-то я тут тоже есть, голубки, и смотреть на вас со стороны не намерен. Коли Кормак уже занял твою киску, Грейнджер, а минет я не хочу, могу предложить тебе два варианта: я присоединяюсь к Маклаггену и имею либо твою вагину, либо задницу одновременно с ним.       — Ты же порвёшь меня, — в ужасе сказала Гермиона, боясь даже представить ощущения от двух членов внутри своих дырочек.       — Не порву, уж насчёт этого не переживай, — Малфой подошёл к Грейнджер сзади и встал рядом с Кормаком. — Ну так что ты выберешь? По степени болевых ощущений могу сказать, что по началу и то, и то одинаково больно.       — Второе.       — Второе — что? Попроси хорошо.       — Трахни меня в попку, я очень хочу ощутить член одновременно в двух дырочках, — «думай о Лилиан», — в голове Грейнджер вновь пронеслась спасительная фраза, и она сказала то, что хотел услышать Драко, не заплакав.       — Ну-у, раз уж ты так просишь, — многозначительно протянул Малфой. — Кормак, начни без меня, я пока немного подготовлю её.       Маклагген плавно вошёл в горячую киску Гермионы и начал двигаться, постепенно ускоряясь и входя глубже. Драко тем временем растёр слюну на двух пальцах и с размаху ввёл их в анус Грейнджер сразу до конца. Девушка ахнула, пропуская его внутрь. Кормак, в то время как Малфой начал быстро двигать пальцы, тоже ускорился и стал со всей силы бить бывшую однокурсницу по попке. Гермиона вскрикивала от особенно болезненных ударов, но возбуждение не проходило, а лишь усиливалось.       — Сейчас шлюшке будет приятно, сейчас шлюшку будут иметь в попку, — с издёвкой проворковал Драко, приставляя головку к анусу Грейнджер.       — Нет, пожалуйста… — слова Гермионы растворились в её же крике. Малфой одним движением вставил член в её узкую дырочку, смоченную лишь его же слюнями, где-то на треть длины, в то время как Кормак не останавливался и продолжал резко и очень быстро двигаться в её киске.       — Терпи, Грейнджер, я предупреждал, — Драко вошёл до конца и стал двигаться едва ли не так же быстро. К удаче Гермионы, его ритм не совпадал с движениями Маклаггена, и он входил в её попку только в тот момент, когда из киски выходил Кормак. Несмотря на это, Грейнджер кричала и кусала губы до глубоких кровавых отметин, чтобы не заплакать от боли. Маклагген возбудился до предела и ускорился до своего максимума — его член стал входить в киску Гермионы почти одновременно с тем, как Малфой входил в её заднюю дырочку. Грейнджер дёргалась в попытке вырваться, на лбу выступила испарина, грудь разрывалась от криков, но, наконец, Кормак двинулся последний раз и излился девушке на спину. В тот же момент Драко ускорился до предела, засунув Гермионе в киску сразу четыре пальца и, даже не вынимая их, стал резко двигать. Около пяти минут мучений Грейнджер, и Малфой кончил девушке в попку и вытащил из влагалища пальцы.       — Ты ведь текла как последняя сучка, зачем орала? — усмехнулся Малфой, обсасывая их и ощущая терпкий вкус смазки Гермионы. — Помнишь, я тебя предупредил, что это не всё? — Грейнжер снова услышала злое шипение над самым ухом, точно такое же, каким Драко её предупредил, что её наказание на сексе с Маклаггеном не закончится. Малфой неспешно подошёл к небольшому столику, в одном из кресел рядом с которым развалился Кормак, и снова разлил по стаканам огневиски. Парень залпом осушил его и почувствовал, как его клонит в сон после полученного удовольствия и выпитого алкоголя.       — Авада Кедавра! — Маклагген и пикнуть не успел, как его тело мешком свалилось на пол. Гермиона взвизгнула и прикрыла глаза ладонями.       — Ты… — в ужасе смотря на мёртвого Кормака, практически одними губами попыталась что-то сказать Грейнджер.       — Что я? Жалко тебе любовника своего? Несколько месяцев назад ты, кажется, терпеть его не могла, а сейчас стонала под ним, как последняя шлюха!       — Я… я… — Гермиона шумно глотала ртом воздух, не на шутку испугавшись гнева Малфоя.       — Тебе что, с этим сопляком было приятнее, чем со мной?! Он тебя даже не трахнул нормально, а ты стонала, стонала так, как никогда не стонала со мной! Что, понравилось тебе, как он еле шевелился и мямлил, прежде чем вообще что-то сделать, м?!       Грейнджер вжалась в стену, в ужасе смотря в злые глаза Малфоя, зрачки которых полностью растворили радужку. Парень вжал её в стену своим телом, тяжело дышал прямо над ухом и словно пытался прожечь взглядом дырку. Кажется, ещё секунда, и он ударил бы её головой об стену.       — Малфой…       — Закрой рот! — выкрикнул Драко прямо в лицо Гермионе. — Ты исчерпала моё последнее милосердие, Грейнджер, теперь готовься к действительно сильной боли. За мной! — Малфой дёрнул девушку за руку и повёл по направлению к своей комнате.

***

      Драко завёл Гермиону в комнату и небрежно толкнул на кровать.       — Инкарцеро! — произнёс он, и девушку прикрепили к кровати верёвки, зафиксировав её руки и ноги в разведенном положении. Малфой вытянулся и достал с верхней полки упаковку со смазкой. Тщательно обработал её содержимым руку, пару раз подвигал в киске Грейнджер тремя пальцами, а после вставил сразу пять. Глаза девушки округлились до невероятных размеров, а губы застыли в немом крике. Драко лишь ухмыльнулся, увидев это, и полностью засунул кисть в узкую щёлку Гермионы.       — Нет, пожалуйста, мне больно, — проговорила девушка, пытаясь хоть немного отодвинуться.       — Да, Грейнджер, да. И это только начало, поверь, — Драко пропустил её просьбу мимо ушей и начал двигать руку. Гермиона сильно сжала столбики кровати и оставила на многострадальной нижней губе новую кровавую отметину.       — Гордая, значит, кричать и плакать не будешь? — сказал Малфой, вытащив руку из киски Грейнджер. Парень поднялся, вышел из комнаты и ушёл в неизвестном волшебнице направлении. Через пару минут он вернулся, в одной руке у него была плеть, а в другой — розги. — Вот теперь повеселимся, да, Грейнджер? — усмехнулся Драко, замахнувшись и ударив Гермиону по груди с левой стороны. Девушка ахнула, но крик сдержала. Тогда парень принялся наносить удары по всему телу. — А сейчас самое интересное, — улыбнулся Малфой, убедившись, что белоснежная кожа Грейнджер стала красной, и нанёс целенаправленные удар по половым губкам. Девушка закричала и задёргалась от боли, но парня это лишь распалило, и он нанёс по промежности Гермионы по меньшей мере десять ударов. Волшебница кричала, плакала, забыв о гордости, но Драко это не останавливало. В голове была одна установка: показать своё превосходство.       — Переворачивайся на спину, — приказным тоном произнёс Малфой, немного ослабив верёвки. Девушка перевернулась и сжалась всем телом. — Ну, зайка, расслабься, сейчас ведь будет больно, — Драко взял розги и ударил Гермиону по ягодицам. Девушка вскрикнула и задрожала в болевой агонии. — Будет сорок ударов, а это только первый, а потом ещё по стопам столько же, ну, может, поменьше, если будешь хорошо вести себя.       Малфой продолжил опускать сильные удары на ягодицы Гермионы, искренне наслаждаясь её криками и слезами, уже не прекращающимися ни на секунду. Под кожей волшебницы всё горело, полосы от розги даже кое-где кровоточили, появился большой синяк. Наконец, Малфой нанёс сороковой удар и перешёл к стопам.       — Здесь будет двадцать ударов, — коротко оповестил он, и нанёс первый. Грейнджер всхлипнула, ещё не успев отойти от боли в ягодицах, перед тем как получить её новую порцию. К пятнадцатому удару крики волшебницы утихли, сменившись на всхлипы. Нанеся двадцать ударов, Малфой успокоился и устало лёг рядом с Гермионой. Руки парня поглаживали, массировали израненное тело, вызывая всё новые и новые девичьи всхлипы.       — Ну всё, переставай, ты ведь и правда заслужила этого, — Драко поправил спутавшиеся каштановые пряди. — Сейчас я засуну кисть в твою заднюю дырочку, и сможешь пойти к себе.       До Грейнджер не сразу дошла суть слов, сказанных юношей, а когда дошла, кожа покрылась мурашками страха.       — Пожалуйста, — из лёгких вырвался жалобный вздох.       — Пожалуйста — что? Ты сама нарвалась, Грейнджер, так что поблажки не жди, — Драко тщательно покрыл кисть смазкой, повторил те же махинации пальцами, что совершал с киской девушки, с её анусом, и начал понемногу вводить руку. Гермиона задрожала, затрепетала от боли, надеясь лишь на то, что долгими её мучения не будут. Когда кисть Малфоя полностью оказалась в ней, с губ сорвался пронзительный крик.       — Ш-ш-ш, не делай себе хуже, — обжёг своим ледяным дыханием мочку уха Грейнджер Малфой. Его рука побыла внутри девушки ещё какое-то время, подвигалась в самом маленьком темпе, и парень, наконец, отвязал волшебницу.       — Тварь, — охрипшим от слёз голосом, едва слышно произнесла Гермиона, вперив в Малфоя злой, полный ненависти взгляд, каким она одарила его в самый первый день.       — Старался для тебя, зайка. А теперь можешь идти, ты мне больше не нужна.       Грейнджер поднялась и поплелась прочь из комнаты. Всё тело ныло: полосы от розги по-прежнему кое-где немного кровоточили, на нежной коже красовались синяки, дырочки, растянутые Малфоем, до сих пор болели. Но сильнее всего болело внутри. Каждую клеточку невыносимо жгло от ненависти или… обиды? Гермионе хотелось плакать, нет, рыдать в голос, разнося отчаянный и болезненный вой по каждому уголку поместья, но на это совершенно не было сил. Хотелось скорее уйти из этого мира туда, где нет этой жестокой боли. Где нет Драко.       Волшебница даже не поняла, когда, а самое главное, как смогла добраться до комнаты, а уже лежала в мягкой кровати с закрытыми глазами. Луна и звёзды загадочно блеснули на небе, и Грейнджер, пусть и не сразу, обаял Морфей, забрал её в своё царство, подарив пусть беспокойный, но спасительный сон.