С любовью, Аден
P.S: уж прости буйный характер Мэг, она очень не любит мочить перья. Если будет возможность, дай ей немного корма Лилиан взяла небольшую горсть корма, предназначенного для филина Малфоя, и протянула руку к сове. Мэг приняла угощение и, благодарно ухнув и ласково клюнув девушку в руку на прощание, улетела прочь в снова открытое окно. Лилиан в замешательстве села на кровать, по-прежнему крепко сжимая в руке старательно написанное письмо. Девушка предвкушёно закусила нижнюю губу, вновь представляя себе Адена и вспоминая его слова. Тонкие девичьи пальцы нежно оглаживали тонкую бумагу, и внутренний голос зазорно шептал о том, что они обязаны встретиться снова.***
Суббота — день, когда Малфой-младший наконец смог выспаться, первый раз за целую неделю. Парень продрал глаза около двенадцати, понежился в тёплой кровати ещё какое-то время и, наконец, поднялся. День определённо начинался хорошо: Драко был полон сил, его мысли не отягощали какие-то беспокойства и волнения, которые не должны преследовать человека, не имеющего сердца. Юноша потянулся, надел халат и стал спускаться вниз, как вдруг — Гермиона?! — буквально в метре от себя Малфой увидел скрывшуюся за поворотом пышную каштановую шевелюру. — Постой! — парень завернул туда же, но волшебница уже бежала в конце коридора на немыслимой для ещё не до конца восстановившейся девушки скорости. — Я просто хочу поговорить! — повторил свою попытку остановить её Драко, надеясь прекратить эту игру в догонялки. — Отстань от меня! Уйди! — крикнула Гермиона, услышав, что Малфой уже буквально в метре от неё. — Что это ещё за дела, Грейнджер? Ты не можешь вести себя как следует без угроз? — Уйди от меня! Ты монстр! — девушка оказалась зажата юношей в угол, его дыхание обжигало нежную кожу шеи волшебницы, но Гермиона всеми силами крепилась и не показывала страх, демонстрируя лишь злость и презрение к своему похитителю. — Ну что ты снова начинаешь? Я же тебя не трогал уже почти неделю! — взъелся Драко, однако, отступил на несколько шагов назад, будучи в шоке от реакции Грейнджер на его появление. — Да мне плевать, сколько ты меня не трогал, ты садист и насильник, ты убиваешь людей, толпы людей! — воскликнула Гермиона срывающимся голосом. — Я… Ты о чём? — Малфой опешил и даже немного отшатнулся от неё. — Я всё знаю, — лаконично ответила Грейнджер, вперив в Драко взгляд, наполненный презрением. — Не-ет… Нет, я не делал этого, с чего ты взяла? Да, я у власти, но на этом всё. Заняв это место, я лишь сохранил свою жизнь; я не давал указаний убить кого-то. — Ты врёшь, ты такой же, как и твой папаша. — Заткнись! — выпалил Малфой в лицо Гермионе, прижав волшебницу к стене своим туловищем и брызнув на неё двумя каплями слюны. — Ещё одно упоминание о моём отце… — сердце девушки сжалось, подпрыгнуло и сделало кульбит, но она не опустила взгляд, направленный прямо на Драко. Однако, постояв так несколько секунд, парень вернулся в нормальное положение, развернулся и ушёл, словно его и не было, оставив Гермиону в полнейшем замешательстве.***
Вечером Малфой как обычно одиноко сидел в своём кресле, уже какой раз за эту неделю открыв бутылку огневиски. На этот раз его голова не была занята тяжёлыми мыслями насчёт Гермионы, волновал его другой вопрос: кто знает о его деятельности слишком много? Откуда у Грейнджер сведения, что он убийца? Драко устало потёр виски костяшками пальцев и залил себе в рот очередную стопку обжигающего напитка, но облегчения, что огневиски приносил юноше вот уже несколько лет, так и не пришло. «Боже мой… Кого я обманываю?» — Малфой отрицательно помотал головой, обхватил её обеими руками. В висках почувствовалась пульсирующая боль, отдающая во всём теле, в глазах потемнело, закружилась голова. «Гермиона… — перед глазами вновь предстал образ измученной заплаканной девушки. — Теодор… Монтегю… — следом сознание любезно предоставило картинку с трупами тех, кого Драко считал друзьями. — Нет… Это всё не я! Я не хотел этого! — нервный шелестящий голос откуда-то издалека, из самых тайных и далёких уголков подсознания. — Простите…». Перед глазами заплясали цветные круги, боль в висках в разы усилилась, Малфоя всего затрясло в лихорадке, но через несколько секунд всё неожиданно прекратилось. Юноша потерял сознание. Драко очнулся, когда солнце уже полностью зашло за горизонт, а тучи, закрывающие небо весь день, расступились, открывая вид на тёмно-синее небесное полотно, на котором то здесь, то там виднелись маленькие звёздочки. Опершись на кресло обеими руками, парень медленно поднялся. Походил немного по залу, сделал несколько простейших упражнений, дабы убедиться, что приступ миновал, и решил подняться наверх, в свою спальню. Проходя мимо комнаты Гермионы, Малфой осторожно приоткрыл дверь и заглянул в щёль. Ночник в комнате волшебницы горел, а она сама лежала на кровати, увлечённо читая книгу. Драко сжал кулаки до побеления костяшек, стараясь справиться с желанием, однако, сила воли оказалась слабее него, и буквально через секунду Малфой уже лежал на кровати, прижимая к ней всем телом активно брыкающуюся девушку. Руками и ногами Гермиона упёрлась в юношу в попытке столкнуть его с себя, крепко сжала губы, защищаясь от поцелуя, по щекам побежали слёзы бессилия. — Прости, прости, прости, — бормотал Драко, целуя каждый кусочек нежной кожи, оказывающийся рядом с губами. Однако волшебница не прекращая дёргалась, пытаясь столкнуть его с себя, изо всех оставшихся в её теле сил сопротивлялась этим поцелуям, стараясь увернуться и ударить своего насильника. — Прости, — Малфой взмахнул рукой, практически одними губами произнёс заклинание, и Грейнджер оказалась привязана к столбикам кровати по рукам и ногам. Парень взял пижаму с двух сторон и одним сильным резким движением разорвал тонкую ткань на две части, открывая себе обзор на обнажённое тело. — Нет… — Гермиона сжалась всем телом, и слёзы потекли из её глаз с новой силой. — Прости, прости, — не переставая повторял Драко, вытирая влажные дорожки на её лице и тут же зацеловывая места, куда прикасался пальцами. Губы парня покрыли тёплыми поцелуями всё её лицо и стали спускаться ниже, нежно заскользили по шее, по тонким полосочкам ключиц. Тело волшебницы сотрясали рыдания, однако она, за неимением возможности пошевелиться, лежала и терпела, пока Малфой по очереди обхватывал губами её соски, посасывая их, слегка затягивая внутрь и тут же отпуская. Поласкав грудь Гермионы, Драко стал спускаться ниже, оставляя влажную дорожку от поцелуев на животе и осторожно пытаясь проникнуть в её киску хотя бы одним пальцем. Грейнджер то напрягалась, то немного расслаблялась, подрагивая всем телом и сжимая влагалище каждый раз, когда Малфой пытался проникнуть туда. — Гермиона, прошу, доверься мне, я не хочу тебя насиловать, — едва дотронувшись языком до её половых губок, Малфой почувствовал немного влаги, скопившейся между ними. Не прекращая попыток проникнуть внутрь неё, парень принялся выводить замысловатые узоры на нежных стенках влагалища, слегка посасывать клитор, обхватывая его губами и немного втягивая в рот. Грейнджер по-прежнему сжимала мышцы влагалища, но в какой-то момент сдалась и пропустила средний палец Драко внутрь, издав тихий стон удовольствия. Парень принялся активнее ласкать её, аккуратно двигая палец внутри, периодически прижимая его то к одной, то к другой стенке. Тело Гермионы слегка подрагивало от умелых ласк, однако стоны, которые так мечтал услышать Малфой, не срывались с её губ. Не в силах больше сдерживать себя, парень снял штаны вместе с трусами, пару раз провёл рукой по уже почти твёрдому члену, приставил головку ко входу во влагалище и плавно вошёл на половину длины. Грейнджер вздрогнула от внезапного прилива удовольствия и слегка качнула бёдрами вперёд. Драко лёг на неё, удерживая вес своего тела на руках, и вошёл полностью, одновременно с этим накрыв уже очень твёрдый сосок губами. Гермиона застонала, когда Малфой, не прекращая ласкать её губами, начал очень чутко двигаться, не доставляя ни малейшего дискомфорта. С губ девушки непрерывно слетали короткие громкие вздохи, тело подрагивало от наслаждения, кожа покрылась мурашками, но голос, появившийся словно из ниоткуда, и сопровождающее его теплое ощущение внутри выдернули её из волшебной неги: — Прости меня, Гермиона, — перед глазами Драко вновь заплясали разноцветные круги и он, упав лицом в ложбинку Грейнджер, потерял сознание.