Чёрная полоса

Ох, блядь! Я ведь должен её встречать, а торжественную речь так и не подготовил! Да и как тут подготовиться? Ладно, будем импровизировать. Прихватив с собой папку с документами, спустился в лабораторию, где застал уже сидящую на кушетке и оглядывающуюся по сторонам лоли. Она явно не понимала ничего в этой жизни, а значит, пора было приходить ей на выручку. Но что говорить? Из головы все мысли вылетели. Сложно относиться к человеку непредвзято, когда ненавидел его и притворялся перед ним почти семь лет. Так, Свен, взял себя в руки, вдох-выдох — и пошёл! — Здравствуй, Айрис, — сказал я. Она обернулась и уставилась на меня своими большими янтарно-жёлтыми глазищами, смотрящими как-то неуловимо иначе, не так, как привычно мне, и без узнавания. — Айрис? — Это твоё имя. Айрис Ривера. — Кто вы? Где я? И… что я тут делаю? — Меня зовут Свен. Ты в медотсеке, проходишь лечение. Не переживай, здесь ты в безопасности. Мы не причиним тебе вреда. Моя собеседница помолчала, обдумывая полученную информацию. — Ты кажешься почему-то знакомым, и мне хочется тебе доверять, — немного растерянно призналась Айрис. — Ну, возможно, это потому, что ты и раньше доверяла мне, сколько мы были знакомы. — Знакомы? — Да, около шести-семи лет, в целом. Так что не переживай на этот счёт. Ещё двое из нас тоже могут показаться тебе знакомыми. — О. Так вы мои друзья? — Ну… если честно, не знаю. Вряд ли. Ха-ха… это сложно объяснить, — присел напротив неё. — Видишь ли, между нами столько всякого было… та ты, с которой я общался, не очень мне нравилась, как и им. А потом ты однажды напала на нас, но проиграла, была… м-м-м, скажем так, тяжело ранена и в итоге лишилась памяти. Мы не будем тебе мстить или вроде того, не бойся. — Тогда зачем вы меня спасли и принесли сюда? — Потому что если не мы, то кто? — Я ничего не понимаю, — опасливо поглядывая на меня и явно прикидывая, как сбежать, отозвалась она. — Да знаю, что из меня так себе рассказчик. Просто прочти всё, что здесь написано, — я протянул ей папку. — Между прочим, собрать всю эту информацию стоило больших трудов. Здесь только правда, всё из официальных документов и чужих записей плюс немного дополнили мы сами то, что знали о тебе и о том, что происходило в последние семь лет, а также аналитика от того, кто проделал работу по этой подборке. Если что-то тебе будет не понятно, спрашивай, отвечу. Мы молча сидели друг напротив друга; я следил за тем, как по мере прочтения меняется гамма эмоций на лице медленно перелистывающей страницы Айрис с нейтрального на обеспокоенное, испуганное, что-то вызвало у неё отвращение и комментарий «ну и мерзость!», сказанный в сердцах. К концу папки она просто хмурилась и выглядела очень грустной и несчастной. И это определённо были не поддельные эмоции, а самые настоящие. — Какие же они сволочи, — тихо произнесла мисс Ривера и заплакала. Я растерялся: как не знал, так и не знаю, как успокаивать дошедших до такой степени выражения своих эмоций людей. Хотя есть, кажется, один способ… можно попробовать. Придвинувшись ближе, обнял Айрис, осторожно, как готовую рвануть в любой момент бомбу, притянул к себе, на всякий случай поглаживая по волосам. Теперь она орошала слезами мою футболку, негромко всхлипывая и вздрагивая всем телом. Я не протестовал. Пусть поплачет, что ли. У человека стресс, человек только что свою подлинную биографию, в которой не один чан отборного дерьма бултыхается, узнал. Это мне привычно во всякое такое вступать, если не сказать — нырять с головой, а мы здесь, похоже, после всех фокусов и попрыгушек получили ту самую, изначальную личность Айрис Ривера, которая не была вывернута кишками наружу с помощью психотропных препаратов и внушения. Да ради такого я согласен даже ещё раз на себя Великую Китайскую стену опрокинуть! Кхм, то есть, это была метафора, да-да, спасибо, не надо, судьба! Одного раза достаточно! Но, в общем, дело приняло самый лучший исход из всех, которые только могли быть. Похоже, совокупное везение всех обитателей дома всё-таки перевешивает мою невезучесть, иначе об успехе не было бы и речи. И это хорошо. Наконец, моя собеседница успокоилась и подняла на меня заплаканные глаза. — С-спасибо… Свен… скажи, то, последнее — это правда? — Что именно? — То, что я… с-сама… — Решила не помнить? Я не могу сказать точно. Мы просто очень долго не могли определиться с тем, что с тобой делать. Вдруг наше решение пришлось бы тебе не по душе? Да и… ну, некрасиво это — человека памяти насильно лишать. Всегда так считал и считать буду. А тут ещё и такие подробности вскрылись. Вот я и подумал в порыве отчаяния — почему бы не попробовать? А оно вон как вышло… — Знаешь, наверное, это хорошо. Ну, что я не помню. Как будто прочитала грустную книгу… хотя и понимаю, что это про меня, но не так больно, как, наверное, должно быть. Только обидно очень, что эти… из Союза… вот так. — Там никогда не заморачивались чужим мнением. Но, эй, ты же теперь не с ними, а с нами! — Да, — она, наконец, улыбнулась. — И я не хочу больше быть Айрис. — Что? Почему? — Я… лучше я буду этой, как там, — перелистнула пару последних страниц назад, нашла, — Тейрой. Кажется, она, пусть и придуманная, была гораздо счастливее меня. Я хочу быть Тейрой. Да и подозрительно это будет, если среди вас вдруг появится Айрис. Прямо-таки приманка. — И действительно, — усмехнулся я. — В уме тебе не откажешь. Тейра так Тейра. Ну, что, пойдём знакомиться с остальными? — Да. Да, думаю, я готова. Помог ей подняться: ноги ещё не очень хорошо слушались приказов своей хозяйки, всё-таки столько дней проваляться — это вам не шутка, пусть мышцам и не давали застояться. По лестнице мы поднимались ещё минут десять, и, пусть мне и было немного напряжно осознавать Айрис как настоящего союзника, она, кажется, отнеслась к этому гораздо спокойнее и даже не сдержала смех, когда я чебурахнулся на последней ступеньке и приложился лбом о дверь. — Это так… по-домашнему, — сказала моя спутница, хихикая в кулачок. Лучше бы помогла мне подняться! Я едва-едва не впечатался в ручку, между прочим! В гостиной, оказывается, уже собрались все домашние. Они, как один, ждали вердикта и с любопытством уставились на непроизвольно спрятавшуюся от такого повышенного внимания за моей спиной девушку (да, я понимаю, что ей уже ого-го годков, но выглядит она даже младше, чем на хорошие двадцать пять, хотя и модификацию прошла явно примерно в моём возрасте плюс-минус пара лет). — Позвольте представить вам, — торжественно проговорил я, выводя её, смутившуюся (может, потому, что до сих пор щеголяла только в короткой, до середины бедра, свободной белой одёжке, больше напоминающей пижаму, да стандартных розовых тапках?), — Тейру. — Что? Она оглянулась на меня, видимо, ища поддержки — я кивнул, — а потом встала и смущённо улыбнулась, оглядывая нашу разношёрстную компанию: — З-здравствуйте. Спасибо, что… что приютили меня и, эм, рассказали, как всё было на самом деле. Я… я очень благодарна вам за всё это и не хотела бы причинять ещё больше неудобств… и хочу теперь жить с новым именем. Такео, — сложив руки перед грудью в жесте мольбы, посмотрела на сидящих рядом бывших членов ДА-5, очевидно, узнав их среди прочих, как я и говорил, — прости меня, пожалуйста, за то, что я тогда сделала, что я притворялась твоей сестрой. Мне очень стыдно, но… теперь я хотела бы не притворяться, а… действительно попробовать стать ею. Судя по лицам тех, кто хоть каким-либо образом был лично знаком с Айрис, у них сейчас был полный разрыв шаблона. Да уж, эта девушка совершенно не похожа на ту ебанутую суку, радующуюся сувенирам в виде живых людей, которых можно модифицировать! Хотя на самом деле это один и тот же человек. — Она искренна, — подал голос Рейзел, и сие заявление заставило остальных перевести дух. Если Ноблесс уверен, то это дорогого стоит. Стрелок поднялся со своего места, пересёк комнату, подойдя к нам, и положил руку на плечо моей спутницы: — Хорошо, Тейра. Давай попробуем. Если честно, я даже рад, что теперь она больше нам не враг. Хотя её прошлую версию бы с огромным удовольствием собственными руками придушил! * * * Тейра осваивалась в своей новой роли в доме и в жизни в целом. Она оказалась довольно стеснительной и в случае, когда Франкенштейн повышал на кого-нибудь голос (ну, он делал это довольно редко и в основном на меня как основной источник печалей и разрухи), стремилась спрятаться за мной, Такео или, если уж нас двоих поблизости не оказывалось, Тао — видимо, какая-то остаточная память тела работала и распознавала недовольство босса как опасность, подавая соответствующие сигналы. Ещё, как выяснилось, Тейре часто надо было занять чем-нибудь руки, и потому мы, посовещавшись, придумали ей хобби: вязание, так что теперь тут и там можно было наткнуться на оставленные где-нибудь на полочке моточки пряжи. Она одинаково ловко управлялась со спицами и с крючком, так, что эти предметы просто мелькали в её руках, и чем больше наша новая сестрица нервничала, тем быстрее. Например, за время нашего с Франкенштейном скандала по поводу того, что на меня хряснулся полный посуды, но хуёво закреплённый навесной шкафчик, прижухшая девушка, передвинувшаяся подальше от ругани к островку спокойствия имени Рейзела, успела от начала до конца связать братцу хакеру полосатый свитер и приняться за новый с каким-то сложным узором — я нихрена не понимаю в этих её схемах, которые ей пачками таскает этот модник-сковородник. — Так можно будет магазинчик хенд-мейда скоро открывать, — хмыкнул Тао, глядя на стопочку абсолютно идентичных белоснежных ажурных салфеточек, вышедших из-под руки мастерицы. Босс, услышав это высказывание и внимательнейшим образом рассмотрев то, что получилось, призадумался, сделал выводы и улыбнулся одной из своих «я милашка» улыбок: — Тейра, ты такая умница! Думаю, нам пригодится… — он посмотрел на меня, — ещё сорок таких же! Рукодельница наша, подобно Сейре, порозовела в области щёк и кончиков ушей, видных теперь, поскольку роскошная грива рыжих волос была собрана в изящную корону, которую поутру мастерски заплёл Такео. Юная благородная же бросила на всё это дело задумчивый взгляд. В её светлой голове шёл какой-то сложный мыслительный процесс, по результатам которого обе леди ушли в магазин за продуктами. Мы не заметили этого сразу, а когда спохватились, было уже поздно. Очень поздно. — Тейре нельзя ещё на улицу! Она недостаточно окрепла! А что, если Союз? — запаниковал стрелок, в котором за прошедшие два дня уже проснулся братский инстинкт. — Сейра защитит её! — пафосно ответил Регис. Не успокоил. — Тише, тише! У меня всё под контролем! — заявил Тао, вскидывая руки: поскольку дело происходило в гостиной, то он, разумеется, сидел, опутанный проводами, перед ноутбуком в наушниках, а шумящие окружающие ему мешали. Он перещёлкнул пару клавиш под напряжёнными взглядами, потом жестом фокусника достал телефон и… набрал номер Сейры! — Слушаю, — донёсся с той стороны привычно спокойный голос. — Мисс Сейра, позвольте осведомиться, где вы находитесь? — Кто там? — это была Тейра. — Ой! Привет, Тао! — она хихикнула. — Мы идём назад. Что-то случилось? — Ничего особенного, просто вас тут потеряли. Ждём! — и отключился. — Ну, и стоило оно того — так орать? Коротко пискнул домофон, оповещая о приходе одного из владельцев ключей, потом через минуту щёлкнул замок на двери, и в прихожую ввалились загруженные чуть ли не по уши всевозможными пакетами пропажи. — Где вы были? — освобождая девушек от ноши, строго осведомился Такео на правах старшего брата одной из них. — Почему ничего нам не сказали? — Ну, братик! — Тейра звонко чмокнула его в нос и разулась, поставив в угол босоножки, после чего со счастливым вздохом нацепила тапочки. — Прости! Девочки, шопинг — понимаешь? Стрелок не понимал и потому посмотрел на меня, нахмурившись; я покачал головой, мол, не сейчас. — Он чуть собственный хвост не съел от беспокойства, будь человеком, сестрёнка! — громко фыркнул из своего угла Тао. — Ты прав, прав, надо будет в следующий раз кого-нибудь из вас с собой взять, а то у нас очень быстро закончились свободные руки, и пришлось идти домой! — Я пойду с тобой, — твёрдо сказал снайпер, ещё не понимая, на что подписывается. Бедный, бедный Такео…