Сеульский серийный убийца

      — Я же уже все рассказала полиции! — слегка раздраженно, без тени сочувствия ответствовала пожилая женщина, проживающая неподалеку от того места, где в последний раз видели пропавшую девушку.       Полицейский Чон протяжно вздохнул, потирая ноющие виски, на ломаном английском пытаясь донести до меня смысл слов свидетельницы. Получалось недурно, но без особого энтузиазма.       — Быть может, за это время вам могли припомниться какие-то новые детали? — не теряя надежды, я настаивала на своем, пытаясь достучаться до женщины всеми возможными способами. — Что-нибудь необычное, выходящее за рамки обыденного? Бедная мать девочки до сих пор не может найти себе места. Нам важна каждая, даже самая незначительная зацепка.       При словах о матери пожилая женщина все же сжалилась, ненадолго погружаясь в воспоминания, задумчиво пожевывая нижнюю губу. Я и полицейский Чон в это мгновение затаили дыхание, искренне надеясь на то, что свидетельница, как в лучших традициях кинематографа, сейчас вскинет указательный палец вверх и припомнит нечто невероятно важное и ценное для расследования. Однако вместо этого она разочарованно развела в стороны руками, качая головой. Чуда не произошло.       — Что ж, еще раз спасибо вам за сотрудничество, госпожа Мин, — вежливо поклонился ей мой напарник, возвращая пустой блокнот в сумку. — Но если вдруг что припомните —обязательно сообщите нам.       — Непременно, — кивнула она, уже исчезая за дверью. Впрочем, как и все предыдущие свидетели до нее.       — И снова ничего, — устало, не без раздражения произнес Чон, облокачиваясь спиной о дверцу служебной машины. — И как только я мог согласиться на это!       — Тебе не кажется странным, что никто из них не помнит как точно выглядели девушки? — задумчиво произнесла я, окидывая взглядом безлюдную вечернюю улицу. — Все как один твердят, что не видели и не слышали ничего необычного.       — И что с того? — буркнул напарник, потирая виски.       — А то, что если бы вы внимательно изучили дело, то поняли бы, что многие свидетели описывают пропавших девушек всего парой слов: длинные волосы, невысокого роста, милый девичий смех. И ни одного слова об одежде, цвете волос, макияже или даже манере поведения. Будто бы все их внимание было устремленно на кого-то другого, о ком они упорно не хотят говорить. — Цокнув языком, я выдвинула предположение: — Мне кажется, мы ходим по ложному следу, а все, кого видели свидетели, не имеют к этому делу никакого отношения.       — Ага, а все пропавшие девушки просто внезапно испарились в воздухе. — И полицейский Чон, презрительно ухмыльнувшись, изобразил в воздухе мановение волшебной палочки. — Выбрось эту идею из головы. Нам пора возвращаться с отчетом в участок.       — Но мы еще не допросили оставшихся свидетелей! — моему негодованию не было предела. — Всего пара человек!       — Забей на них, они тоже ничего не скажут, — отмахнувшись от меня, как от назойливой мухи, произнес напарник, усаживаясь на водительское сиденье.       — Я никуда не поеду! — хватаясь за руль, приказным тоном молвила ему я. — И ты отправишься со мной, хочется тебе этого или нет.       Вперившись в меня ледяным взглядом, Чон внезапно ухмыльнулся, нарочито мягким голосом выделяя каждое слово:       — Это тебе не Америка, детка. Хочешь поиграть в крутого детектива? Валяй. Только не вмешивай меня и моих парней в это.       Резко ударив по газам, он выбил мою руку с руля, стремительно исчезая на патрульной машине в неведомом мне лабиринте городских джунглей.       — Вот же подонок, — злобно изрыгнув проклятия, я шаркнула ногой, показывая вслед напарнику незамысловатую комбинацию из двух пальцев. Надеюсь, он все же увидел ее и по достоинству расценил мой душевный жест.       Оставшись в незнакомом мне районе без переводчика, я сперва почувствовала себя безумно глупой. Ведь даже если мне удастся разыскать оставшихся свидетелей, то какой будет от этого прок? Наш диалог закончится на банальном приветствии и недоуменном молчании, перемежающимся моими попытками блеснуть знаниями электронного переводчика, в котором слово «утка» и «барабан» почему-то имеют одно и тоже значение. Однако, что-то в глубине моей души подсказывало мне, что сегодня удача на моей стороне.       Кроме того, бежать на последний рейсовый автобус с поджатым хвостом не входило в мои планы. Только не в мою смену.       Немного покрутившись и потоптавшись на месте, мне все же удалось разобраться в местности при помощи карты и полицейского навигатора. Полагаю, я выглядела довольно комично, но поделать с этим было ничего нельзя, и я, недолго мудрствуя, отправилась к следующему свидетелю.       Опрос оставшихся свидетелей занял у меня совсем немного времени. Дело в том, что один из них на днях скончался. Дама в весьма почтенном возрасте отбыла в мир иной пару дней назад, и родственники, приняв мои соболезнования, подсказали где я могу отыскать оставшихся двух. Однако и там меня ожидало разочарование. Семья Чхве, муж, жена и несколько деток, переехали в другую часть страны, лишив меня всяческой надежды на показания. Их соседи ничего о расследовании не знали и ничего подозрительного в тот день не видели.       — Мерзавец Чон, — усевшись на одинокую уличную скамейку, подумала я. — Наверняка он знал о последних свидетелях и решил специально не говорить мне о них, чтобы насолить.       А между тем, уже было около двух часов ночи. Но несмотря на это, сна не было ни в одном глазу.       Нужно было срочно что-то предпринять. Возвращаться в участок с пустыми руками означало принять поражение. И почему только в этой стране так не любят прислушиваться к женскому мнению? Чем женщина-полицейский хуже мужчины-полицейского? Все это попахивало нездоровым шовинизмом, притеснением прав женщин и тем, что я понятия не имела с чего мне следовало начать свое расследование.       Все предыдущие показания, допросы и догадки следовало откинуть в сторону, как ненужный мусор. Что-то мне подсказывало, что убийца действует по давно заученной схеме, и места, где предположительно в последний раз видели несчастных девушек, должны быть как-то связаны между собой. Взять хотя бы свидетелей, проживающих в этой части города. Почему полиция не приставила сюда следователей? Чтобы не спугнуть убийцу? Или просто решили не ввязываться в это дело, пустив все на самотек, мол нет тела — нет убийства. Но что же тогда делать всем тем матерям, что отчаянно ждут своих дочек дома, заливая подушки горючими слезами?       Я не могла оставить все это просто так.       И в ожидании такси и мельтешении фонарей за окном, в моей голове созрел план.       — Они хотели Голливуда, — ухмыльнулась я, провожая взглядом удаляющееся желтое авто в предрассветной мгле, — они его получат.