Timeless myths

Артур считал, что у Билла паранойя, хотя вслух об этом ни разу не заговаривал - не хотел волновать мужчину своими сомнениями в его психическом здоровье, которого тот так долго и упорно пытался достичь. "Пытался" как раз потому что удавалось через раз. Билл говорил, что приступы стали реже и отходит он от них легче, ярость больше не доводит его до предынфарктного состояния, не истощает до того, что лопаются сосуды в глазах, а кровью из носа затекают целые простыни. Билл терпит гораздо больше прикосновений, и они почти перестали вызывать у него страх. Но все эти улучшения никак не связаны с десятью замками на двери, пистолетом под подушкой и винтовкой под кроватью, которую Билл собирает меньше чем за минуту. Однако Арт перестает закатывать глаза, когда однажды вечером Уилсон прерывается на полуслове и идет к двери, снимает пистолет с предохранителя и громко передергивает затвором. - Уилсон, мы без оружия. Пришли просто поговорить. - Мне с вами не о чем говорить, Глаз Джека. - Уилсон, на твоем счету пять сотен жизней, неужели ты потеряешь от еще одной? А приобрести можешь многое. Билл озирается на Артура, тот ничего не понял, но явно запомнил, чтобы переспросить позже. - У меня уже есть все, чтобы достойно встретить старость. Мой ответ нет. - Таким как мы с тобой, Уилсон, до старости главное дожить. Гляди в оба. - Угрожаешь мне? - Даю дружеский совет. Мы еще вернемся. - Шакалы... - шипит Билл, сплюнул бы на землю, если б был не дома. Спины трех мужчин удаляются на мониторе, две куртки, одно пальто. - Кто это был? - Артур спрашивал, не особо рассчитывая на ответ, Уилсон был большим любителем отмолчаться. У него на этот счет была даже какая-то шутка-самосмейка на тему того, что болтливые снайперы долго не живут, потому что зубы видно даже в темноте. Но в этот раз мужчина соизволил. - Одна местная организация очень хочет, чтобы я на них работал. Они не единственные, кто приходит. ФБРовцы мне тоже пороги обивают. - И что ты? - А что я? Я был в плену, им не запугать меня. Вода скрадывает ощущение опасности. Они не сразу поняли, как это работает, но больше не упускали возможности воспользоваться случаем. Биллу нравилось смотреть, как мелкие капли резво стекают по идеальному телу Артура - гладкая загорелая кожа без единого изъяна в сравнении с его травмированным телом казалась следствием божественного происхождения, не иначе. Парень же наоборот каждый раз невольно задерживал дыхание, когда Уилсон позволял ему видеть свои шрамы. Они напоминали звездную карту, карту боли, что кажется невозможным пережить, и мужчину интриговало то, с каким трепетом любовник очерчивает следы от пуль, криво заштопанные в полевом госпитале осколочные, тонкие белые полоски от ножевых ранений. Артур нависает над ним, целует, сжимая руками худые бока, прижимаясь теснее, обнимая отчаянно, Билл вздрагивает судорожно, но уговаривает себя терпеть. Парень не причинит ему боли, только ту, что Билл сам хочет. Текущая на голову вода усмиряет попытки разума противиться рукам, что свели запястья и зафиксировали их ладонью над головой. У Артура большие руки, длинные пальцы он сейчас старательно покрывает слюной, Уилсон скалится и закидывает ногу ему на талию. От уязвимости собственного положения перед глазами красноватый туман, и мужчина старается не моргать, чтобы не выпасть из реальности. Потому что в реальности ему хорошо. Артур чуткий и внимательный любовник, он растягивает партнера, превращая подготовительный процесс в ласку, целует узкие губы, не давая Биллу закусывать их до крови. Мужчина никогда не стонет, только по сиплому дыханию понятно, что он близко к грани. Артур заменяет пальцы своим членом и замирает внутри, обхватывая ладонями узкое лицо. Уилсон цепляется за его предплечья, лопатки скользят по неровно подогнанным квадратам кафельной плитки, вынуждая полагаться на чужую силу. Это с ума сводит, как и то, что парень не двигается, ласкает языком его рот и постанывает от того, как Билл сжимается на его члене, насадившись до самого основания. - Ты со мной? - спрашивает Арт, и вода попадает на влажные губы, сглаживает короткую щетину бородки. - Да... Двигайся. Шлепки кожи о кожу отдаются особенно звонко в замкнутом пространстве маленькой ванной комнаты. Возбужденный член мужчины зажат между их влажными от воды телами, Билл задерживает дыхание и кончает до темноты перед глазами, сжимаясь и утягивая Артура за собой. Парень переживает всегда, что у Уилсона лопаются сосуды в глазах, как после приступов, но мужчина спокойно засыпает, позволяя даже обнимать себя во сне, так что он молчит. Артур действительно хороший парень, как сказал Биллу тогда бармен: он не заслужил остаться без родителей, воспитываться в приюте, где девочек постарше вынуждали заниматься проституцией. Он своей совестью вынужден был стать им защитником и вылетел из универа за драку, в которой его назвали сутенером. Билл несколько раз спрашивал, сколько парень должен денег, но тот всегда отвечал, что каждый расплачивается за свои ошибки сам. Это верно, Уилсон расплачивается до сих пор. Когда точку со снайперами обходит неприятель, единственно верным для них выходом остается пустить себе пулю в лоб. Это не протокол, но негласно все соглашаются на такой исход - снайпер на поле боя сама смерть. У пехоты есть призрачный шанс выйти из битвы незапятнанным кровью, из автомата можно стрелять, зажмурив глаза и надеясь не задеть своих. Основной задачей снайпера считается уничтожение командного состава, но Билл бы не настрелял почти пять сотен голов, будь это так на самом деле. 493. Мерсия успел вышибить себе мозги, пока Уилсон еще лежал на изготовке и спускал курок. А потом наступила темнота. Жажда сводила с ума сильнее боли, но Билл бы скорее сдох, чем стал бы пить собственную мочу. Рука онемела до самого локтя, ногти лежали под его ногами, там, куда он сплевывал кровь с осколками зубов, после того, как его били. Лужа на песке напоминала воспоминания из детства, где он с другими мальчишками ловил и неумело разделывал рыбу, кровь с чешуей. Ему не давали терять сознание надолго, вспарывали кожу вдоль фаланг зубцами армейского ножа, а Билл все молчал. Он надеялся, что после очередного удара сломанные ребра наконец проколют легкое и он захлебнется собственной кровью, но каким бы мелким он не казался, он никогда не был слабым. Когда в руку стали вбивать металлический штырь, он даже не кричал - не было сил. Хотелось смеяться, но рот склеила густая слюна с привкусом меди. Он ничего не видел, но услышал звук лопастей вертолета и крики на незнакомом языке. Значит, их все-таки нашли, Уилсон дал штабу достаточно времени и может спокойно ждать пулю, что ему непременно отправят в лоб, напоследок... Билл проснулся, на зубах словно скрипел песок, было кисло в груди. Впервые наверно он досмотрел этот сон до конца и его не скрутил рвотный позыв, руку не свело судорогой, тело не покрыла испарина. Артур сонно сощурился и пробормотал в подушку: - Уже утро? Свари кофе... - Спи, - Билл потрепал его по волосам. Изуродованные пальцы сильно потеряли в чувствительности, но светлые пряди ощущались очень приятно, мягко и дразняще. Этот парнишка помог ему больше, чем десяток психологов и тысячи таблеток. Однако вместе с тем Уилсон осознал, что теперь ему есть чего бояться. = В следующий раз когда к Уилсону решили нанести визит, он был дома один. Два человека в пальто, с темными кругами под глазами и хмурыми лицами поднесли удостоверения к камере. В одной из фотографий Билл узнал своего бывшего сослуживца, но дверь все равно не открыл и пистолет из рук не выпустил. - Рад видеть тебя среди живых, Бэдивер. - Ты не очень-то гостеприимен, Уилсон. - Слишком стар, чтобы менять свои привычки. Зачем пришли? Очередное предложение о работе? Вам там в бюро совсем заняться нечем? - К тебе приходил Джексон Болтон, более известный как... - Глаз Джека. Он получил отказ, так же как и вы. - Дело, на которое тебя пытаются подрядить, не рядовой заказ. Им нужно убрать свидетельницу, которая впервые за лет пятнадцать не побоялась дать показания против Вортигерна Пендрагона. Она была его секретаршей и знает слишком много... - Ты испытываешь к ней чувства? - Я не хочу, чтобы она умерла и дело в очередной раз рассыпалось как вавилонская башня. - Я не собираюсь увеличивать свой счет, Бэдивер. - Тебя заставят. Уилсон, прошу тебя, согласись сотрудничать с нами. Теперь у тебя есть за кого переживать... - Еще слово и этот разговор плохо кончится. - Если мы знаем, значит, они тоже. Подумай об этом, Билл. Парень не заслужил быть втянутым в это. Приходя со смены, Артур отрубается почти мгновенно, он падает на кровать с высоты своего немалого роста, как шлагбаум, и теряет сознание, кажется, еще до соприкосновения с подушкой. Билл смотрит на его смешное выражение лица, с задранным об подушку носом и примятой щекой. А потом облокачивается спиной о кровать и вытягивает ноги на полу. Парень действительно не заслужил всего этого. Черт его знает, почему мальчишка нашел стабильность именно в нем, в Уилсоне, со всеми его шрамами на теле, на душе, со всеми смертями за его спиной, параноей, маниями, ПТСР и винтовкой под подушкой. За тяжкими размышлениями мужчина не замечает, как проваливается в дрему. Она вязкая как мокрый от крови песок, звук ударов заставляет его поднять голову, зрение нечеткое, словно у него легкое сотрясение. Но даже силуэтов хватает, чтобы сердце остановилось от ужаса. Идеальное тело Артура, его гладкая кожа испещрена синяками и гематомами, его запястья обмотаны проволокой и кровь с них капает на волосы, что уже даже не кажутся светлыми. Глаз Джека рассуждает о том, что он бы сам с удовольствием снял ту суку, что решила оболгать его хозяина, но его лишили его рабочего инструмента. Бельмо и шрам на лице остались ему подарком от того, кто стрелял на отблеск прицела. Биллу жаль, что этим стрелком был не он. Мужчина просыпается весь в поту, когда Джексон Болтон наводит на Артура пистолет... Сердце колотится как сумасшедшее, Уилсон достает из-под кровати чемодан и на кухне автоматически собирает винтовку. Ее холодный корпус успокаивает лучше любых таблеток. Боевая подруга беззвучно говорит с ним и Билл внемлет ее словам. Теперь он точно знает, что нужно делать. = Когда Артур просыпается, уже далеко за полдень. В квартире тихо, но это нормально: Билл ходит бесшумно, не смотрит телевизор и не слушает радио. Парень поднимается, сминая рукой какую-то бумажку, лежащую на соседней подушке, спросонья тяжело понять, что это письмо - острые буквы разбегаются с белого листа, как маковые зерна. "В сумке около кровати ты найдешь двести тысяч. Отдай кредит и поступи заново куда-нибудь, ты смышленый парень. Или поезжай в Майами и там свети голым торсом. Не ищи меня. Это твой шанс начать новую жизнь, не проеби его. Уилсон" Артур надеется, что это все еще часть сна, но сумка правда стоит у кровати, а Билла нигде нет, а его телефон не доступен. Из-под подушки пропал пистолет, чемодана с винтовкой на своем месте тоже не оказалось. Из шкафа исчез серо-черный защитный костюм, легкая кожаная куртка и ботинки на тяжелой подошве. Все остальное осталось по-прежнему, но парень не питал иллюзий на тему того, что хозяин вернется за чем-то из своих вещей - все они были слишком незначительными для этого. Артур кричал и бил посуду, свез костяшки о бетон на стене, где у Уилсона был приступ, и долго смотрел на то, как потемневшее и застарелое пятно крови окрашивается более яркими росчерками. Стоит ли использовать этот шанс? Билл неподвижно стоял на крыше двадцатиэтажного здания в километре от здания суда, важных свидетелей заводят с бокового входа, который просматривался в прицел как в лупу. Он уже давно сделал калибровку и периодически смещался на сантиметр то вправо, то влево, следуя за меняющимся ветром, и абсолютно не переживал. Уилсон был уверен в себе и своем выборе. Когда подъехали федералы, в наушнике зашипел голос Джека, хотя светловолосая макушка женщины в окружении мужчин не нуждалась в уточнении. Следом у того же входа остановился Роллс Ройс, глава мафиозного картеля и "скромный бизнесмен" выделялся на фоне своих телохранителей меховым воротником на изящном пальто. Выстрел привычно прокатился эхом отдачи по всему телу, крик в наушнике послужил подтверждением очевидному. 494. Единственной просьбой Билла было посадить его в блок для особо опасных, потому что там преступники содержались в одиночках. На просьбу это разумеется было мало похоже, Уилсон обещал убить кого-нибудь, чтобы его требования были выполнены. Вортигерн Пендрагон был той еще гнидой, но за его убийство мужчину все равно ждал суд, где его конечно же признают виновным, ведь он сдался с поличным и принес с собой орудие убийства. Бэдивер выбил для него лучшие условия заключения из возможных. - Ты знал, что даже особо опасным положено одно свидание в месяц? - спрашивает Артур через трубку, смотря в стекло на лицо Билла. - Я поступил на юридический, еще вытащу тебя отсюда.