Не буди во мне зверя

Не смотреть на Тамаки очень сложно. Блондин неуклюже вытирает лицо, по факту еще сильнее размазывая белесые подтеки по щекам и переносице, его взгляд рассеянно блуждает по телу вновь возбужденного друга. Кёя старательно прикрывает глаза, хотя веки упорно ползут вверх, решительно закрывает лицо рукой, но пальцы будто по волшебству размыкаются, оставляя достаточно места для обзора и еще больше для фантазии. Стыдно, очень стыдно обоим, но пошевелиться нет ни сил, ни желания. По крайней мере, вряд ли кто-то рискнет зайти, можно не волноваться, что кто-то увидит эту сцену. Мерзкую? Или может быть пошлую? Но почему-то произошедшее не кажется ни мерзким, ни пошлым. Не намного хуже, чем небрежно одолженная у сестры манга, которая подтолкнула к мысли продавать фотографии удачно пойманных в кадр в псевдоинтимных позах хостов, отмечает Кёя. К тому же, это оказалось приятно. Очень приятно. Кёя проводит рукой под струей все еще бегущей воды и преувеличенно мягко касается пальцами щеки Тамаки, она липкая и неприятная на ощупь, но, поборов уже готовую нарисоваться на лице гримасу отвращения и сохранив этакий аристократичный нейтралитет, он стирает влажными пальцами тонкую пленку спермы. - А тебе идет, - мысль срывается с губ сама собой. Права была какая-то умная женщина, сомнений в половой принадлежности автора Отори как-то даже и не испытывает, что мужчина со стояком не может врать. Его выражение лица становится задумчивым, потом удивленным, но дело сделано, а слова уже сказаны. Тамаки пропускает их мимо ушей, а может быть из-за потрясения уже ничего и не слышит, только как-то преувеличенно жалко льнет к узкой ладони и тонким пальцам брюнета, то и дело мимолетно касаясь их губами. Его дыхание все еще сбито, но кашель отступил, он облизывает пересохшие губы, странный чуть солоноватый вкус заставляет вздрогнуть. Неожиданно сносно, даже неплохо, шепчет сознание. По телу разливается колкой волной дрожь. Тамаки старательно жмурится. Это сон, просто сон, приятный сон. Даже чертово подсознание находит это приятным. Он открывает глаза и, громко сглотнув, смотрит Отори в глаза. Тонкие пальцы чуть увереннее стирают с его лица сперму, хотя движения Кёи слегка резкие. Заметить это может только тот, кто хорошо его изучил. Кёя не спешит избавлять волосы Суо от жемчужного цвета капелек, только внимательно смотрит, чуть щурится, даже чуть кусает губу, то ли решая судьбу блондина, то ли борясь с собой. Тамаки делает глубокий вдох, поднимается, садится на узкий бортик напротив. Все тело затекло, ломит колени, а шея болит так, будто его неудачно вздернули на виселице, но, как ни странно, плевать. Взгляд Отори становится чуть более осмысленным, даже любопытным, пронизывающим, но Суо выдерживает его в гордой позе. Гордой и соблазнительной.