ОЧЕВИДНОЕ

Дарья сидела тихо как мышка и наблюдала как Джейн, хлюпая носом, вытаскивает один тяжёлый альбом за другим и плюхает пыльные тома на стол. Дарья пытается отвлечь подругу от грустных мыслей — «Магическая спираль» приказала долго жить. И Лейн решила найти старые снимки, показать их Дарье и вспомнить прежние счастливые деньки… — Слушай, Джейн, сколько уже времени ты с Трентом остаётесь одни дома? Я даже не скажу, что под его присмотром… Это ещё вопрос кто за кем присматривал… Джейн открывает один из фотоальбомов и с досадой морщится — не то! Очень старые снимки — совсем молодая Аманда, фотографии тётушек, бабушки, дедушка, которого Джейн совершенно не помнит… Те снимки, которые Лейн искала, обнаруживаются ближе к концу второго тома. Её первые детские снимки — пучеглазый, пухлощёкий младенец. Трент — тощий серьёзный мальчик и Джейн — один нос наружу из свёртка торчит. Дарья вспоминает фотографии из своих фотоальбомов — страшно серьёзная очкастая девочка и первые фотографии на которых присутствует младшая сестра — и собственный злой взгляд в сторону малышки. Хелен это ещё смешило… Пока… Сама Дарья не помнит, что пыталась сотворить с Квин, но это закончилось первым посещением психолога… «Может ты сама виновата, Моргендорфер? Если бы ты попыталась сразу подружиться с собственной младшей сестрой…» Вот только угрызений совести и запоздалых сожалений ей сейчас не хватало! Слишком поздно. Джейн внимательно наблюдает за подругой — в проницательности Лейн не откажешь. — Ударилась в воспоминания о своих детских годах, Моргендорфер? Дарья с досадой морщится. — Прошлого не вернёшь… Я столько дров наломала… Была такой идиоткой… — Ты не сильно с тех пор изменилась… — Смейся, смейся… Джейн переворачивает страницу фотоальбома и улыбается. Смешная девчонка, встрёпанная словно воронёнок попавший под ливень пытается вывернуться у Аманды из рук — снимал, конечно, Винсент. — С Трентом, одни в доме мы оставались примерно с моих четырнадцати лет. Но Аманда периодически появлялась в Лондэйле. Саммер. Винд — после очередного любовного разочарования или наоборот — представить свою новую «вечную любовь». Но, в основном, в доме было двое — я и Трент. Одни в большом доме. Саммер одно время жила в доме вместе с детьми — я тогда и понянчилась с племянниками всласть. Вот. Дарья склоняется над снимком. — Какие милые малыши… Джейн насмешливо фыркает. — Они милые на фото. Или пока не начинают ходить. До этого исторического момента ты даже и не подозреваешь сколько в доме завлекательных дырочек в которые так и тянет палец сунуть! А сколько всего интересного так и подмывает в розетку запихать! А ты бегаешь взмыленный, перепуганный и не знаешь за что хвататься… И думаешь: «Неужели и я была такой же?! Как хватило у родителей на меня терпенья?!» Дарья тяжело вздыхает: — Как у моих родителей терпения на меня… Временами я была просто невыносима. И что я взъелась на Квин? Она была вполне милым ребёнком… Особенно в первые годы жизни. Пока не научилась говорить. Джейн обнимает подругу. — Родишь свою. Назовёшь Квин… И избалуешь вусмерть! Винд. Лет шестнадцати. Джейн фыркает. — Вот тогда это и началось. Первые любовные разочарования нашего Винда. Первые его истерики по поводу его расставания с очередной подружкой — Джоан, Мэри, Кэйти, Анна… Жаль, что мы не были с тобой знакомы — сбегала бы к тебе. — Я тогда жила в другом городке. Но недалеко отсюда. — Приезжала бы на автобусе. Я и в десять была вполне самостоятельным ребёнком. Родители уже мотались по миру, Трент учился в школе и уже собрал ребят. Они ещё придумывали название своей группе и у Макса на голове были волосы и совсем не было пирсинга. Трент только познакомился с Моник. Я же была почти всё время сама по себе. — По приезду, ты смогла бы познакомиться с парочкой наших местных придурков. По сравнению с ними даже Кевин и Бритни просто таки светочи разума и вполне адекватные ребята. — То есть те парни были совсем отмороженные? — Угу. Я вздохнула с облегчением, когда узнала, что мы переезжаем из Хайленда. Ну и оттянулась напоследок. — То есть? — Отмудохала обоих до розовых соплей. Достали. Джейн смотрит на Дарью округлив глаза. — Ничего себе! Крепко же они тебя допекли. Дарья разглядывает очередной снимок, удивлённо поднимает брови, улыбается и кивает. Показывает снимок Джейн. — Вот они. Я даже не помнила, что «Спираль» была в Хайленде. Джейн внимательно разглядывает снимок. — А это ты?! — Угу. Но почему-то и этого не помню… Джейн просто сияет. — Оказывается ты видела и слушала Трента с группой гораздо раньше чем мы с тобой думали! Дарья слегка озадачена. — Всё может быть… Какой это год? — переворачивает снимок. — Ну да. Теперь припоминаю. Там было выступление нескольких групп. Не только Трента. Но меня никто не впечатлил, а эти два придурка как обычно бесновались под музыку, скакали не в такт и не впопад. Так что я слиняла оттуда по быстрому — оказавшись рядом с этой парочкой любой рисковал влипнуть. Иной раз буквально. Две ходячие хайлендские катастрофы. — Как их звали то? Мне уже страшно любопытно. Дарью даже передёрнуло. — Знаешь, я лучше воздержусь. Как часто говорят — не поминай чёрта… Тем более, что все их знали только по дурацким прозвищам. — Ты становишься суеверной, Моргендорфер. Джейн продолжила разглядывать снимки. Пенни с волосами ещё нормального человеческого цвета. Саммер с первенцем. Джейн резко втянула воздух сквозь зубы. Дарья взглянула на снимок в альбоме, перегнувшись через плечо подруги. Женщина в странном пёстром наряде — цыганском или хипповом гадала Аманде по руке. Коляска с тёмноволосой девчушкой стояла впритык к другой — в ней сидела серьёзная девочка в очках и с каштановыми волосами. Хелен, тоже довольно пёстро одетая, наблюдала с улыбкой за подругой, которая гадала Аманде. В небритом, похожем на бродягу, типе с трудом, но можно было узнать Джейка. В отдалении стоял бородач с овчаркой. — Блин! — выдохнула Джейн. — Полностью с тобой согласна, — съязвила Дарья. — Получается мы с тобой знакомы уже очень давно, подруга. — Получается, что так…