Ставки сделаны!? Ставок больше нет?!

— Раз вы знакомы, почему же ты у порога топчешься? Проходи, я заварю чай, а вы с Тсуной можете поболтать, — приветливо пригласила в дом Миуру женщина. Савада-младшая улыбчиво кивнула — портить отношения с Хару, и без того как-то недоброжелательно настроенной в отношении шатена, у Десятой не было никакого резона. — Хару, не нервничай так, мы ведь с тобой друзья, да? — сама чуть нервно улыбнулась Цунаёши. — Друзья? — удивлённо переспросила Хару. — Ты же утром предложила подружиться, — пояснила шатенка. — Или не хочешь водится с такой, как я? — идя на поводу простейшего чувства самосохранения, читайте как «попытка выгородить себя и Тсуну путём лёгкой лжи», спросила Десятая. — А, не-не-не! Мы друзья! Хару будет для тебя самой лучшей подругой, Цунаеши-тян! — громко и доброжелательно пообещала Миура. Такая милая простушка. Будь в Саваде чуть поменьше робости, скромности и трусости, наверное, они бы с Миурой были на одно лицо.       Оставив драгоценные пакеты с одеждой у своего спального места в комнате, где Бьянки начала чтение нового романа, Цунаёши прихватила с собой учебники, предложив новоявленной подружке подняться в комнату к «двоюродному брату». Та согласилась. — Можно? — просунув голову в слегка приоткрытую дверь, тихо поинтересовалась Савада. — О, Цуна, уже вернулись? — обернувшись через плечо, спросил не без радости Тсунаёши. — А, да, вот только-только, — кивнула Десятая, шире открывая дверь и проходя внутрь. — А, ещё со мной Хару, — оповестила альтер-эго девушка, указав на подругу, сунувшую голову в комнату следом. — Проходи, присаживайся, Десятая, — двинулся в сторону Хаято, освобождая шатенке место за столиком. — Как всё прошло? — Всё необходимое мы нашли. Вещи я оставила в комнате и… Можете мне не верить, но лучше не ходить по магазинам с подружками. Киоко выбирала исключительно милые вещи, которые мне совсем не шли, — голос у Цунаёши сделался подавленным. — Киоко-сан всегда была само совершенство!.. — отвлёкся от заданий шатен, мечтательно представляя образ одноклассницы. На секунду в мыслях мелькнула мужская фигура, очень схожая с предметом мечтаний Тсуны, и он дёрнул плечами, выкидывая этот образ. — Кстати, Десятая, Джудайме без ума от этой Сасагавы, а вы? — бестактно, как и всегда, впрочем, спросил подрывник. — У себя, ты имеешь в виду? — уточнила Тсуна, дождавшись утвердительного кивка. — Ну, да, вроде того. Со мной в классе учится парень, Киоко Сасагава, я думаю, он мне нравится, — чуть краснея, ответила Савада, опуская взгляд на разложенные на столике учебники. — Ты такая открытая, Цуна! Совсем не боишься признаваться о любви к кому-то, — похвалил шатенку Ямамото. — Ну, строго говоря, вы те же Хоято и Такиши, так что мне не очень боязно… А вообще, такие вопросы среди подружек — не редкость, так что, — Десятая тяжко выдохнула, предлагая парням сделать вывод самостоятельно, а потом резко повернула голову к сумке с учебниками. — Ой, точно, уроки! А что вы решаете сейчас? — спохватилась в седьмом часу Цуна, быстро вытряхивая тетради на столик. — Задачу. Но пока что-то не получается, — рассмеялся бейсболист. — О, Хару, ты же из Мидори, да? Ваша школа посильней, сможешь решить? — обратилась к до этого не участвовавшей в беседе Миуре Савада. — Если решу, то пускай твой двоюродный брат отдаст мне того малыша, — заявила девушка, самодовольно взглянув на остальных. — Ладно. Только реши, — отмахнулся Савада, понадеясь, что репетитор и правда при таких обстоятельствах уйдёт. — Ладно, а я тогда займусь остальным, — уверенно начала Десятая, но ровно через пять секунд застопорилась. — Подсобите, а? — жалобно взглянув на друзей, чуть не плача, попросила шатенка. — А ты не можешь? — логично задал вопрос Такеши. — Я же Бесполезная Цуна. Как вы себе это представляете? — прибегнув к помощи оправданий, ответила вопросом Савада, хоть и хотела разобраться сама, ничего понять не сумела. — И-то верно. Вы с Джудайме — одна кровь, — заключил Правая рука с какой-то восхищённой улыбкой, совершенно не к месту. — Только я хреново объясняю, — тут же заметил подрывник, кивая на Тсуну. — Ну, давай я попробую, что ли? — перебравшись на место поближе к Десятой, предложил в улыбкой Ямамото, раскрывая свою тетрадь с уже готовыми решениями. — Такеши, ты мой спаситель, — благодарно посмотрела на бейсболиста Савада, берясь за ручку, приготовившись замарать не один чистый лист неверными каракулями. В этом, почему-то, Цуна совсем не сомневалась. — Не стоит. С меня не убудет помочь подруге, — потрепал второго «ёжика» Такеши, не убирая улыбки с лица. — По-моему, вы слишком хорошо ладите для людей, познакомившихся вчера, — недовольно заметил пепельноволосый парень, с досады, похоже, что сам объяснить не мог. А может просто был удивлён — поди разбери этот контраст эмоций Хаято. — Думаешь? Кажется, это не так плохо, — отозвался за альтер-эго. Цунаёши только поддакнула.       Дальше Гокудера и Джудайме с Хару усердствовали над задачей, а Ямамото и Десятая сражались с диким кретинизмом последней. Но, то ли Такеши объяснял действительно внятно, то ли делал хорошие записи, то ли Савада стала излечиваться от тупости, но вразумилась шатенка довольно быстро. На секунду, всего на миг, Цунаёши показалось, что всё то же самое ей уже пытался внушить Хаято, что она уже пыталась в это вникнуть чуть раньше и это, с позволения сказать, второй подход к снаряду, но девушка списала всё на дежавю, уверенно захлопнув последнюю тетрадь.       Что же до задачки — свелось всё к тому, что ни Миура, ни её отец, пришедший забрать дочь, задачку не решили, а вот Реборн, проснувшийся в этот вечерний час и представленный удивлённым отцом Хару как магистр математики, привёл совершенно нелогичное решение склеить листы клеем, и, как бы не спорили с этим шатены, на этом всё завершилось. Раздосадованной Миуре Аркобалено сказал пару приободряющих напутствий, не забыв вновь вставить тот факт, что его «никчёмный ученик» — Десятый Вонгола и будущий Босс мафии, так что киллер всё равно бы никуда не ушёл. Ученица Мидори расстроилась, но домой послушно ушла, как и одноклассники Савад.       Шатены немного ещё поболтали насчёт завтрашних занятий, по очереди приняли душ и разошлись по комнатам спать. Савада-младшая понадеялась, что сегодня не забредёт к своему альтер-эго.       Утро застало всех на своих законных спальных местах, разбудив солнечным ударом прямо в шатенистые мордочки, невольно заставляя подняться и собираться в школу. Завтрак, на котором Ламбо проскакал по порции Тсуны, раскидав еду по всему столу, и после заставил Цуну кормить его из своей тарелки, лишая здоровой пищи и её. Бенто, старательно приготовленные Наной в школу, повседневные упрёки Реборна… К такому быстро привыкаешь. И Савада-младшая удивительно хорошо вписалась во всю эту простую обыденную жизнь. Однако поход в школу отчего-то решил выбиться из статуса простой, подослав к мирно беседовавшим шатенам самурая в мотоциклетном шлеме с клюшкой. — Ты… это… Кто ты? — выдавил из себя Тсунаёши, не представляя, что этому «нечто» от него понадобилось. — Я невыспавшаяся и уставшая Хару, вот кто я, — гордо заявило «нечто», стаскивая с головы шлем, демонстрируя миру Миуру с мешками под глазами. — Хару, а зачем ты так вырядилась с утреца пораньше? — на всякий случай прячась за спину альтер-эго, поинтересовалась Цунаёши. — Цу-тян, отойди от Тсунаёши. Если он действительно Босс мафии в десятом колене, то должен быть нереально силён, — к логике рассуждений девушки не подкопаешься. Сам Савада тихо пискнул в сторону, не соответствуя запрошенным стандартам. — Если он одолеет меня, я отступлюсь от Реборн-куна! Готовься, Савада Тсунаёши! — гордо произнесла ученица Мидори, встав в боевую стойку и выставив клюшку вперёд.       Всё последовавшее за этим вызовом напоминало сцену из комедии на заре этого жанра. Хару прямо-таки профессионально закрутила пируэт на зачем-то напяленных коньках, размахивая клюшкой из стороны в сторону, становясь неуязвимой юлой. Шатен попытался использовать стратегию прошлого утра, но в результате только добежал до моста, где был нагнан Миурой. Цуна пыталась вразумить подругу, но та была непреклонна, так что шатенка осталась стоять в стороне наблюдателем, ну и подставкой для Реборна, тоже не вмешивающегося.       Потом возле оказались Такеши и Хаято. Последний, скорее уж на инстинктах, чем действительно с целью защиты драгоценного Джудайме, с дуру метнул в воздух над мостом с десятка три динамитных шашек, поздно поняв, что это было стратегически неверным подходом. Савада со свистом выдохнула, глядя, как Хару, во всех своих тяжёлых латах перевесилась через невысокую ограду и, подчиняясь законам гравитации, свалилась в ныне довольно глубокий канал с водой. Сбросив сумку, шатенка, не видя ничего, кроме фиолетово-чёрного пятнышка в воде, подбежала к ограде, вцепившись в прутья, чтобы не сорваться в воду следом. Плавать Десятая не умела, память об этом сильно резанула по мозгам, когда девушка собиралась перекинуть ногу через ограду. Только и оставалось Цуне брошенным щенком стоять на берегу, лая на мир за беспомощность, вернее не лаять, а глядеть, и не на мир, а на альтер-эго, тоже не умеющего плавать, но также желающего как-то исправить ситуацию. — Никчёмный Тсуна, не видишь — дама в беде, — хладнокровно произнёс репетитор, глядя своими чёрными глазами чуть ли не в душу шатена, когда верный Леон обращался в пистолет. — Поступай, как истинный мафиози. Умри, Савада Тсунаёши! — приказал Реборн, выстрелив прямо в висок ученика.       Весьма не к месту, с места стороннего наблюдателя, на лице шатенки появилась благодарная улыбка. Когда Тсунаёши вскочил с места с громкими воплями, с рыжим костром в светло-каштановом ёжике волос, Цуна не нашла ничего умней, кроме как зажать рот и прикусить язык, не отвлекая спасителя от его основной задачи, и смотреть на происходящее. В успехе этой спасательной операции Савада не сомневалась. — Если ты будешь такой же и дальше, твоё альтер-эго лишится своей роли в этом спектакле, — отвлёк её морозный голос киллера. — И тогда «сверху» поступит приказ о твоём уничтожении. И тогда ты, Цуна, не вернёшься обратно уже никогда, — говорил репетитор, смотря на действия своего ученика, вполне добротно справляющегося с течением. — Я, извините, не хотела, — Цу поняла, что где-то только что переступила ту тонкую грань, где заканчивались её права «гостя», но где именно — понять не могла. — Хару, ну, назвала меня подругой вчера, а теперь она в этом своём дурацком костюме и на волосок от гибели… Я Бесполезная, но что это не игрушки, я вижу. Мои ноги бросили меня к ограде сами, хоть я и могу понять, что здесь «хозяин» Тсунаёши-кун, не могу позволить себе стоять в стороне, — шатенка шептала всё это себе под нос, невидящим взглядом глядя на поток внизу. Реборн не пугал её, но производил то самое ощущения наставника жизни, которому лучше не перечить и прислушиваться к словам. — Знаешь, что сказал Девятый Дон, когда я доложил ему о тебе? — риторически поинтересовался Аркобалено. — В истории мафии был всего один раз, когда у семьи было два Босса одновременно. Джемилия, семья среднего уровня. При их правлении семья и поднялась с низов. Если ты… не вернёшься, расстрою, от судьбы Донны ты не убежишь, — ни единый мускул не дрогнул на лице киллера, а слова он выговаривал чётко и ясно, почти без эмоций. — Реборн-сан, скажите, что это — ваш юмор, — шокировано протянула Цунаёши, но не дождавшись ответа, видя, как отплевывается от воды шатен внизу и рядом лежит Миура, бросилась туда, на некоторое время совсем позабыв про короткий диалог с Аркобалено.       Ничто человеческое не чуждо даже самому последнему зверю в людской шкуре, так от чего же Реборн не мог устроить себе в ученицы альтер-эго своего ученика, обещая тепленькую седушку кресла Босса Вонголы на пополам с Джудайме? Но, это одно, когда Реборн преследует свои интересы, и совсем другое, когда девчонку можно было эксплуатировать, как жёсткий, действенный стимул для Десятого. Да и Ноно, старик с большой душой и не менее большими грехами, лишённый собственных детей, не протестовал против двух-в-одном. Десятая сгодилась бы даже и на опыты в пользу развития мафии. Вариантов, как можно использовать потерянную девочку, оторванную от всего родного и знакомого, масса. Каждый успеет нажиться.       А пока киллер определялся с планами и целями, которые можно было поставить на Бесполезную Цуну, шатенка как следует хвалила Тсуну, обещая пропустить первый урок вместе, ведь за формой стоило вернутся домой и сильно опоздать, а так же помогала Хару стащить всё её тяжкое снаряжение, приговаривая что-то ободряющее. Ученица Мидори в свою очередь без смущения прокричала фразу Тсуны: «Не бойся, Хару, я спасу тебя!», после глядя на шатена влюблёнными глазами, говоря, что теперь восхищается только Савадой и не кем больше. Джудайме это, вроде, не порадовало. На том интересности за день закончились. Дальше всё пошло по накатанной.       Школа. Дом. Задачи. Пытка итальянским. Ужин. Немного свободного времени. И за всё оставшееся время Цунаёши ни разу не вспомнила о паре фраз, которыми перебросилась с Аркобалено во время спасения Миуры. Наверное, подсознательно не хотела или просто забыла, расставив приоритеты в пользу подруги, похоже, надолго решившей дружить. Внутренний голос дал о себе знать только когда репетитор велел шатенам сесть перед ним и внимательно слушать. — О чём вы хотели поговорить, Реборн-сан? — первой начала разговор Цсунаёши, поняв, что выдержать давление тишины сейчас просто не способна. — Моя копия из твоего мира ведь тебя тренировала, да? — решив не тянуть, спросил киллер. — Но для начала, определитесь, как будете друг друга называть, чтобы не путаться — у вас почти одинаковые имена, — велел киллер.       Савады зависли. У них, от чего-то омонимия имён не вызывала никаких проблем. Шатенов вот лично больше беспокоил тот факт, что их двое, а не как кого стоит окликивать. Однако, в фразе Реборна, как и всегда, рациональное зерно было. Если Цунаёши задержится в этом мире, такой вопрос всё равно бы встал. — Цу-тян, — предложила обращение для себя девушка, ссылаясь на число «два», как бы заверяя Тсуну, что на первенство она претендовать по прост не смеет. — Ёши-кун, — выхватил из своего полного имени два последних слога Савада. К такому обращению ему было проще привыкнуть — в детстве его так несколько раз называли родители. — «Две системы», значит. Неплохой выбор для двух никчёмных учеников, — хмыкнул Аркобалено. — Так что там с тренировками Цу в её мире? — перевёл чёрные глаза на шатенку киллер. — Да, меня тоже зачем-то готовили к посту Десятой, хотя я и отказала, — на этих словах Ёши сочувственно вздохнул. — Но тренировки проходили… Иначе, чем у вас, — подобрала-таки слова девушка. — Могу я узнать, как? — поинтересовался репетитор. — Ну, пару раз Реборн использовала на мне Пули Посмертной Воли, но их побочный эффект заставил её сменить тактику, — ответила Савада, смутно предполагая, зачем могла понадобится эта информация Аркобалено. — Неужели ты тоже пробежалась по Намимори в одном белье? Дважды?! — не удержал эмоции в себе Тсуна, тут же закрыв рот руками, демонстрируя взглядом глубокие невысказанные извинения. — Ёши-кун, можно, мы не будем об этом, — краснея и уходя в шёпот, попросила Цунаеши, всё-таки вздрогнув всем телом при упоминании о таком вот первом дне репетиторства. Такое оставалось только забыть, но плохое, как водится, стирается дольше хорошего. — А потом… Ну, Реборн заставляла меня переживать спортивную каторгу, называемую группой занятий на все мышцы. Пули не использовала, только одни упражнения, как будто на поезд опаздывала, честное слово, — фыркнула Савада, ощутив, что хоть немного, но тут её нудёжь готовы послушать. — Затем была не ППБ, а какая-то другая пуля. Действовала почти так же, но дольше по времени и одежда не рвалась, — закончила шатенка, слегка поёрзав, ноги начинали затекать. — Ты не помнишь точнее? — поинтересовался Аркобалено. — Нет, простите, Реборн мне не рассказывала, только хмурилась, когда я отходила от той пули, снова начиная занимать моё время тренировками, — произнесла Цу, думая, не упустила ли чего себе во вред. — Значит, за всё время тебе в голову выстрелили двумя Пулями Посмертной Воли и ещё одной какой-то другой, — подытожил киллер. — Да. Реборн стреляла и отправляла в свободный полёт по поводу миссии, но, вот вспомнила, ППВ работают же на сожалениях, да? После выстрела другой пули я слышала всякие упрёки в мою сторону, — добавила лишний кусочек к пазлу Цунаёши. — Это какие у тебя упрёки, Цу-тян? — поинтересовался Тсунаёши, чувствуя себя третьим лишним. — Хоято корила меня, что я забыла про ленту для волос. Такиши почти обиделась, что я не пришла к ней на матч из-за итальянского, а ещё Ламби-тян злилась на то, что я, такая-сякая, не поиграла с ребёнком, — с неуместным трепетом рассказывала шатенка. — А зачем вы всё это спрашиваете, Реборн-сан? — наконец задала интересующий её вопрос Цу. Ответа задумчивый Аркобалено не предоставил. — Почему-то мне совсем не нравится это молчание, — шепнул в ухо альтер-эго Джудайме. — Мне тоже, — так же тихо отозвалась Цунаёши. — Я уже говорил тебе, что раз уж ты всё равно в этом мире на какое-то время, я могу взять репетиторство и над тобой. Ни к чему бесполезной ученице перерывы в обучении, тем более, мы не знаем, когда ты снова вернёшься. Вот и спрашиваю, как с тобой поступала та Реборн, не позоря тебя проверками на людях, — пояснил Реборн, поправляя фетровую шляпу за край и продолжая глубокий мыслительный процесс.       Было нечто занятное в политике занятий альтер-эго киллера. Впервые репетитор пожалел, что не может перемещать между мирами сознание (некто белобрысый где-то тихо ржёт, поперхнувшись зефиркой) и лично расспросить обо всём «ту» Реборн. Использовать Пулю Упрёка на не готовой к этому ученице, качать головой и возвращаться на первый этап? Бред! Никакой мир не потерпит сумасшедшего Аркобалено, а именно так характеризовал себя киллер, не находя логики в поведении альтер-эго. Был и более убедительный вариант: Савада-младшая что-то недоговаривала. А может, просто некие обстоятельства заставили так поступать, этого репетитору узнать было не суждено, каким бы виртуозом он ни был. — Какой вам с этого прок? Лишний конкурент для Тсу… Ёши-куна? — поинтересовалась шатенка, явно не находя для себя ничего приятного в этом предложении и не видя выгоды ни для кого из присутствующих. — Во-первых, тебе вряд ли понравится, что «та» я смогу с тобой сделать по возвращению без нарощенных знаний и мышц, — первый аргумент защитан ввиду неоспоримости. — Во-вторых, Цу, вы будете друг для друга прекрасной мотивацией, — второе уже маловероятно, но звучит неплохо. — В-третьих, Ноно особым указом велел следить за тобой как человеком из другой вселенной, пускай сам он пока что в это не особо верит, — трактовка шатенке по вкусу не пришлась, но факты оставались фактами, как бы там не думала Савада. — А стоило ли надеяться на что-то другое? Глядя на Десятого, могу предположить, что выбора у меня нет, — покорно вздохнула Цунаёши. — Я помню, Реборн-сан, вы днём обмолвились, что мы с Ёши-куном можем поделить кресло Десятого. Это глупо, — заметила Десятая, не глядя на свое альтер-эго в недоумении. — Не буду усложнять никому жизнь и вызывать ненужную конкуренцию. Я просто буду лишней опорой Ёши-куну и вашей ученицей, если позволите. К тому же, меня уже ждёт тёплое местечко в моём мире, на два трона моих амбиций маловато! — шатенка неловко усмехнулась.       В её словах ложь отсутствовала по определению. У Савад и на двоих умения маловато, чтобы научиться врать или хотя бы юлить так, чтобы не попасться. Джудайме не собирался занимать никакой трон, и тут слова альтер-эго его скорее расстроили, чем порадовали, но, с другой стороны, «их тянет, как магнитом», так что врозь жить не выйдет. А, значит, спихнуть обязанности друг на друга, о чём мечтает почти каждый ленивый школьник, приобретая двойника, не выйдет. — Значит, с завтрашнего дня начинаются твои особые тренировки в другом мире, Цу, — объявил репетитор и направился готовится ко сну в одну из многочисленных, как уже даже Десятая заметила, потайных комнат. Или это было только вход в целую систему лабиринта? Как знать. — Если вернусь, а теперь я точно вернусь, уж не сомневайся, Реборн, учить тебя жизни начну я! — стиснув зубы и сжав кулаки посильней, злобно пообещала Савада, ничуть не радостная от обрушившейся на неё информации.       Да, её положение из ничтожно-шаткого постепенно становилось вменяемо-устойчивым, но какой ценой!.. Той ценой, которую, скорее всего, Десятая просто не сможет выплатить физически. Не нужно быть сильно проницательной, чтобы понимать — каждому человеку его место и время. Кактус не приживётся в тундре, снежок не слепишь в Сахаре… Цу нельзя остаться и стоит поскорей отыскать выход из этой ситуации. А ведь виной всему этому была никто иная, как Реборн. — Ты что-то сказала? — спустя пару секунд поинтересовался Джудайме, неуверенно повернув голову на звук, то есть, к Цунаёши. — А ты что-то слышал? — чуть наклонила в непонятках голову Савада. — А, нет. Спокойной ночи, Цу-тян, — мельком взглянув на часы, перевёл разговор на другую тему Тсуна, поднимаясь с места. — Спокойной, Ёши-кун, — кивнула Десятая. — И, ещё раз извини, что путаю все карты своим появлением, я не хотела досаждать кому-то ещё, — сложившееся положение заставляло Тсуну долго сожалеть и ещё дольше ненавидеть свою неспособность всё исправить.       После напряжённого разговора чувствовалось истощение. Да, в целом беседа была короткой и относительно мирной, но задевала такие вещи, о которых говорить было не то больно, не то неправильно. В своем ли уме Аркобалено предлагать такой вздор? А Девятый? В мире Цунаеши Ноно была милой старушкой, которую шатенка видела мельком на фотографии, вовсе не напоминавшей сумасшедшую. Так зачем здешнему правителю Вонголы лишняя морока с чужой всем девчонкой? Выгоды-то не предвидится. Столько вопросов остались без ответов, что глаз шатенка сомкнула только ближе к часу ночи, когда Бьянки надоело слушать возмущённое сопение, и Скорпион бросила в лицо сожительницы подушку.