Розы и их шипы

Сначала Бриджит кажется, что Феликс Агрест похож на сейф. Несгораемый, непотопляемый и непробиваемый. Пять сантиметров хромированной стали, аккуратно хранящей секреты своего владельца. И все, что нужно — это подобрать ключ. И девушка словно заправский взломщик перебирает все имеющиеся у неё отмычки, припадает ухом к холодному металлу, пытаясь расслышать щелчки сувальд, но за много дней попыток ни одна из них так и не сдвигается с места. И Бриджит начинает сердиться. Потом Бриджит решает, что сравнение с сейфом — это как-то мелко. Феликс как океан: ровный и спокойный на поверхности, но кишащий тайнами и чудовищами, скрытыми под непроглядной толщей воды. И корабли Феликс топит профессионально, даже не прилагая к этому особых усилий. Один под названием «Бриджит Дюпен» уже в шаге от того, чтобы самостоятельно пойти ко дну, устав от многомесячного штиля. Команда готова перегрызть друг другу глотки, а спокойствие их неунывающего капитана давно исключительно показное. Еще больше наблюдений за объектом дают Бриджит возможность вновь усомниться в правильности своих выводов. Феликс — неприступная стена леса, сквозь хитросплетение ветвей которого глядят на нее зелеными глазами его демоны… Бриджит просыпается с легким вскриком. Подсвечивающийся циферблат часов безжалостно показывает полтретьего ночи, и девушка точно знает, что уснуть уже не получится. Мысли о Феликсе наполняют её, заставляя болезненно сжаться в клубок. Она встретила его почти два года назад, в сентябре, а сейчас за окном май, и за это время её любовь приобрела характер злокачественной опухоли, принося одну лишь боль и выпивая последние силы. Бриджит устала бегать за Феликсом. Не хочет быть с ней — не надо. Осталось только придумать, как вытравить мысли о нем из каждого атома своего тела… Она лежит и смотрит на сменяющие друг друга цифры, и в какой-то момент в их зеленом мерцании ей мерещатся глаза Нуара. Бриджит улыбается. В такие ночи она думает, что лучше бы влюбилась в Кота. В такие ночи она этого хочет. *** На сражение с очередной акумой Кот приносит ей розу. Огромный бордовый бутон на длинном стебле. Леди принимает её, аккуратно беря пальцами за зазор между шипами, вдыхает аромат. Она отворачивалась полтора года, но несколько месяцев назад вдруг ясно осознала, что тому, ради кого она отказывается замечать Кота, судя по всему, на неё наплевать. Бриджит никогда не забыть взгляда Кота, когда она впервые протянула руку к цветку. Иногда Леди становится интересно, где он берет эти розы. Не ворует же, правда? Или у него скидка для супер-героев, которые одновременно являются оптовыми покупателями? Потому что как-то раз Бриджит ради интереса посетила цветочный магазин и выяснила, сколько такие стоят. Кот либо был миллионером, либо действительно очень сильно её любил. Второе представлялось более вероятным. Бриджит аккуратно положила розу в углубление стока, чтобы забрать на обратном пути. — Ты нездорова, моя Леди? — зеленые глаза слегка прищурены, и в них явно скользит беспокойство. — Просто плохо спала. В голове у Леди мешанина из несделанной домашней работы, выговоров директора за опоздания и пропуски, обид лучшей подруги на внезапные исчезновения, расстроенных взглядов родителей и неподъемной тяжести неразделенных чувств к однокласснику. Обычная какофония для семнадцатилетнего подростка, щедро присыпанная хроническим недосыпом. Порой Бриджит кажется, что она уникальна, и в каком-то смысле так и есть, но она не позволяет себе заблуждаться слишком долго, потому что так недолго начать себя жалеть. А этого допустить нельзя. — Все в порядке, Кот, — улыбается она. Тяжелая рука напарника ложится ей на плечо, и Бриджит хочется уткнуться в его затянутую спандексом грудь и позволить себе немного побыть вне зоны доступа. Ей всего семнадцать, черт побери, и она просто подросток с бардаком в голове. А гуляющая по утреннему городу акума где-то в квартале от них никак не способствует наведению порядка. — Напомни мне, зачем мы этим занимаемся? — в неконтролируем приступе малодушия спрашивает она. — Ради Парижа? Мы ведь любим Париж? — в притворном ужасе забавно вскидывает брови Кот. — Ага, только он нас, кажется, не очень, — тихо бурчит Леди, но Нуар все слышит. — У тебя точно все в порядке? Иногда она думает, что зря повысила статус Кота от напарника до друга. Он слишком внимателен к мелочам, а она порой не умеет держать эмоции под контролем. — Да. Идеи относительно предмета есть? Ладонь Нуара исчезает с её плеча, и ей выть хочется от разочарования. — Кулон на шее выглядит вполне зараженным. — Значит, пробуем сломать кулон. Леди снимает с пояса йо-йо, но ладонь в когтистой перчатке накрывает её руку. — Давай-ка сегодня я продемонстрирую мастер-класс. — Ты лучший. — Все лучшее для Моей Леди, — сверкает белоснежной улыбкой Кот, прежде чем упасть с крыши спиной назад, чтобы в последний момент перевернуться и выпустить шест. Наглый самоуверенный позер. Но он всегда заботится о ней. Бриджит из-под маски смотрит на сражающегося напарника и почти ненавидит Феликса Агреста за то, что тот посмел занять её сердце. *** В школе Бриджит из-за всех сил старается сосредоточиться на уроках, но ничего не выходит. Перед внутренним взором то и дело мелькают зеленые глаза: то холодные и далекие, но такие желанные, то любящие и обеспокоенные — с вертикальным черным зрачком. Слова учителя Бриджит слышит как сквозь вату. Через каждые пять минут ей приходится вспоминать, на каком уроке она находится. Бриджит берет черную капиллярную ручку и бездумно начинает выводить на запястье заглавную букву «Ф» в готическом стиле. Шрифты — не самая сильная из сторон её художественного дарования, но «Ф» выходит просто великолепная. Кончик стержня скользит по коже, слегка царапая её, и под этим ощущением Бриджит расслабляется, мысли наконец перестают плясать и разбегаться, и она даже начинает понимать, что говорит учитель. Во всяком случае, когда в конце урока ей задают вопрос по теме, она отвечает правильно. На звонок Бриджит не обращает никакого внимания. В этот момент она как раз выводит финальную завитушку и уже жалеет, что рисунок рано или поздно придется смыть. Бриджит отводит руку, чтобы получше рассмотреть результат, и в этот момент на коже чуть ниже запястья смыкаются жесткие обжигающе ледяные пальцы. — Что это? — холодно спрашивает Феликс. У Бриджит коллекция из слов, сказанных ей Феликсом за два года их знакомства, включающая в себя ровно сорок три экспоната, и каждое она ценит неимоверно, но это вовсе не те слова, которые ей сейчас хотелось бы внести в каталог. Хватка на руке становится все болезненнее, и Бриджит чувствует смутную злобу, поднимающуюся откуда-то из глубин. Девушка вызывающе вскидывает подбородок. Она не обязана оправдываться перед Феликсом за свои действия. — Это буква «Ф», — уверенно и спокойно отвечает она человеку, из-за которого не спит по ночам. — Выучи алфавит. Бриджит вырывает руку и начинает поспешно закидывать в рюкзак тетради и рассыпанные по парте ручки. — Я знаю алфавит, — то ли шепчет, то ли шипит Феликс. Стали в его голосе хватило бы, чтобы возвести еще одну Эйфелеву башню. — Мы уже как-то говорили на эту тему. Не выставляй себя дурой. Бриджит кажется, что в неё воткнули раскаленный железный штырь и теперь медленно проворачивают по кругу. Она выскакивает из класса, задевая кого-то по пути, но даже не замечая этого. Со зрением у неё сейчас вообще что-то не так, как и со слухом. Следующим уроком химия, но ноги несут Бриджит в противоположную от нужного класса сторону, к выходу на крышу. И весь остаток дня Париж наблюдает, как Леди Баг алыми росчерками мечется над городом словно насекомое, прилетевшее на яркий свет и пойманное в ловушку электрического ада. *** Кот присоединяется к ней на закате. — Что-то случилось? — спрашивает он. — Акума? — Просто решила прогуляться, — качает головой его Леди. — Ты расстроена… — Немного. — Из-за чего? — Из-за всяких глупостей, Котик. Напарник садится рядом, и Леди позволяет себе положить голову ему на плечо. Солнце медленно опускается за дома. Красиво. — Я уже говорил, что люблю тебя? — По-моему, ты говоришь это слишком часто даже по меркам Парижа. — А я ведь серьезно, моя Леди. — Прошу тебя, Котик, не нужно серьезно. — Что ж, я подожду, пока будет можно. Пробежишься со мной? Леди кивает. Ей не хочется расстраивать Кота, она сделает с ним один круг и домой. Хватит на сегодня. Она устала. С Котом их пробежки по крышам превращаются в настоящий паркур. Трубы, антенны, чердаки, разбитые окна… Он ведет её одному ему известным маршрутом, и Леди отпускает попытку запомнить его уже после третьей крыши. Она знает, что пора закругляться, силы на исходе. Весь день она пробегала на чистом адреналине, выплеснувшимся после стычки с Феликсом, но сейчас, где-то на окраинах Парижа, она чувствует, как последние капли сил покидают её, оставляя боль в мышцах и желание упасть и больше никогда не двигаться. Очередная крыша совсем близко, когда рука срывается с йо-йо, и Леди понимает, что не долетит. — Кот! Он ловит её во второе мгновение падения, срывая с левой руки перчатку, но Леди успевает протянуть ему правую. Они зависают в нескольких сантиметров над землей. Зрачки в глазах напарника огромные, круглые, в них отражается луна. — Ты в порядке? — выдыхает он. Леди Баг сдавленно кивает. — Испугалась немного… — голос сиплый и словно не её. Кот втягивает её на крышу, но шифер словно волнами ходит под ногами. — И что это было? — Просто устала. У меня сегодня сложный день. — Проводить тебя до дома? — Спасибо, но я, пожалуй, сама… Кот протягиваете перчатку, и Леди Баг поднимает левую руку, чтобы взять её… Сердце болезненно ойкает. На запястье все еще красуется пышная величавая «Ф». В лунном свете она смотрится немного пугающе, выглядит как паутина. — Что это? — внезапно хрипловато спрашивает Кот. Бриджит не обращает внимания. Она слишком занята созерцанием ненавистной буквы. Она смоет её, как только попадет домой. — А? Это… Да так, глупость одна… Тебе сколько лет, Котик? — Восемнадцать. — А мне только через два месяца будет, и я могу позволить себе немного глупой подростковой романтической ерунды, так ведь? Леди Баг все-таки поднимает глаза на напарника и из-за всех сил старается улыбнуться беззаботно и радостно, но видимо получается плохо, потому что Кот какой-то бледный и как-то очень серьезно спрашивает: — Это из-за него ты грустишь? — Возможно, — уклончиво отвечает Леди. — И насколько у вас с этим «Ф» всё серьезно? — Нет никаких «нас» и никакого «всё», — хмурится девушка, забирает у Кота перчатку и натягивает на руку. — Только чистый мазохизм с моей стороны. — А с его стороны? — тихо спрашивает Кот. — А с его — садизм. Только не вздумай ревновать или волноваться за меня, ладно… Я тут пришла к мнению, что пора с этим заканчивать. Я вымотана. Ему все равно. Так что у тебя появляется реальный шанс, Котик. Она уверена, что он постарается воспользоваться этим шансом прямо сейчас, но вместо этого Кот почему-то делает шаг назад. — Леди… — Да? — Дай ему еще один шанс. — Зачем? — Бриджит не просто удивлена, она шокирована. — Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, — шепчет Кот. — Ладно, — усмехается Леди. — Если это какая-то мужская солидарность, то пусть будет по-твоему. Если завтра он извинится передо мной за то, что сказал сегодня, я дам ему шанс. Но этого все равно не случится… Так что думай, как будешь заглаживать свою попытку сплавить меня другому мужчине. А теперь, если мы закончили, я, пожалуй, пойду домой. Завтра у меня контрольная, и если я её не сдам, мне светят очень большие неприятности. До встречи, Котик. — Будь аккуратна. — Хорошо. Почти всю ночь Бриджит готовит себя к контрольной и к тому, чтобы действительно дать шанс Коту.