The Mendacity Revelation

      Харпер Жаклин Фаулер сейчас не была красавицей. Эми потрясенно смотрела на нее, не в силах поверить своим глазам. Как будто облачко привлекательности, высокомерия и внешнего достоинства, всегда окружавшее ее миловидную сестру, растаяло, оставив на виду не более чем униженное, перепуганное, беззащитное создание.       Ручка Харпер все еще клещами сжимала запястье Эми, будто она боялась, что та рассыплется в пыль, если уйдет. Долгое время ни одна из них не произносила ни звука. Они просто обменивались взглядами, будто видели друг друга впервые. Их уязвимости, страхи и несчастья были открытыми ранами, показанными всему миру. Каждая показывала другой целый спектр своих эмоций, не боясь осуждений или колкостей в свой адрес. Хоть они всю жизнь были такими разными, их раны сейчас были одинаково глубоки и болезненны, и это тот факт, который дальше отрицать невозможно.       Наконец, как будто придя в себя, Харпер отпустила руку Эми и отступила. На ее лице отобразился весь стыд, и она уперлась взглядом в пол. Эми смотрела на нее, не зная, что сказать или сделать. Секунду назад она собиралась уйти и никогда не возвращаться, но вдруг что-то изменилось. Она не могла бы с уверенностью сказать, что именно, но между ней и Харпер появилось какое-то хрупкое понимание, которого до этого не было. И эта связь, если быть честной с самой собой, странным образом успокаивала.       - Эми, я… я… - Харпер глубоко вздохнула. – Прости меня, - она отвернулась, прикусив губу, а потом заговорила снова. – Просто… прости, - она будто боялась сказать лишнее, боялась, что язык перестанет ее слушаться.       Эми не могла этого понять. Она была в ужасе от всего, что сказала пару минут назад, не только потому, что обычно она не позволяла себе впадать в такую бесконтрольную ярость, но еще потому, что это было ужасно жестоко. Учитывая, что в своей жизни ей пришлось испытать чересчур много такой жестокости, сама она старалась придерживаться более высоких стандартов. И сейчас, как бы Харпер ее ни спровоцировала, как бы она ни заслуживала такой словесной порки, Эми было стыдно за свое поведение.       - И ты меня прости, - сказала она.       Между женщинами повисла неловкая пауза. Эми не придумала ничего лучше, чем сказать:       - Может, поедем обратно к тетушкам? Папа и остальные волнуются за тебя.       Харпер подняла взгляд, всматриваясь куда-то вдаль позади Эми.       - Шелдон с тобой?       - Да.       - Ты сказала Эмили, где я?       - Шелдон написал остальным, что мы тебя нашли, - Эми ненавидела то, как быстро простой вопрос указал ей на очевидное: «Она предпочитает компанию Эмили моей. И так всегда было». – Но я могу позвонить ей и попросить приехать, если ты хочешь побыть с ней.       Харпер глубоко вздохнула, как будто по крупицам собирала всю свою смелость.       - Вообще-то, я просто не хотела беспокоить вас с Шелдоном. Вам, двоим, и так уже нехило досталось за сегодня, - ее губы растянулись в размытой улыбке. – Не верится, что это все был только один день, да?       - Ага, - Эми улыбнулась в ответ. – Я даже не буду винить Шелдона, если он больше никогда не захочет вернуться сюда, - ее голос опустился до загадочного шепотка, когда она снова заговорила. – Но ты все еще можешь поехать обратно с нами, мы не против.       Может, это была мягкость ее голоса, или дружелюбная манера приглашения, но, как бы там ни было, слова Эми так сильно повлияли на Харпер, что она снова зарыдала. Но в этот раз плач звучал как-то иначе. Мучительный и, как Эми надеялась, исцеляющий. Ее сковала нерешительность. Она хотела протянуть руки и утешить скулящее создание перед ней, но не знала, как. Едва она хотела легонько дотронуться до плеча Харпер, та бросилась ей на руки, рыдая на плече сестры.       - Я – ужасный человек.       - Да, - честно ответила Эми, поглаживая ее по спине.       Харпер отпрянула, в ужасе уставившись на сестру.       - Но, - продолжила Эми, - надеюсь, со временем ты перерастешь это.       Этими словами Эми пыталась немного разрядить обстановку, но вместо этого, они заставили ее сестру задуматься и снова опустить взгляд. Наконец, она снова подняла глаза.       - Думаешь, это возможно?       - Каждый может измениться, если захочет.       - Но действительно ли это случалось? Или бывает так, что люди меняются до определенного момента их жизни, а дальше никак? А потом навсегда остаются такими? Это как учить старую собаку новым трюкам.       Эми поразмыслила над этим и кивнула.       - Люди могут меняться к лучшему. Мы с Шелдоном – хороший тому пример. Мы сильно изменились с момента нашей встречи. Тогда концепция занятия любовью нам обоим казалась отталкивающей. На самом деле, мысль о держании за руки в течении долгого времени стояла у Шелдона в одном ряду безумия вместе с «плаванием в море, наполненном смертоносными бактериями», - она покачала головой. – Я уж не говорю о поцелуях и сексуальных взаимоотношениях.       - Правда? – Харпер казалась шокированной.       Эми снова кивнула.       - Ты же понимаешь, что это странно, да?       - Думаю, не страннее, чем выходить замуж за нелюбимого мужчину, чтобы вырваться из родительского дома.       Харпер поймала на себе взгляд Эми, но, наконец, в недоверии склонила голову.       - Но что такого изменилось между вами с Шелдоном? Теперь он твой парень, и любому, у кого есть глаза, понятно, что вы увлечены друг другом.       - Мы влюбились, - пожала плечами Эми.       - И это все, что нужно?       - Вовсе нет. Нужно было захотеть измениться, осознать необходимость изменений внутри себя, что было возможно только путем изменения своего поведения. И все произошло не сразу, это, скорее, был ряд маленьких решений, жертв и изменений, происходивших в течение долгого времени. Я пошла на встречу с Шелдоном только потому, что у меня был уговор с матерью: ходить на одно свидание в год, чтобы она не третировала меня по этому поводу и давала пользоваться грилем Джорджа Формана.       - Классная штука, да?       - Точно. Я купила себе такую пару лет назад. Стоит пригласить тебя в следующий раз, когда Шелдон будет готовить свою курицу-гриль с домашним дрожжевым хлебом. Это объедение.       - Серьезно?       Эми нахмурилась, не понимая, с чего это Харпер сомневается в исключительных кулинарных талантах Шелдона.       - Разумеется. Мой парень - чисто шеф-повар, когда подходит к делу с умом. Он так-то гений, - она с гордостью улыбнулась. – Мой сладенький пирожочек может много всего.       - Нет, я не об этом, - возразила Харпер, заливаясь краской. – Имею ввиду, ты действительно меня приглашаешь? Ты никогда раньше так не делала.       Теперь настал черед Эми покраснеть.       - Я не думала, что ты захочешь приехать.       Девушки встретились взглядами.       - Я не хотела… раньше. Но, думаю, я могла бы как-нибудь… в будущем… если хочешь.       - Ла-а-а-адно.       Вот вам и оливковая ветвь мира. Эми изучила лицо сестры, пытаясь определить серьезность ее намерений. Она не услышала в ее тоне ни сарказма, ни толики двуличия. «Она что, серьезно?» В жизни Эми несколько раз случалось, что она не могла понять свое отношение к чему-либо. По всему ее существу прошла легкость, которая могла быть объяснена только счастьем и чем-то сродни надежде, расцветающей в груди. Она не была уверена, что с Харпер у нее когда-либо установятся такие же близкие отношения, как с Эмили, - в конце концов, у них не так много общего, и Харпер всегда остается Харпер, - но Эми пришлось признать себе, что она всегда тайно желала этого. Харпер всегда была представителем того избранного круга общества, в который Эми никогда бы не смогла попасть: популярные, нормальные, привлекательные, изящные. Эми предположила, что именно поэтому она в свое время сразу же прилипла к Пенни.       Представить себе такие же отношения, какие у нее с Пенни, с такой, как Харпер, было… уму непостижимо. И все же, Харпер пыталась. Какие-то из слов, сказанных Эми, достучались до нее, показали ей, какой она была. Продолжит ли она и дальше осознавать свои ошибки, или совершит их снова, покажет время. Очень странно, но Эми поняла, что хочет дать Харпер это время.       Она прочистила горло и попыталась вспомнить, что они первоначально обсуждали. Наконец, она вспомнила, что хотела сказать.       - Дело в том, что когда я ушла с первой встречи с Шелдоном, я еще не была в него влюблена. Я могла никогда его больше не увидеть, и жила бы себе спокойно, довольствуясь, в первую очередь, своими научными изысканиями. Но я поняла, что мне нравится болтать с ним, проводить с ним время, писать ему смс-ки с пришедшими в голову каламбурами, стоя в очереди в прачечной. Это значило, что мне пришлось мириться со многими раздражающими, но возбуждающими причудами Шелдона. В то же время, по ходу развития наших отношений Шелдону пришлось во многом изменить свою манеру поведения, что казалось немыслимым несколько лет назад.       Харпер, хмурясь, слушала все это, казавшись полностью погруженной в себя. Наконец, она сказала:       - Я ненавижу свою жизнь. Ненавижу все это, и ненавидела долгие годы, так, что моя ненависть накрыла меня целиком, пока я не начала хотеть, чтобы все были такими же несчастными, как я.       - Единственный, кто может изменить твою жизнь – ты сама.       - Я знаю, но… я боюсь.       - Чего?       - Шутишь, что ли? Да всего! Что, если у меня не получится? Что, если я стану несчастней, чем раньше? Что, если я обнаружу, что не могу ничего изменить?       - Ты никогда не узнаешь, если не попробуешь. И по своему опыту скажу, что незнание – худший страх.       Харпер долго смотрела на Эми, будто раскладывала по местам все кусочки мозаики. В ее глазах все еще был страх, но и новая надежда, говорившая, что все самое страшное позади.       - Эми, ты знаешь, что мы слишком разные. Даже если я изменюсь, это не значит, что я полюблю науку и все эти ботанские штучки. Я все еще не хочу обратно в школу. Я все еще хочу загар и ходить на маникюр каждую неделю. Я все еще буду торчать от Ченнинга Татума, а мои туфли будут гармонировать с сумочкой. Я никогда не разделю твою любовь к мартышкам или к бабулиному стилю в одежде.       Эми напряглась, думая, куда идет разговор. Теперь, когда Харпер полегчало, она что, уберет оливковую ветвь?       - Ну, может, и ничего страшного? Может, если мы обе хорошенько попытаемся, то найдем какие-нибудь точки соприкосновения?       Эмоции забили Эми горло, и она даже не могла разобраться в них. Она только позволила им накрыть ее с головой, пока слезы застили глаза. Харпер улыбнулась и протянула руку, чтобы сжать в ней руку сестры.        - Я… - прошло несколько долгих секунд, прежде чем она собралась с мыслями и предложила. – Мне нравятся опросы «Cosmo Quiz» и мороженое с каплей ликера сверху.       Харпер улыбнулась еще шире.       - Мне тоже.       - Эми?       Обе женщины обернулись и обнаружили позади себя Шелдона. Он осмотрел обеих, а потом быстро вернулся к Эми.       - Все в порядке?       - Я в порядке, - всхлипнула Эми, пытаясь вытереть слезы из глаз. Она прочистила горло и сделала глубокий вдох. Обменявшись взглядами с Харпер, она сказала: - Мы в порядке.       - Хорошо, - сказал Шелдон, все еще сомневаясь в этом. – Я поговорил с Эмили и сказал, что Харпер нашлась. Все ждут, когда мы вернем ее в дом к тетушкам.       - Харпер, поедешь с нами, или останешься здесь? – спросила Эми.       - Старая я сделала бы ноги отсюда.       - Ты все еще можешь это сделать. Но, если ты хочешь… если хочешь вернуться домой и поспорить со всеми, я буду с тобой.       - Спасибо, я ценю это. Может, это и есть мой шанс измениться, о котором мы говорили? Может, это мое первое испытание, - она немного подумала, прежде чем продолжить. – Похоже, я не узнаю, если не попробую, да?       - Определенно, - ответила Эми.       - Ну, тогда пошли.       Трио развернулось и направилось к машине. Эми шла посередине между Шелдоном и Харпер. Ничего не сказав, Шелдон потянулся и взял Эми за руку. Она не была уверена, хотел ли он успокоить ее, или успокоиться сам. Честно говоря, ей было все равно, пока она чувствовала, как его сильные пальцы переплетались с ее. Она повернула голову к своей сестре и удивилась, обнаружив, как та завороженно смотрела на соединенные руки Шелдона и Эми. Что-то в этом зрелище пробудило в глазах Харпер странный огонек, какую-то отчаянную тоску, смешанную с непоколебимой решимостью.       Прежде чем Эми успела спросить ее об этом, блондинка засияла, разразилась смехом и вприпрыжку понеслась к машине, как будто не могла дождаться, когда они вернутся домой, даже учитывая все, что ее там ожидает. Это дало Эми несколько секунд, чтобы понять, что произошло, и тогда она крепче сжала руку Шелдона, отчего он даже растерялся.       - Это все что такое было? – спросил он, указывая на довольно вышагивающую к машине Харпер.       - Перемены, - ответила Эми. – Это пугает, но когда они происходят, это чудесное и обнадеживающее зрелище.       - Не понимаю, - нахмурился Шелдон.       - Знаю, но ничего страшного.       - Ты – странная женщина, Эми Фарра Фаулер.       - Знаю, но ты и такой меня любишь.       Он замялся всего на секунду, а потом сказал:       - Люблю.       Эми ухмыльнулась и опустила голову на его плечо, пока они подходили к машине.