Муза нужна каждому. Даже музе. Не мифическая, волшебная, приходящая или не приходящая, когда ей заблагорассудиться, а самая настоящая, живая, теплая, у которой можно засыпать на плече.
Сколько он ее помнил, она всегда приходила ближе к полуночи, когда темнота полностью вступала в свои права. Он помнил отчетливый и уверенный стук каблуков в коридоре ее безумно дорогих туфель. Она всегда бесцеремонно врывалась в его однокомнатную квартиру, на миг задерживалась в дверном проеме и с неким удовольствием вдыхала запах масляных красок, которыми был пропитан воздух. Она всегда медленно и вальяжно расхаживала по его небольшой квартире, с интересом рассматривая всевозможные безделушки, перепачканные в краске и картины…множество различных картин, заставляющих трепетать само сердце. После садилась на старый диван, небрежно заправленный пледом, и начинала курить. Долго. С наслаждением выдыхая серый металлический дым. Она всегда дышала глубоко и чуть прикрывала глаза, наверное, наслаждаясь смесью табака и красок. В ее небольшой, но дорогой сумочке всегда вибрировал телефон и она всегда его упорно игнорировала. Сколько он ее помнил, она всегда оставалась не дольше, чем до четырех утра . Он не понимал, почему она приходила именно к нему, с детским интересом наблюдала за тем, как он рисует и совершенно не обращает на нее внимания ровно до тех пор, пока не закончит очередную картину, на которой, конечно же, будет изображена она. Сколько он ее помнил, она всегда, закончив курить, начинала медленно стягивать с себя одежду. В последнюю их встречу она, кажется, была в белом кружевном платье, которое было небрежно брошено в самый дальний угол квартиры. После она всегда удобно устраивалась на диване. Он хорошо запомнил ту последнюю ночь и ее потерянную улыбку, выкрашенную в темно-бардовый цвет. Она лежала на животе, подперев лицо рукой, и смотрела куда-то в пустоту своими сапфировыми глазами. Ее золотисто-русые волосы волнами спадали по загорелой спине. Сколько он ее помнил, она могла находиться в одной позе по несколько часов, пока он не закончит работу. Сколько он ее помнил, она всегда прожигала его взглядом, но только не в ту ночь. Она не могла смотреть на него. Сколько он себя помнил, это было так обыденно и привычно, что казалось, что так и должно быть. Однако в ту ночь все было совсем не так, как должно быть. Его рука, держащая кисточку, дрожала в несвойственной манере, он слишком часто хмурил черные брови и смотрел на нее, а не на холст. Сколько он себя помнил, он всегда был спокойным и невозмутимым, мало, что могло затронуть его эмоции. Однако в ту ночь, в его янтарных глазах отчетливо читалось беспокойство с примесью недовольства. Сколько он себя помнил, в ту ночь он рисовал, как никогда, с жаром, с затуманенным рассудком, находясь в некой эйфории от своей работы. Сколько он ее помнил, она никогда не смотрела на то, как он ее нарисовал. Впрочем, в ту ночь все было по-другому. Все было неправильным и лишним. Она села на диване, обхватив острые колени руками, и негромко попросила показать картину. Улыбнулась горько, насмешливо. Сколько он ее помнил, после того, как он заканчивал работу, она собиралась и уходила, оставляя после себя шлейф дорогих духов вперемешку с дымом сигарет. В ту ночь она никуда не ушла. Прошло десять лет, а на его белоснежной рубашке все еще сохранились следы темно-бордовой помады. Она ушла рано утром. Часов в семь утра. Слилась с толпой людей, спешащих на работу. После этого она больше не приходила, а он не переставал каждую ночь рисовать ее, жадно прокручивая в своей памяти ее лживый образ. Насколько хорошо он помнил то утро, она сидела к нему спиной, обнимая себя за плечи и любуясь голубым небом и золотым солнечным диском. — Оставайся, — совершенно неожиданно для себя сказал он и готов был поспорить, что она вздрогнула. — Не говори ерунды, — она все так же смотрела в окно, — мальчишка. Эта жизнь не для меня, ты же сам это прекрасно понимаешь. Она склонила голову набок. — Уже слишком рано. Сколько он ее помнил, она всегда любила роскошную жизнь. Сколько он себя помнил, он не понимал, почему же она тогда приходила к нему каждую ночь и оставалась у него до первых рассветных лучей. Прошло десять лет, а он все еще ее помнил… глупый мальчишка.Сколько он её помнил... ( Кид/Лиз)
3 июня 2017 г. в 11:36