Would I Spend Forever Here?

Когда Йен вошел в свои покои, он с удивлением обнаружил, что на его кровати лежала красивая женщина в одном лишь корсете и чулках. Ее длинные каштановые волосы рассыпались на плечах, а зеленые глаза с восхищением смотрели на него. Во время короткой прогулки обратно в свою комнату он молча надеялся, что «подарок» короля посетит сначала Лип и Жака, прежде чем направится к нему. Рыжий предположил, что, обычно, при контакте шлюхи с несколькими людьми лучше всего идти первым, но в этом конкретном случае он предпочел бы быть последним, так как это дало бы ему достаточно времени, чтобы притворяться спящим и выглядеть при этом правдоподобно. Теперь перед ним предстала потрясающая женщина, но Йен знал, что независимо от того, насколько привлекательной она была, он не сможет ее трахнуть. Его член работал не таким образом. Он потратил годы, пытаясь попробовать, но, увы, он был тем, кем был. — Внезапно я понимаю, что сегодняшняя ночь — моя счастливая ночь, — промурлыкала Светлана, медленно подползая к краю кровати и сигнализируя, чтобы Йен присоединился к ней. — Какой же ты красивый мужчина. — Спасибо, — он неуверенно прочистил горло и засунул руки в карманы. — Ты великолепная. Она ухмыльнулась и неприлично облизнула губы: — Снимай одежду. Позволь мне натереть тебя лавандовым маслом и помочь тебе расслабиться, прежде чем я снова возьмусь за тебя. Не имея возможности придумать причину сопротивления, чтобы не казаться при этом подозрительным, Йен начал раздеваться. Он совсем не был скромным. Рыжий провел достаточно времени в групповых ваннах, чтобы чувствовать себя комфортно, будучи обнаженным перед людьми, и он был уверен, что годы тяжелой работы на ферме Галлагеров в Голуэй сохранили его тело в тонусе. Он скучал по Голуэю и сегодняшнее утро провел стоя на скалах, наблюдая, как тяжелый туман прокатился по Атлантике. Запах плотного морского воздуха оживил его, а мягкие оттенки волн принесли ему утешение. Именно там он позволял себе думать, волноваться, мечтать. Рыжий подошел к кровати и лег на живот, закрыл глаза и начал воображать море, когда маленькие руки начали тереть его, нагревая масло на спине, глубоко массируя мышцы. Он мысленно перенес себя к скалам, нуждаясь в тишине своего заветного места, чтобы успокоить разум и составить план. Независимо от того, каким спокойным король был в этот вечер, Йен знал, что у него репутация короткой закалки, поспешности и беспощадности, которую рыжий счел невероятно страшной комбинацией. Последнее, что ему нужно было сделать — оскорбить короля бурным темпераментом, не проявляя признательности за его добрый жест. Отвергание женщины было бы не только пренебрежением, но и хорошим способом вызвать подозрение в отношении его сексуальных предпочтений. Как только Йен почувствовал, что ее рука опустилась под бедро и дотянулась до его члена, он вскочил и сел на кровать, скрестив ноги. Он неловко держал себя за хозяйство, в то время как Светлана глядела на него хмурым взглядом. — Я сделала что-то, что тебе неприятно? — спросила она, пытаясь надуть губы. — Нет, нет. Просто... — он хотел, чтобы его мозг придумал какую-то чушь, которая была бы хоть немного правдоподобной, — я очень религиозен и берегу себя до брака. Светлана скептически подняла брови и прищурила глаза: — Так ты девственник? Йен кивнул. Он был бы обеспокоен тем, что молния прорвется сквозь крышу и ударит его намертво за ложь, если бы он действительно верил, что есть более высокая сила. К счастью, он не верил. — Католик, я предполагаю. Верующий, — решительно подтвердил рыжий. — Я не протестант, — усмехнулся он и покачал головой, зная, что протестанты считаются еретиками в стране — преступление, которое было наказуемо смертью. — Хорошо выглядишь, к тому же благочестивый, — напевала она, нежно потирая колено. — Я приятно удивлена. Йен почувствовал, как его щеки начали гореть и он проклял свою бледную кожу за то, что всегда так быстро краснеет. — Я оставлю тебя, но сначала я хотела бы, чтобы ты помолился вместе со мной, — сказала Светлана, беря его за руку. Он переплел свои пальцы с все еще скользкими пальцами девушки и закрыл глаза, болезненно осознавая, что он сидит на кровати голый, держась за руки с шлюхой, чтобы молиться божеству, в которое он не верил. — Прочитаешь ли ты «Аве Марию»? — Конечно, — ответил он, пытаясь вспомнить слова, которые он учил со своей матерью много лет назад. — Радуйся, Мария, полная благодати. Наш Господь со мной. Благословлена ты среди женщин, и благословен плод и чрево твое. Иисус. Святая Мария, Богоматерь, молитесь за грешников, теперь и в час нашей смерти. Аминь, — он медленно открыл глаза, чтобы увидеть неразличимое выражение на лице своего молитвенного партнера. — Аминь, — повторила она, слегка склонив голову. Когда Светлана встала, чтобы одеться, то услышала тревожный голос Йена: — Что ты скажешь королю? Она привязала платье и улыбнулась ему, не в силах остановить себя, чтобы наклониться и поцеловать его в щеку: — Именно то, что он хочет услышать, — она взъерошила его рыжие пряди и дала ему последний вид одобрения, прежде чем выйти из комнаты и отправиться к его брату. Девушка прекрасно понимала, что нашла того, кого искала, но была вынуждена завершить свою миссию. Она мягко постучала в дверь и засмеялась, когда она сразу открылась: — Нетерпеливый? — Теперь еще больше, когда я увидел тебя, — подтвердил Лип, потирая затылок и глядя на грудь Светланы без всякой осторожности. — Ты менее религиозен, чем твой брат? — спросила она, ослабив узы своего платья и позволив ему упасть на пол. Когда он увидел ее тело, то высунул язык как собака. Лип был слишком ошеломленный ее фигурой, чтобы думать правильно: — Никто из нас не религиозен. Спустя час, который Филипп показывал Светлане, насколько дьявольским он может быть, парень поцеловал ее на прощание, и как только он закрыл за ней дверь, то осознал свою серьезную ошибку. Блять. Светлана решила отказаться от своего рандеву с французом, выбирая отчитаться перед своим королем как можно скорее. — Его Светлость ожидает вас, — сказал охранник, открывая для нее дверь в комнату Микки. Когда она вошла, то обнаружила, что Король шагает взад-вперед, завернувшись в свой халат. — Заняло у тебя блядски много времени, — ворчал он, посылая ей грозный взгляд. — Мне не потребовалось много времени, на самом деле. Я даже не пошла к французу, — просто сказала девушка, размахивая своим платьем, чтобы она могла плюхнуться в кресло. — Извини? — бранился Микки, его брови поднялись так высоко, что они чуть не ударили по волосам. — Ты хотел, чтобы я вернулась с новостями, не так ли? — А у тебя есть новости? — спросил он, его сердитость уменьшалась. — Да, пусть Томас скажет этому французскому мальчику, что я слишком устала и буду у него завтра, — зевнула Светлана. — Как-будто мне не похуй, — сказал Микки, садясь на краю кровати и кусая губу. — Ну же, блять, скажи мне. — Один брат с энтузиазмом относился к нашему времени вместе, а другой сказал мне, что он религиозный девственник, но даже не знал слов «Аве Марии». Микки не мог не посмеяться над этой информацией: — Ты, блять, шутишь что ли? Она покачала головой с усмешкой: — Нет. Тогда, как будто этого было недостаточно, его брат сказал мне, что никто в их семье не религиозен. — Так кто из них тебя не трахал? — спросил брюнет, кусая ноготь и тряся ногой в ожидании. — Кто бы ты хотел, чтобы это был? — спросила Светлана. — Это не чертовы 20 вопросов, сука. И даже не блядская викторина, — резко отрезал он. — Скажи уже. — Хорошо, хорошо, — сказала она, подняв руки в капитуляции. — Рыжий любит члены. — Да? — спросил Микки, покусывая щеку. — Он действительно не знал «Аве Марию»? — засмеялся он. Светлана покачала головой: — Он попытался прочитать молитву, пока сидел голый на кровати. Это было нелепо. — Ты же говорила, что он тебя не трахнул? Почему, черт возьми, он был голым? — спросил Микки, чувствуя нерациональное раздражение, что Светлана видела парня обнаженным, а он — нет. — Я делала ему массаж, попыталась соблазнить его. — Не сработало? — Это привело к обнаженной молитве, — сухо ответила Светлана. — Очевидно, что это не сработало. Микки кивнул и размял суставы. Он попытался удержать себя от того, чтобы задать вопрос, который был у него на языке, но не смог удержаться. Вместо этого он шмыгнул носом, будто это уже не имело никакого значения, и спросил: — Как он выглядел? — Обнаженным? — усмехнулась девушка. — Ты, блять, знаешь, о чем я спрашиваю, — тихо сказал Микки. — Не заставляй меня, черт возьми, повторять это. Светлана всегда была в курсе, когда было неподходящее время, чтобы подталкивать Микки и знала, что сейчас именно не то время, чтобы его дразнить: — У него прекрасное тело: сильные руки, точенные мышцы, крепкий торс, который ведет к его... — она сделала паузу. — К чему? — подгонял Микки, подсознательно облизывая губы. — Его член более совершенен, чем любой, который может сделать для тебя лучший плотник, — сообщила она ему. — Конечно, у него не стоял, потому что у меня не было надлежащего положения, чтобы заставить его твердеть, но он был прекрасным, — она подняла руки, чтобы указать размер, и подняла брови, чтобы отразить эмоции Микки. — Я подумала, что если он все-таки будет твердым, будет чертовски здорово прыгать на нем. Микки сдвинулся, поскольку возникла внезапная необходимость показать свою мужественность: — Отъебись, — сказал он без злого умысла. — Что еще? — Я только что рассказала о его члене, что еще тебе нужно знать? — спросила она смущенно. — Я не знаю… — ответил Микки, неуверенно пожимая плечами, — был ли он смешным, или еще какое дерьмо? — Он был слишком занят, пытаясь не обделаться, чтобы рассказывать анекдоты, Михайло, — она хихикнула. — Но он очень милый, вежливый, почтительный. Он мне нравится. — Хммм, — нахмурился Микки, потирая нос. — Он что-нибудь говорил обо мне? — едва внятно спросил он. Светлана решила пощадить его, находя тот факт, что Микки спрашивал всякое дерьмо о рыжем, очень милым. — Он спросил, что я собираюсь сказать тебе. Думаю, ты заставляешь его нервничать. — Как мне сделать так, чтобы он перестал нервничать? — спросил Микки, покусывая нижнюю губу. — Перестать быть мудаком? — предложила Светлана с ухмылкой, заработав средний палец от короля. — Просто будь собой, — добавила она. — Настоящий «ты» — это ты со мной, Мэнди или Томасом. Микки кивнул с пониманием. — Я устала. Ты хочешь, чтобы я трахнула тебя или я могу ложиться спать? — Иди нахуй отсюда, — засмеялся Микки, наблюдая за тем, как Светлана покидает комнату. — Эй, Света, — она повернулась, чтобы посмотреть на него, — спасибо. Она подмигнула ему и исчезла из комнаты.