Would I Spend Forever Here?

День дурака был наименее любимым праздником Микки. Как бы он ни был доволен тем, что, обычно, этот период предзнаменовал приход весны, праздник, посвященный шуту, не был для него торжеством. Даже в детстве он думал, что вся концепция этого дня была глупой. Мэнди и Салли взволнованно обходили сады, хихикая и рассказывая анекдоты, а он сидел на парапете, желая, чтобы время шло быстрее. —Ты слишком серьезный, Михайло, — сказала ему мать, прося его присоединиться к другим детям. Она взъерошила волосы мальчика, с сожалением покачав головой. — Но это сделает тебя хорошим королем в один прекрасный день. 14 лет спустя он обнаружил, что сидит на том же месте, отсчитывая минуты, когда солнце исчезнет с неба. Так же, как он делал каждый год во время фестиваля. — Вы не собираетесь присоединяться к веселью? — спросил Салли с ухмылкой, когда он подошел к королю. — Ваше Величество, — поклонился он, прежде чем пожать Микки руку. — Ты же знаешь, что это дерьмо не для меня, мужик, — ответил брюнет, поджав губы, когда его кузен сел рядом с ним. Единственное, что он находил более раздражающим, чем День всех дураков — это Салли. Хоть они выросли вместе и были практически воспитаны как братья, он никогда не мог его выдержать. Салли был самодовольным, нарциссическим, знающим все, он казался Микки слишком хитрым. — Как прошла твоя поездка? — Должен ли я рассказать Вам об этом сейчас или следовать надлежащему протоколу и ждать до завтра, когда соберется весь Тайный совет? — критическим тоном спросил Салли. — Просто, блять, скажи самое важное, а остальным расскажешь подробности завтра, — ответил Микки, сжимая кулак в кармане. Он потратил большую часть своей жизни, желая ударить Салли в его чертово лицо, но Микки знал, что лучше сдерживаться, потому что, если бы он сделал это, то навлек бы на себя неприятности. У его дяди и двоюродного брата были обширные и глубоко укоренившиеся отношения с важной знатью, у которой было больше власти, чем Микки желал бы признать. Хоть его отец в основном был пьяным, Микки все же прислушивался к некоторым его советам, особенно к тем, что касались узурпации. — У тебя одного такая сила, какую не способны дать тебе все люди, что тебя окружают, — его отец снова и снова рассказывал ему об этом. Как ни странно, он также напоминал парню, что: — Тем, кто охраняет тебя, легко убить тебя. Не забывай об этом, — хоть обстоятельства, связанные с его смертью, все еще находились под следствием, у Микки были свои подозрения. — Хорошо, — уступил Салли со вздохом. — Испанцы обеспокоены итальянским флотом, который пробился к Балеарскому морю к северу от Сиутаделлы де Менорка. Они боятся, что итальянцы попытаются взять Балеарские острова. — Похоже, что у них есть очень хорошие шансы на это, учитывая, что они уже, блять, там, — в замешательстве заявил Микки. — Как это связано с нами? — Испанцы хотят, чтобы мы послали наши корабли для поддержки, — сообщил ему Салли. Микки покачал головой: — Ни за что, блять, на свете. — Есть много дел, которые нам необходимо обсудить дальше, — защищаясь сказал Салли. — Не все делится на черное и белое, Михайло. — Ваше Величество, — подняв бровь, напомнил ему Микки. — Ваше Величество, — повторил кузен сквозь стиснутые зубы, как будто слова обжигали его язык. — Есть и другие факторы. — Не могу дождаться, чтобы их услышать, — саркастично ответил Микки. — Что еще обсуждалось? — Король Фердинанд оскорблен тем, что Вы все еще не пригласили принцессу Изабеллу в гости. Он думает, что Вы найдете ее очень приятной, когда у Вас будет возможность оценить ее, но Ваши отказы приводят их в замешательство, — сказал Салли, покачав головой. — Они хотят, чтобы Вы взяли ее в жены. Этот альянс был бы хорош для них, но это также было бы здорово для нас. — Не заинтересован, — просто сказал Микки, грызя внутреннюю сторону щеки. — Может быть, Вам нужно заинтересоваться, — слишком мрачным тоном ответил Салли. — Она красивая, кузен, с карими глазами, размером с грецкие орехи, и волосами, еще темнее твоих. — Я скажу Фердинанду пообещать ее тебе, если она тебе так понравилась, — предложил Микки, глядя на переполненные сады внизу. Прошли дни с тех пор, как он в последний раз видел Йена. Вспышка чумы в южном регионе потребовала его координаций и усилий по оказанию помощи, а еще ему пришлось отправиться в Гримсби, чтобы навестить свою больную бабушку. Король почувствовал, что хочет видеть лицо парня. Его отношения с мужчинами в прошлом заключались в том, чтобы выбрать парня, который его заинтересует, попросить его в свои покои, заставить его трахнуть себя несколько раз в течение недели, а затем отправить его к палачу, чтобы обеспечить молчание. Но это никогда не было так. Микки не хотел прикасаться или целовать их так, как он жаждал сделать это для Йена. Он никогда не чувствовал себя обязанным больше узнать о их жизни, симпатиях и антипатиях. Они никогда не интриговали его так, как ирландец. — Они не хотят, чтобы она была с герцогом, — казал Салли, на его лице появилось раздражение. — Они отдадут ее только королю. Она слишком драгоценна. — Чтобы растратить ее на герцога? — надавил Микки, злобно ухмыляясь. Салли не ответил, вместо этого он лизнул верхние зубы и объявил: — Я голоден. Собираюсь пойти отведать индейку. Желаете? — Неа, не хочу. Но спасибо, что спросил, — приятно ответил Микки, радуясь, что он немного пошатнул нервные клетки своего кузена. — Я с нетерпением жду возможности поделиться дополнительной информацией из моей поездки с Тайным советом завтра, — сказал Салли, кланяясь и бормоча, — Ваше Величество, — когда парень направился вниз, чтобы присоединиться к гулякам, Микки вздохнул с облегчением, что ему удалось избавиться от него. Он закрыл глаза и откинул голову назад, позволяя солнцу согревать его лицо. Он редко проводил время снаружи, просто сидя и наслаждаясь воздухом. Его мероприятия на свежем воздухе всегда включали в себя какой-то вид спорта, будь то охота, футбол или рыцарские турниры. Он мысленно сделал заметку, что должен выходить на улицу чаще. Может быть, он потратил бы время на то, чтобы лежать на солнце с определенным человеком, который, казалось, пронизывал каждую его мысль. Он обнаружил, что лениво задается вопросом, хорошо ли Йен играет в футбол. Его тело было сильным, и он сказал, что любит бегать. Микки был уверен, что если бы рыжий играл, он бы обязательно взял его в свою команду, чтобы они могли надрать Салли задницу. Громкий визг побудил короля взглянуть в сад. Он с удивлением обнаружил, что Йен вращал внучку Генри, Мэри, в воздухе, а она трепетала от восторга. Микки увидел смех на лице Йена, когда тот осторожно крутил девочку. Ее лицо было окрашено, словно в бабочки, и она нечаянно прикоснулась им к белой рубашке Йена, оставляя на ней цветное пятно. Осознав то, что она сделала, девочка с извинениями посмотрела на него, но он беззаботно пожал плечами и вновь развернул ее. Тихий голос, говорящий «Ваша Светлость», прервал нежное наблюдение Микки за их взаимодействием. — Привет, Генри, — поздоровался он, заметив, что глаза пожилого человека теперь были сфокусированы на той же части сада, куда смотрел он сам. — Простите мне мое нахальство, Ваше Величество, вы же знаете, что, обычно, я жду Вашего направления, — начал старик, лицо которого все еще было повернуто к саду. — Вперед, — спросил Микки, следуя за взглядом Генри. — Я заметил, что Вы часто смотрите на него, — прошептал он. — Вы хотите, чтобы я предложил ему присоединиться к Вам сегодня вечером? Как Вы знаете, для такого рода встреч, Ваша Светлость, требуется некоторая координация. — Ты пытаешься устроить нам встречу? — спросил Микки с легкой усмешкой. Генри попытался сдержать улыбку и кивнул: — Вы гораздо приятнее, когда получаете этот особый тип общения. — Ты хочешь сказать, что в последнее время я был мудаком? — спросил Микки, довольно посмотрев на него. — Я бы никогда не сказал этого, Ваша Светлость, по крайней мере, не в лицо. На этот раз Микки громко рассмеялся: — Справедливо. Думаю, я сам позабочусь об этом. Генри кивнул с пониманием: — Знаете, он хороший парень. — Слышал об этом, — ответил Микки, чувствуя тяжесть тона Генри. — Мэри любит его. Микки прикусил нижнюю губу и закрыл глаза: — Что-нибудь еще, Генри? — Нет, это все, Ваша Светлость, — быстро ответил старик, хорошо понимая, когда он был на грани, подталкивая короля слишком далеко. Микки подождал, пока Генри уйдет, чтобы снова открыть глаза. Когда он это сделал, улыбающееся лицо Йена было первым, что он увидел. Он посмеивался над чем-то, что говорил его брат, и большими глотками пил медовуху из огромной пивной кружки. Решив, что он больше не может просто смотреть, Микки встал, стряхивая свои штаны, и начал пробираться в сад. Когда он шел по траве, все, кто были на празднике, опускали свои головы, чтобы отдать ему надлежащее уважение. — Галлагеры, — воскликнул он, обращаясь к Йену и Липу, чтобы те подняли свои головы. — Как дела? — Живы и здоровы, — весело ответил Лип, двигаясь, чтобы пожать ему руку, но резко опуская ее, когда он вспомнил о своем положении. Микки просто улыбнулся в ответ и полностью обратил свое внимание к Йену. — Привет, — сказал рыжий, его голос был более мягким по отношению к нему, чем Микки помнил до этого. — Давно не видел тебя, — он посмотрел на губы брюнета, а затем на глаза. — Было дерьмо, с которым нужно было разобраться, — заявил Микки, заметив еще больше веснушек на лице Йена, чем он видел раньше, когда они стояли под золотыми лучами заходящего солнца. — У тебя много веснушек, — тихо сказал брюнет, не обращая внимания на тихое хихиканье, которое сорвалось с губ Липа. — У тебя тоже есть немного, — сказал Йен, приподнимая палец, собираясь дотронуться до них, нахмурившись, когда король немедленно отвернулся. — Прости, — быстро сказал он, его лицо начало заливать краской. — Медовуха. — Это хорошо, — пробормотал Микки, прочистив горло и неудобно шмыгнув носом. — Вечеринка по-галлагеровски, да? Лип кивнул: — Черт возьми, да. Когда Вы собираетесь присоединиться к нам? — Думал, что, возможно, сегодня вечером, — ответил король, глядя на все еще краснеющего парня. — Серьезно? — удивленно спросил Йен. — Угу, — подтвердил Микки. — Нужно спустить пар, — он думал, что кожа Йена не сможет стать еще краснее, но, оказалось, что она смогла. Микки не мог не усмехнуться от его смущения, находя это странно привлекательным. — Где мы должны встретиться с Вами? — спросил Лип, забирая у Йена чашку, чтобы он не разбил ее. — Леса у скалы, — ответил Микки. — Принесите достаточно этого дерьма, чтобы хватило Томасу и Мэнди. — Мэнди? — удивленно спросил Лип. — Принцесса, мудак, — огрызнулся Йен, ударяя локтем брата под ребра. — Блять, прошу прощения, — ответил Филипп. — Без разницы, — совершенно беззаботно ответил Микки. — Увидимся позже, ребята, — не в силах остановить себя от того, чтобы взглянуть на рыжего, Микки посмотрел на него, когда он поклонился, любуясь силой его спины и изгибу задницы. Понимая, что парень не собирается поднимать голову, пока он не увидит, что сапоги короля отступают, Микки повернулся и ушел, решив, что, если День всех дураков закончится так, как он надеялся, то он полюбит его после этого.