Would I Spend Forever Here?

Йен откинулся на каменную стену внутреннего двора, пытаясь отдышаться. Он пожелал, чтобы у него была способность держать себя в руках. Реально, Галлагер знал, что независимо от того, что делает принцесса и женится ли на ней Микки в итоге, у короля никогда не будет чувств к ней. Но все равно было трудно оставаться спокойным и рассудительным, когда он смотрел на женщину, которая явно была заинтересована его парнем, откровенно флиртуя с ним. Но было еще сложнее видеть, что его любимый ничего не делал, чтобы пресечь ее действия. Микки было бы трудно отвергнуть ее, учитывая все взгляды, прикованные к нему, но самая эгоистичная часть Йена хотела, чтобы король попросил принцессу отъебаться. Тем не менее, внешние акты отказа были бы неосмотрительными, и монарх не мог позволить себе этого. Йену хотелось верить, что он сможет справиться с такими отношениями; в конце концов, любой роман в его жизни должен оставаться сдержанным из-за его склонностей, но его сильные чувства к Микки делали ситуацию невероятно болезненной. Труднее, чем это было с парнями в прошлом. — Ní féidir liom é seo, — пробормотал он, потирая лоб. Тревога сжала его легкие, удерживая их, пока у него не возникло затруднений с дыханием. Он молча выругал свое тело за то, что так легко поддалось стрессу. Одно дело, когда его ум был перегружен, но совершенно другое — когда тело выдавало ряд предательских физических реакций. Когда волна тошноты подступила к горлу, он присел на корточки и уткнулся головой между колен. Йен почувствовал, что его тело начало дрожать от страха. Он закатил сцену? Люди поняли, что между ним и королем что-то происходит? Он поставил Микки под угрозу? Он потерял его? Из всех ужасных мыслей, что посещали его почти каждый день, мысль о том, что он может расстаться с королем, пугала его больше всего. Его голова вращалась от противоречий. — Ní féidir liom é seo, — он покачал головой и попытался глубоко вдохнуть, прежде чем встать прямо. — Ní féidir liom é seo, — Йен продолжал повторять эти слова, двигаясь нервно, нерешительно, не зная, должен ли он взять яйца в кулак и вернуться на банкет, или бросить все и уединиться в своих покоях, куря трубку. Прежде чем он смог сделать что-то еще, кто-то схватил его за руку и дернул в темный узкий проход, который располагался возле входа. — Хей, хей, — успокоил его король, нежно положив руки на щеки Йена и посмотрев прямо в его стеклянные зеленые глаза. — Ní féidir liom é seo, — продолжил повторять рыжий, качая головой. Микки крепко держался за лицо своего парня, пытаясь успокоить его. — Я не… — он сделал паузу, — знаю, что это значит, детка. Притормози. — Почему ты здесь? — воскликнул Йен, широко раскрыв глаза. — Люди будут… — он глубоко вздохнул. — Они знают? — Шшш, все, блять, отлично, хорошо? — заверил его Микки. — У тебя одна из тех панических атак, о которых ты мне рассказывал? Приступ тревоги? Хочешь поговорить о скалах? — Ní féidir liom é seo, — Галлагер закрыл глаза и вздохнул, прежде чем снова открыть их. — Я не могу. — Не можешь что? — спросил Микки, приподнимая свои брови в знаке смущения. — Ты, я… мы. Я не могу. — Прекрати, — приказал Микки, потянувшись к губам Йена. Поцелуй был полной противоположностью нынешнему состоянию Галлагера — он был медленным и терпеливым. Когда их языки запутались воедино, сердце рыжего начинало биться менее беспорядочно. Рука Микки скользнула на его затылок, когда они углубили поцелуй, отчаянно нуждаясь в близости. — Ты не это имеешь в виду, — сказал брюнет, отталкивая несколько непослушных рыжих прядей с его лба. — Я не собираюсь потерять тебя, тем более из-за этого бессмысленного дерьма, Йен. — Это больно, — мягко сказал Йен. — Видеть то, что она делает… Я не смогу справиться с этим. — Это не так уж и плохо, — заверил брюнет, вызвав недовольство своего парня, который повернулся, чтобы уйти. — Эй, подожди. Выслушай меня, — умолял он, схватившись за локоть Йена, чтобы тот не ушел. Рыжий посмотрел на него с ожиданием, его лицо слегка смягчилось, когда Микки обхватил его за талию и притянул к себе. Брюнет прижался лицом к его шее и стал оставлять нежные поцелуи на чувствительных местах, что, как он знал, сводило его парня с ума. Звук мягких вздохов Йена заставил короля жаждать этого парня больше, чем когда-либо. Когда он удерживал рыжего, то чувствовал, что ничего в этом испорченном мире не имеет значения. Только они, только он. — Чем больше флиртует эта сучка, тем лучше, — объяснил Микки, губами все еще прижимаясь к коже своего любимого. — Я смогу сказать совету, что она была слишком вульгарна, чтобы взять ее в жены. — Правда? — спросил Йен, чувствуя проблеск надежды в первый раз за всю неделю. — Думаешь, они захотят оспорить это, или…? — Нет, мужик, — сказал Микки, продолжая исследовать своими губами кожу парня. — У всех есть ебанные глаза, и они видят, как она напирает. — Не мог оторвать взгляд от тебя, — признался рыжий, что побудило Микки осторожно подтолкнуть его к стене и скользнуть рукой ему под рубашку, желая прикасаться к нему еще больше. — Это больно. — Мне жаль, что тебе приходится иметь дело с этим дерьмом. Я знаю, что это непросто, особенно с... ну, знаешь, проблемами, которые у тебя есть, или что там еще, но это всегда только ты, хорошо? Меня не интересует, кто еще на меня смотрит. Я без ума от тебя. Они начали целоваться, жадно вжимаясь друг в друга. Это была кульминация эмоций, которые копились в рыжем в течении этого вечера — страсть, вызванная нуждой. Они целовались, пока их губы не опухли, а дыхание не сбилось. — Мне жаль, что я убежал. Надеюсь, что люди не думают… — Сказал им, что я плохо себя чувствую, — прервал его Микки. — Не волнуйся об этом, хорошо? Позволь мне со всем разобраться. Йен кивнул, вновь соприкасаясь своими расцелованными губами к губам монарха. — Хочу тебя. — Твоя комната? — предложил король, зарабатывая скептический взгляд от Йена. — Уверен, что они не отправят за тобой поисковую группу? — Люди, которые имеют значение, знают, куда я иду, когда теряюсь, — сказал Микки, жестикулируя Йену, чтобы тот последовал за ним. Они шли рядом в покои Йена, и, как только оказались внутри, тут же потерялись друг в друге. Сняв с себя всю одежду, они легли на кровать, продолжая страстно целоваться, когда Йен потянулся за своим маслом. Он начал разрабатывать Микки, все еще целуя его горячо, отчаянно пытаясь разделить с ним эту связь. Йен прекратил свои действия, когда ноги брюнета начали дрожать. Он поднялся на колени, а его лицо покраснело, когда он посмотрел на своего возлюбленного. Он приставил свой член к отверстию Микки. Они оба вздрогнули от ощущения, и Йен застонал, когда тело Микки задрожало под ним, удовлетворенное от наполненности. — Я твой, ты знаешь это? — напевал Йен, согнувшись над Микки, чтобы прикоснуться своими губами к его плечу, продолжая медленно вращать своими бедрами. В комнате было почти безмолвие, за исключением мягких ворчаний и стонов, которые они выпускали в кожу друг друга. — Я не убегу. Йен оторвал свои губы от плеча брюнета, чтобы посмотреть в его голубые глаза. Они были полуприкрытые и смотрели на Галлагера с огромной похотью и восхищением. Прикоснувшись своим лбом ко лбу Микки, рыжий толкнулся глубже, посылая острые импульсы прямо в простату парня. Они снова соединили свои губы. Йен слегка прикусил нижнюю губу Микки и немного вытянул ее, чтобы всунуть свой язык ему в рот. Эта связь была нетерпеливой, словно их губы не были опухшими от поцелуев, которые у них были раньше. У Микки никогда не было такого секса — он никогда не чувствовал себя таким пораженным и заботливым. У него было много парней, но он не занимался любовью ни с одним из них. Король издал удовлетворенный вздох, когда понял, что он и Йен этим действием физически обещали свою преданность друг другу, постепенно приближаясь к оргазму. Йен осторожно выскользнул из Микки, направляя его бедра так, чтобы он лежал на боку. Прошли секунды, прежде чем он вернулся в его тело вновь. Йен положил руку на плечо короля и переплел их пальцы, двигаясь как можно ближе к нему, все еще чувствуя себя слишком далеко. Их тела таяли друг в друге, а конечности запутались, как струны, когда они нашли свой ритм. — Черт, детка, — промурлыкал Микки, вытягивая мягкий вздох от Йена, который любил спокойные и ласковые выражения, которые просачивались из уст монарха в самые интимные моменты. Йен прижался лицом к спине своего любимого, погружаясь в его тело все глубже с каждым движением. Он почувствовал, что Микки опустил свободную руку к своему члену, а его задница сжалась вокруг рыжего, указывая на то, что он был готов кончить. Когда Микки сбросил свое напряжение, Йен толкнулся глубже в последний раз, изливаясь внутрь своего возлюбленного. Тело брюнета сжалось вокруг пульсирующего члена Йена, когда тот тихонько задыхался от своего оргазма. Рыжий оставил мягкий поцелуй на спине короля, когда тот осторожно приложил его ладонь к своим губам. Губы на коже, губы на губах, любящие глаза и покачивающиеся бедра. Йен смотрел на Микки с неимоверным трепетом, все еще не в силах поверить, что он у него такой свободный и открытый, нежный и сладкий. Он заметил, что Микки улегся поудобнее, удивляясь, не собирается ли монарх и в самом деле оставаться с ним в его дерьмовой кровати. Когда Микки обнял его за руку и переплел их пальцы, Йен получил ответ. Медленный, устойчивый ритм дыхания брюнета начал усыплять его; все стрессы часа раньше исчезали, как будто это был хаотичный сон, а не реальность. Когда они спокойно лежали вместе, все вопросы Йена исчезли, оставляя только сильные чувства, которые горели только для Микки. — Я влюбляюсь в тебя, — прошептал Йен в темноте, чувствуя, как пульс любимого двигается по его венам. — Я уже влюбился. Они инстинктивно приблизились друг к другу, удивляясь, как односпальная кровать могла казаться настолько просторной.