Would I Spend Forever Here?

День у короля выдался очень долгим, приправленным беспокойством и отчаянием. Несмотря на то, что прошедшую ночь они провели вместе, запутываясь в объятиях друг друга, Микки никак не мог избавиться от чувства, что события, произошедшие с ними после этого, привели к потере Йена. До этого момента король всегда знал, что у него есть Йен, что его образ надежно засел в мыслях рыжего парня. Но разногласия между ними подталкивали Микки на мысль, что уже совсем скоро Йен вытолкнет воспоминания о бесcердечном короле из своей головы. Луна, поднимающаяся над горизонтом, не принесла королю ожидаемого облегчения. Размышления о будущем буквально сводили Микки с ума. Ночь беспощадно тянулась вперед, но король старался не беспокоиться, заставляя себя игнорировать тот факт, что прошли уже часы, а Йен все так и не пришел к нему. Он ерзал в кровати, больше всего желая, чтобы сейчас его тело было крепко прижато к телу его любимого. Когда Микки понял, что этой ночью ему вряд ли удастся уснуть, он поднялся с кровати. Брюнет как раз собрался выйти в коридор и попросить Генри позвать Светлану, но неожиданный стук в дверь прервал поток его размышлений. Он был достаточно мягким, будто человек за дверью не хотел разбудить короля. — Что? — позвал Микки, пытаясь скрыть надежду в своем тоне. Он схватил одежду рядом с кроватью и быстро надел ее. Брюнет знал, что перед ним вряд ли предстанет Йен, особенно в это время ночи. Микки был более чем уверен, что скорее всего, это была какая-то неотложно-важная хуйня, и, поскольку Генри знал, что сегодняшнюю ночь король проведет в одиночестве, он решил не ждать до утра. Если честно, Микки тайно надеялся, что в стране возникнет какая-то серьезная проблема, которая заставила бы его отвлечься от Йена и обратить все свое внимание на ее решение. Микки вздохнул, осознав, что мысли о Йене, которые так радовали его последние недели, сейчас причиняют ему только боль. Трудно было смириться с тем, что он, возможно, уже никогда не сможет прикоснуться к нему, или поцеловать. Человек, стоявший за дверью, открыл ее более осторожно, чем обычно это делал Генри. Как только Йен вошел в комнату, Микки спрыгнул с кровати и крепко обнял его. — Я знал, что ты придешь, я знал, — вздохнул он с облегчением, уткнувшись лицом в шею своего любимого. — Извини, припозднился, — мягко отозвался рыжий, слегка сжимая рубашку короля, чтобы прикоснуться лбом к его обнаженному плечу и вдохнуть опьяняющий запах его кожи. Некоторое время они просто обнимали друг друга, благополучно пытаясь отыскать тактильную связь. Когда они оторвались друг от друга, Микки положил руки на щеки Йена и посмотрел ему в глаза. — Не буду лгать, я пиздец как испугался того, что ты не придешь. Конечно, в глубине души я надеялся, что ты сделаешь это, но я все равно боялся. Собирался дать тебе на размышления одну ночь, не знаю, смог бы я ждать дольше. — Пока что? — спросил Йен, приковывая свой взгляд к полным губам короля, которые тот как раз облизнул. — Пока я не появился бы у твоей двери, пытаясь сделать все возможное, чтобы ты вернулся ко мне; пытаясь сделать все, чтобы тебе стало легче. Никогда раньше не проходил через подобное дерьмо. Думаю, я бы сделал все, о чем бы ты решился попросить. — Думал, ты не собирался меня преследовать, — с нотками вызова в своем голосе напомнил королю Йен. — Во всяком случае, ты обещал. — Ебанный пиздец, Галлагер, прекрати сжимать мои яйца мертвой хваткой. Что ты хочешь услышать? Что я в любом случае преследовал бы тебя? — он облизнул губу, с вызовом приподнимая брови. — Хочешь, чтобы я сказал тебе то, что ты и так прекрасно знаешь? Йен закрыл глаза и вздохнул, когда рука Микки опустилась на его затылок, а татуированные пальцы нежно зарылись в красных прядях. — Ты должен понимать, что ты единственный человек, перед которым я ползаю на коленях. Я не должен был ожидать, что тебе понравится эта ситуация, — сказал король, щелкнув языком. — Я не сожалею о том, что сделал. Но мне жаль, что я думал о том, что смогу сделать нечто подобное, не вызвав при этом у тебя ответной реакции. Думаю, я просто… — Просто что? — подталкивал Йен, отпустив Микки, когда брюнет начал подходить к кровати. Он сел на краю и вздохнул. — Я… испугался. Мне, может, и плевать, что думают другие, но мне не все равно на то, что думаешь ты, — признался король. — И то, что ты назвал меня монстром из-за хуйни, которую я делаю постоянно, задело меня, мужик, — он сделал паузу, словно пытаясь подобрать слова. — Ты был так потрясен из-за всего этого, в то время как я не чувствовал ничего. До сих пор ничего не чувствую. Возможно, ты прав, и это делает меня монстром, — сказал Микки, пожав плечами. — Может быть, это правда? — Нет. Нет, ты не такой. Мне не следовало… — Йен отрицательно покачал головой, словно пытаясь этим движением отказаться от слов, которые слетали с его губ накануне. — Если ты и правда думаешь, что я не такой, почему тогда все еще стоишь так далеко, а? — спросил брюнет, поджав губы, ссылаясь не только на физическое расстояние между ними. Рыжий бросил на него грустный взгляд, будто он только сейчас осознал, что все это время они были так далеко друг от друга. Он подошел к кровати и сел рядом с Микки, положив руку на бедро короля. — Я просто был в ступоре. Это не та хрень, с которой я когда-нибудь сталкивался, в отличии от тебя. Ко всему прочему добавь и тот факт, что я чувствовал себя вроде как ответственным за это. Всего было слишком много, я словно потерялся. — Но я не хочу терять тебя, — тихо признался Микки, переплетая их пальцы. — Что мне сделать, чтобы удержать тебя? — Тебе не нужно этого делать, — заявил Йен; его взгляд был искренним. — Не нужно удерживать меня, я рядом. Король кивнул, хотя он все еще чувствовал, что его парень был в тысячах миль от него. — Останешься? Галлагер кивнул. Йен не был полностью уверен, что он имел в виду — останется он на ночь или навсегда, но в любом случае, он не хотел уходить. — Если ты этого хочешь. Я не в настроении, ну, знаешь, для секса и все такое. — Обойдемся без этого, — заверил его Микки, сняв халат, прежде чем он взялся раздевать Йена. Король оставил мягкий поцелуй на ключице своего любимого, прежде чем потянуть его за собой на кровать. — Просто хочу обнять тебя. Они тесно прижались друг к другу, убедившись, что между ними не осталось никакого пространства. — Знаю, что быть со мной непросто… — король сделал паузу, касаясь своим носом щеки Йена. — Хотел бы я быть более достойным тебя, хотел бы, чтобы наши отношения были лучше. — Но все и так отлично, — заверил короля Йен. — Мне просто не стоило ходить туда. С самого начала все вели себя так, будто там будет ебанная вечеринка, а не казнь, — он закрыл глаза и покачал головой, будто пытался стереть с памяти этот ужасный момент. — Это было ужасно, а никто даже не расстроился. Я просто не понимаю этого. — Нас так воспитывали, мужик. Кровь, льющаяся на блок, выглядит не иначе красного вина, которым мы наполняем свои кубки. Может быть, это делает нас дикарями, я не знаю. Хотел бы я позволить тебе сделать меня лучше, но я не могу этого допустить. Среди всего этого я должен оставаться самым безжалостным ублюдком, иначе кто-то займет мое место, и тогда уже плохо будет мне. — Я не могу даже… — рыжий прикусил губу, широко распахнув свои зеленые глаза, — представить это. Не хочу даже думать о том, что ты можешь стать тем, кто окажется там… — Я постоянно нахожусь под бдительным просмотром, поэтому у меня нет шанса на ошибку, — заявил Микки. — Они и так хотят, чтобы я ушел. Поверь мне, Йен, я могу рассказать тебе о том, что заставит твой мозг взорваться. — О чем? — надавил Йен, успокаивающе погладив Микки по спине. — О моем отце, — ответил король, прочистив горло. — Нам до сих пор не удалось собрать воедино все странные обстоятельства, связанные с его смертью. — Ты думаешь, что его убили? — удивленно спросил Йен. — Кто? Почему? Микки вздохнул, пальцами убирая непослушные рыжие пряди со лба его любимого. — Вероятно, вдаваться в мои предположения насчет теории заговора было не лучшим решением, чтобы тебя успокоить. У нас нет никаких доказательств. — Кто это сделал? — Я мог бы назвать по крайней мере десять человек, которые хотели, чтобы этот уебок умер, и я уверен, что это даже не половина из них. Но… — он сделал паузу, словно обдумывая, нужно ли ему говорить то, что он собирался сказать, — я думаю, что это была попытка узурпации от моего дяди. — Но это не имеет смысла, потому что ты был следующим в очереди на престол. Только если… — он широко раскрыл свой рот, осознав чудовищную перспективу. — Ты же не думаешь, что он попытается… — Убить меня? — Микки издал саркастический смешок. — Конечно же, блять, я думаю, что он попытается сделать это. Они всегда ищут причину, чтобы свергнуть меня, но если они так и не смогут найти ее, то попробуют решить вопрос более коварным образом. — Что мы будем с этим делать? — спросил Йен, ощущая тревогу, подступившую к горлу. Микки почувствовал, как сердце его парня начало стучать в бешеном ритме. Он начал слегка поглаживать спину рыжего, зная, что эти действия всегда успокаивающе действовали на его тревожного парня. — Шшш, — прошептал Микки и нежно поцеловал Йена, позволив своим губам задержаться, прежде чем продолжил: — Ты и так переживаешь из-за всего на свете. Ты не хочешь, чтобы я умер, а я знаю, как остаться в живых, хорошо? — он подарил Йену печальную улыбку. — Буду таким, каким требуют обстоятельства. Не хочу потерять тебя. — А я не хочу терять тебя, — сказал Йен, будто его только сейчас поразило осознание тяжести всех решений, которые принял Микки. — Не могу потерять тебя, — он коснулся губами к губам своего парня, соединяя их в нежном поцелуе. — Я боюсь, что ты можешь возненавидеть меня сильнее после очередного тяжело принятого решения, — прошептал Микки, как только они отстранились друг от друга. — Мне может не понравиться твое решение, но я никогда не буду ненавидеть тебя, — сказал Йен, смотря в беспокойные голубые глаза. — Ведь я слишком сильно люблю тебя. — Да? — спросил Микки, нуждаясь в повторном произнесении этих слов. — Я люблю тебя, — повторил Йен. — Mo fhear álainn. — Так ты останешься? — Сегодня? Микки пожал плечами и положил голову на грудь Йена, услышав медленные, устойчивые удары его теперь спокойного сердца. — Для меня ты целая вечность.