Неожиданные перемены

POV Юра Знаете, когда все идет своим чередом, мы очень быстро привыкаем к размеренности и однообразию. Ничего не происходит и нам не нужно что-то менять. Так же, мы быстрее всего привыкаем, когда все идет хорошо. Человек вообще, такая сволочь, которая может свыкнуться с чем угодно и как угодно, главное выжить. Как тараканы, честное слово. Я — фигурист. Музыка и лед — это моя жизнь. Без этого я ее не представляю. Сколько себя помню, я все свободное время проводил на катке и соревнованиях. Это делало меня счастливым, какое бы место я не занимал. А занимал я, как правило, первое или второе. Сейчас же, когда мне шестнадцать, в мою жизнь ворвались новые проблемы. Переходный возраст. Нет, дело не в прыщах или еще какой-то подобной хрени, а в том, что гормоны играют как ненормальные. Настолько ненормальные, что у меня встает просто от того, что по телефону я слышу голос своего друга. Это какое-то извращение! Почему у меня не происходит такой реакции ни на девушек, ни на кого-то другого в принципе?! Только на Отабека. И никак больше. При каждой нашей встрече я не мог спокойно смотреть ему в глаза, на что он, наверное, думал, что я идиот. Хотя я он и есть. Короче хренотень полная. Это нагоняло свою толику апатии на мои выступления и действия в любой ситуации. В голове был просто взрыв из мыслей, которые только соберутся в кучу, как снова разлетаются по всему периметру черепушки. Этим вечером я вышел на балкон, потому что в квартире в разгар июля было очень жарко даже по ночам, а так хоть какой-то ветерок обдувает. Засмотревшись на небо, я увидел падающую звезду и судорожно соображал о том какое желание загадать. «Я хочу разобраться со всеми своими мыслями» — пронеслось в моей голове, и я подумал, что за желание это как раз таки сойдет. Но лучше бы я этого не делал. Засыпая в своей постельке и отгоняя мысли о своем подростковом бунте организма, я просто не представлял, что открою глаза ну совершенно не у себя дома. Да дело даже не в этом. Вы только представьте: спишь ты такой, видишь десятый сон, но решаешь, что уже пора бы и проснуться, а когда открываешь глаза, перед твоим лицом возникает еще чья-то рожа. Причем мужская. И лысая. И спящая. Голым. И ты голый. И ты вообще больше не ты, судя по ощущениям. Я тихонечко выполз из-под покрывала, на цыпочках направляясь на поиски ванной комнаты, а когда искал, в прихожей наткнулся на большое зеркало в полный рост и, простите мой японский, охуел. Передо мной предстал не я, но кто-то отдаленно схожий со мной, это явно. Парень был выше меня сантиметров на двадцать точно. Тоже блондин с примерно такой же длинной волос, так же как и я худоват, глаза зеленые, и все тело покрыто засосами и укусами. Ах, да, забыл добавить о странных ощущениях в заднем проходе. Это так мне должны были помочь разобраться с чувствами? Переселив в тело какого-то парня, который спит, прости Господи, с мужиками, еще и лысыми. Не, ну это просто кабздец. Всё-таки добравшись до ванной, я принял душ, смывая с «себя» всю гадость, которой оказалось дохерища, особенно я охренел, когда что-то белесое вытекло из задницы. Сказать, что моя детская психика пошатнулась — нихрена не сказать. Я просто боюсь представить, что меня ждет, когда этот мужик проснется. Вытерев это тело, я пошел в комнату, из которой вышел минут десять назад, открыл шкаф и нашел одежду. Быстренько натянув на себя какую-то футболку и штаны в облипон (хоть одежда нормальная и на том спасибо), прошарил все вещи, которые были раскиданы на полу и рюкзак. Ничего нормального или того, что могло бы пригодится, в вещах я не нашел, за то вот уже в рюкзаке я нашел паспорт, телефон и деньги. Из паспорта я выяснил, что я теперь «Глеб Геннадьевич Голубин, двадцати двух лет от роду», а с телефона, который, слава Богу, не запаролен, я стал звонить уже на свой мобильник. Ведь если я в теле этого Глеба, то логично предположить, что он в моем теле. Гудки шли долго, чувак явно любит потопить харю, но все же трубку сняли. — Алё, — из динамика послышался заспанный, хриплый и МОЙ голос. — Э, это Глеб? — Да. — Видимо ты еще спишь и не смотрел в зеркало, — глубоко выдохнул я, — а теперь посмотри, оно справа от кровати. И тут я услышал кучу отборных матов, парочку из которых даже на заметку взял. — Что, блять, это такое?! — Я без понятия, что это, но нам нужно срочно встретиться, пока мужик в твоей постели не проснулся, а то я не переживу, если он начнет ко мне приставать, я не переживу и моё сердце разорвется. — Твою то мать! Где и когда? — Через час в кафе на стрелке. Думаю, себя ты узнаешь. После этого я скинул звонок и быстро выбежал из квартиры, потому что заметил, что лысый-то начал совершать какие-то телодвижения в кровати. Ну его нахрен. И так, что мы имеем? Тело какого-то чувака, относительно похожего на меня, дорогие шмотки, квартира в элитном районе города (или это не его квартира?), и все бы ничего, если бы он не был геем. Я направился на встречу в кафе, решившись прогуляться, так как тут не очень-то далеко, всего полчаса ходьбы, но хрен там. Я офонарел, когда ко мне стали подходить девушки и просить автограф. Я нихрена не понимал, но вежливо отказывал им, пока не доперся до ближайшего магазина и не купил первую попавшуюся кепку. Видочек не ахти, но хоть меньше людей подходить стало. Так и дошел. Там уже меня ждал я. Или не я. Точнее тело-то мое, а в нем не я. Я запутался. — Ну, привет, — произнес я, присаживаясь за столик. — Здрасте, блять, — фыркнул парень, — ты одеться получше не мог? — Что вывалилось, то и напялил, и так жарко, — фыркнул я, — и так еле добрался, постоянно девушки подходили автограф просить. — Ну, это естественно, — попивал он сок, — твоему телу, лет-то сколько? — Шестнадцать, — напрягся я, — а ты кем вообще будешь? И кто этот мужик? — Ты совсем за музыкальной модой не следишь, да? — скривился, фак, я даже не знаю как его назвать. Пусть будет Глеб. — Я Глеб Голубин, по совместительству рэпер Фараон, а мужик в моей постели это Мирон Федоров, он же рэпер Оксимирон. Ну охренеть теперь. Приплыл.