Неожиданные перемены

POV Юра Господи, если бы я знал, что тут начнется, я бы предпочел остаться в теле Голубина до конца своих дней и не связываться с ним никогда! Вот серьезно, нахера было закатывать целую лекцию об отношениях между мужчинами? Ладно отношения, но вот когда он начал рассказывать все аспекты секса, я думал, что сгорю на месте со стыда. Конечно, догадки о том, как все это происходит у меня, несомненно, были, но вот таких подробностей я не знал… и не очень-то и хотел, если честно. — Ты меня понял? — подытожил свой доклад Глеб. — Да, — смотря на стол, ответил я, — Ты к такому готов? — серьезным голосом спросил он. Блин, конечно я к такому не готов! Не знаю даже как это охарактеризовать. Не дикость, но ужас точно. К такому моя детская и невинная психика еще не готова, ну, я ее все же считаю таковой. — Не-а, — я качал головой из стороны в сторону. — Раз он тебе все еще нравится, — он посмотрел на меня, а я закивал головой как болванчик, — то тебе в любом случае придется со всем этим знакомиться, причем очень и очень тесно. — Я не хочу обо всем этом говорить. — Мне похер, чего ты хочешь или не хочешь, главное, что я хочу вернуться в свое, понимаешь, свое тело! Так что ну-ка выкладывай свои извращенные подростковые мысли сюда и побыстрее. — Да че тут выкладывать? Он мне нравится, а я ему просто друг, все. А с остальными мыслями, спасибо, ты уже точно разобрался и превратил мою голову в котел с переваренной кашей! — не выдержал я и завизжал его голосом как девчонка. Не знал, что он так может. Хотя я о нем нихера не знаю. После всего этого мозг реально взрывался и я решил пойти в душ, немного охладиться, чтобы голова начала лучше работать и, по возможности, выкинуть лишние мысли. Но и тут меня ждало разочарование, потому что когда я вышел, Глеб миленько так ворковал с кем-то по моему телефону, от чего по телу у меня побежала дрожь. — Эй, ты с кем там трындишь? — я положил руку ему на плечо, от чего он аж подпрыгнул. — Ну, все, жду тогда, — он попрощался с собеседником, поворачиваясь ко мне с хитрым прищуром, смотря прямо в глаза. — Ну? — Скоро все твои проблемы решатся, — он переплел пальцы и поднял руки над головой, потягиваясь, — послезавтра приедет твоя любовь. — Чего? — я хлопал глазами и надеялся, что Глеб шутит, но он не шутил. Все два дня я ходил как на иголках, не мог не пить, не есть и тем более спать. А этот засранец наоборот, гонял в приподнятом настроении и выспрашивал у меня абсолютно все, что я знаю об Отабеке. Каждый раз меня брал мандраж, как только я представлял, что с ним будет говорить Голубин, чертов Голубин в моем теле, а не я. Можно даже сказать, что меня съедала ревность и грозилась кого-нибудь придушить, причем желательно Глеба, за его сраные проделки. И вот, этот день настал. Поскольку Отабек у меня уже бывал, то, как добраться он знает, а вот дверь ему открыл Глеб. Я встал в пороге, чтобы поздороваться и представиться, но от увиденной картины у меня челюсть потерялась где-то в недрах пола. Вы только представьте: стоит Отабек с чемоданом, а на нем висит Глеб, точнее «Я», обнимая всеми конечностями которыми только можно, а после спрыгивает, отпихивает чемодан и припадает к его губам с поцелуем! А самое интересное, что казах-то отвечает на поцелуй, причем приобнимая за талию. — Какого? — не смог удержать я свой возглас, от чего Отабек оторвался от Юры, фак, от Глеба, ошарашено глядя на меня, а Голубин хитро посмотрев на меня, показал язык. Язык, блин! Как ребенок! Уж не знаю, сколько и каких эмоций сменилось на моем лице, но казах закашлялся, после чего спросил: — А ты кто? Я аж дар речи потерял. Серьезно. Спас меня, как ни странно, Глеб. — Это мой старший троюродный брат, Глеб, — представил он меня. — Извиняюсь за столь неловкую ситуацию, — Отабек подал мне руку, а я с горем пополам пожал ее, оставаясь все в таком же состоянии шока, — приятно познакомиться, Отабек Алтын. — Ага, — все, что смог изречь я. — Бека, пойдем, нам нужно поговорить, — Голубин явно не теряет времени, потому что сразу после этого он тянет казаха в сторону спальни, а я все так же стою на месте. Простоял, наверное, в ступоре около минут десяти… Твою-то мать! Я с разбега врываюсь в комнату и застаю такую охеренную картину: Глеб сидит верхом на Отабеке, целуя, а руки казаха блуждают по его спине под футболкой. Но как только я вломился, они посмотрели на меня, как на идиота, мол, пшел вон, мошка, мешаешь. Я просто уже не знаю, как выражать свои эмоции цензурно, потому что, ну, это же пиздец! — Юра, на пару слов, — гнев во мне разгорался потихоньку, но после того как мы вышли, я уже готов был взорваться, — какого хера ты творишь? Это не твое тело и не твой лысый носатик! — Я просто хочу помочь, — он закатил глаза, — и видишь, он же не против! Ему все нравится! — Зато мне не нравится! Ты ведешь себя, как шлюха! В своем теле можешь делать все, что угодно, но не в моем! — Ой, да завались ты! Если бы не я, ты бы тут титьки мял еще лет десять, если не больше! А я еще по телефону с него выпытал, что ты ему нравишься! У вас взаимность, придурок мелкий! От его слов я в сотый раз потерялся за сегодня. Он сказал, что я ему нравлюсь? Серьезно? Я? Беке? Не могу поверить! — Але, гараж, — он щелкнул перед моим лицом пальцами, заставив тем самым отмереть, — а теперь остается надеяться, что мы вернемся в свои тела, потому что я твою девственность ему отдавать не хочу, а то потом прибьешь меня еще. — Ага, только вот как это сделать? Мы оба горестно вздохнули. Что с этим делать, мы просто не знаем…