Попасть под сокращение.

      Асблик – планета-свалка. Как в прямом, так и в переносном смысле. Именно на неё, около двухсот лет назад, компания «БиДжи-Тех», ставшая ныне мега-корпорацией, решила сбрасывать отходы своего производства. Это характерно для представителей продвинутых и цивилизованных рас. Зачем копить дерьмо там, где будут жить твои дети и внуки, если можно забрасывать его куда-то далеко, и тебе за это ничего не будет. Так, с течением времени, Асблик постепенно превращался из планеты-рая в царство ржавчины. Гигантские полотна зелёных лесов и величественные океаны. Теперь всего этого не было, а многообразие диких зверей и невыразимо красивых цветов сменилось на гниющие остовы космических кораблей. Каждый желающий мог прогуляться по девственным сельвам «Скутов», кораблей, вышедших из эксплуатации чуть меньше полувека назад. А отважные спелеологи могли месяцами исследовать пещеры кают «Рамов», что медленно зарастали грязью. Со временем на смену бывшим обитателям Асблика пришли представители иной расы. Они подобно муравьям разбежались по планете и соорудили свои «муравейники» в ржавеющей почве. Их привела сюда одна простая цель – нажива. В психологии опау было что-то от стервятников. Им были по нраву, что называется, быстрые деньги, и не важно, сколько моральных принципов для этого следовало переступить. Так они и копошились в никому не нужном мусоре, умудряясь отыскивать в нём что-то ценное, абсолютно безразличные к тому, что творилось вокруг них. Лишь низкие, вечно хмурящиеся, облака знали о том, что порой белело посреди высящихся гор отходов. Кости. Об этом им рассказали капли едкого дождя.       Аделаида потянула на себя тяжелую металлическую дверь, что, по сути, являлась лишь грубо обточенным и неладно приваренным куском обшивки какого-то корабля, и переступила порог заведения в тот момент, когда облака уже собирались разразиться тугими струями воды. Оказаться на улице под дождём карлице совершенно не хотелось, ведь каждый опау на этой планете прекрасно знал, что подобные процедуры чреваты медленной и мучительной смертью. За последние двести лет облака Асблика наполнились таким количеством химикатов, что выпадающие осадки были в состоянии прожечь защитный скафандр, а вместе с ним и плоть «счастливчика», оказавшегося под ним. Сняв респиратор, девушка до отказа наполнила свои лёгкие холодным, из-за регулярного фильтрования, воздухом. Он ничем не отличался о той смеси, что наполняла баллоны, болтающиеся за спиной карлицы. Просто в этом месте его хватит больше, чем на три часа. Плечи Аделаиды ныли от приятной усталости, ведь её рюкзак был до отказа наполнен всяческим найденным хламом, который потом можно было выгодно продать. А это означало, что её очередной «рабочий» день окончен, пришла пора отдохнуть.       В баре «Уродливый Менс» сегодня царило необычайное оживление. Буквально за каждым свободным столом сидело несколько таких же, как и сама Аделаида, карликов. И тут не было ничего удивительного, ведь все представители расы опау были низкорослыми и коренастыми созданиями. Самый высокий, а потому известный, из них был некто Роб’Лоу. Его рост составлял целых сто семнадцать сантиметров. Он погиб, будучи под действием «Кровавого джорга», в бою против военного крейсера, за сорок лет до рождения Аделаиды.       Воздух заведения дрожал от крикливой брани, порой слишком солёных шуток и сдавленного шепота множества карликов. Кто-то с жаром обсуждал события последней вылазки в ржавые пустоши Асблика. Кто-то в нетерпении подгонял и так уже сбившуюся с ног официантку, чтобы она быстрее принесла очередную кружку когнака, скверного на вкус напитка, который здесь почему-то именовали алкоголем. А кто-то, подчиняясь самым простым и бесхитростным законам природы, к этой самой официантке приставал с самыми нескромными предложениями, чем ещё сильнее раздражал ожидающих заказа. Тихий вечер в «Уродливом Менсе».       Выискав взглядом свободное место, находившееся в опасной близости от большой группы уже порядком нетрезвых опау, Аделаида решительно двинулась к нему, несколько неловко переваливаясь на своих коротких и толстых ногах. Девушку совершенно не беспокоило, что она могла привлечь их внимание к себе. Порция жаренного гелаби, дымящегося на тарелке, банка когнака и малая понюшка двелма, вот что сейчас интересовало карлицу больше всего. Давно уже прошли те времена, когда она могла позволить себе наслаждаться нежным вкусом самых дорогих блюд во вселенной и будоражить сознание приятными импульсами качественных наркотиков, вроде дубльплекса. Теперь обломки «Патриции-2» медленно гнили под вечно хмурыми небесами Асблика, а излюбленный розовый халат Аделаиды сгорел в пламени памятного ей взрыва. Вот уже несколько лет девушка обреталась на этой планете-свалке, ведя жизнь обыкновенного хестла, коим на Асблике был каждый второй. День её делился на две части. Первую его половину она блуждала среди гор промышленного мусора, в поисках чего-то ценного, а потом же ей предстояло найти заинтересованного в этом хламе покупателя. Чтобы впоследствии все вырученные деньги потратить на еду и возможность провести ночь не под открытым небом. Замкнутый круг. Не раз и не два девушка поднимала свою голову к небу, стараясь разглядеть сквозь пелену серых облаков мерцание далёких звёзд. В такие моменты её правая лапа, бугрившаяся шрамами отсутствующих пальцев, начинала ныть ещё сильнее.       Космос - относительно пустые участки Вселенной, которые лежат вне границ атмосфер небесных тел. Вопреки распространённым представлениям, космос не является абсолютно пустым пространством — в нём существует очень низкая плотность некоторых частиц (преимущественно водорода), а также электромагнитное излучение и межзвёздное вещество. Именно этим определением довольствуются простые обыватели, чьё невежество или страх позволяют им только любоваться бескрайней космической пустотой, стоя на пороге своего дома, или будучи отделёнными от него толстым панцирем стальной обшивки корабля. Они глубоко ошибаются. На деле Космос, это живое существо, заключённое в клетку. Пространства в ней не так уж и много. От одной крайней точки вселенной, до другой. Космосу катастрофически не хватает в ней места. Но он прекрасно знает, что однажды наступит момент, когда погаснет последняя звезда, и он наконец сможет остаться наедине с самим собой. Лишь немногие, из ныне живущих, оказались готовы променять свои уютные дома на мерно дрожащую, от колоссальных усилий работающего двигателя, каюту космического корабля.       Впервые я повстречалась с космосом, ещё будучи совсем маленькой. Тогда, стоя на гладком и холодном металле палубы, я отчаянно цеплялась за лапу отца, наивно полагая, что он в состоянии защитить меня от непроглядной темноты самых далёких уголков вселенной. Безмятежность. Это единственное, что я запомнила, после своего первого межзвёздного перелёта. К тебе приходит понимание, что ты в любой момент можешь умереть. Не важно, от чего именно. От столкновения с астероидом, в стычке с космическим пиратом, или по прихоти прохудившегося гидравлического шланга в машинном отделении. В тот день я заново родилась, став полноправным членом многочисленной семьи. « - Эй, дорогуша!» Кто-то нетрезвым голосом окликнул Аделаиду, привлекая к себе её внимание. Карлица лишь подняла свой взгляд, не отрывая головы от тарелки с едой. Молодой опау, один из той самой компании, что сидела неподалёку, таращился на девушку единственным уцелевшим глазом, ничуть не скрывая своих желаний. Хоть Аделаида и была грязна и потрёпана чуть ли не вдвое больше него самого, однако складки видавшего виды защитного комбинезона были не в состоянии скрыть её принадлежность к женскому полу. Конечно, девушка не имела предрассудков, касательно своей красоты или физиологии, однако дарить свою благосклонность первому встречному было не в её правилах. Впрочем, как и ввязываться в драку без особой на то надобности. « - Что надо?» Постаралась произнести она максимально дружелюбно. В конце концов, карлица была не настолько хорошим психологом, чтобы с лёту «читать» намерения каждого встречного. « - Слушай, нам тут с ребятами скучно. Может, подсядешь поближе?» Облизав свои толстые губы, опау похлопал лапой по свободному месту рядом с ним. « - Прости, не заинтересована.» Аделаида вновь уткнулась в свою тарелку, намереваясь покончить с трапезой как можно скорее и подняться в свою комнату. « - Да ладно тебе. Мы ведь просто хорошо проведём время.» Последующая тишина в ответ не послужила для него веской причиной прекратить разговор. Встав со своего места, карлик, слегка пошатываясь, приблизился к девушке и присел рядом с ней. « -Я же тебя не обижу.» Проговорил он, потянувшись к Аделаиде. Ещё до того, как его лапа коснулась её морды, грубо выточенный нож возник в опасной близости от уцелевшего глаза опау, готовый в любую секунду ткнуть абсолютно чёрный зрачок. Замешкавшийся на секунду карлик в примирительном жесте выставил ладони, а затем встал из-за стола, чтобы в следующее мгновение ударить провожающую его взглядом Аделаиду прямо в нос. Силы ему было не занимать, оттого-то девушку буквально смело с места.       Моментально вскочив на ноги, карлица утёрла розовую кровь, что обильно заливала её комбинезон, а затем бросилась на своего обидчика, намереваясь поквитаться за разбитый нос. Посетители бара одобрительно загалдели, выбирая, на чью сторону они встанут. Из дальних углов уже доносились двузначные цифры ставок, что с каждой секундой увеличивались. В это время Аделаида и её соперник в буквальном смысле танцевали вокруг друг друга. Нож в руках карлицы оказался как нельзя кстати, и именно им она старалась полоснуть чрезмерно наглого опау. Впрочем тот, не смотря на количество выпитого им, тоже был не промах. Успешно уходя от лезвия, он нет-нет, да подбирался достаточно близко для попытки удара. Чтобы вместо этого вновь отпрянуть назад от ножа. Наконец, Аделаиде удалось зажать его в углу. Она уже занесла свою лапу для того чтобы вонзить в живот оппонента несколько сантиметров наточенной стали. Как вдруг в её морду ткнулось холодное дуло пистолета. Хозяин «Уродливого Менса», слишком толстый, даже для представителей своего вида, опау, тоже зря времени не терял, и меньше всего ему нужны были разборки с поножовщиной. Молча, одними лишь глазами, он указал Аделаиде на входную дверь, давая понять, что всем будет лучше, если она сейчас уйдёт. В этом была его правда, ведь заведение принадлежало ему. Ругнувшись сквозь зубы, карлица сплюнула под ноги своему оппоненту и, под разочарованные вздохи, покинула бар, прихватив с собой нож.       Асблик встретил девушку холодом ночи. Некогда, прогреваемый за день светом двух солнц, он не мог похвастаться такими низкими для себя температурами. Теперь же, заточённый в купол хмурых и серых облаков, он был беспощаден к каждому. Как некогда обошлась с ним компания «БиДжи-Тех», ставшая ныне мега-корпорацией, решившая сбрасывать сюда отходы своего производства, сэкономив при этом три с половиной миллиарда кредитов. Это было для них очень выгодной сделкой. Три с половиной миллиарда в обмен на жизнь на планете. «БиДжи-Тех» - надёжно, практично, гуманно». Они никогда не изменяли своему слогану. Стоя под открытым небом, Аделаида шмыгала разбитым носом и пыталась унять клокочущую злобу в её душе. Вглядываясь в пелену бегущих туч, она пыталась вспомнить, насколько красивы звёзды, находящиеся по другую сторону этого барьера. Как вдруг её внимание привлекла странная яркая точка, двигавшаяся по небосклону. По траектории её «падения» можно было понять, что это не был метеорит, непонятно почему решивший залететь в этот дальний угол вселенной. Космический корабль. Сомнений не было. Вот точка принялась замедляться, а затем, сверкая проблесковыми огнями, приземлилась за одну из гор мусора, что высилась на горизонте. Аделаида уже бежала в ту сторону, тяжело дыша под респиратором и споро перебирая короткими ногами. Это был её шанс, шанс выбраться с этой планеты. Всего через пару часов она будет на месте предполагаемой посадки. Кислорода в баллонах хватит.       В лёгких гуляло тяжелое дыхание, а ноги буквально горели жидким огнём, когда за очередным мусорным кряжем Аделаида смогла увидеть то, что представляла в своих снах последние семь лет. Космический корабль. Он стоял у подножья ржавого склона, и всего каких-то триста метров отделяло карлицу от её мечты. Мечты наконец-то покинуть эту гниющую планет, серые небеса которой закрывали бездонную темноту космоса от её глаз. Остановившись, девушка принялась переводить дыхание перед финальным спуском. Отвыкшая от таких марш-бросков, она жадно глотала фильтруемый кислород, что с тихим шипением подавался из заплечных баллонов.       Жизнь на Асблике диктует свои правила. Тот, кто чрезмерно торопится, зачастую оказывается в могиле раньше всех. В тех опау, что родились на этой планете, явственно читалась медлительность и нерасторопность. Твоя добыча никуда не денется, а слишком быстрое и необдуманное движение может стоить тебе жизни. Именно из-за такого уклада жизни, что со временем прививался каждому обитателю этой планеты, въедаясь чуть ли не в костный мозг, Аделаида с таким рвением стремилась покинуть её. Ведь что может быть лучше скорости? Когда ты, заключённый в железную коробку космического корабля, за считанные секунды преодолеваешь десятки километров темноты и пустоты. Стать одной из них, таким же медлительным стервятником, это пугало карлицу сильнее, чем смерть.       Отдых не может длиться вечно. Вот и сейчас, когда Аделаида толком не успела перевести дыхание, лампочка, расположенная во внутренней стороне защитного шлема, налилась противным красным светом. Это означало, что кислорода в баллонах осталось ровно на пятнадцать минут. За это время можно было успеть сделать многое. Шумно выдохнув в последний раз, карлица начала осторожно спускаться, стараясь не задеть и не порвать свой защитный костюм о торчащие повсюду ржавые металлические «зубы».       Туша космического корабля была темна и молчалива. Не знай девушка, что всего пару часов назад он пронёсся по небосклону, то могла бы даже решить, что это один из железных «мертвецов», заброшенный догнивать на Асблик. За языком трапа зиял чёрный провал внутренностей, которые изредка освещались проблесковым маячком. Вспышка длилась всего долю секунды, не давая Аделаиде ни малейшего шанса понять, есть ли на борту судна кто-то живой. Кто-то, кто может оказаться соперником. Она успела преодолеть уже половину пути, когда услышала чей-то голос, многократно усиленный микрофоном. Резкий и крикливый, как и у большинства опау. А вместе с голосом появились и противоречия. И дело даже не в том, что этот кто-то требовал противоречащие друг другу вещи. При всём своём желании, карлица не смогла бы одновременно «не подходить ближе» к кораблю, и «медленно подойти к трапу». Дело было в том, что этот голос был знаком Аделаиде. Знаком настолько, что некогда она называла его обладателя своим супругом. Именно осознание этого факта заставило карлицу стремглав броситься под защиту ближайшего крупного куска ржавчины. Конечно, она давно знала, что вселенная очень маленькая, но чтобы настолько. Три года и десятки, сотни, тысячи километров, разделяющие их, в одну секунду сократились до ста метров.       Я никогда всерьёз не думала о Смерти, до этого момента. Моя жизнь была слишком скоротечна, чтобы тратить её на подобные мысли. Но сейчас, когда прямо в лицо мне смотрело дуло пистолета, за которым пряталась синяя морда, искаженная гримасой злобы, я, наконец, позволила себе представить это. На секунду моё воображение наполнилось образами того, как будет выглядеть смерть «Меня». Пока ещё живой и настоящей. Мне представился сверкающий своей белизной скелет, размером с небольшое насекомое, который бежит по галереям и закоулкам собственных внутренностей. В то время невидимый громкоговоритель тяжелым и монотонным голосом гремит на всю округу внутренних органов, голос его достигает самых глубин тела, отзываясь вибрацией в костном мозге. « - Приготовьтесь к смерти через десять, девять, восемь секунд.» Голос на мгновение замолкает, давая агонизирующему телу перевести дух, а затем вновь подхватывает себя же. « - Смерть наступит через семь, шесть…» В абсолютной темноте я бегу по лабиринту рвущихся вен и взрывающихся сосудов, брызжущих горячей лимфой. Нервы рвутся и выступают на поверхности тканей оборванными проводами. Абсцессы вздуваются жаркими белыми бусинами. « - Приготовьтесь к опорожнению кишечника через десять, девять, восемь, семь...» Продолжает объявлять невидимый голос. Кажется, наступает финальная стадия. « - Приготовьтесь к побегу души через десять, девять, восемь...» Я неловко шлёпаю по вытекшей из отказавших почек жидкости. « - Смерть наступит через пять, четыре…» Повсюду ещё видны следы Жизни, той самой силы, что поддерживала моё тело. Уже сейчас, спустя всего пару секунд после начала смерти, они напоминают лишь горки мусора, что в скором времени будут убраны. Вместе с плотью. « - Четыре, три два…» Я карабкаюсь на четвереньках по рифлёной поверхности собственного горла. « - Смерть наступит через три, две…» Я вижу холодный свет ламп, что льётся через открытый рот. Мой рот. « - Приготовьтесь к последнему вздоху – ноль!» Душа, наконец, сбегает из заточения в панцире грудной клетки. Ноль! Отделение от тела. Ноль! Смерть наступила. Это уже не казалось мне настолько страшным. Не казалось вплоть до того момента, когда синеухий супруг не вдавил спусковой крючок, спуская мою собственную Смерть с привязи. « - А ты так и не научился тому, как следует вести себя с дамами!» Прокричала Аделаида, укрываясь за кучей мусора. « - Надеюсь, что ты хотя бы теперь хорошо стреляешь, муженёк!»       « - Я ненавижу тебя, Стич!» Выкрикивала, брызжа слюной, бежевая карлица, глядя вслед космическому кораблю, скрывающемуся за пеленой серых облаков Асблика. « - И знаю, что ты тоже должен ненавидеть меня!» « - Ненависть – это слишком сильное слово.» Уже спокойным голосом проговорила она же, спустя несколько месяцев, сидя в комнате ночлежки, в компании дешевого алкоголя и дурманящих видений. « - Я думаю, что гораздо лучше сказать: презрение.» С тех самых пор прошло семь долгих лет.       Не раз и не два карлица просыпалась среди ночи в холодном поту, разбуженная собственным криком ненависти. Там, в объятиях сновидений, ей из раза в раз виделась одна единственная картина. Порой слишком реалистичная, чтобы быть не правдой.       Без всякого замаха - карлица была слишком умелым бойцом - Аделаида била кулаком в живот стоявшего перед ней синеухого «супруга». Но его единственным ответом всегда оказывалась чуть заметная снисходительная усмешка. Да, Стич всегда был более хитрым, кровожадным и дальновидным опау, чем Аделаида. Потому-то именно он увёл тот корабль буквально из-под носа карлицы, а не наоборот. Это приводило девушку в бешенство. И даже в своих снах она чувствовала его превосходство над собой. Карлица привыкла встречать у опау, которых избивала, самые разные реакции, но только не такую вот усмешку. Наглую, слишком неуместную на этой овальной синей морде. В слепом гневе она принималась колотить не сопротивлявшегося и даже не пытавшегося уклониться Стича, пока наконец тот не сползал на пол, а его нос и губы не превращались в один кровавый комок. Чтобы на следующую ночь не начать всё сначала.       Семь лет – две тысячи пятьсот пятьдесят семь дней. Слишком долгий срок для того, кто способен умереть в любой момент. Однако Аделаида выжила. Чтобы вновь пережить то, что с ней уже происходило. Сидя за куском ржавого металла, девушка не была уверена до конца, что он являлся надёжным укрытием. Глупо было бы надеяться, что Стич вдруг предложит ей подняться на борт космического корабля. Он слишком часто был посетителем её постели, чтобы Аделаида хоть чуть-чуть не разбиралась в синеухом. Сердце карлицы глухо стучало, а кровь неприятными молоточками стучала в висках, сбивая с мысли. К тому же старый, покрытый ржавчиной, манометр сигнализировал о том, что через семь минут Аделаиде будет нечем дышать. В голове непроизвольно всплыли образы смерти. Слишком близкие, по сравнению с прошлым разом. Закусив губу, карлица почувствовала, как струйка розовой крови скользнула ей на язык, но ожидаемое решение вместе с ней не пришло. Остаться тут и задохнуться, или выйти навстречу винтовке, зажатой в лапах синеухого. Пан или пропал.       Как вдруг Аделаида услышала то, что не могла себе представить даже во сне. Голос Стича, усиленный микрофоном, потребовал, чтобы она как можно скорее поднималась на борт корабля. Уловка? Возможно. Однако выбора не было. Тяжело выдохнув, карлица вышла из-за укрытия, чтобы увидеть спину своего «супруга», скрывающуюся в темноте корабля. Не дожидаясь второго приглашения, девушка бросилась за ним, споро перебирая ногами. Кажется, она получила свой второй шанс покинуть Асблик. Одна. Подняв за собой трап, она отправилась на поиски синеухого, впрочем, найти его было не так уж и сложно. Космический корабль не мог похвастаться внушительными размерами.       Без всякого замаха – карлица была слишком умелым бойцом – Аделаида вонзила калёную сталь прихваченного из «Уродливого Менса» ножа прямиком в живот Стича. « - Увидимся через семь лет, муженёк.» Проговорила она, вглядываясь в чёрные глаза синеухого карлика. Лапы Стича потянулись к шее Аделаиды. Смять и сломать, прежде чем умереть самому. Однако даже на это простое действие у него не хватило сил. « -Я так люблю твои глаза, дрянь.» Отплёвываясь густой и вязкой кровью проговорил карлик, прежде чем взглянуть в глаза Аделаиды. « -Жаль, что… что кх… консоль управления на кодовом замке. Без меня этот корабль… просто кусок бесполезного дерьма посреди помойки.» Силы окончательно оставили Стича и он завалился на холодный пол корабля. « - Как и ты, любимая.»       Все опау умеют сквернословить с самого раннего детства. Эту нехитрую науку они всасывают вместе с материнским молоком. Обхватывая нежными губами, за которыми ещё не скрывается твёрдый кальций зубов, грубую плоть кормящей их груди, они уже внимательно прислушиваются к ругани, что сотрясает стены того грязного закутка, что по ошибке называется домом. На всё-про-всё у них имеется две недели, так быстро они взрослели, чтобы отточить своё умение грубо посылать, несказанно радоваться и красноречиво разочаровываться такими словами, которые порой постесняется произнести самый закоренелый пират. Все опау, без исключений, были в этом деле отличниками.       Грянувший раскат грома задавил своей мощью первые три слова, что прорвались сквозь заслон крепко стиснутых зубов Аделаиды. Она хлестала и била ими наотмашь бесчувственное тело синеухого «супруга», жизнь которого буквально в мгновение ока стала превышать стоимость самого дорогого куска мусора, который только можно было найти на этой планете. В который раз Стич оказался умнее и предусмотрительнее девушки. Это выводило карлицу из себя. Казалось, что даже сейчас, будучи на грани жизни и смерти, этот наглый опау продолжал презрительно насмехаться над Аделаидой. Очередная порция грязных ругательств потонула в луже тёмно-синей крови, что всё сильнее расплывалась по тёмному металлу палубы. Надо было собраться с мыслями и придумать план. Времени оставалось не так уж и много.       Аделаиде было известно немало красивых и романтичных историй о том, как правильно проводить вскрытие тела, ампутацию конечностей, первую помощь пострадавшему. Она с упоением забивала ими свою голову, зачитывая до дыр те голокниги, которые были такой редкостью среди гор ржавого мусора. Для каждой из них, попавшей в лапы карлицы, имелось своё место на полке. Её личная библиотека была, пожалуй, самой большой на Асблике – целых четыре экземпляра. «Флора и фауна Гобеля», «Памятка по Технике Безопасности», «Фискотология: Спасение в Себе» и «Краткий курс хирурга» - её любимая. Гордость и немыслимое сокровище. Аделаида приходила в неописуемый восторг от тех коротких и рубленых фраз, которые зачитывались хорошо поставленным, и лишенным абсолютно любых эмоций, мужским голосом. Большую часть из них она была в состоянии процитировать наизусть в любой момент. Именно этим она и занималась, когда тащила своего дорогого, без прикрас, синеухого супруга за шиворот в каюту, прижимая свободной рукой к своей груди увесистый цилиндр корабельной аптечки.       « -Если имеется возможность, пострадавшему нужно придать положение лежа.» Бормотала себе под нос карлица, укладывая Стича на слишком просторную, для него одного, кровать, заплатки на одеяле которой показались Аделаиде слишком знакомыми. В мозгу девушки со стремительной скоростью пронеслась мысль о том, сколько же других опау лежало здесь вместе со Стичем за последние семь лет. Пронеслась, чтобы более не вернуться. « - Попытаться остановить кровотечение. Вынимать посторонние предметы из раны следует крайне осторожно, это может привести к усилению кровотечения и дополнительному повреждению внутренних органов.» Нож, наконец, перестал торчать в теле синеухого, а после Аделаида осторожно посыпала рану бесцветным порошком, найденным в аптечке. « - Если есть возможность, следует сделать укол обезболивающего средства.» Стерильная игла принялась добросовестно вкачивать мутное лекарство. « - Последний пункт - сварить края раны хирургическим лазером.»       Которого просто не оказалось в цилиндре аптечки. Лишь толстая игла, моток суровой нитки и необходимость Аделаиды в том, чтобы синеухий выжил. Сплюнув себе под ноги очередным ругательством, девушка не без труда продела нитку в игольное ушко, а после чего воткнула эти несколько сантиметров стали в плоть Стича, делая первый неровный стежок. Спустя несколько минут там, где ранее зияла открытая рана, был виден лишь грубый шов. Очередной. Первый, в жизни карлицы.       Оставив синеухого «пациента» в бессознательном состоянии лежать на кровати, Аделаида отправилась изучать недра корабля. Блуждая по переплетениям коридоров, она была молчаливой зрительницей того образа жизни Стича, который был ему угоден. Грубость – этим словом можно было описать многое. Так, совершенно случайно для себя, она наткнулась на капитанский мостик. Приглушенный свет, редкое мигание приборных панелей, что высчитывали курс и прокладывали маршрут, большое кресло, в подлокотник которого был загнан нож. Пожалуй, это было самое интимное место на всё корабле. Место, куда имел доступ только Стич. А прямо напротив этого самого кресла расположилась та самая консоль управления, блокировка которой не позволяла Аделаиде покинуть Асблик в полном одиночестве. Консоль управления, на которой горела ровным красным цветом кнопка, подписанная как «Пуск». Не отдавая отчёта своим действиям, девушка положила на неё свой палец, а затем вдавила до отказа. Якобы ничего произойти не должно было. Якобы. А спустя несколько секунд тельце Аделаиды оказалось вдавлено в пол капитанского мостика. Из-за перегрузки, от столь резкого старта, из носа девушки брызнула кровь, которая, вместо того чтобы украсить грязным пятном приборные панели, поплыла в воздухе гладкими красными бусинами. А затем спасительная темнота окутала сознание карлицы.       Неизвестно было, сколько девушка пробыла без сознания. Однако, когда она пришла в себя, перегрузка наконец ослабила свою хватку, а на мониторах значилось, что корабль вышел на орбиту Асблика. Пошатываясь от перенапряжения, Аделаида отправилась в каюту к Стичу. Цель была простая – лечь спать. У неё не было сил даже на то, чтобы злиться на синеухого. « - Bedebah.» Только и вырвалось из хриплой гортани девушки, после того как она наконец сняла тяжелый комбинезон и забралась на кровать, слишком просторную для одного Стича, а после она провалилась в сон не менее крепкий, чем беспамятство её синеухого супруга.