Шалость удалась

Каникулы в родном доме Сириус начал с того, что повесил гриффиндорское знамя, предусмотрительно прихваченное из Хогвартса, над кроватью в своей спальне. А чтобы никто не вздумал его снять в отсутствие хозяина, Сириус прикрепил знамя заклятием вечного приклеивания, которое мог отменить только тот, кто наложил. Мать, зашедшая однажды к нему в комнату и заметившая это нововведение, предсказуемо пришла в ярость, но сделать ничего не смогла. *** Сириус спокойно сидел в своей комнате. - Привет, Сириус, - Сириус вздрогнул и повернулся. - Но... Но... Как? - она просто пожала плечами. - Мне стало скучно и я решила тебя навестить, - он встал и обнял её. Она отстранилась и посмотрела вокруг. - Я ужасно есть хочу, - простанал он. - Так и знала! - и она протянула ему еду. - Откуда? - Я решила отправиться на кухню... - Делать нечего? Ты же не сдавала тест. Сдают только с семнадцати лет. - Я могу в стенах Хогвартса трансгрессировать! Так же я навещала других. Они передавали тебе письма, - она достала из кармана письма и протянула письма. - Это все от моих друзей? - Нет, тут можно сказать письма от всех девушек с нашего курса! Погулял?! - А ты ревнуешь? - усмехнулся он. - Ясно... Пока! - Нет! Стой! Не уходи! Мне скучно, - он надул губки. - Пока я здесь напиши остальным Мародерам ответное письмо, - и она слабо улыбнулась. *** - Рем! Эй, Лунатик! Ремус обернулся на голос и обнаружил Джеймса, Пенелопу и Сириуса, стоящих возле поезда и усиленно ему машущих. Он сам только что попрощался с родителями и как раз оглядывался в поисках друзей. Улыбнувшись, Ремус начал пробираться к ребятам, гадая как скоро они заметят его новенький значок старосты и как отреагируют на эту новость. Он специально не стал ничего им писать – хотелось сразу увидеть реакцию. - А Пит где? – спросил он, приблизившись. Джеймс пожал плечами, но тут же неподалеку раздался голос: - Я здесь! – Питер появился словно ниоткуда. Впрочем, в такой толпе вообще сложно было кого-то заметить, а тем более невысокого Хвоста. – Извините, ребята, за то письмо. Мать не дала мне ответить, сказала, что напишет сама. Могу себе представить, что она там понаписала… - Да ладно тебе, Пит, извиняться. Мы же все понимаем, - Ремус хлопнул его по плечу. - Хм, парни, - прищурилась Пенелопа, - а вы ничего не заметили? Ремус, изо всех сил стараясь не улыбнуться, сделал вид, что смотрит в другую сторону. Вот и увидели. - А что? – недоуменно спросил Питер. - Раскрой глаза, Хвост, и глянь, что за значок у Рема на груди! - О! – только и выдохнул Питер, уставившись на этот самый значок. Джеймс расплылся в шкодной улыбке: - Ну, хоть части наказаний удастся избежать! Ты же не будешь нас штрафовать? Ремус сделал строгое, серьезное лицо и заявил: - Даже не надейтесь, что я стану покрывать ваши выходки. - Не пугай, - фыркнул Сириус. - Мы же знаем, что ты до-о-обрый… Ремус только головой покачал: - Чувствую, я стану самым безответственным старостой за всю историю Хогвартса. Они на это только усмехнулись. Наверняка уже начали строить планы, как можно воспользоваться новым статусом друга. *** Сразу по приезде в школу Мародеры приступили к активным тренировкам в анимагии. И уже через месяц ежедневных (а точнее ежевечерних) превращений парни научились контролировать себя и оставаться в зверином облике, сколько пожелают. - Ну вот, - подвела итог Пенелопа, чрезвычайно довольный их успехами. - Значит, следующее полнолуние проводим вместе. - Пенелопа, а ты у нас кто? Покажи! - Хорошо, - и на её месте стоял аликорн*. - Аликорн? - спросил Ремус. Она превратилась обратно в человека. - Да. Вы знали, что мы превращается в животное что-то вроде характера... Точно не помню, - и перед ними появилась книга. Она взяла её и села на пол. - Сириус, ты у нас пёс? Так-с... Верный, - улыбнулась она. - Джеймс, ты у нас лось... - Вообще-то олень! - Олень - гордый. Крыса... Так-с неважно. - Давай мне книгу! - и Сириус отобрал у неё книгу. - Аликорн - олицетворяет могущество, силу, которая противостоит силам тьмы. Все понятно с тобой, - усмехнулся он. *** Все оставшееся до полнолуния время Ремус провел как на иголках. Ему по-прежнему не слишком нравилась вся эта затея: он до дрожи боялся навредить друзьям – поранить их или покалечить. Но отговорить их не представлялось возможным. Довольно теплым октябрьским вечером, когда в сопровождении медсестры Ремус шел к Дракучей Иве, его трясло так, что даже мадам Помфри заметила. - Ремус, что с тобой? – с беспокойством поинтересовалась она. - Н-н-ничего, - пробормотал он, стараясь не смотреть на нее. – Замерз. Мадам Помфри удивленно посмотрела на подопечного – замерзнуть в такую теплую погоду было довольно сложно. Но, видимо, списала все на реакцию организма перед мучительной трансформацией и сочувственно покачала головой. В пятером сидели и ждали полнолуния. Пенелопа подошла к пианино и начала играть. Вдруг Ремус замер и на мгновение как будто окаменел, а потом тело его мелко задрожало. - Началось, - прошептал он. Все тут же перекинулись в животных, чтобы оборотень, когда придет в себя, не почувствовал людей. Процесс превращения выглядел жутко. Джеймсу даже захотелось отвернуться, но он почему-то не мог отвести глаз. Тело Ремуса словно ломала невидимая сила, превращая его в волка. Он закричал, и в этом крике было столько боли, что Джеймса передернуло. До сих пор он до конца не понимал, что испытывает его друг во время этих превращений. Человеческий крик превратился в волчий вой, от которого кровь стыла в жилах. И вот перед ними стоит крупный серый волк с горящими желтым пламенем глазами. Оборотень подозрительно оглядывал непривычную компанию. Когда Лунатик окончательно привык к новому обществу, Бродяга позвал всех на прогулку. Они очень быстро обнаружили, что в анимагической форме могут общаться и друг с другом, и с оборотнем. Это нельзя было назвать разговором в собственном смысле слова, но человеческое сознание переводило этот звериный язык в слова. Таким образом, зов Бродяги выглядел примерно как: «Пошли, погуляем!» Лунатик воспринял его призыв с большим энтузиазмом. Сохатый усмехнулся про себя – и куда делось его обычное благоразумие и осторожность? Оказавшись на улице, Бродяга внимательно осмотрелся и принюхался. Убедившись, что людей поблизости нет, он повел их к Запретному лесу. Едва приблизившись к которому, Лунатик вырвался вперед и широкими прыжками помчался в чащу. Они долго носились по лесу наперегонки, переполошив его обитателей. Но ни одна опасная тварь Запретного леса не осмелилась приблизиться к странной компании. Ощущение свободы, необыкновенной силы и ловкости звериного тела пьянило и заставляло бежать все быстрее. Это была самая необычная прогулка в их жизни. В анимагическом облике все воспринималось совсем не так, как в человеческом. Запахи и звуки были во много раз ярче и четче, и поначалу это сбивало с толку. Но скоро они привыкли и могли свободно ориентироваться, пользуясь звериными органами чувств. Так они и носились по лесу, пока вконец не выдохлись и не рухнули на какой-то полянке. Где они находились, Сохатый даже не представлял: раньше они никогда не заходили в Запретный лес так далеко. Но это нисколько не беспокоило: он знал, что они легко выберутся обратно, пользуясь своим чутьем. Там, затаившись рядом с поляной, они стали наблюдать. Раздался шорох, и из норы, которую они до сих пор не замечали, робко появилось какое-то существо. Больше всего оно было похоже на тельца. Только с бледно-серебристым телом и на длинных тонких ногах с огромными плоскими копытами. Существо секунду постояло, немного покачиваясь, и вдруг начало танцевать на задних ногах. Оно выделывало какие-то сложные замысловатые па, его плавные движения завораживали. Выглядело это потрясающе красиво. Четверо анимагов затаили дыхание, и даже оборотень затих, заглядевшись на лунного тельца. Сколько длился танец, сказать было невозможно:они совершенно выпали из хода времени вплоть до того мгновения, когда телец опустился на четыре ноги и исчез в своей норке. Возвращались они уже шагом, только изредка переходя на легкий бег. Поняв, что они уходят из леса, оборотень жалобно завыл, но друзья были непреклонны и, подталкивая, повели его обратно к Визжащей Хижине. Там, уставшие после своей прогулки, они улеглись на полу и стали ждать восхода солнца. Как только началась обратная трансформация, анимаги вернулись в человеческий облик и вышли, заперев комнату, опасаясь, что если они задержатся дольше, то рискуют столкнуться с мадам Помфри. Привычно проснувшись в больничном крыле, Ремус понял, что ощущения у него при этом совершенно непривычные. Во-первых, ничего не болело. Ну, почти ничего. Тело, как и всегда, ломило после трансформации, но не чувствовалось жжения от ран, которые он наносил себе в волчьем облике. Собственно и ран-то не было, как он с удивлением обнаружил. А во-вторых, Ремус помнил прошедшую ночь. Не слишком четко, скорее, отдельными расплывчатыми картинами, но раньше-то он не помнил вообще ничего. Неужели все это – следствие присутствия рядом друзей? Интересный эффект. *** Утром они увидели друг друга и засмеялись. У Питера: крысиные уши и крысиный хвост, у Джеймса рога и хвост оленя, у Сириуса собачьи уши и хвост, а у Пенелопы: длинный рог на лбу, крылья на спине и хвост аликорна. - Подожди, Джеймс! - она принесла колокольчики и повесила ему на рога. - А теперь фотографию для альбома! - потом они пошли в Большой Зал. Вот там на них и смотрели, и пальцами показывали. - Твою ж мать! Сидеть не удобно! - возмутилась Пенелопа. - Ещё как не удобно! - согласился Сириус. *** - Все готовы? - спросил Вуд. - У Слизеринцев новый ловец. Мы должны победить! - и они вышли на поле. Капитаны пожали руки. Вот четырнадцать игроков начали играть. Метла Пенелопы вдруг перевернулась и она начала висеть верх ногами. - Пенелопа, прекрати дурачиться! - крикнул Вуд. - Я не дурачусь, - крикнула она. - Слушай меня, - начала она обращаться к метле. - Перевернись! И послушайся меня в конце концов! Ой! Надо перекрасить волосы в другой цвет! - она поменяла их на фиолетовый. Метла рванулась с места. - Ой! Да послушай меня в конце концов! Пожалуйста, - и она остановилась над головами Ремуса и Питера. - Что ты творишь? - спросил Ремус. - Меня метла не слушается! Я не хочу висеть верх ногами! - и метла рванулась куда-то ввысь. - Твою ж! Понятно придётся импровизировать! - и вот опять она на нормальной высоте. - Я вижу снитч! - она пыталась полететь за ним, но тут мимо пролетел бладжер. Наверно он убить её хотел. - О, вижу! Лечу! А ну стой муха ты золотая! Сириус! - он обернулся и отлетел сразу. - Я ловлю! Ловлю! - Пенелопа выпустила метлу. Сжимая метлу только коленями. Метла снова перевернулась. И она снова висит верх ногами. - Успокойте вы этот бладжер наконец! - он летел прямо в голову. Она прикрыла голову рукой. И бладжер сломал ей руку. - Ай! Больно! - Берём тайм-аут! - крикнул Джеймс. - Пенелопа! Все впорядке? - Нет! Рука! Она сломана! - Что вы творите? - спросил Вуд. - У неё рука сломана! - Понятно, - он подошёл к её руке и произнёс заклинание. - Готовы? - Да, - ответили они в один голос. И вышли на поле. Метла Пенелопы снова её не слушалась. Метла полетела высоко наверх. И метла сбросила её. Она начала падать вниз. - Ухты! Я летаю без метлы! Курлык! Курлык! - она начала махать руками как -будто птица. - О, Снитч! - и она словила снитч. - Я поймала снитч! Снитч поймала я! - Поймал! - и она села на метлу Сириуса. - Я снитч поймала! - Не ори! - Прости. Акцио «Молния» - и она села на свою метлу. И опять она висит верх ногами. *** - Лили такая горячая штучка. - Алекто безумно горячая! - Мэри огонь! - поделился своим мнением Питер. - Ох, вы ещё Доркас не видели. Почему все такие горячие? - Я слышала о таком, называется глобальное потепление, - ответила на вопрос Пенелопа. - О, неужели никого ты не любишь? - Люб... Эээ... Нет, никого. - А причём тут «Люб»? - Что? А ну стой! Блэк, если. Я поймаю тебя, то пощади не жди! - она начала за ним бежать пока не подскользнулась и не ударилась об кровать. *** - Мерзкое отродье! Твоё место в аду! - Сириус, на кого ты орешь? - сонно спросила Пенелопа. - На будильник - Я что в спальне мальчиков? Сириус, а где спал ты? - Тоже здесь? - Что?! - Успокойся! Я спал в анимагической форме. - Так бы и сказал! Я перепугалась! Дашь мой альбом? - он взял и протянул ей альбом. - Сириус, чего боишься ты? - Я? Только не смейся. Я боюсь звёзд. Я даже помню один диалог: «Юный Блэк весь в тебя, Вальбурга. Аристократичный, гордый, изящный.» Знаешь, что моя мать ответила? - она отрицательно покачала головой. - Она ответила: «Мой сын больше похож на макаку, чем на меня!..» - Кошмар! Спасибо, - и она начала писать. И поставила точку. - Что ты пишешь? - Хочешь прочитаю? - он кивнул. - «Сириус боится звёзд. Он их просто ненавидит. Эти шарики газа, в тысячах километров от него причиняют ему боль. Семья лишала его многого. Любви, ласки и брата. Он стиснул кулаки и слёзы брызгнули из глаз как у клоуна. Ну, объясните, за что? Неужели, он не достоин любви? От своей же собственной семьи?! Картинки перед глазами пронеслись пред глазами. Фамильное серебро, фальшивые улыбки и слова, паркет отражающий твою бледную физиономию. - Юный Блэк весь в тебя, Вальбурга. Аристократичный, гордый, изящный. - Мой сын больше похож на макаку, чем на меня!..» Сириус, напиши снизу что-нибудь от себя, - он взял написал и отдал ей. - Я и не замечал какой красивый у тебя почерк. - Спасибо, - и она прочитала. - «Я любил бы вас, мама, но вы не позволили.» *** - Лили? - М? - Чего ты боишься? - Это наверно глупо. Но я боюсь петуний. - Спасибо, - и она начала писать. - Хочешь прочитаю? - Давай. - «Лили боится петуний. Эти хлипкие цветочки, причиняют ей боль. Это создания Флоры, буквально, может раскрошить ей сердце. Сестра...сестра...сестра...раньше Лили любила её до безумия. Не замечая, словно в шутку оскорблений, ябедничество родителям, зависть, а потом стена. Непреодолимая. Которую, Лили не понимала. Она бы делилась, она бы не оставила её одну, она бы... - Уродка! Оказывается, сестра может ненавидеть сестру.» - Лили посмотрела на неё и ушла. Так через несколько дней все было заполнено. *** - Ах ты ГМО ходячее! - кричала она в спальне мальчиков. - ... - Шпинат ты не доделаный! - ... - Брокколи ты тухлое! - О, это не про меня, - Сириус собирается уходить. - СТОЯТЬ БАКЛАЖАНИНА! - Значит пойду я, - сказал Джеймс. Нож пролетает на миллиметр от башки Джеймса. - ...Откуда она такой нож нашла? - ГДЕ ВЫ ШАСТАЛИ МАТЬ ВАШУ!? - А я говорил, что она будет орать. Гони 10 галеонов, - Сириус отдаёт Ремусу 10 галеонов. - Интересно кто дарит Дамблдору подарки? - сменил тему Питер. Пенелопа успокоилась и села на пол. - Ну, я думаю многие дарят ему подарки, - сел на свою кровать Ремус. - А что ему дарят? - спросил Питер. - Что можно подарить могущественному волшебнику? - спросил Сириус. - Книги? - предложил Джеймс. - Давайте сделаем ему подарок, - встала с места Пенелопа и подняла указательный палец наверх. - Не думаю, что найдется книга, которую он не читал. - А кто сказал, что мы будем дарить книгу? - Сириус, Пенелопа и Джеймс довольно переглянулись. *** Альбус Дамблдор был очень уставшим, и ему не терпелось подняться в свой кабинет чтобы доделать кое-какие дела. Он еще не знал что у него в кабинете стоит небольшой сюрприз, который поднимет ему настроение на недели вперед. Он зашел в кабинет и увидел огромный сундук, стоящий в стороне. Что это может быть? Дамболдор откинул крышку... Сундук был наполнен всякими сладостями, начиная от шоколадных лягушек и заканчивая лимонными дольками! Могущественный волшебник расплылся в улыбке. Тут еще что-то есть... На самом верху лежала книга "сказки Барда Бидля" Ох, как же давно он не держал в руках эту замечательную книгу. Интересно, кто это сделал ему столь интересный подарок? Ему хотелось знать кто отправил ему этот милый сундучок, ведь это был самый лучший подарок за последние 50 лет. И лишь только внутри книги было записка. Он поднял и прочитал: - «Подарок для лучшего директора: Альбуса Дамблдора. От: Ваших любимых Мародеров»