Прежде чем Гарри встретил Люси

      1.       – Ты не можешь меня остановить, – повторил Мастер, заставляя себя не терять решимости, но она быстро рассыпалась в прах.       – Прошу…       Он взглянул на Люси. В ее глазах не было ни ненависти, ни отвращения по отношению к его слабости. Только страх.       – Прошу… – прошептал он. – Останови меня…       Но Смерть оставался молчалив и недвижим.       Мастер разочарованно вскрикнул и швырнул флакон в стену, где тот разлетелся на миллион осколков. Затем он отпустил Люси, глядевшую на него в изумлении и испуге.       – Ты… уничтожил его.       – Поступок безумца, – огрызнулся Мастер. – Слава Галлифрею, нечасто им осталось повторяться.       Он повернулся к Мрачному Жнецу и, словно сдаваясь, поднял руки над головой.       – Мои поздравления. Ты победил. Ты стер меня из истории. Доволен?       Сильный ветер неожиданно пронесся по пещере, загасив множество свечей.       ТЫ ПРАВ, – ответил Смерть. – МОЯ ЗАДАЧА ВЫПОЛНЕНА. МОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ БОЛЕЕ НЕ НУЖНО.       Мастеру и Люси пришлось схватиться за известковую колонну, когда вся скала вдруг сотряслась у них под ногами.       – О, нет, – прошептал Мастер, увидев, как Мрачный Жнец отступает во тьму. – Нет! Нет! Нет! НЕТ! Мы так не договаривались! Я сделал свой выбор! Я выбрал ее! Ты должен ее отпустить!       Смерть молчал и спокойно наблюдал: миллионы свечей разом угасли, когда железные полки принялись рушиться под ними.       – Ты не можешь оставить ее здесь! – крикнул Мастер. – Как ей выбраться?       ОСТАВЬ, ПОВЕЛИТЕЛЬ ВРЕМЕНИ, – сказал Смерть голосом, стихающим, будто умирающее эхо. – ЖИЗНЬ – ДЛЯ ЖИВЫХ. ТЫ БОЛЕЕ К НИМ НЕ ПРИНАДЛЕЖИШЬ.       Он приблизился к расщелине и растворился в быстро надвигающейся тьме.              2.       Ривер вернулась к Доктору и с облегчением увидела, что он все еще спит под деревом. Подобрав рюкзак, она тороплива порылась внутри и выудила небольшой локатор, с помощью которого можно было отправить джудунам сигнал о возвращении. Если повезет, через час они с Доктором выберутся отсюда, оставив второго повелителя времени запертым в картине с преследующим его по пятам мистером Костлявым. Она не знала точно, мертв ли Мастер, но была почти уверена, что скоро будет. Доктор, конечно, не простит ее за это, но, по крайней мере, она будет знать, что он спасен. Она уже собиралась включить устройство, как вдруг чья-то рука перехватила ее запястье.       – Что ты делаешь? – тихо спросил Доктор, глядя на нее из-под приоткрытого века.              3.       Мастер схватил Люси за руку и поволок прочь из пещеры. Тяжелые железные полки накренились и рухнули. Они бежали, а вокруг них угрожающе дрожали стены. Тряска все усиливалась, и в конце концов кристаллы сорвались с потолка.       – Пещера сейчас рухнет! Нужно выбираться отсюда! – крикнул Мастер.       Они бежали, пока не достигли берега подземной реки.       – Как нам вернуться? Я не помню, где был портал, – сказала Люси.       Мастер уставился на толщу воды, дрожавшую от тряски.       – Ариэль! Приди ко мне! Мне нужна твоя помощь! – позвал он, и из беспокойных вод вынырнул дух воздуха.       – Открой портал! – приказал Мастер. – Отведи нас назад на поверхность, пока нас тут заживо не засыпало.       – О, мой несчастный повелитель, – с сожалением сообщил Ариэль. – Боюсь, я не могу подчиниться.       – Что? Почему?       – Я предупреждал тебя, господин. Последовав за ней на глубину, ты никогда не сможешь вернуться на поверхность.       – Но твой повелитель ушел! Тебе больше не нужно выполнять его безумные приказы! – Да о чем вообще волновался этот идиот? Он что, не видел, что время на исходе? Мастер нервно взглянул на волны, все ближе подползавшие к ним по каменистым берегам и уже почти касавшиеся ног.       – Слушай сюда, я теперь твой повелитель, и я приказываю доставить нас на сушу!       – Мне жаль, но я все еще связан клятвой, данной ему. Девушка. Ее я могу вернуть, но не тебя, милорд.       Мастер повернулся к Люси. Ледяная вода уже облизывала их лодыжки. Скоро вся пещера будет затоплена.       – Ты пришел за мной. Хотя Ариэль предупреждал тебя не делать этого, – пробормотала Люси, осознавая, что он для нее сделал.       – Ты должна уйти с ним, – решительно велел он.       – Но, если останешься здесь, ты утонешь!       – Слушай, да какая теперь разница? Я уже мертв! – Он осекся и глубоко вздохнул. – Люси, послушай. Мне жаль. Я не могу вернуть тебя назад, но ты будешь в безопасности. Найди Доктора. Он умный, он все исправит. Обещаю, он вытащит тебя отсюда.       – Я не могу. Ты… ты отдал ради меня жизнь, – со слезами на глазах ответила она. – Я не могу бросить тебя умирать.       Мастер сглотнул комок и заставил себя действовать вопреки велению сердец.       – Считай это оплаченным долгом, – мрачно сказал он и, схватив ее за предплечье, толкнул. Ледяная вода ударила ее в грудь, Люси ахнула и скрылась в потоке.       – Скорее! – крикнул Мастер с берега, становившегося все меньше и меньше. – Уводи ее, Ариэль. Верни ее к Доктору!       Она собиралась выплыть обратно на берег, как вдруг Ариэль перехватил ее поперек талии и утянул вниз, обратно в земной мир, к безопасности.       Мастер остался один.       Он забрался на небольшую груду камней. Уровень воды повышался с ужасающей скоростью. Когда она достигла груди и заставила его плыть, чтобы оставаться на поверхности, он услышал последний шепот Смерти, чья тень проносилась мимо на пути прочь из мира смертных.       – Сколько мне осталось? – спросил Мастер, борясь с волнами.       ОДИН ДЕНЬ. НЕ БОЛЕЕ. ЗАТЕМ ЛИНИЯ ВРЕМЕНИ ПЕРЕСТРОИТСЯ.       – Один день, – эхом повторил он, и на губах его всплыла мрачная усмешка. Сердца похолодели, как безжалостные воды, окружавшие его.       Погрузившись в воду по самый кончик носа, когда крошечный воздушный карман между волнами и потолком пещеры начал быстро сокращаться, он закрыл глаза и сделал последний вдох. Волны сомкнулись над ним, но он не сопротивлялся. Не боролся. Он позволил острому холоду запереть свой дух и бесцельно плыл по течению туда, куда несла его река, словно призрак, бродящий под водой.       Он погрузился в темноту и собирался оставаться там до конца своего последнего дня, если бы удачное течение не вынесло его поближе к Доктору, неожиданно явившемуся из глубины. Он поймал почти бессознательного Мастера и потащил к деревянной двери, стоявшей посреди поляны колеблющихся трав. Он толкнул ее плечом, дверь распахнулась, и вода из подземного источника хлынула сквозь портал. Доктор удержал Мастера, когда их выбросило на другую сторону.              4.       Их вынесло на зеленую лужайку. Все еще кашляя, Доктор подполз к Мастеру, с закрытыми глазами лежавшему на сырой траве.       Доктор опустился на колени, положив ладони на него грудь.       – Давай же, – пробормотал он, прокачивая его сердца, налегая всем весом. – Это же просто вода, дыши!       После нескольких попыток Мастер наконец вздохнул, захлебнулся и перевернулся на бок, хрипя, словно старый мотор на плотном масле.       – Молодчина! Умница! – с благодарной улыбкой шлепнул его по спине Доктор. – Я знал, что ты не помрешь в мою смену.       – Где Люси? – прохрипел Мастер.       Улыбка Доктора погасла.       – Я ее не видел. Ривер отвела меня туда, где вы исчезли, и я просто нырнул. Тебя нашел, но Люси – нет.       – Она должна быть здесь. – Мастер поднялся на ноги. – Я велел Ариэлю вернуть ее к тебе.       Он огляделся. Они стояли посреди ухоженного сада с аккуратными дорожками и пышными ароматными цветами. Высоко в небе жаворонок заливался своей летней песней.       – Мастер, мне жаль, – сказал Доктор. – Течение было слишком сильным. Повезло еще, что я обнаружил новый портал. Мне пришлось затащить тебя внутрь, иначе мы оба утонули бы.       – Мы перенеслись в другую картину? – заорал на него Мастер, в ужасе от мысли, что он оставил будущую жену одну. – А как же Люси? Она сама оттуда не выберется!       Он уже собирался украсть у Доктора звуковую отвертку, чтобы найти очередной портал, как вдруг огромный фонтан в середине лужайки издал странный звук, словно что-то крупное застряло в трубе и мешало течению. Фонтан сотрясся, два каменных льва перестали выплевывать воду.       Повелители времени обменялись беспокойными взглядами и осторожно приблизились к дрожащей конструкции. Перегнувшись через перила, они заглянули в бассейн. По поверхности воды бежала мелкая рябь и все расширяющиеся круги. Внезапно вверх выстрелил высокий фонтан, достигавший верхушек деревьев. Появился Ариэль, завернутый в листья лилий и зеленые водоросли, и в руках он держал Люси.       – Мой повелитель. Вот твоя невеста, целая и невредимая, я доставил ее к Доктору, как ты повелел, – проговорил дух воздуха, аккуратно опуская Люси на траву.       – Ох, – с облегчение выдохнул Мастер. – В кои-то веки я рад, что ты так редко используешь свой феечкин мозг и все приказы воспринимаешь буквально.       Как только ноги Люси коснулись травы, она подбежала к Мастеру и крепко сжала в объятиях. Потеряв дар речи, он обнял ее и прижал к себе, словно последний спасительный круг.       Наконец, немного придя в себя, Люси повернулась к Доктору.       – Что случилось с Ривер? – спросила она.       – О, на твоем месте я бы о ней не волновался. С ней все будет прекрасно, – без тени эмоций отозвался он.       Мастер всмотрелся в лицо Доктора. Судя по его выражению, если он и имел что сказать насчет Ривер, сейчас было неподходящее время.       – А вот мы, – настойчиво заметил Доктор, – можем продолжить прыгать из картины в картину, пока не поседеем, но, полагаясь на одну только удачу, все равно отсюда не выберемся.       Он уткнул руки в бока и огляделся.       – Это место не похоже ни на одну шекспировскую пьесу, а я видел большинство из них, если не все.       – Это не сцена из пьесы, – сказал Люси, глядя по сторонам, чтобы убедиться, что не ошиблась. – Это очень похоже на наш летний сад. Здесь даже есть два льва у фонтана и маленькая беседка за клумбами.       – Может, ты случайно выбрал нужный портал, и мы уже выбрались? – предположил Мастер.       – Нет, – отозвался Доктор, остановив взгляд на чем-то очень любопытном в дальнем конце сада. – Не думаю, что я так удачлив… пока.       Мастер и Люси проследили за его взглядом. Перед вечнозелеными кустами прямо в воздухе парил небольшой, два на три метра, предмет. Он походил на позолоченную деревянную раму, окружавшую большую картину. Подойдя ближе, они к огромному своему облегчению увидели, что на картине была изображена очень знакомая сцена.       – Это же наша гостиная! – заметила Люси.       – Это картина нашей рождественской вечеринки! И, судя по остаткам фруктового пунша в графине, мы не слишком много пропустили.       Изучая взглядом деревянную раму, Доктор выхватил звуковую отвертку.       – Барьер не толще бумаги. Думаю, мы сумеем пробить его и вернуться прежде, чем твой отец доберется до индейки.       Он ухмыльнулся, облизнул губы и провел отверткой над краем холста. Один из краев начал отслаиваться, как вдруг яркий красный лазерный луч ударил в самый центр картины и пробил пространственный барьер насквозь. Доктор ошарашенно оглянулся и увидел в руках у Мастера отвертку Ривер, превратившуюся в лазерную.       – Что? – поджал плечами Мастер. – Я не хочу ждать до старости. У меня не так много времени осталось.       – Это отвертка Ривер! – выдавил Доктор.       Но наорать на него не успел. Барьер, разделявший крошечный мир идеального английского лета и гостиную лорда Коула, раскололся на крошечные осколки. Не дожидаясь приглашения, Мастер схватил Люси за руку, и они вместе прыгнули в портал. Доктор последовал за ними.              5.       Когда Доктор со спутниками появились на другой стороне, избранная компания лорда Коула находилась в состоянии, которое можно было описать как относительно социально приемлемое алкогольное опьянение. Их появление большинство гостей даже не заметили. Увлекшись доносящимися из динамиков популярными рождественскими песнями, они не услышали звон разбитого стекла. Другие же, кто увидел, как трое людей возникают прямо из воздуха перед одним из новых приобретений в коллекции лорда Коула, оценили количество выпитого шерри и эгг-нога и решили, что об этом не стоит упоминать. Единственный, кого безмерно удивило появление в гостиной хозяйки дома, завернутой в мокрую грязную попону, был дворецкий Пивз, столкнувшийся с ней и от внезапности выронивший поднос.       – Мисс Коул? – спросил он, в ужасе глядя на нее и забыв о последних уцелевших бокалах с шерри, сползавших в этот момент с подноса. – От… откуда вы взялись? Всего секунду назад вас тут не было!       – Пивз? – Люси не могла поверить своим глазам. – Ох, это правда вы!       Она огляделась, вылавливая в толпе лица друзей и родных, и быстро успокоилась.       – Мы выбрались! – воскликнула она. – Мы правда выбрались! Ох, слава богу! – И она стиснула дворецкого в объятиях.       – Кто этот джентльмен? – спросил Пивз, уставившись через ее плечо на Мастера, выглядевшего так, словно только что вернулся со столетней войны. – Я не помню, как впускал его. Если он приглашен, боюсь, он неверно истолковал сегодняшний дресс-код. Ваш отец не это подразумевал под словом «свободный».       Прекрасно понимая, как выглядит, Мастер начал тихонько отодвигаться в сторону, чтобы не привлекать к себе лишнего унизительного внимания, как вдруг в спину ему ткнулась небольшая вывеска, установленная около картины с садом, из которой они только что сбежали. Там было написано:       «Корпорация ”Бесконечность”» жертвует этот предмет современного искусства авторства Элизы Диаз в коллекцию лорда Коула за его крупный вклад в британское искусство».       – И почему я не удивлен? – усмехнулся Мастер. Он уже собирался обернуться и найти Доктора, когда увидел, что тот поднимается по лестнице.       – Эй! Ты куда это? – спросил он.       – Наверх. Это еще не конец, – многозначительно ответил Доктор и исчез на втором этаже.       Люси все еще успокаивала всполошенного дворецкого, и Мастер проскользнул сквозь толпу и поспешил за Доктором.       На поиски нужной картины у Доктора ушло несколько минут. Лишь после того, как он обыскал почти все комнаты, она обнаружилась над каминной полкой в кабинете лорда Коула. На ней была изображена очень знакомая сцена из «Гамлета». Несчастная Офелия плыла среди камышей вниз по течению, лежа на спине, и ее пустые глаза слепо глядели на ветки деревьев.       – Это она, – указал Мастер. – Это Кейти, подруга Люси. Я узнал ее лицо.       Доктор не ответил, взглядом выискивая что-то на краю поля, за деревьями, росшими вдоль речного берега. Там, у срубленного дерева, стояла Ривер Сонг. Она все еще была заперта внутри.       – Ты собираешься ее выпустить, – фыркнул Мастер, а затем горько улыбнулся и покачал головой. – Так и знал. Эта дрянь едва тебя не убила, но тебе все равно не хватает смелости бросить ее там гнить.       – Ей не понадобится помощь. У Ривер есть маячок, с помощью которого она может связаться со своими. Они заберут ее с минуты на минуту, – ответил Доктор, не сводя с нее взгляда. – Я просто хочу убедиться.       – И кто же эти «свои»? – с заметной враждебностью поинтересовался Мастер.       – Те, с кем ты не захочешь встречаться, – строго отрезал Доктор, давая понять, что подробностей не последует. Как только он договорил, крошечная рисованная фигурка исчезла с холста.       – Прощай, Ривер Сонг, – вздохнул Доктор, ощущая странную смесь грусти и облегчения. – Надеюсь, мы еще встретимся. Но не так скоро, – добавил он, в очередной раз вспомнив открывшиеся ему картины его мрачного будущего.       – Кстати. – Он повернулся к Мастеру, вздернув бровь. – Если бы я всегда был так мелочен и мстителен, как ты сейчас, я бы никогда не отправился тебя искать. И ты все еще был бы заперт в той башне.       – Это должно что-то значить?       – Это значит, что, возможно, иногда стоит проявлять хоть каплю милосердия.       – Милосердия? – повторил Мастер с таким насмешливым и презрительным выражением лица, словно само понятие было ему чуждо. – Ты хочешь, чтобы я проявил милосердие? К ней?       – Да, – твердо ответил Доктор. – Не все поступки стоят возмездия. И далеко не все должно заканчиваться кровью.       Мастер хотел ответить чем-то резким и обидным, но передумал, увидев выражение его лица. Внутренне зарычав, он вынул лазерную отвертку и стал помогать растворить пространственный барьер.              6.       Когда два повелителя времени прощались с Люси в дальнем тихом углу заднего двора, где Доктор оставил ТАРДИС, время давно перевалило за полночь, и на смену сочельнику пришло рождество.       – Спасибо, что вернул Кейт. Спасибо, что спас наши жизни. – Она крепко обняла Доктора и поцеловала в обе щеки. – И вообще, за все спасибо.       – Пригляди за ней, – сказал Доктор. – К счастью, она почти не помнит о том, как застряла в картине и изображала склонную к самоубийству датскую дворянку.       Он улыбнулся.       – Но ей все равно станет лучше, если рядом будет друг, который не даст ей задумываться о том, чего она не помнит.       – Я о ней позабочусь, – кивнула Люси. – Спасибо, – повторила она, хотя, сколько бы она ни выражала свою благодарность, ей все время казалось, что этого мало.       Доктор махнул рукой и скрылся в ТАРДИС, оставив их с Мастером прощаться.       Прежде чем он успел вставить хоть слово, Люси обвила его руками и обняла так крепко, что сразу стало ясно, как сильно она не хочет его отпускать. Чувствуя себя неловко, он коснулся ладонью ее золотистых локонов и погладил по волосам.       – Значит, ты ему не сказал, – прошептала она, поднимая на него встревоженный взгляд.       – А что толку? – тихо ответил он. – Все кончено. Мистер Костлявый тебя больше не побеспокоит. Наконец ты можешь прожить долгую, спокойную жизнь, как и должна была, если бы не Гарольд Саксон.       Он слабо улыбнулся, изо всех сил пытаясь скрыть свой сломленный дух.       – Люси Коул, в будущем Люси Уинстон, – вздохнул он. – Знаешь, мне еще придется привыкать к этому дурацкому имени.       Люси ответила угрюмой улыбкой.       – А ты? Что станет с тобой?       – Ну, я пока здесь, значит, насчет нас Смерть ошибся. Выбор между мной и тобой никогда не стоял.       – Но он сказал…       Мастер коснулся пальцем ее губ.       – Не волнуйся обо мне. Все будет хорошо, – солгал он.       Люси посмотрела ему в глаза, выискивая правду, которую было слишком трудно перенести.       – Я тебя еще увижу?       – Да, – ответил он с грустной улыбкой. – Но это буду не я.       Люси кивнула. Конечно, она понимала. В ее глазах блеснули слезы.       – Что ж… значит, это прощание.       Она притянула его к себе и поцеловала. Из-за слез у поцелуя был горько-сладкий привкус. Когда они наконец отстранились, Люси почувствовала, как что-то внутри у нее умирает.       – Прощай, Гарри, – прошептала она, глядя, как он заходит в ТАРДИС.       – Прощай, мой повелитель времени, – тихо добавила она, когда ТАРДИС исчезла с глаз под вой ветра.       Она знала, что Смерть никогда не ошибается.              7.       Доктор не хотел вспоминать о Ривер Сонг. Не хотел вспоминать, какую судьбу пророчили ему старейшины удов в этот раз, и совершенно точно не хотел знать, что ждет их с Мастером впереди. Все, чего он сейчас хотел – и в чем нуждался, – это отвлечься, сбежать от своих проблем и хотя бы на крошеное, микроскопическое мгновение притвориться, что их нет. Сколько у него было отговорок. Наступило рождество, и они каким-то неведомым образом умудрились спасти всех. Он путешествовал с другим повелителем времени, которого знал больше девятисот лет, к чьему язвительному характеру он в каком-то странном смысле уже привык. Покопавшись на кухне, он даже обнаружил на дне морозильника замороженную индейку. Это была пугающе огромная птица, и, должно быть, она пролежала там с пятнадцатого века, когда этих пернатых только обнаружили, но ему так и не выдался случай что-то с ней сделать.       – Знаешь, мы должны отпраздновать рождество, как все, – заявил Доктор. Мастер легонько поморщился, осознав, что спутник все-таки решил отключить мозг до конца дня.       – Давай устроим настоящий рождественский ужин, – продолжал трещать Доктор. – Со всем, что полагается, с золотыми и серебряными игрушками, хлопушками и – ах да! С веселыми бумажными коронами!       В былые времена Мастер воспротивился бы этому ужасу и уперся как осел. Но, к великому изумлению Доктора, он был необычно сдержан и даже помог ему украсить елку. Когда комнату управления залили разноцветные огни гирлянд, Доктор позаботился об ужине – вернее, спалил его, по дороге устроив пытку овощам. Мастер не жаловался, когда ему подали кусок мяса со всей эластичностью и вкусовыми достоинствами резинового сапога. Не выдал никаких язвительных замечаний, когда Доктор случайно уронил ему на тарелку полуготовый помидор и разбил китайский фарфор. Он даже дал Доктору умертвить пару рождественских песен, снизошел до хлопушки и позволил разошедшемуся повелителю времени натянуть ему на голову нелепую бумажную корону. К счастью для Мастера, алкоголя, чтобы заглушить боль, на столе хватало.       – Хочешь еще пирога? – подперев голову рукой, спросил Доктор, глядя на спутника мутным от вина взглядом. – Еще с полдюжины подоспеет через… – Он опустил взгляд и попытался сфокусировать его на часах. – Ну, скажем… через десять минут.       Мастер принюхался и почувствовал жуткий запах горелой выпечки, доносившийся из кухни.       – Думаю, они были готовы где-то полчаса назад, – спокойно ответил он. – И нет, не надо. С другой стороны, против очередного бокала вина я бы не возразил, – торопливо добавил он, наполняя бокал до краев.       – Так мирно, да? – пробормотал Доктор, с улыбкой идиота счастливо глядя на мерцающие огоньки, начинавшие постепенно меркнуть перед глазами. – Нет ничего лучше, чем разделить с другом рождественский ужин. Кстати, прошу прощения за еду. Знаю, я не повар. Но я хотел попробовать. Я всегда хотел приготовить что-то на рождество, но никто из прежних спутников почему-то никогда меня об этом не просил.       – Серьезно? Интересно, с чего бы это, – бесстрастно отозвался Мастер.       – Но ты был великолепен, – пьяно ухмыльнулся Доктор. – Обещаю, в следующем году просто сходим куда-нибудь.       Чувствуя себя до нелепого виновато из-за того, что рассказала ему Ривер Сонг, он неожиданно ощутил острую необходимость задобрить Мастера. Такими уж неисповедимыми были пути мышления Доктора после употребления большого количества алкоголя.       – Я знаю одно местечко в Шотландии девятнадцатого века, они подают превосходного жареного гуся. Нужно поехать туда.       Пока он говорил, голова Доктора начала съезжать вниз, оказавшись в опасной близости к тарелке с окаменелой картошкой.       – Звучит чудесно, – пробормотал Мастер, осторожно отодвигая тарелку.       – Ты мой лучший друг во Вселенной, и ты заслуживаешь настоящий при… заслуживаешь…намного… намного больше… – пролепетал Доктор, закрывая глаза, и голова его упала на скатерть. Через мгновение он захрапел.       Мастер вздохнул и снял смущавшую его корону.       – Вот, значит, как все кончится, – немного разочарованно буркнул он. – Никакого великого откровения. Никаких глубоких рассуждений о смысле жизни. Просто ты, пьяный в стельку, с головой на столе в луже собственной слюны, в веселом танце с госпожой интоксикацией. И я, совершенно один, считающий последние отмеренные мне секунды.       Он посмотрел на своего бессознательного товарища, испустил еще один тоскливый вздох и взглянул на его наручные часы.       – Ну что ж, по крайней мере, не придется видеть, как ты отдаешься богу всех похмелий в мире. Хотя, конечно, это было бы уморительно.       Он смял корону и забросил бумажный кулек под стол. На мгновения пришла мысль разбудить Доктора, но затем Мастер вспомнил, что совершенно не умеет прощаться. К тому же, сказал он себе, Доктор обязательно на все отреагирует излишне эмоционально. Лучше уж избежать ненужного драматизма и запомнить своего доброго спутника таким, как сейчас: спокойно спящим под собственный храп разгулявшегося космического кита в период спаривания, с этой дурацкой сползающей на глаза бумажной короной.       Мастер бесшумно покинул обеденный стол. Они висели в космосе, медленно вращаясь на орбите Земли. Он открыл дверь ТАРДИС, впустив лунный свет, пододвинул стул и сел, глядя на сверкающие галактики в ожидании неизбежного.       Минуты превратились в часы. Мастер время от времени сверялся с наручными часами Доктора, в страхе считая секунды, а желудок его все больше и больше сжимался в комок нервов. Смерть дал ему двадцать четыре часа, прежде чем линия времени перестроится. Прошли по меньшей мере сутки, но он все еще был здесь. Затем пробило полночь, и первый день рождества официально завершился, но он все еще был здесь. Мастер обеспокоенно, хоть и все еще скептически проверил пульс, сделал несколько глубоких вдохов, чтобы проверить легкие. Сжал и разжал кулаки, пошевелил пальцами ног. Кажется, тело его функционировало превосходно. Наступил час ночи, и наконец он осознал. Его не сотрут из истории. Он выжил.       Что-то случилось.       Что-то случилось с Люси.       Мастер вскочил со стула и бросился к консоли. Доктор очнулся от своего пьяного сна и поднялся, не замечая прилипшей к лицу скатерти.       – Мастер? – Он увидел, как тот носится вокруг консоли, лихорадочно дергая рычаги. – Мастер, что ты делаешь?       Не отвечая, Мастер установил дату 29 декабря 2005 года и запустил двигатели.              8.       Они приземлились в Лондоне, посреди оживленной Оксфорд Стрит, перед большим книжным магазином. Огромное витринное окно все еще было украшено рождественской мишурой, а внутри виднелась картонная табличка, сообщавшая, что здесь проходит раздача автографов. Мастер вышел из ТАРДИС и собирался уже броситься внутрь, когда следом выскочил Доктор.       – Зачем ты нас сюда привез? – С тревогой Доктор увидел в витрине картонную фигуру бывшей версии Мастера, радостно глядевшую на них из-за стекла. – Ты с ума сошел? Это же Лондон времен Гарольда Саксона!       – Я в курсе, что это! Но я должен знать.       – Что знать? – Доктор вгляделся в его лицо. – Что ты недоговариваешь?       – Я заключил со Смертью сделку. Он пообещал пощадить Люси, если я позволю ей запомнить, что случилось в тот сочельник. Это изменило бы будущее таким образом, что я должен был погибнуть в особняке Нейсмитов. Взамен ее жизни меня должно было стереть из временного потока.       – Что? – Доктор уставился на него с беспокойством и ужасом. – И ты мне ничего не сказал?       – Слушай, это уже неважно. Ты был пьян и без сознания, а я смирился со своей судьбой, – твердо ответил Мастер. – Смерть сказал, что время перестроится и что у меня есть двадцать четыре часа.       – Сутки? Но ты еще здесь, – сказал Доктор, пытаясь сохранять оптимизм. – Значит… не получилось. Смерть ошибся!       – Он не ошибся, Доктор, – горько отозвался Мастер. – Ты что, не понял? Должно быть, что-то случилось с Люси.       Он отвернулся, решив немедленно найти ее, пока еще не поздно.       – Стой! – Пытаясь остановить его, Доктор двинулся следом. – Тебе туда нельзя! Твоей прошлой версии нельзя тебя видеть!       Он уже собирался оттащить его от вращающихся дверей, как вдруг к ним подошел молодой человек в форме почтальона.       – Эм, простите, сэр, но это не вы случайно вышли из той синей будки?       – Да, – немного ошалело ответил Доктор. – Да, это мы.       – Тебе какое дело? – подозрительно поинтересовался Мастер.       – Ну… у меня для вас посылка. – Юноша извлек из наплечной сумки запечатанный конверт. – Письмо для некоего… эм, Гарри? – Он казался смущенным. – На конверте так и написано.       – Вы из королевской почтовой службы? – вздернул брови Доктор. – И вы принесли письмо для нас?       – Ну да. Знаю, странно. Это письмо у нас что-то вроде легенды. – Он протянул конверт Мастеру. – Мне рассказывали, что его привезли в отделение год назад с четким приказом передать двум парням, которые выйдут из синей будки перед «Барнс и Ноублс» на Оксфорд-Стрит 29 декабря 2005 года примерно в три часа дня.       Он нервно оглядел двух повелителей времени.       – Парни в отделении считают меня полным идиотом, раз я решил реально его доставить. Они даже поставили несколько фунтов. Я и сам думал, что вы не появитесь. Вышел победителем, получается.       Он достал планшет и ручку.       – Пожалуйста, распишитесь здесь. – Он указал на пустое окно в нижней части реестра.       – Не возражаете, если я сделаю фото? А то остальные мне ни за что не поверят.       И, прежде чем Мастер велел ему проваливать, парень схватил мобильный телефон и сделал пару снимков.       – Спасибо! – сказал он, убирая мобильник. – И счастливого рождества вам обоим!       Доктор подождал, пока он завернет за угол.       – Кто это прислал? – спросил он Мастера.       – Это от Люси, – тихо ответил тот и осторожно вынул письмо из конверта.       «Мой дорогой Гарри,       Надеюсь, ты получишь это письмо вовремя. Сколько времени понадобилось, чтобы придумать способ доставить его. Однако я догадалась, что ты попытаешься остановить меня и не дать спасти твою жизнь, и сделаешь это в самый критический момент – в тот самый день, когда мы встретились. Когда мы прощались, я знала, что ты соврал. Должна сознаться, поначалу я была благодарна тебе за эту ложь. На мгновение я думала, что смогу вступить в это чудесное новое будущее. Стану Люси Уинстон, довольной женой при любящем муже, матерью чудесного ребенка, и найду свое счастье. Я могла прожить остаток жизни и даже так никогда и не узнать тебя, но из-за этого поцелуя – благодаря этому поцелую – все изменилось».       9.       В рождественское утро, в самый ранний час, возле особняка Коулов остановилась машина. Так и не сумев уснуть, Люси сидела у окна спальни и слепо смотрела на пустой участок лужайки, как вдруг течение ее мыслей прервал звонок в дверь. Она знала, что шанс невелик, но все же надеялась, что это могли быть Мастер и Доктор, и она сбежала с лестницы, чтобы открыть дверь прежде, чем звонок разбудит Пивза или ее отца. Снаружи, на ледяном утреннем морозе, стоял человек лет тридцати с небольшим и вежливо улыбался, не вынимая сигареты изо рта. Позади на дороге с работающим двигателем, выдыхая дым из выхлопной трубы, ждал кэб.       – Здравствуйте, мисс, доброго утра вам! – радостно поприветствовал ее Дразек.       – Это, должно быть, какая-то ошибка. Я уверена, что никто по этому адресу не вызывал кэб, – сказала Люси, пытаясь скрыть свое разочарование.       – О, я здесь не для того, чтобы предложить поездку, мисс, – ухмыльнулся он так широко, что она увидела его потемневшие от никотина зубы. – Я здесь со специальной доставкой.       Он вынул что-то из кармана и протянул ей. У Люси сперло дыхание. Она не верила своим глазам.       – Возьмите, мисс, – прошептал он, протягивая ей небольшой флакон с прозрачной зеленоватой жидкостью. – Это оплачено моими спонсорами.       – Вашими спонсорами?       – Да. У меня их несколько, – пожал плечами Дразек. – Одни немного благодетельнее других. Должен сказать, мои нынешние наниматели были очень щедры.       Он оглядел Люси и одарил ее хитрой усмешкой.       – Судя по выражению вашего прелестного личика, вы уже знаете, что это такое и как его использовать. Так что я вас оставлю. Выбирать, конечно, вам.       Возвращаясь к машине, он махнул рукой.       – С рождеством вас!       – С рождеством, – пробормотала она, прижимая бутылочку к груди, и закрыла дверь. Лишь когда кэбмен уехал, а Люси вернулась в свою комнату, она заметила небольшую белую карточку, изящным алым бантиком привязанную к горлышку флакона. В уголке была изображена малиновка, несущая в клюве веточку омелы. Перевернув ее, Люси прочла послание, написанное на обратной стороне элегантным почерком:       «С наилучшими пожеланиями, «Британская Корпорация ”Бесконечность”».              10.        «Когда ты поцеловал меня, я снова вспомнила, каково было любить тебя прежде, до того, как барабаны вторглись в нашу жизнь и погрузили нас в это безумие. Это было словно купаться в солнечных лучах: тепло, светло и совершенно бесподобно. Когда я впервые увидела тебя и взглянула в твои глаза, я словно вошла в бесконечное лето».       В книжном магазине Люси Саксон наконец достигла начала очереди.       – Мне понравилась ваша книга.       – Разумеется, – пробормотал Гарольд Саксон. Он принял книгу из ее рук, даже не подняв глаз, и небрежно набросал подпись на первой странице. Ему начинали надоедать эти восторженные идиоты, и нетерпение постепенно разъедало тонкий налет его обаяния. – Иначе вы не стояли бы в очереди часами, чтобы получить автограф, – добавил он не без сарказма, возвращая ей книгу с широкой фальшивой улыбкой. И лишь тогда встретился с ней взглядом.       Она стояла там, такая же прекрасная, какой запомнит ее будущий Мастер. В ее глазах светилось бесконечное обожание. Румянец горел на щеках, словно алые яблоки на снегу, а в лице читалась очаровательная застенчивость. Гарольд Саксон не мог не плениться ее невинностью и красотой.       – Простите, я забыл спросить, для кого она, – поправился он, неожиданно вспомнив о манерах. Он снова раскрыл книгу. – Как вас зовут?       – Люси. Люси Коул, – ответила она со скромной улыбкой.       – Люси, прелестная Люси в алмазах неба своим сиянием затмевает звезды*. Вы, кажется, сказали, что вам понравилась моя книга? – проговорил он, с завораживающей улыбкой протягивая ей книгу, и весело подмигнул. Он любил вызывать обожание, особенно со стороны красивых женщин.       – О да. Каждое слово. Хотя… Название могло бы быть и получше.       Саксон выгнул бровь в веселом изумлении.       – А что с ним не так?       – Она называется «Жизнь и времена Гарольда Саксона». Простите, но это слишком скучно для такой интригующей книги. Оно скорее подходит для очередной автобиографии какого-нибудь скучного, бесцветного и бесстрастного политика, но не для этой. Ваша книга не только о политике. Это даже не история вашего происхождения, восхождения успешного бизнесмена. Она о том, кто вы есть.       Саксон склонил голову и оглядел ее. Давно никто не заинтриговывал его в такой степени. Он откинулся на спинку стула, подложил руки под голову.       – И кто же я есть в глазах моего возлюбленного читателя?       – Вы мечтатель и борец, – сказала Люси. В ее тихом голосе слышалась искренность, способная тронуть даже самое циничное сердце. – Вы сражаетесь за свои амбиции, но вы и боитесь их. Вы отчаянно хотите быть любимым, но в то же время не считаете себя достойным привязанностей.       Ее щеки порозовели, когда она поняла, что заговорилась.       – Простите за такую буйную интерпретацию. Я хотела лишь сказать, что это очень цепляющая история. Она заслуживает лучшего названия.       Несколько долгих мгновений он не сводил с нее странного, немигающего, гипнотизирующего взгляда, и в конце концов она стала чувствовать себя очень неуютно. И в тот самый момент, когда, казалось, он вот-вот заявит, какие нелепые у нее идеи, он захлопал в ладоши.       – Браво! Браво, Люси. Это было очень проникновенно. Между прочим, я собирался назвать книгу иначе, но мой издатель решил, что первоначальное название было слишком дерзким, и порекомендовал его сменить. Честно говоря, я с вами совершенно согласен, нынешнее название ужасно скучное. Уверен, люди не покупают книгу, потому что видят обложку и думают, что это унылое чтиво. Мне нужно уволить издателя.       Люси облегченно улыбнулась.       – Его еще не поздно исправить. Мистер Саксон. Я – редактор в издательском доме «Черный лебедь». Я могу помочь с переизданием. Оно значительно увеличит продажи.       – Пожалуйста, зовите меня Гарри. Женщина с глубоким взглядом и полезными способностями, – с восхищенной улыбкой сказал он. – Мисс Коул, вы – истинное сокровище своего пола, по-настоящему редкий алмаз.              11.       Рождественским днем она оказалась за столом в своей спальне. Рядом стояла бутылочка с зеленой жидкостью. Хотя сердце разрывалось от количества слов, которые она хотела бы сказать, запечатлеть их на бумаге было практически невозможно.       Ее рука скользнула к флакону, кончики пальцев погладили тонкий изгиб стекла. Снаружи, в саду, с темно-синего неба сыпались пушистые хлопья снега.       С того самого мига, когда она увидела свой жуткий конец в тюрьме Броадфелл, она знала, что женщиной, швырнувшей в воскрешенного повелителя времени бутылку с анти-эликсиром, руководила не жажда мести. Она не была ни зла, ни печальна, не боялась воздаяния мстительного супруга. Она сделала это, потому что любила его и не могла позволить, чтобы чудовище вернулось и погубило того, кто когда-то был ей дорог.       Дрожащей рукой, но с несокрушимой решимостью, она начала писать свое письмо ему, передавая мысли бумаге, которая найдет его однажды в будущем.              12.        «Я знаю, ты попытаешься меня остановить. Я знаю, если судьба даст тебе шанс еще раз поговорить со мной, ты скажешь, как глупо вот так просто выбрасывать свою жизнь. Но, даже если и так, ты не сумеешь меня переубедить. Когда я была в тюрьме Броадфелл, меня посетила спутница Доктора, Марта Джонс. Ослепленная и озлобленная своим отчаянным положением, я спросила ее, почему она рискнула всем, даже собственной жизнью, чтобы спасти Доктора. Она ответила, что Вселенная без Доктора обратится в вечную тьму, где тепло и солнечный свет станут лишь далеким, забытым воспоминанием. Она не могла вынести даже мысли об этом холодном, лишенном любви мире.       Теперь я знаю, что не могу вынести мысли о Вселенной, в которой не будет тебя.       Я не самая храбрая женщина. Во мне нет ничего особенного. Бог мне свидетель, я даже не так умна, но на один краткий миг в своей жизни я была спутницей Мастера. Ты показал мне звезды. Ты дал мне прикоснуться к хрупкому свету, скрывающемуся под твоей ледяной маской. Я была Люси, танцующей со своим возлюбленным повелителем в алмазах неба. За это я буду вечно тебе благодарна.       Я сожалею лишь, что никогда больше тебя не увижу. Тебя. Верного товарища Доктора и моего раскаявшегося крестоносца, так по-разному спасшего мне жизнь. Мое единственное утешение – однажды, в недалеком будущем, мы встретимся снова…»       Холодным декабрьским днем в 2005 году Мастер и Доктор прятались от глаз на крыльце универмага, когда Гарольд Саксон вышел из книжного магазина под руку с Люси. Они разговаривали и улыбались друг другу, неторопливо шагая по тротуару к ожидавшему их черному лимузину. Когда один из телохранителей открыл перед ним дверцу, Саксон на мгновение застыл и принюхался к стылому воздуху. Его нечеловеческое обоняние уловило очень знакомый запах. Даже несмотря на то, что Доктор спрятал ТАРДИС, рассинхронизировав ее со временем на одну секунду, даже не видя его, Саксон знал, что Доктор где-то рядом. Улыбаясь публике, он позволил Люси сесть в машину первой. Затем, оправляя рукава и кожаные перчатки, бросил быстрый взгляд в сторону прячущихся повелителей времени. С понимающей ухмылкой он скрылся в машине и приказал водителю везти их обратно в офис.       «Возможно, я не буду помнить тебя, не буду знать, что случилось с нами той судьбоносной ночью, но сердцем я всегда буду понимать…»       Мастер вышел из-за холодного угла Оксфорд-Стрит бок о бок с Доктором. Машина Гарольда Саксона остановилась на красный сигнал светофора, и Мастер на мгновение снова увидел Люси. Она оглянулась через плечо и смотрела на него. На краткий, едва заметный миг их взгляды встретились.       «Я знаю тебя, повелитель времени. Я люблю тебя, и этого достаточно».       В заднее окно машины он увидел посланную ему улыбку, а затем Люси отвернулась.       Машина завернула за угол и навсегда исчезла из его жизни. Письмо выскользнуло из пальцев Мастера. Пойманное ветром, оно взлетало выше и выше, к небу, пока не скрылось за крышами.