Вся эта магия

Мы снова стояли на берегу. И мы целовались — морская соль и сладость этих губ сводили с ума. — Криденс... — заворожено выдохнул я. Поцелуй резко прекратился, и я открыл глаза, понимая, что это был сон. Всего лишь сон... А рядом был только Геллерт. Нет, уже не было — я успел увидеть его спину и услышать звук захлопывающейся двери в ванную. Так началось ещё одно утро с Геллертом в моём доме. Кофе сегодня мне никто не сварил. — Перси, милый, мне нужны ключи, — проговорил Геллерт, неслышно подходя сзади. Приобнял меня, невесомо поцеловал в шею, пощекотав кожу своим дыханием, отстранился. — От машины? — я оторвался от завтрака и взглянул на него снизу вверх. Растрепанные влажные волосы, легкая полуулыбка, джинсы, белые и низкие, без футболки. И весь такой... яркий, бодрый, какой-то звенящий. И юный. Он все больше начинал походить на того Геллерта, которого я держал в своих руках в том сне, куда явился Виктор. Да и был ли это действительно сон? Или видение? Иная реальность?.. — От твоего сердца... Но и от машины тоже. Правда, я надеялся, что ты меня отвезешь, — он обошел меня, устремившись к холодильнику. Достал оттуда молоко, сделал пару глотков прямо из бутылки. — Куда тебе нужно? И...завтрак на столе, составь мне компанию, — я кивнул на тосты с сыром и зеленью. — Мм, Перси, какой ты заботливый... — он присел напротив, потянулся, заведя руки за спину и прикрыв глаза. Встряхнул головой и задумчиво окинул сначала меня, а потом тарелку с тостами голодным взглядом. Словно пытаясь понять, с чего же ему стоит начать. Или с кого... — Но что насчёт ключей от квартиры? Он все-таки взял один тост и принялся за еду, запивая её молоком. — Да, конечно, где-то был запасной комплект. Криденс вечно терял, а потом находил в самых неожиданных местах... — улыбнулся я, вспоминая. И одёрнул себя. Геллерт с аппетитом доел последний кусочек тоста и принялся облизывать пальцы. — Геллерт... — Не помню, когда в последний раз кто-то готовил для меня завтрак, — не обращая внимания на мои слова, протянул он. — Спасибо, любовь моя. Что я мог ответить? По крайней мере, он хоть что-то поел. Геллерту нужно было добраться до его квартиры во Фриско. Сначала он заявил, что забыл там ещё одну свою белую футболку, самую любимую. Хотя я не мог понять, чем же они отличались... Потом упомянул джинсы и рубашки, которые тоже не взял с собой, а мои ему велики, он уже мерил. Интересно, когда и почему этого не видел я? Но после того, как Геллерт сказал, что не взял нижнего белья... и спросил, не смутит ли меня, если он будет ходить дома без него... Я понял, что он просто издевается. — Геллерт! Мы уже въезжали в Сан-Франциско. Всё тот же штиль в заливе. Так же жарило солнце, превращая всё вокруг в раскаленный и душный ад, в машине было прохладно и хорошо. Геллерт сидел на переднем сиденье в своих неизменных «авиаторах» и выглядел исключительно довольным жизнью. Или тем, как искусно меня доводил. — Что такое, любовь моя? Мне нужны мои вещи. Ты же выделишь для них место, м? Как выделил место для меня в своем сердце... — Кажется, нам пора оговорить кое-какие правила совместного проживания... — начал было я, пытаясь держать себя в руках. Но Геллерт, конечно, меня перебил. — С радостью, Перси! Совместная уборка? Или по очереди? Я люблю чистоту, ты уже мог в этом убедиться... Но, может, лучше кого-то нанять? Хотя ты был так хорош на моей кухне, убирая её от последствий демонической активности... Насчет приготовления пищи. Готовить я не очень-то умею. Но могу варить тебе кофе по утрам. Завтрак в постель, конечно, не обещаю, но голодным ты там точно не останешься... — Никаких наркотиков в моем доме. Никакой «магии». Это раз, — не выдержал я, устав слушать его пустую болтовню. Взглянул на него и отметил застывшую улыбку. — Это, надеюсь, понятно? — Все ясно, Перси, — вздохнул он, ничуть не разочарованный. Как будто ожидал от меня такого условия. — Никакой... А как же та магия, что происходит между нами? — Два, Геллерт, — проигнорировал его я. — Ты живешь со мной до тех пор, пока не придешь в норму и не закончишь ремонт в своей квартире. Как вижу, в норму ты уже пришел. Что с ремонтом? — Мм, понимаешь... Я пока не решил, какой будет дизайн. По-моему, разгромленная демоном квартира отличный повод его сменить, ты так не считаешь? Я был за рулём, а потому закрыть глаза и досчитать до десяти не мог. Но мог свернуть на менее оживленную улицу и там припарковаться. — Пе-е-ерси, мы же ещё не приехали, — протянул Геллерт. Я отстегнул ремень и повернулся в его сторону. Геллерт собрался тоже отстегнуться, но я не позволил ему этого, перехватив за запястье. — Посиди и послушай меня, Геллерт. Больше никакой «магии». Ни дома, ни где-то ещё ты принимать не будешь. И уж тем более не будешь заставлять принимать «магию» меня, без моего ведома, — я снял с него очки и теперь пристально смотрел в глаза. — Больше не скроешься за зеркальными стёклами и ничего не значащими фразами. Не сейчас, по крайней мере. Я не хочу видеть этого. Я не желаю видеть тебя таким. Не хочу, чтобы ты умер на моих руках. Это, надеюсь, ясно? Он слабо кивнул, дернув уголком рта. Отвёл взгляд. — Ты приводишь свою квартиру в порядок. Возвращаешься обратно. Мы продолжаем нашу совместную работу. Видишь, я не отказываюсь от тебя... несмотря на всё то, что ты творил — и продолжаешь творить снова и снова. — А как же третий пункт? — хрипло проговорил Геллерт. — Что? — Всегда есть третий пункт. Условие... Третий вариант. Третье желание... — Тебе мало первых двух? Хорошо. Если ты жаждешь опять пустить свою жизнь под откос, скажи мне об этом сразу. Я приму это как данность, сниму с себя всю ответственность за твою жизнь. Раз уж ты сам так её не ценишь... Его взгляд встретился с моим, Геллерт нервно сглотнул. — Я всё понял, Перси. Всё понял... Я постараюсь. Только... не отказывайся от меня, любимый... Помоги мне бороться. Будь на моей стороне. Будь рядом со мной. Не бросай меня здесь, на этом пути... одного. В который раз я слышал это «помоги мне». В который раз я готов был ему помогать. Что это было? Моя жажда спасать? Моя зависимость? Невозможность отказать тому, кто просит о помощи? Или невозможность отказать именно Геллерту? Я осознал, что не сжимаю теперь его запястье, а просто держу его за руку. А он сидит передо мной, такой потерянный и уязвимый... Губы горели от поцелуев, что поначалу были лишь легкими касаниями, а после продолжили повышать температуру в салоне, пока я не отстранился от Геллерта. Перевёл дыхание. И мы поехали дальше, чтобы, наконец, добраться до его квартиры. А после — вернуться обратно. Вернуться домой.