***
В большом зале, с последнего визита Иккинга, ничего не изменилось, будто и не проходили все эти года. Бо́льшая часть жителей Олуха уже была здесь. Толкаться не пришлось, ведь только завидев Ассасина, люди расступались в сторону. Слухи об убийце ходили давно. Конечно, они были преувеличены. Но из-за убийства вождя на острове Тамплиеров, слухи о неком Ассасине, что способен добраться до вождя и убить его, а после исчезнуть, только больше вселяли страх в обычных людей. Жители островов называли его Сыном Ночи. Многие знали, что острова Ассасинов больше нет, остался лишь прах и руины, поэтому его считали последним, но так ли это на самом деле? Сморкала уже начал свою речь, когда Иккинг добрался до первых рядов. Рядом с вождем стояла вся компания. Все такой же заплывший жиром книжный червь Рыбьеног. Пустоголовые близнецы, но их глаза уже не горели безумством и желанием что-нибудь взорвать, они понимали, что ситуация серьезная или пытались сделать вид, что понимают. И Астрид. Взгляд на ней Иккинг задержал дольше, чем на остальных. Воительница стала ещё выше, ещё красивее. Уже был заметен живот, что говорило о большом сроке беременности. Иккинг до последнего не верил в то, что у Сморкалы и Астрид будет ребенок, но весть подтвердилась. Иккинг натянул капюшон сильней, что бы его пристальный взгляд на жену вождя не был замечен. Люди вокруг начали шептаться, видимо Сморкала уже рассказал о приближающейся битве. Еще через несколько минут жители стали расходиться, дабы подготовиться к обороне острова. — Кто может знать что-нибудь о Яблоке Эдема? — Иккинг подошел к Сморкале, который стоял в окружении своих друзей. — Спроси Стоика. Но после случая с его сыном, он стал другим, — ответила Астрид. Все посмотрели на неё с взглядом, в котором явно читалось: «Замолчи. Ему незачем знать об этом». Она отвела взгляд в пол. — Хоть что-то, — после этих слов Иккинг вышел из зала. И пошел в сторону бывшего дома. А где еще мог находиться бывший вождь? Конечно дома. Деревня не изменилась вовсе. Все те же дома, те же люди, улицы, пейзажи. Отовсюду сочились воспоминания. Иккинг старался не погружаться в них. Но удавалась это с огромным трудом. Перед взором парня появился его бывший дом. Ассасин без сомнений постучался в дверь и стал ждать. Ждать пришлось долго, пока за дверью не послышались грузные шаги. В дверном проеме появился Стоик Обширный. Лицо его было бледным, а круги под глазами говорили о недосыпе. — Ассасин. Вероятно, ты пришел за ответами. Что ж, проходи, — в голосе слышались нотки ненависти и усталости. Дом изнутри также не поменялся ни на йоту. Всё на своих местах. Стоик сел в своё кресло, а Иккинг так и остался стоять. — Итак. Где оно может находиться? Если я его найду раньше, чем сюда прибудет флот Тамплиеров, то битвы можно будет избежать, — Иккинг начал разговор первым. — Ассасины. А я думал вы все вымерли, словно хвостоколы. Но нет, ты жив и ты на моем острове. Если бы мне сказали раньше, что ассасин будет спасать мой остров, то я бы разрубил голову пополам тому, кто это споршивел. Я слышал лишь слухи о этом вашем Яблоке и до сих пор не верю в его существование. Это сказки для детей, — последнее, что сказал Стоик. Действительно, бывший вождь стал куда злобнее прежнего. — Получается, что из-за сказки вы все умрете, — Иккинг пожал плечами и вышел из дома. Ему нечего там искать. Кто же сможет ему помочь? Кто живет дольше остальных? Только Готти. А её письмена может расшифровать Плевака. Но как начать разговор об этом, чтобы его не раскрыли? Издалека, видимо. Парень отправился к кузнецу. Кузница мало чем изменилась. Разве что стало выглядеть куда более потрёпанной, чем раньше. Иккинг прошел внутрь. Там он и нашел Плеваку за работой. Кузнец выглядел уставшим, в его длинных, блондинистых усах стала проглядываться седина, глаза стали почти бесцветными. Но уверенный взгляд и знание кузнечного дела остались. Длинный кусок железа приобретал форму меча под ударами молота кузнеца. Иккинг так и остался бы незамеченным, но начать разговор нужно было, поэтому он демонстративно покашлял в кулак. Плевака повернул голову на Ассасина, и парень ожидал увидеть в них ненависть, как у Стоика, но не увидел ничего: ни удивления, ни злости, ни шока. Там не было ничего, даже огня жизнелюбия, что всегда плясал в его голубых глазах. — Что тебе понадобилось от старого кузнеца? — первым начал разговор кузнец. Иккинг уже хотел ответить, как Плевака подошел и начал рассматривать его скрытые клинки. — Это, видимо, ваше знаменитое оружие. Очень тонкая и искусная работа, — после изучения, кузнец сделал несколько шагов назад, чтобы продолжить разговор. — Я пришел за помощью. Мне нужно узнать хоть что-нибудь о местоположении Яблока Эдема. Ваш бывший вождь оказался не особо сговорчив. Мне сказали, что ты можешь помочь, — конечно, ему никто этого не говорил. — Я слышал лишь слухи, как многие. Возможно, тебе поможет Готти, наша старейшина. Она знает все о Олухе. Она не может говорить, но пишет. К сожалению, немногие понимают ее каракули. Тебе повезло, что ты обратился именно ко мне, Ассасин. Идем, — Плевака крикнул своему подмастерье, парнишке небольшого роста, и тот принялся продолжать работу своего учителя. Плевака, на удивление, бодрым шагом пошел к дому Готти, что стоял в стороне от деревни и возвышался над ней. Иккинг в это время осматривал деревню. Нужно было вспомнить расположение домов, чтобы во время битвы не заблудиться. Подготовка к обороне шла полным ходом. Строились ограждения, на вышки подносили снаряды для катапульт, на берега подкатывали дополнительные орудия, чтобы уничтожить как можно больше врагов до их высадки на землю, где у жителей Олуха было немного шансов победить. Сморкала помогал, носил оружия и мешки. Видимо, он изменился за это время, что несомненно радовало Иккинга, ведь теперь он не будет путаться под ногами. Кузнец все дальше отводил парня от деревни. И наконец, они добрались до дома старейшины. Парень с кузнецом поднялись по лестнице прямо к двери, ведущей в дом. Плевака постучал и стал ждать. Через минуту к ним вышла низкого роста старушка, опирающаяся на посох, что был выше ее самой. Волосы ее были цвета пепла, а в глазах была лишь белая пелена. Но сквозь эту пелену она смотрела прямо в глаза парня, отчего ему стало неуютно. Готти словно все видела. Абсолютно все. Плевака начал ей рассказывать о проблеме. За весь рассказ лицо старейшины ни разу не поменялось, будто она все это знала. В этот момент Иккинг вспомнил Кира. Может они из одного… ордена? Внезапно Готти рассыпала под ноги песок и принялась что-то чертить на нем посохом. Плевака все время кивал головой, соглашаясь со своими мыслями. — Ох, берегись моя головушка. Готти говорит, что знания об этом артефакте передавались от рода к роду Знающих. Не знаю, о ком она говорит. Ее предки спрятали это твое Яблоко на другом конце острова. Эта яма будет сиять золотым, ибо золото — цвет богов. Это ее слова, я все также не понимаю, о чем она говорит. Наверное, совсем свихнулась, — за последние слова Готти ударила с невероятной для ее возраста силой посохом по голове кузнеца. Послышался стон Плеваки. — Вот! Об этом я и говорил! Ладно, продолжим. Больше она ничего не сказала. Но если она говорит о другом конце острова, то путь твой будет трудным. Там непроходимые леса, которые полны волков и медведей, а может чего и похуже. Высокие скалы, хотя я думаю, что для тебя они не будут проблемой, — Плевака посмотрел в сторону деревни и вздохнул. Иккинг коротким кивком поблагодарил и собирался уходить, как Готти снова принялась что-то рисовать. — Тут написано, что это специально для тебя: «Место где ты родился, может стать твоей могилой. Однако, боги следят за тобой. Скоро все закончится. Скоро твоя жизнь обретет новый смысл». Она снова несет чушь! — Готти опять ударила кузнеца. А Иккинг все понял. Теперь парень знал хотя бы примерное нахождение частицы Эдема, следовательно, его путь лежит на другую сторону Олуха. Иккинг решил отправится туда немедленно, ведь тянуть время было очень глупо. Но в голове родилась мысль, что немного его замедлила, лишь на мгновение. Лес сразу же ударил воспоминаниями. Парень знал каждое дерево и каждый кустарник, каждую ветку и каждый камень. Поэтому начало пути было легким. Он шел быстры шагом, наслаждаясь одиночеством и звуком леса: шелестом листьев и пением птиц, журчанием ручейка и хрустом сухих веток под ногами. Все его детство прошло здесь. Как бы Иккинг ни хотел, но он навсегда будет привязан к этому месту и к этим людям. Сейчас он понимал это куда лучше, чем раньше. Этот остров всегда будет с ним, в его памяти, как бы он этого ни хотел. И он был зол на себя за это. Хотя, казалось бы, зачем винить себя в этом? А кого парень мог винить еще? За все совершенные ошибки несет ответственность лишь он. Это его бремя. Вечер стал заявлять о себе. Солнечный диск неуклонно падал к горизонту. С каждой минутой становилось все темнее, но это не останавливало Ассасина. За ночь он надеялся добраться до необитаемой стороны Олуха. А сейчас он стоял у оврага. Там где они были вместе с его братом, до его смерти. Именно здесь он захотел поговорить с ним. — Привет, Беззубик. Я вернулся и, кажется, буду возвращаться сюда раз за разом. Как твои дела? Я надеюсь, Боги рады тебе. Надеюсь, что ты летаешь по просторам, что полны добычи. А мои дела… Впрочем, как всегда. Я потерял всех, кого любил. Совершил много плохого твоим братьям, повинуясь ярости. Надеюсь, что ты простишь меня за это, — слезы стали появляться на глазах парня, его сердце снова рвалось на части. — Я скучаю по тебе, дружище. По нашим полетам и твоему урчанию. Я бы отдал все, чтобы быть с тобой, но у Асов на меня свои планы, известные только им. Еще раз прости меня. Прости, что не уберег тебя от смерти, это моя вина. Только моя! — Иккинг закричал, что было мочи. Его крик пронесся по лесу и достиг всех его сторон. Люди в деревни, которые еще не спали, не поняли что это был. Рев дракона или вой волка. Так этот крик души не был похож на человеческий. Исповедь парня была закончена. С пустыми глазами он зашагал к своей цели. Дальше оврага он никогда не ходил, но это его не останавливало. «Нельзя терять время», — повторял себе парень. Лес начал становится гуще. Ветки все чаще и чаще стали бить по лицу Ассасина. Ноги запинались об корни вековых деревьев и булыжники. Вдали был слышен вой волков. Но луна, хоть и слабо, но освещала путь. Небо было прекрасно, усыпано тысячами звезд. Пробираясь сквозь лес, Иккинг стал уставать. Но отдыхать не собирался. Наконец, лес закончился, и он вышел на поляну. Перед ним стояли два волка. По их взгляду можно было понять, что они голодны, поэтому даже в таком малом составе могли напасть. «Маловато их для стаи», — подумал парень. Ассасин не собирался вступать с ними в бой, поэтому кинул них метательные ножи. Один из волков упал замертво, с ножом, торчащем из черепа. Другой заскулил. Нож попал в ногу. Рывком Иккинг оказался возле животного, добив его скрытым клинком, при этом забрав оба ножа. Теперь его взору были представлены горы. Невысокие, но обойти их было нельзя. Иккинг сразу же начал восхождение на них. Его вес легко позволил переступать с уступа на уступ. Спустя пол часа он добрался до вершины. Уставший и мокрый от пота. Спуск оказался сложнее. Выступов куда меньше, да и выглядели они менее прочно. Часто они просто разрушались. Несколько часов потребовалось для спуска, но он таки добрался до цели. Перед ним был абсолютно безжизненный кусок земли. Даже трава не росла на этом месте. Мертвый пустырь. Иккинг начал искать золотое свечение, но ничего не было. Даже намека на Яблоко Эдема. Час парень ходил кругами по поляне, но все тщетно. Он уже отчаялся и решил подойти к обрыву. Под ним морская вода разбивалась о скалы, пенилась. И сквозь толщу воды парень смог заметить огонек. Но его начали одолевать сомнения. Может показалось? Если он спрыгнет, то уже не сможет забраться обратно. Но на земле не было никакой пещеры, поэтому выхода не было. Иккинг сделал несколько шагов назад для разбега. Разбежавшись, Ассасин спрыгнул. За считанные секунды падения парень вспомнил моменты полета на Беззубике. Сейчас он ощущал ту же безмятежность, но это были лишь секунды. Тоща воды захлопнула свой капкан над парнем. Под водой действительно была пещера, довольно глубокая, но она сияла золотом Иккинг готов был поклясться в этом. На половине пути парень понял, насколько морская вода была холодной, он почти перестал двигать ногами, ибо не чувствовал их. Руки также начали замерзать. Иккинг предпринял последний рывок и, вплыв эту пещеру, проплывя пару метров, он добрался до небольшого кусочка земли под океаном, как бы абсурдно это ни звучало. Выйдя на землю, Иккинг упал и начал судорожно хватать ртом воздух. Посреди клочка суши стоял пьедестал, а нем шар, что сиял золотом. На нем можно было разглядеть тонкие, черные линии, которые будто что-то хотели показать. Иккинг сразу понял, что он добрался до своей цели. — Все это время ты лежало здесь и тебя никто не смог найти. Удивительно, — Иккинг начал подходить к частице Эдема. Оно манило. Протянув руку, парень на секунду остановился. Не может быть все так легко, пронеслось в голове у парня. Но в надежде на то, что Боги Асгарда все же решили сжалиться над ним, Иккинг взял в руку Яблоко. Ничего не произошло. Ассасин уже собирался уходить, как вдруг его разум затмили картинки непонятно чего, их было слишком много и они пролетали слишком быстро, что бы что-то понять. Парень упал на колени и схватился голову, выронив Яблоко. Голова пульсировала, она была пуста и полна одновременно. Из глаз начала идти кровь, в ушах стоял оглушительный звон. Хотелось смерти. Каждую мышцу будто протыкали толстой иглой. Сознание улетучилось и Ассасин упал.***
Когда парень очнулся, он ничего не помнил и не знал сколько времени лежал здесь. С трудом встав, Иккинг огляделся. Он заметил Яблоко, и взял его в руки, а те были в крови. Ассасин полностью перестал что-либо понимать, но силы стремительно возвращались к нему. Он чувствовал теперь себя куда лучше, чем до поисков частицы Эдема. Иккинг снова посмотрел на Яблоко. Вероятно, оно придавало столько сил, или создавало лишь иллюзию этого. Впрочем, было неважно. Нужно было добираться обратно в деревню или в то, что осталось от нее. Плыть обратно было легче. Оказавшись над водой Иккинг обнаружил себя посреди флота. Флаги были смешаны, поэтому он сделал вывод, что это силы Альянса. Он так и продолжил бы наблюдать за флотом, если бы не голос. — Иккинг, Хель тебя дери! Хватит принимать ванну, нас ждет великое сражение, — с оглушительным смехом Барди приказал достать Иккинга. Когда он оказался на корабле, вождь обнял его за плечи, — Ты нашел его? То, что ты искал? — ответом был короткий кивок. — Мы опоздали. Флот Тамплиеров, должно быть уже начал атаку, — Барди начал раздавать приказы. — Опустить все паруса! Нас ждет великое сражение! Барды воспоют нас в своих песнях! Каждый будет знать о нас и спустя тысячу лет! — воины начали кричать, бить оружием о щиты. Мурашки пробежали по телу Иккинга. Речь Харди попала в точку. Все были воодушевлены. Иккинг подошел к носу корабля, его украшал Тор с поднятым Мьёльниром, его молотом. Корабли Харди выбились вперед. Когда они вышли из-за обратной стороны острова, то увидели десятки кораблей Тамплиеров, многие из которых уже были прибиты к берегу. В деревни шло сражение. Они опоздали. Пока закаленные войны Олуха держались, но это было ненадолго. Тамплиеров было в десятки раз больше. Войны Альянса начали бить оружием об щиты с ее большей силой и скоростью. А ветер донес боевой клич до Олуха. Все обернулись. В рассветной заре приближались корабли Альянса. Возможно спасение Олуха, а возможно лишь их братья по могиле. — Авангард, тараньте корабли, которые еще не высадили людей! Навяжите им сражение на море. Остальные за мной! — флот разделился. Половина плыла ровно на корабли врага, тараня их. Другая плыла на подкрепление людям Олуха. Когда корабль оказался достаточно близко к берегу, то Иккинг спрыгнул с него и первым отправился в битву. На земле лежали трупы. Многие лежали без конечностей. Смрадило смертью и на этот запах слетелись вороны в надежде на великий пир. Парень достал оба меча и начал свой танец. Яблоко лежало в кармане, надежно закрытом. Враги падали, но на их место приходили другие. Парень пробивался к Сморкале и его свите. Тут была и Астрид. Ну естественно, ее никто не смог уговорить её остаться со стариками и детьми. Люди Альянса клином впились в тыл Тамплиеров. Убив тех, кто был между войнами Олуха и войнами Альянса, они объединились. Теперь они вместе сражались против Тамплиеров, но и этого было мало. Проткнув шею очередному Тамплиеру, Иккинг услышал крик. Он повернулся, и заметил, как Задирака принял колющий удар мечом на себя, защищая Астрид. «После такого не выживают», — подумал Иккинг. Но ему было плевать. Его интересовал только бой. Неожиданно он заметил фигуру в капюшоне. Как и он сам. Он вспомнил рассказы Харальда о Иваре, его предыдущем ученике. Некогда Ассасин и сам заметил Иккинга. Она стали пробиваться через ряды противника друг к другу, убивая при этом врагов пачками. Когда эе они достигли друг друга, то остановились, смотря в глаза. Каждый видел в своем аппоненте зеркальное отражение себя. Первым ударил Ивар. Иккинг ушел от взмаха меча и провел скрытым клинком по месту, где должен был быть Тамплиер, но его там не было. Тут же парень почувствовал удар в нос рукоятью меча. Это лишь больше раздуло в нем пламя ярости. Снова удар и снова блок. И так раз за разом. Иккинг сделал пируэт, но Ивар ушел от удара. Тогда парень резко атаковал клинком, но оставил лишь порез на плече Тамплиера, достаточно глубой, чтобы предатель зашипел от боли. С кровью в глазах, Тамплиер бросился на Ассасина. А вокруг них полным ходом шумел бой. Люди падали замертво, отчего вороны радовались лишь сильнее. Звон стали о сталь бил по ушам. Ивар сделал неожиданную подсечку и Иккинг упал. Тамплиер уже занес меч для последнего удара. Парень смирился. Ему нечего было терять. Как вдруг оглушительный вой заставил всех остановится. Ивар в момент оказался на земле, под поистине огромным волком. «Фенрир», — подумал Иккинг. Волк из пророчества резким движением вцепился в голову предателя. Все услышали крик Тамплиера, спустя мгновение все затихло, а Фенрир выплюнул голову предводителя этой атаки прямо под ноги новой волне врагов. Они остановились, усомнились в своих целях. Когда Иккинг встал, то понял, что Фенрир стал больше любого человека, его шерсть стала еще черней чем прежде. Взглянув на парня, волк будто улыбнулся о начал атаковать Тамплиеров. Он отрывал им руки с оружием, головы, вспарывал животы ударами лап. Но и этого было мало. Тогда Иккинг понял. Он достал из кармана Яблоко. Начал смотреть на него. В голове снова появились образы, но теперь более четкие. Это была своего рода инструкция. Иккинг решил следовать ей. Он поднял на собой частицу Эдема, сжал в руке и начал усердно думать на смертью своих врагов. Тамплиеры начали подать под ударами прозрачных убийц, так похожих на Ассасинов. Все враги были мертвы. Иккинг повернулся к вождю и заметил, что он сидел на коленях перед трупами своих друзей: Забираки и Забияки, Рыбьенога. Они были мертвы. Астрид была ранена, но незначительно. Легкий ветер сбросил капюшон с головы парня. Все обратили на него внимание. Все молчали не знали, как на это реагировать. Повсюду лежали трупы, конечности, внутренности, стоял ядовитый запах смерти. Вся стояли в смятении. Никто не понял, как за секунду была уничтожена целая армия Тамплиеров. Фенрир подошел к Иккингу и потерся головой о его руку. Парень улыбнулся. — Он вернулся… Так и закончилось одно из приключений Ассасина. Впереди его ожидают и другие испытания. Создания нового Ордена Ассасинов на острове Харди. Новоиспеченные Ассасины и силы Альянса смогли выбить Тамплиеров с архипелага. Впереди была война еще более маштабная. Но это уже другая история…