Сказка для принца Преисподней (Перекресток - 2)

      Этот день был самым долгим в жизни Алиссы, а приближающаяся ночь обещала стать бесконечной. Чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных переживаний, Хранительница переделала столько рутинных дел, сколько не удавалось даже за месяц. Зеркало заработало, но увидеть Лабиринт ей не удалось. Сбившаяся с ритма Дара плакала, больше не желая спать. Милена, отчаявшись накормить принцессу, сама разрыдалась. Алисса сбежала от них в холл. Она не была уверена, что Дом ее выпустит, но оставаться в нем уже не могла. Нужно узнать, что творится в Подземелье. В конце концов, Джодок ее не тронет. Она отворила дверь. Ее ничто не удерживало. Алисса спустилась с крыльца и увидела Ганконера. Смертельно бледный и измученный, он шел по дороге. Алисса кинулась к нему на шею и разрыдалась.  — Ну что ты, любимая, всё уже хорошо, — Ганконер гладил ее по голове, как ребенка. — Джодока больше нет, Джарет жив, гоблины… в большинстве своем уцелели.  — А Лабиринт? — Алисса оторвалась от Музыканта и вдруг заметила глубокие царапины у него на шее. — Кто тебя так?  — С Лабиринтом хуже, — осторожно ответил Ганконер. — В нем многое погибло. Но Джарет восстановит всё, что сможет, как только наберется сил.  — Это он тебя? — Алисса осторожно коснулась царапин. — За что?  — Не спрашивай, — Музыкант отвел ее руку. — Как Дара?  — Плачет, — вздохнула Алисса. — Может, ее прямо сейчас к отцу переправить? Или замок тоже в руинах?  — Нет, но к Джарету ей пока нельзя, — Ганконер нахмурился. — Он… не в лучшем состоянии.  — Ранен? Да будешь ты говорить?! — взорвалась Алисса. — Я тут извелась вконец, а из тебя слова не вытянешь!  — Я не могу тебе рассказать, что там было, — Музыкант ласково обнял ее. — Пойми, я дал клятву. Джарет не ранен, но он принял очень сильное стимулирующее средство, вместо того, чтобы просто отдохнуть. И сейчас несколько не в себе. Да и атмосфера в Лабиринте такая, что ребенку там лучше не находиться. Возможно, через пару дней…  — Пару дней?! — ахнула Алисса. — Да за это время мы тут все с ума сойдем! Дара способна вопить без перерыва часами.  — Давай я ее к себе заберу, — самоотверженно предложил Музыкант. — В мой дом у моря. Ей там интересно будет.  — Забери, — с облегчением согласилась Алисса. И вдруг неожиданно для самой себя добавила: — И меня тоже. Музыкант удивленно приподнял бровь.  — Уверена? А если тебе на смену придет кто-нибудь вроде Эдды, и будет только хуже?  — Не придет, — послышалось с крыльца Дома. Они разом повернули головы. В открытой двери стояла Хельга.  — По крайней мере, еще десять лет у меня есть, — она спустилась с крыльца. — Ты меня разочаровала, Алисса. Не вышло из тебя хорошей Хранительницы. Но я постараюсь это исправить.  — Но ты же… — Алисса запнулась и кивнула своим мыслям. — А, понимаю, в Лабиринте всё разрушено.  — Ты знала?! И не предъявила Джарету претензии?  — Но тебя нельзя было оживить! — Алисса покраснела от обиды.  — Это тебе Эвина сказала? — Хельга холодно усмехнулась. — Еще одна твоя ошибка. Богиню нельзя было оставлять в этой вселенной. Счастье еще, что она так мало успела натворить. Ганконер молча следил за разговором, переводя взгляд с одной женщины на другую, но наконец не выдержал.  — Твой характер портится с каждым новым воскрешением, Хельга. Хранительница хмуро глянула на него.  — А ты убирайся отсюда. И чтобы я тебя больше не видела возле Алиссы.  — Вообще-то она уходит со мной.  — Ошибаешься, она принадлежит Перекрестку и останется здесь. Теперь уже Алисса испуганно переводила взгляд с Хельги на Ганконера.  — Хельга, ты мне все нервы вымотала еще во время вашей эпопеи с Джаретом, — Ганконер шипел, то и дело вставляя словечки на языке сидов. — Оставь Алиссу в покое. Пусть она сама решает, что ей делать. Ей и так полжизни испортили!  — А ты, как я погляжу, собираешься испортить оставшуюся половину? — Хельга недобро прищурилась. — Уходи, пока цел. И передай королю гоблинов, что дочь он не получит. Она останется в Доме.  — Что?! — одновременно воскликнули Алисса и Ганконер.  — Она — полубогиня, — пояснила Хранительница, обращаясь к Алиссе. — И ее воспитание нельзя доверять Джарету. Алисса собиралась запротестовать, но Ганконер взял ее за руку.  — Передам. Но удерживать Алиссу ты не можешь. Дом ее отпустил.  — Ты действительно хочешь уйти с ним? — Хельга презрительно скривила губы. Алисса кивнула.  — Ты неисправима. Ну что ж, до скорого свидания. Когда он тебя бросит, ты все равно вернешься в Дом, девочка моя.  — Пойдем, я помогу тебе собрать вещи, — Ганконер потянул Алиссу к Дому. — И нам надо еще Милену забрать, не забыла? Он подмигнул ей и принялся лихорадочно рыться в карманах куртки.  — Да, конечно, — Алисса не поняла, что он задумал, но подыграла. — Она с ума сходит от беспокойства. В своей комнате Алисса наспех принялась кидать самые нужные вещи в сумку. Ганконер молчал, а на ее вопросительные взгляды только прижимал палец к губам.  — Я готова. Они быстро пошли в детское крыло Дома. Дара сидела на руках у Милены и тихо выла на одной ноте. На громкий рев ее уже не хватало. При виде Музыканта карлица побледнела.  — Как там?..  — Все живы, — весело ответил Ганконер, доставая из кармана хрустальный шар. — Тебе уже можно вернуться. Он присел перед Дарой и протянул ей кристалл.  — Держи, малышка, — прошептал Музыкант. — Докажи всем, чья ты дочь. Алисса и Милена затаив дыхание смотрели, как девочка радостно схватила знакомую игрушку, уставилась в глубины шара и тихо, но четко произнесла:  — Папа. А потом исчезла вместе с кристаллом. Ганконер встревоженно вскочил.  — Я думал… Великий Хаос, скорее бежим в Лабиринт! *** Так вдохновенно Алисса не дирижировала дорогами со дня посвящения. От Перекрестка до Подземелья обычно можно было дойти за час. При умении сокращать путь — за полчаса. Они добрались до Лабиринта за десять минут. При виде разрушенного Гоблин-сити Милена заплакала. Алисса сдержалась, но ей стало очень больно. Карлица тут же умчалась к пустырю, где уже вовсю шло строительство временных хижин. Ганконер кинулся к замку.  — Не ходи со мной! — крикнул он Алиссе, но она не послушалась. Царапины на шее Музыканта были слишком тревожным сигналом. Она начертила в воздухе дверь и решительно шагнула в холл замка. По стенам змеились трещины, было непривычно тихо и почему-то очень холодно. Тронный зал пустовал. Алисса бросила сумку и побежала по лестнице наверх. Дверь в покои Джарета была распахнута, но его там не было. Где находится детская, Алисса не знала. Наугад открыла правую дверь. Угадала, но детская тоже оказалась пуста. Алисса побежала вниз, на лестнице встретившись с Ганконером.  — Никого? — он развернулся, и они вместе выбежали из замка. Джарет обнаружился в самой гуще строительства. На руках он держал счастливую Дару, жующую огромный пряник. Ганконер с облегчением вздохнул.  — И как это понимать? — ледяным тоном спросил Джарет.  — Проверяем, благополучно ли она добралась, — Музыкант внимательно всмотрелся в его глаза. — Джарет, прошу тебя, ради Дары, ложись спать.  — Меня уже дважды усыпляли, хватит. А вот как тебе в голову пришло телепортировать мою дочь? Да еще таким способом?!  — Джарет, послушай, — Алисса решительно встала между ними. — Перекресток вернул Хельгу. Она решила не отдавать тебе Дару, потому что девочка — полубогиня. Это был единственный способ вытащить ее из Дома.  — Чего-то подобного я ожидал, — Джарет покрепче прижал к себе дочку. — Ты ушла совсем?  — Да, — Алиссе очень не нравились его расширенные зрачки. — Джарет, тебе действительно нужно отдохнуть.  — Нет времени, — он оглядел свои разрушенные владения. — Если я сегодня не восстановлю всё, как было, завтра меня добьют мои же дорогие родственники.  — Это что же получается: «Большое спасибо, ты всех спас, жаль, что не сдох в процессе, но мы тебе сейчас поможем?» — возмутилась Алисса.  — Именно, — Ганконер криво усмехнулся. — Джарет, но ты и так сдохнешь, если будешь колдовать, ничем себя не подпитывая.  — Источник очень медленно восстанавливается, а другого в моих владениях нет, — король гоблинов передал Дару подбежавшим няням. — Я скоро приду, мое сокровище. Дара надулась, но возражать не стала. «Ну хоть отца она слушается», — вздохнула Алисса. И тут ее осенило.  — Если я правильно помню ваши дикие законы, владыка сидов имеет право захватить владения побежденного противника, так?  — Предлагаешь мне предъявить права на Преисподнюю? — поднял бровь Джарет.  — Нет, но Джодок при свидетелях заявил, что владения Морганы принадлежат ему… Договорить ей не дали. Джарет сорвался с места, Ганконер подхватил Алиссу и расцеловал.  — Умница! Весь остаток ночи и следующий день в Лабиринте кипела работа. Гоблины под руководством Ганконера и Алиссы сновали между Авалоном и Подземельем, перетаскивая всё, что могло пригодиться. Джарет вдохновенно творил, черпая силы из источника в яблоневом саду. При этом он беспрерывно пил сидр из запасов Морганы, но совершенно не пьянел. К вечеру в полной мере был восстановлен замок и та часть Лабиринта, по которой шла гостевая дорога. Остальное было по большей части качественной иллюзией. Но Джарет уверял, что даже Пак не почует подвоха. Была уже глубокая ночь, когда Алисса свалилась без сил и уснула прямо на ступенях трона. Ганконер отнес ее в одну из гостевых комнат, а сам остался с Джаретом. Дозорные со сторожевой башни принесли тревожную весть — к Лабиринту приближаются отряды сидов обоих дворов. Алисса проснулась поздним утром. Из открытого окна доносились веселые голоса гоблинов и стук молотков. Алисса потянулась и вдруг обнаружила, что возле ее кровати сидит Джарет — в парадном королевском костюме.  — Что случилось? — вскинулась Алисса.  — Ничего особенного, — он зевнул. Даже яркий макияж не скрывал его усталости. Раскосые глаза припухли. — Только что отбыли мои родственники с обеих сторон. Всю ночь вспоминали старое недоброе время. В общем и целом тризна удалась. Мне дважды предложили трон, но я отказался. Так что теперь вместо Мэб будет Эдрик, а вместо Брайана — Иллейна.  — Не лучший выбор для Неблагого двора.  — Либо он, либо Фиона, — Джарет снова зевнул. — По крайней мере, Эдрик безропотно подписал со мной договор, даже не пытаясь что-то для себя выторговать. А Иллейна билась за каждую мелочь.  — Это, конечно, хорошо, но почему ты, вместо того, чтобы наконец-то пойти спать, сидишь тут? — Алисса за прошедшие годы достаточно хорошо узнала короля гоблинов. Зевал Джарет неискренне, маскируя какой-то замысел.  — Хотел узнать, какие у тебя планы на ближайшее будущее?  — Сама не знаю. Последнее время произошло столько событий, что мне хочется просто отдохнуть. Ганконеру, думаю, тоже.  — Ты будешь жить у него? Его дом маловат для двоих.  — Нам хватит, — Алисса только однажды была в коттедже Музыканта на берегу теплого моря, но ей там понравилось. Джарет потянулся с ленивой грацией, закинув руки за голову. Пересел на кровать, облокотившись о подушку. Касаясь губами волос Алиссы прошептал ей на ухо:  — Ты можешь остаться у меня, Лисс. Если только захочешь, всё будет как прежде.  — Ты что, «пыльцы» с гостями накурился?! — Алисса отодвинулась. — Джарет, ну есть же предел даже для твоего цинизма!  — Переживаешь за тонкую, ранимую душу Музыканта? — усмехнулся король гоблинов. — Брось, ты ведь его не любишь.  — Ошибаешься! Я его люблю. А если ты немедленно не уйдешь…  — То что? — Джарет придвинулся. Алисса замахнулась. Джарет перехватил ее руку, засмеялся и тут же отпустил.  — Всё, уже ухожу, — он вскочил с кровати. — Верю, ты его действительно любишь.  — Ты меня проверял? Но зачем?! — Не мог же я допустить, чтобы мой… родственник связал свою судьбу с женщиной, которая любит другого. А теперь я за него спокоен, — Джарет не стал дожидаться, пока к Алиссе вернется дар речи, и закрыл за собой дверь. *** Ганконеру довелось поспать несколько часов. Как только стало ясно, что официальная встреча плавно перетекает в неофициальную, он предпочел уйти и хоть немного отдохнуть. А теперь ему хотелось продолжить отдых. Желательно, подальше от Лабиринта и непременно с Алиссой. Ганконер привел себя в порядок и, весело насвистывая, вышел в коридор. И застыл с открытым ртом, увидев, как из комнаты его любимой женщины выходит Джарет.  — С добрым утром, Конни, — король гоблинов не спеша натянул перчатки, — Ты к Алиссе? Она еще не встала.  — Да? — Ганконер сглотнул. — Ну, если так… Удар под дых Джарет пропустил исключительно потому, что никак его не ожидал. Второй — в челюсть — уже не достиг цели. Ганконер упал, полностью потеряв возможность управлять своим телом.  — Ага! — обрадованно воскликнул Джарет, — Я всё-таки понял, как он это делал! Что на тебя нашло, Конни? Забыл, что мне уже не четырнадцать лет?  — Хаос свидетель, — прошипел Ганконер, — Как я сейчас жалею, что не убил тебя тогда! Не трогай Алиссу! Ты же ее не любишь!  — А ты любишь? — прищурился Джарет. — И сколько еще продлится твоя любовь? Особенно, если вы будете жить вместе?  — Я тебя вызываю, Джарет, — в голосе Ганконера звучала неподдельная боль. — Надеюсь, ты еще не выбросил мою шпагу?  — С ума сошел? — миролюбиво спросил король гоблинов и щелкнул пальцами. — Вставай и успокойся. Я к Алиссе пять минут назад зашел. Ганконер поднялся и несколько секунд вглядывался в ехидные глаза Джарета.  — И в чем был смысл этого спектакля?  — Не мог же я допустить, чтобы Алисса стала жертвой твоего легкомыслия, — Джарет усмехнулся. — Хотел убедиться, что ты ее действительно любишь. Видел бы ты свое лицо, Конни.  — Я тебя триста раз просил не называть меня так!  — Ты лучше подумай, где вы жить будете, — Джарет подхватил его под руку, увлекая за собой. — Твой дом не подходит.  — Между прочим, он построен по твоему проекту.  — Я же не знал, что ты решишь обзавестись постоянной спутницей жизни, — Джарет очаровательно улыбнулся. — Как ты расценишь предложение принять владения Морганы? Ее салон отходит Иллейне, а всё остальное — в моем распоряжении. Но зачем мне Авалон? Забирайте и живите в свое удовольствие.  — Долги раздаешь? — понимающе ухмыльнулся Ганконер. — Очень щедро с твоей стороны, особенно учитывая, что после нашествия гоблинов от дома Морганы одни стены остались.  — Ремонт и покупка мебели — что может быть лучше этих занятий для начала семейной жизни? — Джарет непритворно зевнул. — Стало быть, договорились. Удачи, Конни. Искренне надеюсь проснувшись тебя здесь уже не увидеть. Джарет взбежал по лестнице на третий этаж. Ганконер скрипнул зубами, повернулся и пошел к Алиссе.