Принцесса?!

Каждая необычная и запутанная история должна начинаться с чего-то банального. Именно так и началась эта история. То утро, светлое и душное, было уже шестым за июль, о чём напоминал висевший на стене календарь. Маленький город пока не чувствовал дыхания проснувшихся и готовых к рабочим будням людей. Он ещё дремал, наслаждаясь струящейся по всем улицам тишиной и тёплыми солнечными лучами. Маша проснулась задолго до будильника. Лёжа в кровати и смотря в потолок, она думала о том, что день обещает быть длинным, активным, но всё так же неинтересным. Через час она должна встретиться с Дашей, после этого заскочить к бабушке в ресторан, а вечером помочь мачехе приготовить ужин на всю семью. И этот нехитрый набор действий сопровождал её жизнь почти ежедневно. Долгожданные каникулы начались не так давно, но уже успели надоесть: ушла предэкзаменационная суета, закончились бесконечные репетиции выпускного вальса, пропала нужда собирать кучу ненужных документов по всем углам города, и стало скучно. Ей хотелось чего-нибудь необычного, дико весёлого, чтобы к вечеру не осталось сил ни на что. Но пока она должна была хотя бы просто встать с кровати. Ни папы, ни мачехи дома уже не было. Кораблёва выползла из комнаты и через коридор и гостиную проследовала в ванную. Каждое помещение здесь ещё хранило стойкий ванильный аромат духов Лены, мачехи Маши, и девушка с наслаждением впитывала эти потрясающие запахи, отмечая про себя, что ни с чем иным раннее утро у неё ассоциироваться больше не может. Елена жила вместе с ними уже два года. За это время Маша успела привязаться к ней и найти в воздушной шатенке хорошую подругу. Иногда девушке казалось, что когда-то она создала в своей голове идеальную пассию для своего папы, типичного карьериста, а теперь она стала реальной, и имя ей было Елена. Когда Евгений привёл эту женщину в дом, Кораблёва решила, что лучше мачехи и не придумаешь. Александрóвич работала в крупном туристическом агентстве, отменно готовила и сразу же пришлась по нраву бабушке Маши. В общем-то, Елена была находкой для отца и дочери Кораблёвых, поскольку ни одна из предыдущих избранниц Евгения не оправдала ожиданий. Среди них была и родная мама Машки. Её звали Диана, и она была первой красавицей их города. С Евгением, бывшим на тот момент простым студентом, они встретились случайно: на автобусной остановке, под проливным дождём. И с тех пор ни на секунду не расставались, пока в один прекрасный день она не собрала свои вещи и, даже не помахав на прощание ручкой, уехала из города. Тогда папа Маши решил, что вовсе и не любил эту женщину. А их брак был лишь ошибкой, принёсшей один значительный плюс — его любимую Принцессу. Так, все страдания по сбежавшей Диане резко прекратились. Только иногда Евгений, перебирая старые фотографии, пытался пускаться в воспоминания, а его мама не без язвы повторяла, что умеет он связываться не с теми. Машка следила за всем этим молча. А что она могла сказать? Лишь «Эта кукла — не моя мать!», когда по телевизору в очередной раз видела интервью той, которая её родила. И потом переключала канал. Маму свою девушка знала по ссылкам в Интернете, видеозаписям по телевизору и цитатам из её книг. Сбежавшая Диана стала писательницей Дианой Фаворской, широко известной почти по всей стране. Ну, а Мария продолжала жить в своём маленьком городе с любимой семьёй, друзьями и совершенно не хотела знать эту женщину. Машка подняла заспанный взгляд на зеркало и включила горячую воду в кране. - Доброе утро всем чертям этого города, — самодовольно протянула она, дёргая спутанные светло-русые волосы. Она долго всматривалась в зеркало, оценивая свой внешний вид, словно первый раз глядела на себя. Она часто так делала. Ей нравилось, что у неё присутствуют черты её отца: разрез глаз, форма носа, контуры губ, и что в ней нет ничего от Дианы. Иногда она представляла, как бы выглядела с насыщенно-синими глазами, с маленьким, чуть вздёрнутым носом, с тонкими губами. И ей становилось от этого мерзко. Машке было неплохо и с её зелёными глазами, чёткими скулами и ямочкой на подбородке. Она нравилась себе вся, за исключением характера: он был, как и у её папы, сложнее, чем конструктор «Лего». Наверное, именно поэтому её мама, когда девочке исполнилось пять лет, бросила ребёнка и погналась за славой и признанием. Умывшись, Кораблёва быстро собрала волосы в тугой хвост, накрасила ресницы и полетела в свою комнату одеваться, потому что до встречи с Дашей оставалось меньше получаса. На улице было тепло. Через открытое окно в спальню девушки врывался свежий летний ветерок, приподнимая с пола белую занавеску. Маша натянула платье, которое ещё вчера неосознанно отгладила, скинула в маленький рюкзак телефон, кошелёк и парочку девичьих безделушек и отправилась в коридор. Там её ждали новые балетки, готовые к своему первому выходу, и записка от Лены с просьбой быть дома не позднее шести. Она быстро обулась и, ещё раз проверив, всё ли она взяла, покинула квартиру. С Дашей-Путешественницей Маша всегда встречалась на углу Городского Дома детского творчества. Это было «их место», которое находилось на одинаковом расстоянии что от дома Кораблёвой, что от дома Метельской. Даша Метельская была лучшей подругой Маши. Они познакомились ещё в детском саду, незаметно для себя сблизились и теперь уже не представляли, как можно обходиться друг без друга. В их дуэте Маша была головой, а Даша — волшебным пинком. В прямом смысле этого слова. Потому что тихая и нерешительная Машка никогда бы в жизни не сделала и половины из того, на что её постоянно подбивала Метельская, мотивируя это тем, что «будет что вспомнить». Именно так к Даше и приклеилось прозвище «Путешественница»: она никогда не сидела на одном месте и перемещалась по городу со скоростью света. Сегодня подруги встречались для того, чтобы совместными усилиями выбрать подарок для одноклассника Димы. Громов пригласил девушек на день рождения, который должен был состояться через неделю. Маша решила, что это неплохой способ развеяться и хоть немного забыть о скучных каникулах, а Даша действительно согласилась только за компанию. Девушки шли по залитой солнечным светом аллее и обсуждали предстоящий учебный год. Девятый класс они довольно успешно закончили, сдали экзамены и теперь смело могли считать себя десятиклассницами. Их ждал новый состав класса, новые предметы, новые учителя и новая обстановка в целом. С аллеи они свернули на узкую тротуарную дорожку, перешли на светофоре оживлённую улицу и оказались в нескольких метрах от своей школы. Увлёкшись разговором, они не сразу заметили, что им навстречу из школы вышли две женщины, которые точно так же, как и они, вели интересный диалог. - Мань, смотри, там не Татьяна Александровна случайно? — резко прерывая подругу и указывая взглядом в сторону, проговорила Даша. Маша устремила взгляд точно в ту точку, куда смотрела Даша, и улыбнулась: им навстречу шла их учительница русского языка Татьяна Александровна. - Она самая, — усмехнулась Кораблёва и чуть замедлила шаг, понимая, что они могут разминуться с русичкой. А этого она не хотела. Маша не видела Татьяну Александровну со дня экзамена по её предмету и очень соскучилась. Эта женщина была единственной учительницей на всю школу, которая вызывала у девушки уважение и восхищение. Она обожала её предметы и, вслед за этим, саму Татьяну Александровну. У них всегда было много тем для разговоров, Лебедева часто отпрашивала Машу с ненавистных уроков, чтобы та помогла ей полить цветы или проверить тетради пятых классов. Кораблёва чувствовала себя с ней свободно и спокойно, словно она вовсе и не была её учительницей. И очень жалела, что Татьяна Александровна — не их классный руководитель, ведь с ней они могли бы не знать скучной жизни. Подруг русичка заметила ещё издалека. Она помахала им рукой, сказала что-то идущей рядом с ней женщине, и уже через считанные секунды они встретились. - Здравствуйте, Татьяна Александровна! — воскликнули Маша и Даша в один голос. - Привет, девчонки, — русичка обворожительно улыбнулась, откидывая лёгким движением головы непослушную чёлку со лба. — Гуляете? - В магазин собрались. У Димы Громова в следующий четверг день рождения, вот мы и решили подарок купить ему, — объяснила Маша. Кораблёва широко улыбалась, потому что была очень рада встретить Татьяну Александровну, но что-то мешало ей насладиться этим в полной мере. Она пыталась смотреть русичке в глаза, когда говорила, а сосредоточиться на лице своей учительницы не могла. Её внимание отвлекала стоящая рядом с Татьяной Александровной блондинка. Её Маша не знала. - Как у вас успехи с экзаменами? Маш, я знаю, ты русский на высший балл сдала? — внезапно рядом раздался голос русички, и Машка, словно очнувшись, перевела взгляд на русичку. Татьяна Александровна уехала в отпуск ещё в начале первого месяца лета, поэтому не была на выпускном девятиклассников и о результатах экзамена знала лишь со слов других учителей. - Да, есть такое, — девушка скромно опустила глаза, ощущая, как по щекам ползёт предательский румянец. И был он совсем не от температуры на улице. Отлично сдать русский для Маши не составило большого труда: она очень любила этот предмет и знала его лучше всех в классе. Хорошо у неё было и с литературой, потому что со школьной программой она была на «ты». С таким же успехом ей давались и история, и обществознание, и ещё парочка гуманитарных дисциплин. А с техническими предметами она справлялась, как могла: списывала контрольные по физике, закрывала свои «пары» по химии бесконечными докладами, имела тёплые отношения с математичкой (которая ещё и их классной была). Всё это и стало результатом того, что аттестат об окончании девятого класса она получила всего с двумя четвёрками: по химии и по физкультуре (где за весь год, благодаря Татьяне Александровне, ни разу не появилась). - Ну молодец же! А ты боялась. Я тебе всегда говорила, что ты всё можешь, — Татьяна Александровна шумно выдохнула и после уже обратилась к Метельской: — А ты, Даш, как со своей физикой справилась? Трудно было? - Нет, это было не трудно, нас больше пугали, — с энтузиазмом включилась в разговор Путешественница. — Мне пары баллов до максимума не хватило. Но, в целом, я довольна своими результатами. - Вы у меня обе умницы, я в вас и не сомневалась, — русичка раскрыла руки для объятий, на что девчонки без промедлений отреагировали. Они подошли к женщине поближе и прижались по обе стороны. Это длилось всего несколько секунду, но даже этого времени для Машки было достаточно, чтобы успеть с ног до головы разглядеть спутницу их русички. Это была невысокая зеленоглазая блондинка, возрастом примерно как и сама Татьяна Александровна. Одета она была в лёгкое белое платье на тонких бретелях и обута в босоножки без каблука. На безымянном пальце левой руки не наблюдалось обручального кольца, а лицо почти полностью было покрыто светлыми веснушками. С Татьяной Александровной они, судя по всему, были подругами. Кораблёву словно током прошибло, когда она на одно мгновение столкнулась взглядами с незнакомкой. В ней было что-то действительно волшебное. Разорвав объятия, девчонки отстранились от учительницы. - Ладно, бегите давайте. Хороших вам каникул! Ну, и встретимся уже первого сентября, — женщина ещё раз мило улыбнулась и, махнув ладошкой на прощанье, двинулась вместе со своей подругой дальше. Машка какое-то время смотрела им вслед. Голова не соображала. Ей казалось, что только что прямо по середине улицы её окатили ледяной водой из ведра. Даша помахала рукой перед лицом подруги, и та пришла в себя. Скинув всё на аномальную жару, она улыбнулась, и они с Метельской продолжили путь до ближайшего торгового центра. Выбор подарка для Димы неожиданно затянулся. За это время Маша с Дашей успели сотню раз поспорить и всё-таки в какой-то момент сошлись во мнении, что дико крутые наушники — самое то для Громова, который жить без своего плеера не может. Разошлись подруги у входа в торговый центр: Путешественница отправилась на автобус до дома, а Маша пошла в сторону ресторана своей бабушки. Бабушка Машки, Ирина Николаевна, была человеком беззастенчивым и очень активным. Она владела хорошим рестораном в центре города, планировала совершить кругосветное путешествие и имела второй по счёту крепкий брак. С родным дедушкой Марии она разошлась по обоюдному согласию: они перестали испытывать друг к другу прежние чувства и решили не обременять себя этим союзом. Василий Петрович после развода переехал в другой город, и внучка стала видеть его так же редко, как свою родную мать, то есть — никогда. Он иногда писал, звонил, но всё это было совсем не то, что нужно было Машке. Бабушка же Кораблёвой снова вышла замуж. Её новый муж — Иван Сергеевич Марков — был человеком, о котором Ирина Николаевна давно мечтала, — врачом. А именно: хирургом. Женщина всегда говорила, что их семье просто необходим медик, и даже внучку собиралась отправить в медицинский. А потом встретила Ивана Сергеевича и совсем забыла об этой затее. Маша же была несказанно рада, ибо перспектива торчать половину жизни в местной больнице вообще ей не нравилась. В ресторан к бабушке Маша бежала для того, чтобы забрать финансовые отчёты и передать их отцу, который должен до вечера, до семейного ужина, проверить их. У девушки была ещё одна причина так спешить на другой конец города. Эта причина — её молодой человек Антон. Он работал в ресторане официантом. С Машей они встречались порядка года. И если с его стороны была явная симпатия, то сама Кораблёва старалась держать его по отношению к себе на дистанции друга. Для всех они были счастливой парой, гуляющей вместе, ходящей по кафешкам и кино, дружащей семьями, а на деле — она считала его надёжной опорой, что посильнее, чем хрупкая подруга Даша-Путешественница. Антон знал об истинном отношении девушки к нему, но всё ещё на что-то надеялся. Ему казалось, что ей достаточно только подрасти, чтобы осознать всю серьёзность их чувств. Между ними было всего пять лет, а Маша считала их непреодолимым препятствием. И сегодня она бежала к Антону только для того, чтобы обсудить предстоящий семейный ужин. - Здравствуйте, Мария Евгеньевна, — прямо с порога с широкой улыбкой её встретил Новиков. Машка не любила, когда он называл её полным именем, поэтому одёрнула его недобрым взглядом, но быстро остыла и чмокнула в щёку. - Привет, — проговорила она, оглядываясь вокруг в поисках бабушки. Народу в зале было не очень много. Из всех работающих официантов был только Антон и его напарница Ксюша, невыносимая травленая блондинка с ногами от ушей и сладким, как патока, голосом. Иногда Машка серьёзно ревновала Новикова к этой девице, но потом вспоминала, что он ей не принадлежит, и успокаивалась. За барной стойкой работал бармен, а бабушки своей с кучей бумаг она не наблюдала. - Ты к Ирине Николаевне? — поинтересовался Антон, подавая девушке стакан апельсинового сока. - И да, и нет, — быстро ответила та и сделала глоток. — Я хотела сначала с тобой поговорить. На счёт сегодняшнего ужина... - Я тоже хотел, — внезапно вставил он. — Прости, что перебиваю. Просто мама утром позвонила и сказала, что они сегодня никак не смогут приехать, потому что папу срочно вызвали в соседнюю область. Так что, передай своему отцу тысячу извинений за сорванный ужин, — он какое-то время помолчал, а потом спросил: — А ты-то что хотела сказать? - Да уже не так важно. Ничего страшного, мы можем и в другой раз поужинать. Это не проблема, и тебе не за что извиняться. - Очень хорошо, — парень улыбнулся и взял ладонь девушки в свою руку, крепко сжав. - Ты-то придёшь на ужин? — как в трансе, внимательно смотря на заключённую в его хватку руку, спросила она и подняла зелёный взгляд на его вздёрнутый вверх воротник. - А можно? - Нужно, — чуть резко сказала она, а после протянула, высвободившись, руки и поправила воротник на рубашке Антона. Он кивнул в знак благодарности. И в это мгновение в зале появилась Ирина Николаевна. Парень подорвался с места, помня, что ему нельзя садиться за столики во время работы, и двинулся к барной стойке. Машка отставила стакан с недопитым соком, встала, одёрнув подол платья, и гордой походкой прошествовала к своей бабушке. Ирина Николаевна заметила внучку только тогда, когда та подлетела к ней и обняла со спины. - Привет, Принцесса, — женщина поцеловала Машку в щёку, чуть поправила взлохмаченные волосы и указала на ближайший столик, приглашая присесть. - Привет, — Кораблёва опустилась на стул напротив своей бабушки, которая уже разложила перед собой папки с документами. Маша огляделась вокруг. Всё в этом ресторане было совсем не так, как она помнила с детства: теперь на стенах и скатертях столов было много светлых тонов, пол был сделан под тёмное дерево, а под потолком висели ажурные люстры. За годы здесь произошло много изменений, заведение заметно поднялось и приобрело статус одного из лучших ресторанов города. Бабушка Маши много сделала для того, чтобы добиться этого успеха. - Так, Мария, вот эти документы папе своему отдашь, — Ирина Николаевна протянула внучке синюю папку. Машка кивнула, как бы давая понять, что ей всё ясно. — Надеюсь, к вечеру он посмотрит. - Ага, — протянула девушка, разглядывая полученную из рук бабушки вещь. — А что у тебя не так с документами? Проблемы какие-то? - Финансового директора пришлось недавно уволить, поэтому отчёт за текущий месяц я составляла сама. Боюсь, что могла что-нибудь не так сделать. Твой отец-то в этом лучше разбирается, учился по этому направлению как-никак, — женщина бросила беглый взгляд на прошедшую мимо официантку Ксюшу. — Кстати, как ужин? Всё в силе? - Да, в силе. Папа сегодня вечером дома, обещал, что его никуда не вызовут. Лена попросила помочь ей приготовить ужин. Антон придёт, только родителей его не будет. - Почему? — удивилась Ирина Николаевна. На самом деле, сделала она это лишь из должности. Ей не очень нравился Антон, и она думала, что он уж точно не пара её внучке. Иногда складывалось впечатление, что понимает это она одна. Но противостоять не получалось: Антон и Маша были втянуты в отношения настолько, насколько позволяло время, и прекратить их общение не представлялось возможным. И так же, как к самому Антону, она не испытывала нежных чувств к его родителям. Она видела, что они предвзято относятся что к Машке, что ко всей их семье. В общем, между ними царила почти взаимная, но скрытая ненависть. - У него папа в командировку уехал, — Машка как-то неуверенно выдохнула, когда мимо неё прошёл высокий мужчина за руку с маленькой девочкой. Он заказал для дочери мороженое, а себе — кофе. Маша внимательно следила за ними, и ей казалось, что светлые кудряшки девочки, её пушистые ресницы, тонкие запястье знакомы ей, как ничто другое. — Но ладно, — вдруг опомнилась Кораблёва, — это не проблема. Поужинаем с ними в следующий раз. - Конечно, — Ирина Николаевна улыбнулась. Через мгновение в зале раздался голос бармена, и женщина, поняв, что зовут её, попрощалась с внучкой и ушла. Машка быстро сунула под мышку папку и двинулась к выходу. Половина дня была уже позади, а дел оставалось всё ещё много. После ресторана Маша доехала до офиса своего папы, чтобы отдать ему документы. Он, как это обычно бывает, был занят на совещании, поэтому папку она оставила его секретарю, забежала к заместителю отца и своему крёстному Виктору, немного поболтала с ним о делах актуальных, и уже оттуда она направилась к однокласснице и подруге Алине. Алина Соболева перешла в их школу в пятом классе. С ней поначалу никто не хотел общаться, потому что новеньких среди них почти не воспринимали. Да и сама она была слишком скромной, чтобы завести с кем-нибудь дружбу. Для себя Машка решила, что нет ничего плохого в новых знакомых, и так они стали часто общаться с Алиной, бывать друг у друга в гостях и помогать по первой просьбе. Алина стала для Кораблёвой ещё одним таким человеком, на которого в любую секунду можно было положиться. Маша не сомневалась в подруге и её искренности по отношению к ней. А сейчас помощь нужна была Соболевой. Поэтому пару дней назад она набрала номер Марии и объяснила ситуацию. Семья Соболевых уезжала на каникулы на юг, поближе к морю, а собаку им оставить было не с кем. Вот Алина и попросила подругу взять белого пуделя по кличке Тина к себе. Машка знала, что папа ей в этом не откажет, и сразу же согласилась. Пока Кораблёва сидела в гостях у Соболевой, обсуждая последние события и уплетая вкусную выпечку, сделанную руками мамы Алины, время приблизилось к пяти вечера. Только взглянув на часы, девушка поняла, что может опоздать домой, быстро распрощалась с Соболевой, пожелав всей семье хорошего отдыха и забрав Тину с собой, ушла. Собака знала и любила Машку, поэтому без лишних сопротивлений побежала с ней. До дома девушка добралась за пятнадцать минут. - Так, только не говори, что увидела её, холодную и голодную, сидящую около остановки, и не смогла пройти мимо, — усмехнулась Елена, с порога встречая Машу и её новую подопечную. - Нет, — с улыбкой отбилась та. — Это Алинкина Тина. Они уезжают завтра в отпуск на неделю, поэтому животное пока поживёт с нами, — Маша протянула мачехе отцепленный поводок, словно посвятила женщину в тайный клан собачников. - Главное, чтобы папа не был против, — Елена отложила врученную ей вещь на тумбочку и, стащив с плеча кухонное полотенце, двинулась обратно к плите. Подготовка к ужину была в самом разгаре. Ближе к семи вечера в квартире Кораблёвых были собраны почти все члены семьи: вернулся с работы папа Машки, приехала бабушка со своим мужем, подошёл Антон, принеся с собой в очередной раз букет цветов для девушки. Ужин проходил в спокойной обстановке. Такие ужины имели статус традиции в их семье и проводились несколько раз в месяц. Инициатива часто исходила от Ирины Николаевны, бабушки Кораблёвой, но иногда всем этим заведовал и Машин папа. Сама девушка очень любила эти семейные посиделки и не имела привычки отказываться помочь в приготовлении всего ужина. Семья для неё была важнее всего, она была привязана к каждому её члену и всегда находила в них поддержку. Чувствуя себя защищённой в этом доме, Машка и не думала, что могут быть обстоятельства, которые обострят отношения. Она была уверена: её любят так же сильно и взаимно, как и она. Для всей семьи Машка была любимой Принцессой, постоянно оберегаемой, вечно получающей всё по первому желанию, радующей своими успехами и достижениями. Девушке казалось, словно это будет длиться вечность. Целую вечность. К девяти часам вечера все разошлись. Маша умылась, пожелала папе и мачехе спокойной ночи и ушла в свою комнату. Она долго не могла уснуть, изучая в темноте высокий потолок. Первый раз за весь день вернулись мысли о женщине, с которой они с Дашей днём встретили Татьяну Александровну. Машка не увидела в той блондинке ничего особенного, но внимание она сумела зацепить настолько, что вся голова была забита лишь её образом. Девушка пыталась настроить себя на что-нибудь другое, мысленно читая стихотворения, повторяя правила пунктуации или вспоминая рецепт шарлотки. Не помогало ничего. В какой-то отдельной части разума она понимала, что едва ли ей удастся встретиться с женщиной ещё хоть раз. Но воображение всё продолжало рисовать её силуэт. Через какое-то время Машка всё-таки провалилась в сон без сновидений. Очередной день, похожий на все предыдущие, закончился. * Первого сентября Маша вместе со своей верной спутницей Дашей переступила порог школы в хорошем настроении. Они поднялись в свой прежний кабинет математики, сели за парту в ожидании оставшихся одноклассников и начала линейки. Неожиданно подбежал Дима Громов, что-то говорил, и из всего этого Машка поняла только то, что их классная руководительница — одна из новеньких учителей. А потом выше упомянутая женщина вошла в кабинет. И, честное слово, если бы Кораблёва не сидела на стуле, то рухнула бы без чувств на том же месте. Та самая блондинка, мысли о которой часто не давали покоя в течение всего лета, приобрела статус новой классной и математички по совместительству для десятого класса. Выглядела она совсем не так, как помнила Машка её с лета, но от этого она не перестала быть какой-то невообразимо волшебной. На ней была белая блузка с кружевными вставками на воротнике и длинных рукавах, чёрная узкая юбка, чёрные туфли на высоком устойчивом каблуке. Кораблёва смотрела на неё во все глаза. Осознать реальность не получалось, словно по одной команде мозг ей отключили, словно весь мир вокруг разлетелся на тысячи составляющих и стал только одним именем прекрасной блондинки: Светлана Викторовна. Эта история началась действительно банально. А потом перестала быть простой и смешной.