Предыстории и не только

Несмотря ни на что, планы заговорщиков вроде как претворялись в жизнь. С помощью Фаты Морганы удалось сперва отправить принца на верную смерть, потом, когда он умудрился вернуться и вдобавок с невестой, подменить последнюю, подсунув на её место ставленницу Морганы. Клариче уже надеялась, что вот-вот переворот будет осуществлён… Но на свадьбу Тартальи ни с того ни с сего явился любитель театральных эффектов маг Челий. Заклятый враг Морганы разом раскрыл всё: предъявил собравшимся настоящую принцессу и обличил Леандра с Клариче как главных в заговоре. На лице короля Сильвио отразилось понимание. В конце концов, он всё же был далеко не глуп – иначе бы не продержался уже столько лет несвергнутым. – Повесить! – кратко приказал он. Клариче и опомниться не успела, как её схватила стража. На Леандра, отчаянно отбивавшегося, навалился целый отряд. Смеральдина, фальшивая невеста, тоже оказалась в числе приговорённых. К изумлению девушки, короля тут же начали молить о помиловании. Все – считая даже Труффальдино и Тарталью с невестой. Многие, правда, просили просто отложить казнь ради праздника, но тем не менее… – Нет, вздёрнуть их! – отрезал Сильвио. У Клариче оборвалось сердце. Она, расплакавшись, попыталась найти взглядом Леандра – но его уволокли куда-то назад, а обернуться ей не давали стражники. Девушка сглотнула и закрыла глаза, решив больше их не открывать, даже перед самой казнью… И в этот миг вновь заговорил маг Челий: – Не спеши с вынесением такого приговора, о король. Вот его-то Сильвио слушал даже в минуты самого страшного гнева. Он дал знак стражникам, чтобы подождали. Челий продолжил: – Замени казнь на изгнание. Эта Смеральдина, например – глупая доверчивая девочка, которой Фата Моргана наобещала золотые горы, выкупив её из рабства. – Ну допустим, с ней я погорячился, – согласился Сильвио. – А другие двое? Леандр, мой первый министр? Клариче, моя племянница, которую я приютил из любви к… – …той выгоде, которую принёс бы вам союз с её династией, – докончил Челий. – И попробовал запудрить ей мозги. Да не удалось. Она не из тех, кто прощает такое лицемерие и позволяет собой манипулировать. Любому другому, кто бы так говорил с королём, не было бы пощады. Но это же был сам Челий! Поэтому Сильвио сидел, покорно всё слушая и открыв рот, как рыбина на суше. – Вот Леандр и вправду стал изменником только потому, что ему не нравится ваш способ правления, а также он не прочь бы прибрать к рукам казну. Но, впрочем, и он в последнее время об этой стороне вопроса думал мало. С тех пор, как влюбился в принцессу Клариче. – Он? В Клариче? – переспросил Сильвио. – А почему бы и нет? И на то, чтоб добиться взаимности, много времени ему не потребовалось. Так что сейчас ты для него – главным образом, человек, оскорбивший Клариче, а казна второстепенна. – И что ты предлагаешь? – Отправить Смеральдину в какую-нибудь швейную мастерскую ученицей, а эту сладкую парочку – хоть в тот же Шёнхайтвальд. И если в будущем решишь приютить кого-то из бедной родни, больше ни с кем не поступай так, как с Клариче. С этими словами маг Челий запахнулся фиолетовым плащом и исчез в искрах фейерверка. Сильвио стоял красный как помидор от стыда. Он опасливо обернулся на сына и будущую сноху – но те, к счастью, самозабвенно целовались и вряд ли что-то из происходящего видели и слышали. Гости и придворные притворялись, что ничего не произошло. Клариче замерла, боясь надеяться. – Ступайте в свой Шёнхайтвальд, – произнёс наконец король. – Неделя вам на сборы. Смеральдину отдать в ученицы к портнихе госпоже Чечилии. Стражники разжали руки и отступили. Клариче развернулась – и очутилась в объятиях подбежавшего Леандра. – Дорогой мой! – Любимая, мы спасены! – Прости, что не смогла добыть тебе королевства побольше, – прошептала Клариче, прижимаясь к нему. – Клариче, когда ты побывал на волоске от виселицы, детали начинают заботить меньше, – ответил он. – Давай не будем ждать неделю, а уедем прямо сегодня вечером, а? Она представила себе деревушку, буковый лес, белый особняк… и поняла, насколько соскучилась по всему этому. – Давай. Сбежим от большой политики, – кивнула она. – Шёнхайтвальд – прелестнейший уголок. – С тобой – куда угодно, родная, – заверил её министр. Принцесса вдыхала свежий весенний воздух, слушала, как бьётся сердце Леандра, крепко держалась за его плечи; и, снова прикрыв глаза, она подумала, как же всё-таки чудесна жизнь – даже в королевстве Треф.