В океане все происходит вдруг

Что я вижу, глядя на тебя, Мэри? Я вижу невероятного человека. Да, ты невероятна. Во всем, начиная с этой чудесной ухмылки и заканчивая разноцветными носками с котятками, которые ты носишь вместе с официальной черно-белой робой офисной леди (не смотри на меня так, это лишь мой аушный хэдканон). Ты — сочетание контрастов, яркость и буйство красок, сокрытые за скромной оболочкой. Я восхищаюсь твоим характером: твердым, почти каменным, но одновременно с этим — и мягким, нежным. Ты — хамелеон, приспосабливающийся к окружающей обстановке ровно настолько, чтобы соответствовать ожиданиям, но не терять своего собственного «я». Ты умна: я не перестаю восхищаться тем, как легко и быстро ты поняла Эдварда, когда даже он сам еще не разобрался в себе. Меня поражает твоя способность находить в людях лучшее и вытаскивать это на свет. Это действительно потрясающее умение. Мне кажется, в этом мы с тобой и похожи — мы обе отдаем окружающим больше, чем получаем от них, и потому мы слишком быстро истощаем все свои внутренние резервы. Хотя я и понимаю разрабов, убивших тебя в угоду драме и исторической достоверности, не могу не думать также о том, что твоя гибель — закономерный итог такого вот истощения. Просто никто — даже в самой малой мере — не возвращал тебе отданного, и ты сгорела последним лучом заката. Ты сильна. Даже в самые трудные моменты жизни ты находила в себе силы, вставала и шла дальше — за горизонт, куда звала тебя душа и сердце. Ты сама искала и нашла в конце концов свою истину. Наверное, именно в этом и есть смысл кредо. Наверное, ты оказалась мудрее многих. Мэри. Нас разделяют экран монитора и три столетия реальной истории. Но я чувствую в нас с тобой какое-то сходство. Я смотрю на тебя, и чувствую в себе частичку твоей храбрости, твоего ума и твоей силы. Они совсем крохотные, едва заметные, но даже их достаточно, чтобы мне доставало воли жить дальше. ~ ~ ~ Что я вижу, глядя на тебя, Энни? Я вижу развилку. Множество дорог, каждая из которых по-своему особенна: одна подобна тропке, петляющей по глухому лесу, вторая — добротный мощеный тракт, третья — пыльный асфальт. Ты можешь идти по любой из них, но… ты почему-то не идешь. Топчешься на перепутье, рвешься то в одну, то в другую сторону, но в итоге так и остаешься стоять на месте, не в силах сделать выбор. Или — не желая?.. Еще я вижу человека, который отчаянно нуждается в тепле, но не готов сам отдавать свое тепло, боясь отказа. Я вижу человека, который тянется к людям, но боится довериться им настолько, чтобы они увидели, наконец, под маской тихони уникальную и удивительную в своей уникальности личность. Я вижу человека, который то и дело зачем-то загоняет себя в рамки, а потом долгое время страдает, словно получая от этого особое садистское удовольствие. Мне не понять этого. Более того — если бы могла, я бы сшагнула с экрана, подхватила тебя за шкирку, крепко встряхнула и прикрикнула: «Эй, какого черта?! Какого черта ты сидишь и даже не пытаешься бороться?» Я бы помогла тебе сбросить наконец эту насквозь истлевшую лягушачью шкуру и научила бы любить себя такой, какая ты есть. Но я всего лишь давным-давно умершая пиратка, возродившаяся в компьютерной игре, и я не могу этого сделать. Поэтому мне остается лишь смотреть со стороны и болеть душой за тебя. Но несмотря на все это, я безумно рада, что мою роль взяла именно ты. Пусть у тебя получается и не очень хорошо, но я вижу, что ты действительно переживаешь все то, о чем пишешь, как стараешься, по несколько раз переписывая особенно неудачные ответы. Я вижу, как бережешь в душе частичку меня. И это, дьявол меня раздери, лучшее, что ты могла бы сделать с моей ролью.