Под струнный оркестр дождя

— Оливер, здравствуй. Как себя чувствуешь? Пожимаю плечами. — Ты быстро идешь на поправку. Уже завтра сможешь вернуться домой, — этот омега в белом халате что, издевается? И чем я только заслужил такое наказание?.. — Я могу позвонить твоим родителям или друзьям… Мотаю головой. Нет. Не хочу возвращаться, только не туда… * * * — Помнишь, я говорил о том мальчике? Что думаешь о моем предложении? — Идея хорошая. Пусть поживет у Итана, пока на ноги не встанет, да и ему не помешает общение. — Тогда я завтра же его отвезу. * * * И как меня только угораздило согласиться на это абсурдное предложение? Когда мой врач предложил жить в его доме, я был в шоке, причем в довольно глубоком. Согласился я быстро, просто потому, что мне некуда податься, по крайней мере до совершеннолетия. А месяц-другой я могу жить у мистера Янга. Несмотря на доброту этого омеги, я чувствовал, что что-то точно пойдет не так. И чем ближе я находился к загородному особняку, тем беспокойнее становилось на душе. Так странно. Я уже оставил надежду на нормальную жизнь. И ожидаемо. Таким как я в этом мире места нет. Дом, в котором мне предстояло прожить пару месяцев, если не больше, был двухэтажным светлым зданием с небольшими окнами и небольшим садом на заднем дворе. Перед тем как уехать, мистер Янг устроил мне небольшую экскурсию, объяснил, что в доме живет его сын, Итан, дал его номер телефона и уверил, что конфликтов у нас не возникнет, во что я  хотел бы верить. Через час после нашего прибытия, мистер Янг уехал, списав отъезд на работу. Я поблагодарил его за предоставленную возможность и, дождавшись, когда машина пропадет из поля зрения, прошел в дом, прихватив с собой небольшую сумку с вещами. Моя комната была на втором этаже. Там же были еще две спальни и ванная. Поднявшись по лестнице и сделав несколько шагов по коридору, я открыл дверь моей новой комнаты. Да, не привык я к такой роскоши. Довольно простая комната, красиво обставленная наверняка дорогой мебелью. Окно, выходящее на задний двор,  широкая кровать, письменный стол и комод для одежды, над которым на стене висело зеркало в красивой раме. Комната выполнена в светлых тонах, только яркие подушки на кровати и небольшом диванчике у окна, да разноцветные пустые рамки для фотографий на стенах добавляли пространству жизни. Только я все порчу. Так испортить такую красивую комнату, да весь дом в целом. Да, эти месяцы будут долгими. Еще и холода в этом году пришли раньше, сейчас только середина октября, а уже так холодно… Я разобрал вещи, заняв одну полку в комоде одеждой и пару квадратных дециметров на столе. На кровати лежал новый ноутбук и дорогущие наушники. Я пытался объяснить мистеру Янгу, что мне это не нужно, но он настоял. Удивительно, несмотря на этот прогнивший насквозь мир, в нем еще можно найти таких добрых людей… Я просидел в комнате до вечера, решив оставить изучение подаренной мне техники. Я просто лежал на кровати, смотря в одну точку на потолке и перебирая пальцами маленькие кисточки на шарфе, который я не потрудился снять еще при входе в дом. Примерно в семь вечера я вышел из комнаты, направляясь на кухню, что была на первом этаже. Заглянув в холодильник, я понял, что ничего из того, что я смог бы съесть, в этом доме нет. Пришлось вернуться в комнату и достать из сумки растворимый витаминный коктейль, которым я питался последние недели в больнице. Я сидел на кухне и пил свою витаминку через трубочку из большого стакана. В доме не горел свет. Нигде. Мне было не лень его включать, просто в темноте было как-то спокойнее. Я поставил себе цель дождаться этого Итана, чтобы избежать неловких ситуаций утром. Замок во входной двери звякнул только в девятом часу. Я очень хотел спать, потому что подняли меня сегодня очень рано. Хотя, какая разница? Мне же некуда спешить завтра утром… Из прихожей полился яркий свет, вызывая резь в глазах. На кухню бесшумным шагом прошел человек. В ярком свете ламп он приблизился к полке у холодильника, взял с нее пачку чипсов и уже хотел уйти, как вдруг наконец-то заметил меня. Дернувшись на месте, альфа тихо выругался и протер глаза. Нет, я тебе не кажусь. Я настоящий. А он красив. Высокий, примерно метр девяносто, с чуть загорелой кожей. Видно, что в спорт зал иногда заходит, следит за собой. Чуть отросшие черные волосы падают на лицо, глаза, серо-синие, темные и глубокие, просматривают насквозь. Четкая линия тонких губ в один момент искажается. — Ты еще кто? Я не сразу понимаю, кому задают вопрос, а когда до меня наконец дошло, я потянулся за ручкой и блокнотом, которые привез еще из больницы. « Я Оливер. Тебе твой папа должен был сказать. » — Вывел я как можно ровнее и протянул блокнот Итану. — А, так это ты был, — я кивнул. — Если хочешь, живи здесь. Готовка, уборка, можешь ни о чем не беспокоиться. Я уже хотел поблагодарить, как он вдруг изменился в лице. — Меня не доставать, в разговоры не втягивать. Лучше делай вид, что тебя в этом доме нет. Понял? Я киваю, вполне понимая его недовольство. Жил себе один, а тут какой-то урод нарисовался… Понимаю. Я вышел из-за стола, за которым сидел, забрал свой блокнот и ушел наверх к себе, стараясь ставить ноги на пол как можно тише. Пусть он лучше меня не замечает. Так будет лучше для всех. Для нас обоих… * * * Папа на той неделе сказал, что ко мне переедет какой-то его пациент, которому, мол, некуда идти. Я в подробности вдаваться не стал, просто дал себе установку не обращать внимания на сожителя. Черт, я еще не видел его, а уже ненавижу. Делить с кем-то дом. Просто невозможно. И что им просто не оставить меня одного? Что папа, что отец, оба переживают. А волноваться-то не о чем. Все же нормально. Я учусь, подрабатываю. У меня даже пара друзей есть, а они тут со своей моральной поддержкой. Бесит. Я вернулся домой как обычно, под вечер. Свет не горел, и я уже собирался провести один из последних спокойных вечеров в гордом и прекрасном одиночестве, как вдруг наткнулся на него на кухне. Оливером оказался омежка лет семнадцати, блондин с карими глазами, худой и какой-то весь не от мира сего. Ответ на ожидаемый вопрос он написал в блокноте. Хотя, судя по его шарфу, это можно объяснить простой простудой. Хоть бы не было каких осложнений, а то помрет еще, с таким-то здоровьем. Он молча взял свой блокнот и ушел наверх, опустив глаза и смотря только себе под ноги. Странноватый он. И что с ним было не так? Не успел понять. Я лежал на кровати в своей комнате, не в состоянии уснуть. И какого черта снова бессонница? Вроде уже вылечил, так нет же. На телефон, лежащий рядом на покрывале, пришло сообщение. Номер не определился. «Привет» «Знакомы?» «Я в твоем доме живу» Оливер, значит. Нужно будет внести его номер в список контактов. Нам, как-никак, жить под одной крышей еще пару месяцев. «Зачем пишешь?» «Да вот, подумал, что стоит сказать, что я благодарен за то, что ты меня не выгнал» Я закатил глаза. «Сказал бы завтра» «Не смог бы» «Почему?» Ну и заскоки у этого парня. Просто недоразумение какое-то, честное слово. «Не смог бы». Что это значит вообще? Ну простудился омега, что, напрягать голос не хочет? Неженка… «Я нем»