История одного лета.

Первая неделя смены пролетела молниеносно. Я толком не успела насладиться всей этой атмосферой вокруг меня. Каждый новый день был наполнен различными эмоциями, как хорошими, так и не очень. Мы с Максимом Викторовичем проводили много времени вместе. Я помогала ему на спортивном поле, с квестами и вырезала башенки для доски почёта. Да что тут говорить, клеила их тоже я, потому что парню было просто лень, а я ведь его раб на эти две недели. Зато должность министра была отличной отмазкой для того, чтобы не ходить на скучные кружки. Как-то раз, когда должен был быть турнир по волейболу среди младших отрядов, я утром встретилась с Максимом в его комнате, он мне дал мяч и сказал идти на поле и ждать его, а сам как обычно пошёл на перекур. На поле уже собрались дети, а спорт-инструктора всё не было. Я поняла, что он вряд ли сейчас придёт и решила всё взять в свои руки. «Соберись, Катя, ты ведь отлично знаешь правила игры. или нет? Ну же, вспомни младшую школу», — я пыталась собраться, но в итоге решила таки позвонить своему «боссу» и уточнить некоторые детали. Это был мой первый звонок ему и так как у него не было моего номера, он был крайне удивлён, но ответил на мои вопросы и добавил, что скоро подойдёт. — Так, давайте, стали по отрядам и делимся на две команды. Играем до 21. Погнали! — я хорошо могла управлять толпой этих детей и они, на удивление, прислушивались ко мне. Через несколько минут пришёл брюнет и был поражён, какая у нас тут гармония. Мне казалось, что в тот момент он понял, что на меня чуть что можно положиться и я достаточно организована. Что же касается Артура Александровича, то с ним я общалась значительно меньше. В самые первые дни на вечернем мероприятии у нас был очередной конкурс, где наш отряд должен был быть белой командой и Мария Ярославна велела всем надеть белый верх, а у меня абсолютно не было никаких белых вещей. Поэтому вожатый любезно согласился одолжить мне свою футболку (белую, с огромной надписью «вожатый», которая была у всех, кто здесь работал) и сказал заглянуть к нему ближе к вечеру. Когда я пришла к нему в комнату, мы как обычно о чем-то говорили, пока он искал футболку. — Вы даже не обняли меня, когда приехали позавчера! — заявила я слегка обиженно. — Почему ты не подошла, как остальные? Я тебя не видел. — Я танцевала медляк. — Я не смотрел на танцующих, — то есть, по его мнению, я должна была бежать к нему по среди танца и встречать? Глупость какая-то. Ну да ладно, видимо парень совсем не скучал за мной. Я поблагодарила его за футболку и пошла примерять. Она была огромной для меня и длиннее моих шорт. Создавалось впечатление, что под футболкой у меня ничего нет. Думаю, все окружающие меня люди на мероприятии так и думали. Особенно мне нравились взгляды девчонок, которые явно завидовали тому, что на мне футболка Артура, которая пропахлась его одеколоном и в ней у меня было впечатление, будто вожатый всё это время меня обнимает. В этот день был День Рождения одной девчонки из нашего отряда. Она была неприметной и к тому же достаточно страшненькой. Когда её поздравляли на сцене, я вспомнила, как две недели назад сама стояла также и слушала все эти слова. В тот день Артур Александрович пригласил меня на танец как мне казалось именно из-за этого праздника. И до конца смены больше ни с кем другим не танцевал. «Интересно, эту девчонку он тоже позовёт на медляк?» — подумала я. Но с мыслей меня вырвал Максим, который сел возле меня. Сегодня он не был судьёй, поэтому составил компанию мне. Чуть позже около него села Даша и стала с нами фоткаться. Признаюсь, на тех селфи мы втроём получились очень даже ничего. Они отлично скрасили мое одиночество в тот вечер, ведь в конкурсе я, как и пол отряда, не участвовала. На протяжении нескольких дней ко мне проявлял симпатию мальчик Ян, который был в лагере уже третью смену подряд. Раньше мы с ним толком не общались, но на этой смене стали общаться гораздо больше. Я была не против такого друга, поэтому по началу отвечала взаимностью на его попытки сблизиться, но когда это переросло в тесные зажимания и предложение встречаться, я ответила строгое «нет». Хотя бы потому что он был младше, у меня ещё никогда не было парня и я понятия не имела, как за три дня можно влюбиться настолько в человека, чтобы предлагать отношения. «То, что было в лагере — остаётся в лагере» — скорее всего таков был его замысел, но я в этом участвовать точно не буду. Поэтому, когда Ян уже достаточно задолбал меня, я сказала ему, что мне нравится другой. И он стал вновь приставать ко мне, но уже с просьбой назвать имя этого «другого». Хочешь красиво соврать — скажи правду, как говорится. Вот я и сказала, что Артур и Максим очень мне симпатизируют. Один постоянно зависает в моей комнате и общался со мной ночь напролёт, другой приглашал на медляк, давал футболку и ещё много чего. Да и с той девчонкой в её День Рождение так и не потанцевал. Глупо думать, что для них это что-то значит, но для меня да. Конечно Ян посмеялся, понимая, что им по двадцать и их явно не интересует шестнадцатилетняя девчонка, но пускай и дальше так думает. Я ведь тоже так думала. До одного момента. Дни летели и в пятницу к нам в гости пожаловали Ксюша и ещё одна девочка Настя с прошлой смены. Я была безумно рада видеть свою подругу, в добавок с пиццей, которую те захватили с собой. Мы удобно умостились в моей комнате, пока Карина со Славой где-то ходили, и стали кушать. К нам пару раз заходили мальчики, но еду мы от них прятали, потому что хотели сохранить кусок для Максима, которого долго ждать не пришлось. Парень зашёл в комнату поздороваться с девочками и мы заодно отдали ему пиццу. Я вела себя с ним, как с другом или одноклассником и это явно никак не было похоже на отношения пионерки и вожатого. Девочки тоже это заметили, особенно Ксюша. Она знала почти все подробности развитий наших отношений, ведь я общалась с ней по телефону ежедневно. Когда кареглазый ушёл к себе, на меня посыпались различные вопросы, про Артура в том числе. Но что я могу им рассказать, у нас ведь кроме общения действительно больше ничего и нет.

***

Как-то так прошла моя третья неделя в лагере. Незаметно приблизились выходные и завтра уже должны были приехать родители в гости и привезти мне еды. Запасы уже почти кончились, поэтому я очень ждала новых вкусняшек. Неожиданно в комнату зашёл Максим Викторович. — У тебя случайно нет пачки Роллтона? — он что, на ужине не наелся? Я заглянула в тумбочке, достала последнюю пачку и отдала парню. — Держите, мне не жалко, — я улыбнулась, провожая его взглядом. Но подумав о сухой вермишели, которую забрал Максим, я вдруг поняла, что тоже хочу есть, а та пачка была последней. Поэтому я пошла в комнату спорт-инструктора следом. Он как раз стал запаривать вермишель. — Это была последняя пачка и я поняла, что голодна, — сказала я, садясь на кровать. — А я тут как раз нашёл ещё одну. Завалялась в сумке. Нам хватит, — на его лице появилась фирменная улыбка, которая порой сводила меня с ума. Чертами лица Максим напоминал мне моего любимого актёра. Не хватало лишь голубых глаз. Видимо я подсознательно выбираю один и тот же типаж мужчин, которые мне нравятся. — Уже поздно. У нас сейчас планёрка, поэтому дошик пускай запаривается, а я пойду. Давай ты после отбоя ещё зайдёшь? — Да, хорошо, — я пошла в комнату в предвкушении вечера. Возможно он будет даже насыщеннее последней ночи 4 смены. Благо мы ещё тогда с Ксюшей научились проворачивать трюк «мнимый сон», когда вожатые заходят проверять все ли в своих комнатах, мы выключаем свет заранее и делаем вид, что спим. А потом уже можно и свет включать, и идти куда-то. Никаких тебе лишних вопросов, не заставляют выключать свет и ложиться спать. Маша с Артуром думают, что мы правильные девочки и в час ночи уже спим. Так мы с Кариной сделали и в этот раз. В коридоре послышались шаги Марии Ярославны и мы мигом по выключали телефоны и удобно умостились в кроватях. Вожатая заглянула в темноту и через секунду ушла. Наша комната была самая последняя на крайнем заселённом этаже. Поэтому после проверки девушка вышла покурить на пожарную лестницу, дверь которой была рядом с нашей комнатой. Скорее всего она была не одна. Возможно с Артуром или кем-то ещё. Я с нетерпением ждала, когда они разойдутся по комнатам, чтобы направиться к Максиму, но никто не выходил. В комнате было хорошо слышно всё, что происходит в коридоре. Но прошло уже минут 10 или больше, а двери пожарной лестницы никто не открывал. Я подумала, что они ушли через улицу, поэтому вышла в коридор и сразу вошла в дверь напротив. Кареглазого в комнате не было. Зато запах вермишели был повсюду. — Тебя чуть не спалили! — парень влетел в комнату, пугая меня. — Мы стояли за дверью, собирались уже расходиться, а тут ты идёшь. Я Ярославну вовремя отвлёк, а то нам обоим бы влетело. Кто вообще придумал эти клятые стекла в дверях, через которые всё видно? — Вы просто так долго стояли там, что я думала, что вы уже разошлись, — чувствуя свою вину, я опустила голову. Мне было неловко. Я понимала, что если бы кто-то из старших спалил, как я после отбоя захожу в комнату спорт-инструктора, то у них наверняка появилось бы много вопросов. Но с другой стороны мы ведь ничем таким тут не занимаемся. Я просто хочу съесть свою еду, которой, к тому же, не так много осталось. — Проехали, она ведь тебя не заметила. Садись, поедим, — он закрыл двери на ключ и присоединился ко мне. Мы быстро справились с вермишелью и теперь просто сидели на кровати, снова обсуждая всё подряд. От него можно было узнать много вожатских тайн, понять как здесь всё устроено изнутри. Мне было это интересно. С ним вообще было гораздо интереснее, чем с ребятами из отряда. Казалось, мы могли болтать так всю ночь. Максим Викторович погасил свет и оставил только ночник, чтобы на улице никто не смотрел в его окна и часом не увидел мой силуэт. А затем мы вообще легли на кровать под одеяло. Мне в моей пижаме: коротких шортах, которые были задраны выше трусов и тоненькой маечке, было достаточно прохладно. Поэтому под одеялом я чувствовала себя очень даже уютно. Особенно на тесной одноместной кровати рядом с парнем. Тот в свою очередь был в футболке и шортах. Или это были трусы? Я тогда даже внимания не обратила. Со стороны вся сложившаяся ситуация наверное выглядела странно, но я безобидно лежала рядом, пока он играл в игры на моем телефоне. «Я совсем не знаю этого человека, но уже лежу с ним в кровати и не чувствую себя неловко. Раньше мне казалось, что я бы никогда не смогла делать вот так со взрослым чужим мне человеком», — я вдруг поняла, что ни с кем другим я бы не смогла так. — «Почему же я тогда сейчас здесь? Что вообще между нами происходит? Неужели ему не кажется всё это странным?» Брюнет отложил телефон в сторону, выключил ночник и теперь мы лежали в кромешной темноте. Через шторы в комнату проскакивал свет уличных фонарей, помогая хоть что-то рассмотреть. — Почему ты хотела поцеловаться именно до шестнадцати? — вдруг нарушил тишину парень. Удивительно, но он помнил то, что я говорила ему тогда ночью. — У всех это происходит гораздо раньше, а у меня никогда не было парня, да и просто я считаю шестнадцать особенным возрастом. Плюс у меня была такая возможность и я ей воспользовалась. Но это был далеко не тот первый поцелуй, о котором я мечтала, — и зачем я так открываюсь ему? — Го потестим, как ты целуешься? — он в миг навис надо мной, заглядывая в глаза. В тот момент я была в полном недоумении и абсолютно не понимала, что вообще происходит. И со мной ли. Поэтому не могла ничего ему ответить. Разве что ответить на поцелуй, потому что через секунду его губы уже накрыли мои. Самое смешное то, что я обратила внимание только на то, что этот поцелуй был со вкусом дошика и ничего больше. Но, наверное, это было не столь ужасно, как мой первый поцелуй. Мне даже понравилось. «Блять, Катя, тебя только что поцеловал двадцатилетний вожатый. Что это вообще было?» — кажется, мой мозг снова заработал. Нужно срочно как-то развеять эту неловкость, что царит по всей комнате.