Нежно

Крош лениво сидел на стуле, глядя в потолок, и грыз карандаш. Нюша сидела в кресле и смотрела в окно, хмурясь и пытаясь не засыпать. После двух смен подряд ужасно болели ноги — да что там ноги! Все тело ныло и хотелось только поскорее лечь спать, но приходилось ждать Ёжика, побежавшего в магазин за хотя бы какой-нибудь едой, потому что дома у Кроша было только два куска зачерствевшего хлеба, которые Нюша с ворчанием кинула в урну и тут же вытащила в подъезд, в мусоропровод, потому что столько мусора в доме быть не должно. На ворчание Кроша о холостяцкой берлоге, она демонстративно фыркнула и устроилась в более или менее чистом кресле, глядя в окно и время от времени вставляя в разговор свои пять копеек.  — Красноярск, — декламировал Крош, кидая карандаш на стол. Нюша хмуро посмотрела в окно. Она смотрела туда уже минут пятнадцать, словно бы пытаясь разглядеть там нужное название города, но, увы, по небу только плыли облака, а высотные дома не собирались даже намекать, изредка моргая светом в окнах. — Хм, Казань, — она прижала колени ближе к себе. Игра начинала надоедать, да и от недосыпа нервы ни к черту. До жути хотелось лечь и заснуть, но оба понимали, что голодными спать не вариант, будет только хуже. Да и, по сути, даже если так, хотелось бы утром лицезреть не пустой холодильник, а хотя бы две порции лапши «Роллтон» на столе.  — Нижний Новгород, — Крош лениво крутанулся на стуле вокруг своей оси. Было скучно, но кроме, как играть в такие безобидно-нервирующие игры, делать было нечего. Ёжик пропал где-то в магазине, и пару раз проносилась мысль хотя бы сходить за ним, но тот исправно отвечал на звонки, говоря, что будет через пять минут, просто он ищет круглосуточный магазин.  — Дебильная игра, — равнодушно проговорила Нюша, оборачиваясь лицом к парню, — Ты в курсе, что он уже полчаса бегает в магазин напротив? Нюша, конечно, знала, что Ёжик просто ищет магазин — или уже их дом. Просто иногда в нем играло что-то вроде топографического кретинизма, и он мог бродить вокруг нужного дома часами, считая, что это не тот. А позвонить или спросить у прохожих стеснялся, поэтому ждал какого-то знака судьбы. — Двадцать восемь минут, вообще-то, — отозвался Крош, усаживаясь на стуле ровно, — Может, ляжем спать голодными, а? Крош умоляюще глянул в лицо девушке, но та демонстративно качнула головой, и алые волосы рассыпались по плечам. Это означало твердое и железное «нет», и Крош смиренно вздохнул, с опаской глядя на подругу — как бы не заметила… — Еще чего! Я голодна после смены и ты тоже, и вообще… — И вообще, Бараш в курсе, что ты сегодня у меня? — Крош весело усмехнулся, отталкиваясь ногами от стола. Захотелось немного подразнить девушку, хотя упоминание о Бараше неприятным осадком осталось в горле даже у самого Кроша, не то, что у Нюши. Интересно, и что она в нем нашла? Ну, кроме того, что он с детства за ней бегал со стихами. — Нет, естественно. Ему не до меня, у него «вдохнове-ение» — Нюша изобразила в воздухе кавычки, — Да и мне все равно, пусть делает, что хочет. Я ему не мамочка. Крош догадывался о таком ответе — Нюша часто на это жаловалась, но если раньше по крайней мере в ее голосе звучали нотки отчаяния, то сейчас в нем абсолютно точно сквозило безразличие. Впрочем, Бараш сам виноват. Получил, а сохранить не попытался даже. Просто предъявил ей требования и отпустил, так сказать, «на волю». — Ты ему девушка, — Крош лег на диван и ногой отодвинул стул от себя, — Тебе серьезно наплевать? Ты же его любишь и всякое такое! — Крош много раз убеждал себя, что этот вопрос он задает чисто из вежливости или для поддержания разговора, но врать не было смысла. В Нюшу он был если и не влюблен, то по крайней мере она ему нравилась. И не сказать, чтобы он не пытался как-то ей это показать, просто… Получилось, что она с Барашем, а Бараш друг, и Крош просто не вмешивался в этот обычный ход событий. Хотя иногда очень хотелось. — Да. Наплевать. И я не люблю. Просто привыкла и нам это удобно, — Нюша перевела взгляд от стола на парня, развалившегося на диване, и ее рука автоматически оказалась в его волосах, — у тебя волосы мягче, чем у меня. Так не честно! В ответ на ее слова где-то внутри парня завозился червячок радости, который, впрочем, тут же был раздавлен, чтобы не мешать ему быть просто лучшим другом, которому позволено почти что все. И даже подколы без наказания. — Хах, ну, уж извини, — Крош перевернулся на спину, заглядывая в лицо Нюше. Та как-то печально смотрела сквозь пространство, и он улыбнулся, рукой дотягиваясь до ее носа. Девушка смешно сморщилась на секунду и вывернулась, чтобы его палец не касался носа. Она до ужаса не любила, когда трогают ее нос. — Не извиню. Хочу такие же. Отдай мне свои волосы! — Нюша наигранно надулась и отвернулась от вновь протянутой руки. Крош коротко хохотнул, на секунду зажмурив глаза. Нюша казалась ему милой и смешной, когда дулась или обижалась, пусть даже и понарошку. И он не раз ей об этом говорил. Наверное, именно поэтому она часто так вот наигранно отворачивалась в ответ на псевдообидный или вовсе не обидный ответ. — Они идут в комплекте с остальными частями тела, — рассмеялся парень, пододвигаясь чуть ближе, так, что его голова оказалась на подлокотнике дивана. Нюша улыбнулась, еще раз осторожно проводя рукой по волосам парня. Отчего-то хотелось делать так снова и снова. Наверное, это потому, что он так мило жмурился, будто кот. Того и гляди, замурчит и ткнется носом в ладонь. — Ну, раз так, то за сколько продается набор? — Нюша поставила локти на подлокотник и положила голову на руки, заглядывая в глаза Крошу. Тот задумчиво уставился в пятно на потолке, будто советуясь с ним по поводу ответа. — Хм, ну, виски с колой, морковный сок и поцелуй? — Крош взглянул в лицо девушке и весело усмехнулся, — Хотя, для тебя только поцелуй! Это всего-то было шуткой. Половинчатой, потому что интересно было посмотреть на реакцию, а ведь она вполне могла быть серьезной. Впрочем, Крош тоже был в половинку серьезен и готов, в общем-то, ко всему. — Тоже мне! Леди не целуют всяких там зажравшихся барменов! — Нюша развернулась к окну, спрятав улыбку за копной густых волос. — И не работают официантками в том же клубе с зажравшимися барменами, — подмигнул парень, вновь касаясь рукой ее лица. Нюша мысленно согласилась, но было грубовато. Впрочем, клиенты грубили больше, да и Крош не всерьез, поэтому бурно Нюша не реагировала. — Грубо, — Нюша сказала это как факт, и ни тени эмоции не проскользнуло на ее лице. Почти победа для импульсивной девушки, и она даже чуть улыбнулась этому своему поведению. Крош только усмехнулся, приподнимаясь на локте так, чтобы достать до ее лица. Второй рукой осторожно повернул ее лицо к себе и мягко поцеловал. Потому что, во-первых, почему бы и нет, а, во-вторых, если что, это будет милой дружеской шуткой и забудется за массой других шпилек. Наверное. Хотя, уже было не важно, зачем и почему он это сделал. Мысли куда-то быстро испарились, а чувства до жути обострились, отдаваясь приятным теплом во всем теле. Не хотелось заканчивать этот момент - Крош не знал, обоюдное ли это желание, или только его личное, но сути в этом не было. Все равно пришлось отстраниться и мягко улыбнуться, глядя в слегка смущенные девичьи глаза. — Нежно. Теперь.