От маминой звездочки в государственные преступницы - пропущенные годы

К началу 1895 года София, можно сказать, полностью погрузилась в мирную жизнь. В ту самую жизнь, о которой она уже практически забыла с момента смерти матери. Смольный, жандармы, суд, тюрьма – все это казалось Софии слишком далеким. Наверное, еще более далеким, чем тихая и мирная жизнь. Девушка уже практически не вспоминала институт и не желала, чтобы он сгорел. София с улыбкой вспоминала, как она на втором году обучения взрывала на заднем дворе Смольного остатки нитроглицерина, с легкой тоской вспоминала Алексея. София практически не вспоминала прошлое и была полностью довольна своей жизнью. Иногда, гуляя по Москве, София встречала жандармов. Городовых девушка уже не боялась, а вот встречи с жандармами все равно были неприятны Софии. Девушка каждый раз делала нейтральное лицо, с напускным спокойствием проходила мимо, а потом довольно долго приходила в себя. Прошлым София практически не жила. С Юличкой и Феденькой девушка виделась достаточное количество времени, но дети жили отдельно. Все свое внимание София уделяла Тихону и Сашеньке, чему была несказанно рада. О Софии Львовне-малой девушка вообще не вспоминала. Иногда, когда девушка слышала о каких-то делах относительно революционеров, Софии становилось необычайно больно. Девушка немало переживала, когда слышала, когда кого-то осудили к ссылке или каторге, сердце сражу же сжималось, а в голове звучала одна мысль: ей повезло, что она ушла и от высшей меры, причем дважды, и от ссылки, а кому-то не повезло. В эти моменты Софии безумно хотелось начать все сначала: найти верных товарищей, ради которых было не жаль взять на себя лишнее, осуществить с ними все задуманное, пройти, при необходимости, весь путь до конца, однако, девушку останавливало несколько моментов. Во-первых, было страшно сиротить детей и оставлять мужа. Во-вторых, не было тех самых товарищей, с которыми было бы не страшно идти. Одной же все осуществлять было как-то страшновато. С кем попало участвовать в подобной затее девушка не хотела: отграничивать себя от товарищей было не в правилах Софии, а брать на себя лишнее ради кого-то непонятного тоже не хотелось. София вспоминала, как в Петропавловской крепости в 1887 София даже не могла не то, чтобы оговорить, а сказать правду относительно уже мертвых Алексее и Марии Емельяновой, а взяла все на себя. «Путевочку на тот свет себе выписываете, София Львовна, а оно вам надо?» - будто снова в голове прозвучали слова коменданта. «Да, путевочку на тот свет себе выписывала, брала все на себя, рисковала под петлю пойти», - думала София, - «Но все обошлось. Комендант лично ко мне приходил, пытался меня разговорить. Хорошо, все-таки, в столице было, пристойно со мной обращались, не избивали. Как сказал жандарм в Москве, чтобы показать, что даже с такими отбросами общества, по его словам, царская власть обращается достойно. Да хоть по какой причине хорошо обращались, главное, что не избивали. Как вспомню, как в Москве меня били – плохо становится…» Понакручивав себя вдоволь, через какое-то время девушка полностью забывала обо всем и больше не вспоминала о прошлом. Иногда душа просила встреч с той же Елагиной, но София прекрасно понимала, что это вряд ли возможно. Прошлого не воротишь, а сейчас у них слишком разная жизнь. В один прекрасный день, а точнее вечер, София решила прогуляться одна по задворкам парка в Сокольниках. Девушка очень любила именно дальние уголки этого парка, граничащие с лесом, а не общеизвестные дорожки. Разбойников София не боялась – девушка была уверена в себе и своей безопасности. По мнению Софии, на улицах Москвы бандитов было не меньше, поэтому страх не был достаточным поводом отказывать себе в прогулках по парку. И вдруг, не слишком далеко от входа, но не на самых людных аллеях София вдруг увидела знакомое лицо. Любопытство заставило девушку подойти поближе и в прохожей София увидела Пустозвончика. Изумление Софии было трудно передать словами. - Бастард, какая встреча! – воскликнула София, - Вот не зря я всегда говорила, что ты бастард, а теперь еще и получила доказательства своих слов. Была бы званием пониже, называлась бы просто нахаленком, а так ты до самого бастарда званием дотягиваешь. Алена выглядела какой-то испуганной, что только развеселило Софию. - Боишься, что я тебе по морде наваляю? – удивленно спросила девушка, - Не переживай, мне лень марать о тебя руки. Да и повода нет. Надеюсь, ты мне его не подашь и не придется бедной Софьюшке вспоминать былое. Не пристало звезде кафедры химии московского университета тратить свои силы на бастардов. Звезда кафедры химии должна тратить свои силы только на науку или на преподавание. Помнится, завкафедрой не одобрил мой последний взрыв, даже отругал за нецелевое использование реактивов. Как видишь, реактивы можно тратить только на полезное дело, но никак не на подрывы бастардов, которые подобным почему-то не считаются. Неожиданно для себя София увидела, что Алене становится плохо, она чуть ли ни валится в обморок. Несмотря на все свои убеждения, бросить человека в таком состоянии София не могла. В конце концов, уже скоро совсем стемнеет, оставаться в таком состоянии в подобном месте опасно. Конечно, если бы София прочитала в газете или узнала иным путем, что Пустозвончика ограбили разбойники, девушка бы позлорадствовала, но допустить то, чтобы на Алену напали потому, что она, София, ей не помогла, для девушки было недопустимым. - Пошли, к людям тебя выведу, - сказала София, - А то останешься здесь – придут бандиты, ограбят тебя, обесчестят и привяжут к дереву умирать. Вряд ли кто-нибудь тебя здесь в ближайшие дни найдет. Сдохнешь в муках и останешься даже без христианского погребения. Я же тоже человек, в конце концов, не брошу тебя здесь. София довела Алену до выхода из парка и подвела к экипажу извозчика. - Деньги на извозчика есть? – спросила София, - Точно есть? А то извозчик предложит собой рассчитаться. Ну, в конце концов, сходит к мадам Елизавете, она за тебя заплатит. София проследила глазами, чтобы Алена села в экипаж и пошла в другую сторону. «Вот довбенька*, уже не трошки** ума лишилась, а окончательно», - подумала София, - «Дорогу к выходу найти не могла, точно идиотка тупая, Пустозвончик безмозглый. И как она только институт окончила, вот уж ее точно надо было за тупость погаными тряпками гнать подальше. А не мне угрожать исключением из-за неидеального поведения». *тупая **маленько