Kadara

Кетус пинает его напоследок сам, пока подручные гогочут рядом, взбодренные короткой стычкой; даже не жалеет собственной кривой ноги - получается болезненно. - Благодари Первопроходца, подстилка, - поддразнивает он, пока Рейес сплевывает кровь и трогает языком зубы, проверяя, не прибавилось ли шатающихся. - Слоан делает ему одолжение, не попортив тебя слишком сильно. Потом Кетус придавливает его к земле, став этой же ногой аккурат меж лопаток, и Рейес ощущает остро, что, кажется, ребра не так целы, как зубы. - Но не рассчитывай на Первопроходца сильно, - тише уже сообщает ему Кетус, чуть наклонившись. - Если будешь так выебываться, он тебя не спасет. - Откуда же я мог знать, что в поставке "Забвение"? - приподняв голову, чтобы не наесться песка, улыбается криво Рейес. - Кто бы подумал, что Отверженные занимаются такой грязью... Не успев договорить, он получает удар по затылку и утыкается в землю носом. - А нужно было знать, умник, - вдавливает ногу ему в спину Кетус. - Если контейнер не найдут - твоя задница порвется, помяни моё слово. И никто тебе не поможет. Они убираются довольно быстро - после обещания Кетуса не следует даже дополнительных ударов. От тупика, куда его затащили, до каморки Накамото десять минут неспешным шагом, но Рейес, даже не пытающийся отряхнуть едкую грязь вперемежку с кровью с лица, плетется туда полчаса. Док действует привычно и быстро, не задает вопросов. Травмы пустячные, и Рейес думает, пока док смазывает ему разбитые губы, что протекция Скотта очень мощная вещь. В прошлый раз Накамото штопал его несколько часов - два проникающих в живот штука совсем неприятная. В прошлый раз Рейесу очень повезло, что его не планировали убрать, хотели еще раз припугнуть - но перестарались. В позапрошлый раз Накамото, живший тогда рядом, в подсобке у Киана, занимался его сожжеными стопами. Рейес знает, что подошвы сапог, окунутые в едкую воду серного источника, плавятся почти за минуту. Знает потому, что люди Слоан "учили" его так послушанию. Потому что он просчитывался, и попадался, и приходилось терпеть. Поэтому же он знает, что такое кровотечение от двух ударов шилом в живот. Знает, что это такое - коагулятор в брюхе, как единственный способ остановить кровь. Теперь он знает еще и что такое протекция Первопроходца, и ему есть, с чем сравнить. Он абсолютно цел, он оправится за неделю. Но ничего так просто не бывает - значит, за его просчет так или иначе расплатится Скотт. Расплатится перед Слоан. Скотт смотрит на его лицо, и сатанеет на глазах. Рейес отворачивается - но цепкие почти острые кончики пальцев стискивают его подбородок, поворачивая подбитой скулой к свету и - к Скотту. - Ты же сказал, что все нормально? - сталь звучит в голосе явно и непривычно. - Все зубы на месте, - улыбается коротко Рейес. Морщится, потому что болят разбитые губы. Скотт рассматривает его так пристально, что Рейес счастлив своему высокому вороту, и тому, что сквозь бронежилет Скотт не рассмотрит синяков и треснувших ребер. - Почему ты не сказал мне, - размыкает пальцы он, опуская руку, сжав в кулак. - Рейес, я же просил, я мог помочь... Злость его сошла на нет - Скотт Райдер разбит и на лице его написано страдание. Брови сходятся на переносице в мучительной гримасе. Рейесу неожиданно больно не от синяков, а от этого вот всего. От того, до чего он ... доигрался. Он повторяет привычную спокойную улыбку, но Скотт только хмурится сильнее и встряхивает рукой с омни-инструментом, врубая сканер. - Это воспитательная программа Слоан Келли, - фыркает Рейес, выскакивая из завесы оранжевого света сканера с прытью вполне здорового и целого человека. - Теперь ты видишь воочию ее методы. Но я жив, и повторюсь, зубы целы. Значит все не так плохо. Скотт выключает сканер только для того, чтобы резко врубить его снова, прицельно, когда Рейесу, прижатому к стене, некуда отступать. - Три ребра, - говорит он, не поднимая от оранжевой голограммы браслета глаз. - Гематомы по всему телу. Ну, три - думает Рейес, вздыхая тяжело и глядя недовольно на замершего Первопроходца. - Она все еще кажется тебе хорошим руководителем для Порт-Кадары? - поднимает брови. - Она убьет тебя, Рейес, - рявкает Скотт, приложив ладонь ко лбу, развернувшись резко. - Понимаешь ты или нет? Что такого ценного ты пытался увести из-под ее носа? Это важнее твоей жизни? - Скотт, - тянется Рейес удержать его, но обрывает движение, почти коснувшись холодного пластика скафандра. - Я большой мальчик, могу за себя постоять. Скотт слабо ударяет тяжелым кулаком по бедру, перчатка стучит о плоский щиток. - У Слоан на тебя зуб, - сообщает он. - Не думаю, что для тебя это новость. Но, Рейес, будь осторожнее, пожалуйста. Я... ты мне дорог. Я не хочу остаться здесь без тебя. Пожалуйста. И это хорошо, что сейчас он стоит спиной и не видит выражения лица Рейеса. Рейес искренне этому рад. Откровения - не его сильная сторона. Реакция на чужие, такую острую искренность - это чуть легче. Но не когда это Скотт. Не когда ему дышать тяжело от услышанного, и щемит где-то там, где по старомодным представлениям в теле помещен за ребрами двадцать один грамм чего-то, что не имеет названия. Но он делает над собой усилие, собирая себя в кулак - это он умеет. Оставаться цельным, когда его рвет на куски. И улыбается, и касается Скотта, и становится с ним, поникшим и встревоженным, лицом к лицу. - Тебе просто не хочется целовать разбитые губы, верно? - шепчет он, приближая лицо к лицу Скотта. - Да и я не так хорош сейчас, с синяками и тремя треснувшими ребрами. Так что я тебя пойму, если ты... Скотт обнимает его, рукой обхватив за шею, и вжимает в себя. В твердый, как кошмар, скафандр, и второй рукой обхватывает за спину, почти судорожно. - Побереги себя, пожалуйста, - повторяет он, срывающимся, тихим голосом. - Пожалуйста, Рейес.